Новые лишние люди и судьба человечества

Новые «лишние люди» и судьба человечества.
А. Воин
16.8.23
Проблема «лишних людей» поднималась в русской литературе со времен Пушкина и Лермонтова (Онегин, Печорин), а еще до того - в английской (Чайлд Гарольд Байрона). Те «лишние люди» были представителями правящего класса, который составлял незначительную часть общества. Кроме того, хотя при Советском Союзе нам и прививалось представление, что весь правящий класс до революции был паразитами, т.е. лишними людьми, но сегодня мы понимаем, что любому организованному обществу необходимо управление, а, следовательно, не весь правящий класс и тогда был лишними людьми или паразитами, а лишь те его представители, которые лично в управлении не участвовали или были не эффективными управленцами. Т.е. та старая проблема «лишних людей» была по сути проблемой эффективного управления обществом. Маркс полагал, что она решается с помощью построения социализма («А паразитам никогда»). Но опыт Советского Союза показал, что паразитами могут быть и советские бездарные или нечестные начальники и их пристроившаяся к кормушке родня. В западной капиталистической демократии эту проблему призвана решить выборность представителей власти, но как легко видеть невооруженным глазом, и там нет стопроцентной эффективности управления. Таким образом эта проблема остается не до конца решенной и сегодня. Но при всей ее важности самой по себе она отодвигается на второй план появлением новых «лишних людей».
Новые лишние люди – это люди, которые по возрасту и состоянию здоровья могут работать, но либо вообще не работают, безработные, либо работают, но их работа на самом деле не нужна обществу и придумана специально, чтобы дать им какую-то занятость. Но при этом общество из гуманных соображений тратится на их прокормление. Т.е. они являются паразитами, но не из правящих классов, а из самых широких слоев населения. Как вариант это могут быть люди, сами себе придумавшие занятость, от которой может не только не быть пользы обществу, но и быть сильный вред, но тем не менее на продукт, производимый ими, или их услуги находятся потребители. Это, например, производство и распространение наркотиков, порнографии и т.п.
 В каком-то незначительном проценте от общества эта разновидность лишних людей, хоть и называется сегодня «новыми лишними», существовала с древнейших времен, но не являлась серьезной проблемой. Серьезной, судьбоносной для всего человечества проблемой эти «новые» лишние люди становятся сегодня в связи с стремительным ростом как их абсолютного количества, так и их процента в обществе. Рост этот начался с началом научно-технического прогресса в виде машинного производства и замены им ручного труда. При этом с самого начала он порождал проблемы в обществе. Достаточно вспомнить замену ручного ткачества использованием ткацких станков в Англии, лишившее занятости прежних ткачей, что привело их к восстанию с попытками громить ткацкие станки. Но тогда это были еще цветочки, это были локальные проблемы. Сегодня же научно-технический прогресс набрал таких темпов, что скоро в положении новых лишних окажется подавляющее большинство людей на планете и это, если не будет найден какой- то выход, представляет угрозу самому дальнейшему существованию человечества.
Тут мне могут возразить, что сегодня в развитых странах Запада, наблюдается не рост безработицы, а нехватка рабочей силы. И для решения этой проблемы они вынуждены привлекать иммигрантов из слаборазвитых стран. Но как я уже объяснил, «новые лишние» - это отнюдь не только формально безработные, но и те, занятость которых на самом деле не приносит пользы обществу и может приносить даже вред. Помимо упомянутых уже криминальных видов занятости, вроде торговли наркотиками и распространения порнографии, это - и такие легальные виды занятости, как чрезвычайно разросшаяся индустрия развлечений, большая часть которых не только не полезна, но и вредна для общества, и много-много разных других видов, продолжающих множиться и в общем количестве, и в разнообразии.
Кроме того, в развитых странах эта проблема усугубляется изменением соотношения числа работоспособных к общему числу членов общества. Рост продолжительности жизни в сочетании с сокращением рождаемости приводят к драматическому сокращению этого отношения. Правда, ни детей, ни пенсионеров никто не называет лишними людьми или паразитами сегодня. Такое обвинение сегодня звучало бы просто неприлично в приличном обществе. Однако, даже сегодня сохранились племена, живущие охотой, в которых достигшие сорокалетнего возраста и неспособные больше участвовать в охоте члены племени отдаются на съедение диким зверям. Так что дело не в названии, а в росте процента и абсолютного числа людей в обществе, не являющихся его активными членами, приносящими ему пользу.
Свою лепту в процесс вносит также увеличение возраста реального вступления в трудовую деятельность за счет роста уровня образования и вызванного этим увеличения продолжительности обучения в среднем (за счет высшего образования).
Все это, вместе взятое, сильно маскирует проблему «новых лишних», но никак не уменьшает ее угрозу.
В чем именно эта угроза?
Как говорили классики: «Труд создал человека», а безделье возвращает его назад в стадию обезьяны. «Лишние люди» (особенно трудоспособные) не могут не сознавать своего паразитизма и это порождает их безразличие ко всему, происходящему в обществе, за исключением чтобы кормежка, какая-никакая, поступала. Да они и не способны как-то осмысленно и на общее благо влиять на происходящее. Правда, та часть из них, которая занимается преступной деятельностью, вроде производства и сбыта наркотиков, упражняет свои мозги, но никак не в направлении пользы общества.
Во-вторых, становящаяся все меньшей в процентах часть населения, которая продолжает быть занятой полезным трудом в производстве ли, а главное в управлении, тем более не может не осознавать общественной бесполезности и паразитизма новых лишних. И это порождает в них мыслишки о том, что от этого балласта нужно избавляться. Во-первых, из эгоистического соображения: «чего ради я должен пахать, а они просто жрут, ничего не делая?» А во-вторых, тут же подкатывают и «благородные» соображения в поддержку этой мыслишки. Природные ресурсы на планете то ведь ограничены, так зачем их расходовать на лишних людей? Вон уже даже питьевой воды на всех не хватает. И климат портится, и экология страдает от переработки этих ресурсов в возрастающем количестве. О том, что такие мыслишки появились и распространяются в среде «хозяев жизни», свидетельствует все больше информации, просачивающейся в СМИ. И это при том, что легко себе представить, что носители таких мыслишек не жаждут доводить до сведения широких масс свои намерения.
  Эта угроза не мной замечена и, мало того, в информационном пространстве появились уже и различные проекты устранения ее. Сокращение продолжительности рабочего дня и числа рабочих дней в неделю и в году началось уже давно и не по соображениям решения проблемы лишних людей, а по соображениям гуманности. Но оно продолжается и сегодня, и теперь уже подается как решение этой проблемы.
 В России сегодня в моде разговоры про возврат к социализму, в частности раскручивается утверждение, что при социализме этой проблемы не существовало и она тут же решится, если вернуться в него. Легко видеть, что все эти меры решают проблему лишь частично, либо лишь на время, но не устраняют ее в принципе. В Советском Союзе, действительно, сажали в тюрьму за тунеядство, но с точки зрения решения данной проблемы это была такая же «туфта», как и много чего другого в то время. Я после окончания политеха работал инженером в конструкторском бюро киевского завода станков автоматов, в котором работало 100 человек. Так вот одна толковая конструкторша, Марина, говорила, что если 80 уволить, то оставшиеся 20 будут давать больше продукции, чем сейчас 100. Потому что эти 80 мало того, что сами ничего не делают, но еще и мешают работать тем, кто работает. И вообще, не мешает напомнить тем, кто забыл или по младости лет не слыхал, тогдашний популярный в народе лозунг: «Если вы думаете, что Вы нам платите, так думайте, что мы вам работаем». Кстати, именно эта «туфта» и послужила причиной развала Союза.
Смягчают и даже в принципе способны решить эту проблему войны. Во время войны полезную в некотором смысле для их общества занятость получают все те, кто в ней непосредственно участвует. Кроме того, многие получают полезную в том же смысле для их общества занятость в расширенном ради нужд войны производстве оружия. Дополнительную занятость дает и восстановление разрушаемых во время войны зданий, сооружений и т.д. Наконец, происходит просто сокращение работоспособного, а заодно и не работоспособного населения за счет погибших и умерших от лишений людей. Именно в этом смысле война, мировая атомная, способна разрешить радикально рассматриваемую проблему, уничтожив всех лишних, а заодно все человечество. Но это как раз то решение, которое составляет главную угрозу проблемы лишних людей. Кстати, наблюдаемый сегодня невооруженным глазом рост числа войн на планете и рост вероятности мировой атомной войны тесно связаны с ростом числа лишних людей, часть которых, маясь бессмысленностью своего существования, находит в войне этот смысл, пример чему дал еще Лермонтов своим Печориным, который именно по этой причине отправился добровольцем воевать на Кавказе. Это, не говоря о том, что война служит инструментом для желающих сокращения числа лишних людей, не обременяя себя соображениями гуманности.
Действительное решение этой проблемы заключается, прежде всего, в уточнении того, что следует понимать под полезным трудом, точнее вообще под полезной деятельностью. Под полезным трудом, тем самым, который создал человека, по традиции, идущей от марксизма, но принятой сегодня и на меркантильном Западе (хоть и по другой причине), понимается только производство материальных ценностей. И даже еще хуже (на современном Западе) – всего того, что приносит прибыль, включая дешевый «шоубиз», который не приносит обществу никакой пользы, кроме вреда и т.п.
Но человек отличается от обезьяны не только тем, что трудится для обеспечения себя пищей и удобствами. Не меньше, если не больше человека от обезьяны отличает духовность, служение Богу или той или иной нерелигиозной идее и высокое искусство, сопровождающее такое служение. Количество людей, нужных для производства материальных благ, стремительно сокращается благодаря научно-техническому прогрессу. Но люди, не занятые в производстве материальных благ, но способствующие духовному обогащению человечества – не паразиты, они никак не меньше нужны обществу и человечеству в целом (без них оно превратится в стадо обезьян, вооруженных атомными бомбами). И их количество в обществе никак не связано с научно-техническим прогрессом и вообще не имеет никакого ограничения. Отсюда просматривается путь к решению проблемы новых лишних людей. Нужно, чтобы ставшие лишними в производстве материальных благ люди, а заодно и те, кто продолжает быть занятым в этом производстве, осознали важность духовного развития своего и других людей и принимали в этом посильное участие. Тогда они не будут себя чувствовать и являться паразитами и общество не будет по этой причине деградировать. Это поспособствует и решению многих других проблем, в частности порождаемых научно-техническим прогрессом, таких, например, как угроза применения атомного оружия и многие другие. Однако, не все так просто на этом пути, как может показаться.
Представление о важности и нужности духовного прогресса, наряду с материальным, не мной придумано и были времена, когда это представление было азбучной истиной для большинства людей. И даже сегодня есть еще народы, в среде которых это представление господствует, например, во многих мусульманских странах. Впрочем, и в развитых странах современного Запада никто от духовности громогласно не открещивается и не заявляет: «Пошла она нафиг эта духовность, мы бездуховные и гордимся этим». Точнее, были и сегодня есть молодежные движения типа битников-гопников, которые более-менее внятно именно так себя позиционируют. Но идеологи современного Запада стоят на том, что они не против духовности вообще, а против неправильной, плохой духовности: фашизма, религиозного фанатизма, тоталитаризма и т.д. А правильная духовность – это как раз и есть духовность, принятая в современном западном, сиречь цивилизованном мире. Разве забота о материальном благополучии не только себя любимого, но всего общества и даже человечества –не духовность? А защита прав секс меньшинств при условии, что те не прибегают к насилию, - не духовность?
Таким образом становится ясно, что дело не только в антитезе духовности и бездуховности, но еще более того - в определении правильной духовности. Потому что неправильная духовность может вести к последствиям не менее опасным, чем бездуховность. (Пример чему - вышеупомянутые фашизм и религиозный фанатизм. Были ж идейные фашисты, готовые ради этой идеи жертвовать жизнью. А то, что религиозные фанатики, в частности мусульманские, готовы жертвовать жизнью ради идеи, очевидно и не требует доказательств).
Определение же того, что есть правильная духовность, представляет задачу несравненно более сложную, чем просто призывы к духовности и служению идее, типа бывших в Советском Союзе на бесконечных и нудных парт, комсомол и проф. собраниях, которые не могли привить людям ничего кроме отвращения к пропагандируемой идее.
Как же подступиться к этой задаче не на уровне пропаганды, а на строго научном, как определить, что такое правильная духовность?
Для начала окинем взглядом эволюцию духовности Западного общества, начиная со времен Средневековья и до наших дней. На первый взгляд кажется, что эволюция эта шла исключительно в положительном направлении. Ну действительно, с одной стороны - мрачное средневековье с инквизицией, крестовыми походами, истреблением еретиков, в числе которых оказывались и будущие великие ученые, принесшие человечеству огромную пользу и впоследствии признанные и самой церковью, с ненаучным, религиозным мировоззрением, порождающим самые мрачные предрассудки и т.д. К тому же это мировоззрение допускало самую разную трактовку его смысла, что привело к ветвлению Христианства сначала на конфессии: католицизм, православие, протестантизм, затем на тысячи сект со сколь угодно дикими толкованиями и враждой между ними вплоть до войн. А с другой стороны – мировоззрение, основанное на рациональной науке, позволяющее при полном единодушии идти к светлой цели и т.д.
Но, ай-яй-яй, насчет единодушия мы, кажется, слегка поспешили. Ведь и в рамках западной цивилизации со времен принятия ею рационалистического основанного на науке мировоззрения происходили изменения с ветвлением принятой идеологии и противостоянием между разными идеологиями вплоть до самого жестокого военного. Ведь социализм, коммунизм и даже фашизм – это все продукты западной цивилизации, причем рационально-научного ее периода. И, Боже мой, да ведь и с научным рационализмом в сегодняшней западной цивилизации не все так ясно и однозначно, как может показаться поверхностному наблюдателю. Это во времена становления и расцвета классического рационализма Декарта, Паскаля, Бекона, Ньютона, Лагранжа все казалось всем, включая самих ученых, ясным и однозначным. А именно, что наука дает нам абсолютную истину и никогда не меняет своих понятий и выводов. Так ведь канули в лету те времена.




Ну, во-первых, в том, что требования к человеку при религиозном подходе определяются тем, что это требует от него Бог, угрожая за невыполнение наказанием. А при современном западном подходе требования к человеку определяются научно – рационально (якобы). Во-вторых, цель, смысл требований к человеку в первом случае, чтобы сам человек стал лучше. А во втором случае, чтобы человеку (всем людям) стало лучше жить.


 





 В моей философии, которую я называю неорационализм или духовный рационализм, я предложил свою теорию познания (эпистемологию), противопоставив ее всем существовавшим до этого. ("Неорационализм", Киев, 1992, часть 1). На базе этой теории я разработал (представил эксплицитно) единый метод обоснования научных теорий, выработанный естественными науками в ходе их развития (статьи в Философских Исследованиях, 2000-2002 гг. и в интернете, например на www.philprob.narod.ru). Я показал также возможность применения этого метода в гуманитарной сфере (с соответствующей адаптацией), в частности при анализе марксизма, современного состояния биоэтики, иудеохристианского учения и т. д., и продемонстрировал это применение во многих работах ("Побритие бороды Карла Маркса или научен ли научный коммунизм", Киев 1997; "Биоэтика или оптимальная этика", интернет; "От Моисея до постмодернизма. Движение идеи", Киев, 1999 и др.). Но хотя я и опубликовал ряд книг и статей по предмету и выступал на разных конференциях, но добиться серьезного обсуждения метода в масштабах философии в целом, пока не могу как раз потому, что из-за отсутствия признания этого метода мировая философия на сегодня разбита на множество школ, между которыми нет общего языка и не происходит результативного обсуждения никаких проблем. Замкнутый круг.