Анна Никки. Дотянуться до солнца. Глава 23

Дотянуться до солнца
Автор: Анна Никки

Глава 23

«Что происходит? Почему он сказал, что она не придет?»

Максим начинал нервничать. Раньше такого никогда не случалось. Даже если наказана, его раны обрабатывала только она.

«Что же случилось?»

Абиссинец и Единорог вошли в операторскую. Самуил повернулся и поднял руку в знак приветствия. 

- Наконец-то…

Наставник склонился к мониторам.

- Ну, что там? Что он делал?

- Ничего. Просто лежит.

Единорог плюхнулся в кресло.

- Не вставал? И посуду не бил?

- Ага. Даже не шелохнулся, как улегся. Он, и правда, нечто. Я уже и размяться успел, и кофе выпить, а он как статуя. При этом смотрит в одну точку, на меня, ха-ха. Интересно, глаза у него еще не окосели?

Абиссинец вздохнул:

- Это нормально. Кирин решил ждать.

- Ее?

- Думаю, да.

Единорог достал ножи и начал крутить их между пальцами.

- Почему он не стал разговаривать с тобой?

Наставник снова вздохнул и поставил на стол кружку с кофе, которую только что налил.

- Это табу, установленное Далматинцем. Я не имел права заходить в эту комнату, пока он там находится один, тем более разговаривать с ним.

Самуил скривился в усмешке. Абиссинец оперся ладонями на столешницу и закрыл глаза, вспомнив сегодняшний инцидент.

- Если честно…

Его бойцы непроизвольно повернули головы. Мужчина замешкался, не зная, как правильно признаться в своей слабости, чтобы не посеять сомнения в головах тех, за кого он отвечал сейчас.

- Если честно, там, в комнате… я испугался… очень испугался, простите мой обман… - Он скривился и на секунду закрыл лицо ладонями, будто пытаясь скрыться от стыда.

В операторской воцарилась тишина. Оба не знали, что сказать. Такого Абиссинца они видели впервые.

- Простите, я соврал вам утром, предполагая, что моя встреча с Кирином может закончиться плохо. Я боялся, когда шел к нему… испугался мальчишку, смешно?

- Ни черта не смешно. – Самуил вскочил, хотел что-то сказать, но передумал, сел обратно и задал вопрос, крутящийся на языке. – Так ты предвидел его действия, и он действительно мог…

Абиссинец нервно облизал губы, ставшие внезапно сухими:

- Мог.

И снова тишина. Единорог и Самуил понимали, что наставник говорил на полном серьезе, а не просто нагнетал. Они ни разу не видели его отступившим или испуганным. А сейчас оба осознали – этот человек тоже умеет бояться. Человек, который всегда прикрывал их спины и спасал в нужный момент, мог погибнуть сегодня… от рук ребенка.

Пауза затянулась.

Наконец Абиссинец нарушил тишину:

- Он не сделал ничего только потому, что сам в замешательстве. Не знает пока, что правила изменились. Его телохранитель исчез, как только к нему вернулась память, и вместо нее пришел человек, который под дулом пистолета не должен был этого делать. Именно поэтому парень выбрал ожидание, больше ему ничего не остается в данной ситуации. 

Самуил с облегчением выдохнул, представив на мгновение вышедшую из-под контроля ситуацию.

- Тогда что делать нам? Ждать вместе с ним?

- Пока да. Мне нужно все обдумать. – Абиссинец усмехнулся каким-то своим мыслям. – Пять лет назад я ни за что так не сглупил бы. И правда, смешно. Уже тогда я боялся этих детей…

Самуил недовольно скривился:

- Он и сейчас ребенок.

- Не совсем.

- То есть?

- По расчетам Далматинца… – Наставник поднял глаза вверх, подсчитывая экспериментальный возраст Максима. – …ему примерно должно быть от тридцати пяти до сорока? Восемнадцать мальчику только от рождения.

Единорог потянулся и зевнул:

- Тридцать пять? Старше меня?

- Примерно. Там были сложные расчеты, Далматинец долго объяснял, но всего я не понял. Точно не скажу…

Самуил недоверчиво повернулся к мониторам, прищелкнул языком, и заговорил на родном языке, заставив Единорога зарычать. Парня понимал только Абиссинец. Знание нескольких иностранных языков, помогало ему в других странах искать информацию, а несколько лет назад спасло его заместителю жизнь. То, что они так хорошо говорили на русском сейчас, тоже была его заслуга. И сейчас он улыбнулся, хоть и натянуто, заметив выражение лица Единорога, и игривую улыбку Самуила, вдруг осознавшего, что задел больную мозоль заместителя. Он ненавидел говорящих при нем на иностранных языках и всегда бесился из-за этого.

- Перестань говорить на корейском, бесит!

Самуил сделал вид, что разозлился и ответил ему по-корейски:

- Что ты имеешь против корейского языка, а?! Если ты не понимаешь, я не могу говорить на родном языке?! Выучи, и проблем не будет, я же не бешусь, когда ты с Абиссинцем на немецком говоришь!

- Черт! Достал! – Единорог вскочил и подлетел к Самуилу. – Ненавижу, когда я чего-то не понимаю! Понял? А твой корейский – я не понимаю!

Самуил рассмеялся и сел обратно в кресло, снова беззаботно ответив на родном языке:

- Хорошо, я знаю, что ты не умеешь говорить, но можно было и не орать.

- Ааааа, достал!

Улыбка Самуила стала еще шире. Единорог хотел дать ему подзатыльник, но в это время у Абиссинца зазвонил телефон, и он сделал им знак замолчать, поставив разговор на громкую связь.

- Слушаю.

- Он пришел в себя?

- Да.

- Ты должен уходить.

- Что-то случилось?

- Без него.

В трубке послышались короткие гудки.

- Собирайте вещи, мы уходим!

Единорог обеспокоенно смотрел на мониторы:

- Далматинец все узнал? Это ведь Элис?

- Да.

Самуил вскочил и начал мерить шагами комнату. Абиссинец остановил его и встряхнул:

- Успокойся. Потом все обсудим. Она не стала бы звонить, если бы не чрезвычайная ситуация.

Заместитель направился к двери:

- Нужно сначала выпустить людей.

- Нет!

- Почему нет?

Абиссинец опустил глаза:

- Их не обнаружат. Думаю, им нужен только он. Двенадцать человек, бегущих по открытой местности, обнаружат быстро. Нам не справиться. Укроемся, а завтра выпустим их.

- Мы просто оставим их здесь? – Самуил встал перед наставником. – Но наши люди могут пострадать. Мы не знаем, какой у них приказ!

- Нет времени… потом… Уходим! 

Парни вопросительно переглянулись. Абиссинец снова вел себя неестественно. Он никогда не оставил бы своих людей, а сейчас создавалось впечатление, что ему ни до кого нет дела, лишь бы сбежать. Или это происходило из-за того, что у них на руках оказался парень, способный перебить их всех одним взмахом кулака?

- Что значит твое «потом»? Что делать с мальчишкой? Он не пойдет с нами добровольно. А если нападет?

- Ты не слышал, что она сказала? Он остается. 

Абиссинец в спешке собирал вещи, благо все самое важное находилось только в этой комнате. Единорог и Самуил последовали его примеру, зная, что раз наставник молчит, значит, объяснит позже. Допытываться нет смысла.

Наконец мужчина оторвался от своего занятия и, запинаясь, будто не мог отдышаться, попытался объясниться:

- Не сейчас, прошу… Сначала выбраться… Все очень серьезно… Успеть уйти, пока не поздно… - Он снова начал метаться по операторской, собирая диски и документы. - …Поверьте, выжить, это главное сейчас…  Это сейчас важнее всего… скорее, помогите мне… Я объясню все позже… Поверьте мне…

Парни начали вытаскивать жесткие диски из компьютеров. Собирали все, что нельзя было уничтожить на месте.

- Единорог, возьми этот, на нем Элис.

- Давай.

Когда они закончили, Самуил в последний раз повернулся к монитору, на котором Максим продолжал лежать в неизменной позе, и показал ему средний палец.

- Сколько у нас еще времени?

- Не знаю. Надеюсь, около часа. Смотря, как давно они в пути, и, как скоро, она смогла позвонить. В любом случае, поторопимся.

Самуил похлопал Единорога по плечу и с улыбкой произнес на корейском:

- Поторопимся, друг? Вперед!

Даже в такой момент он не мог не шутить.

- Черт! Когда-нибудь я точно придушу тебя!

- Шутник, ха-ха… - ответ, конечно же, прозвучал на родном языке Самуила, заставив Единорога все-таки отвесить тому хороший подзатыльник.

Абиссинец вышел вслед за ними. Оглянувшись на пороге, он с горечью подумал, что больше не вернется сюда. В который раз Капитан бежал в неизвестность, не зная окажется ли новое место безопасным.

Через несколько минут трое мужчин покинули свой приют.


Сколько времени прошло?

Час, два, три…

На улице стемнело, когда он услышал щелчок дверного замка. Но его поза не поменялась.

Парень с гневом прокричал:

- Где тебя носило? Все конечности затекли!

Ответа не последовало. Вошедший остановился на пороге. Только тогда Максим открыл глаза и удивленно уставился на делегата от Далматинца.

«Черт, что за бред! Почему она? Сколько можно посылать не тех людей?»

Ольга Кирилловна начала медленно подходить к нему, явно опасаясь его реакции.

«Что за спектакль? Знает, что я вспомнил? Или проверяет? Почему приходят не те, кого я жду? Они там, в очередь выстроились за дверью?»

Максим скрестил руки на груди и наигранно вздохнул:

- Стой! Зачем пришла, раз боишься? Где Элис?

Женщина остановилась и растянулась в улыбке.

- Так ты, правда, вспомнил?

Парень непонимающе уставился на нее.

«Она не знала? Тогда почему крадется, как лиса по берлоге?»

- Вспомнил. Где Элис?

- Я так рада. Элис не стала бы обманывать вашего отца. Я говорила ему…

Он прервал ее на полуслове:

- О чем ты? Почему вы все входите сюда без разрешения? Где Элис, в конце концов?

- Она провалила задание. Отец наказал ее.

Парень сморщился, будто от боли:

- Что ты сказала?

- Она напала на кандидата, позволила тебе вывести себя из строя и дать сбежать. Ты был там, поэтому должен понимать, за что ее наказали. В чем дело? Тебе больно?

Максим понял, что ничего не понял. Единственное, что он уловил, Элис сыграла с Далматинцем какую-то нехорошую шутку, используя его как оправдание.

Парень встал и сделал шаг в сторону женщины, заставив ее отступить назад к двери, за которой маячило не меньше десятка человек. Будто они могли его остановить в случае чего.

Ее голос дрожал:

- Ты должен вернуться вместе со мной. Нам нужно…

Он не слушал ее, думая об Элис.

«Я вывел тебя из строя? Ты поняла, что память вернулась? Нет, скорее, соврала, чтобы потянуть время. А Дракон? Он тебе подыграл что ли? Не может быть… Что вообще происходит?»

Его странная ухмылка совсем не понравилась Ольге. Если он откажется ехать, то придется применить силу. А ей этого очень не хотелось.

Максим же продолжал прокручивать у себя в голове тот день на даче Ионовых, пытаясь понять действия своего телохранителя.

«Хоть намекнула бы что ли… Во что ты играешь, сестренка? Почему соврала? Не знала, что накажут? Знала. А вот о том, что память вернулась, ты знать не могла…»

- Где Элис? Я ранен.

- Ты должен поехать сам.

- Ой ли?

- Прошу тебя, не заставляй отца наказывать Элис еще сильнее.

- Хм, действительно. Все, как раньше. Она отвечает за мои выкидоны? Хорошо, я поеду. Он должен объясниться, в конце концов.

Ольга неожиданно для него улыбнулась:

- Он обещал не лишать тебя нынешнего окружения, пока ты не поймешь, что готов вернуться насовсем.

Максим нахмурился, глядя в упор на «свою бабулю». Ее страх был хорошо ему знаком. Ее дрожащие губы в форме улыбки и сцепленные в замок пальцы говорили сами за себя, выдавая ее с головой. Далматинец не мог пойти ему на встречу и оставить там, где он жил последние пять лет, просто так. Он ему нужен там по какому-то личному поводу.

Парень широко улыбнулся в ответ и прошел мимо нее.

- Слабо верится. Что за игры вы все ведете?

- Поверь. Ничего не изменится в ближайшее время. Он дает тебе время вернуться и привыкнуть к себе старому. Ты также будешь посещать школу и общаться, с кем хочешь.

Он вдруг остановился и, обернувшись, склонил голову набок. В его глазах стоял вопрос.

- Я передаю тебе его слова.

- Моя цель находится в школе?

Женщина сглотнула.

- Отец понимает тебя и не будет обрывать сразу все связи…

Он рассмеялся, заставив ее вздрогнуть. Его близкое присутствие заставляло ее сердце выпрыгивать из груди при каждом движении.

- Значит, в школе. Поехали! И перестань трястись, не трону я тебя.

Максим махнул рукой собравшимся у входа и быстро зашагал по коридору к выходу. 


В это время трое в сумерках следили за каждым движением внизу на возвышенности, находящейся в полутора километрах от места, которое стало им почти домом. Абиссинец сквозь прицел оптической винтовки следил за действиями людей Далматинца.

- Что там?

- Он вышел.

- Большая охрана?

- Около десяти человек.

Самуил присвистнул:

- Не слишком шикарный эскорт?

- Не думаю, наоборот, их слишком уж мало. Если только он не проверяет его…

- Думаешь, Элис попалась?

Абиссинец оторвался от своего занятия и кивнул:

- Их, и правда, мало. Если мое предположение о его замешательстве верно, а Элис его в свои планы не посвящала… то она действительно играет в опасную игру…

Самуил фыркнул:

- Но Далматинец не мог точно знать, чем она тут занималась.

- Ему и не нужно. Достаточно того факта, что девочка была последней, кто с ним общался, а потом, не знаю по стечению ли обстоятельств, находилась здесь на задании… Слишком явное совпадение.

Единорог кивнул:

- Ни один дурак не поверит.

- Тогда удачки ей?

Самуил растянулся на траве и закинул руки за голову. Заместитель занял позицию наставника и продолжил наблюдение.

- Да, слабовато. Поджилки не трясутся. Это ведь не она, правда?

- Нет. Думаю, Элис просто недооценила своего отца.

- Церемоний они точно проводить не будут. Хм, Абиссин, как нам теперь вытаскивать группу? Вдруг они решат уничтожить это место или оставят охрану?

Самуил привстал и тоже вопросительно смотрел на наставника.

- Абиссин?

Тот, наконец, пересилив отвращение, взглянул на них:

- Их не нужно вытаскивать… больше… – Он отвернулся, не в силах видеть их ошарашенные и не верящие глаза.

Бойцы недоуменно переглянулись, одновременно почувствовав нарастающий в горле ком.

Самуил подскочил к Абиссинцу и развернул его к себе, пытаясь отогнать в сторону мысль, заставляющую все его внутренности сворачиваться в тугой узел. Его голос дрожал, но все еще оставался полон надежды, что он ослышался, и наставник не имел в виду то, что рисовало ему воображение.

- Ты спускался вниз? Это ведь не то…

- Да. – Мужчина похлопал его по плечу.

Самуил громко и с надрывом выдохнул, все еще не веря. Поток смеси корейского и русского мата вырвался в воздух и разлетелся по окрестностям. Когда он, наконец, обессиленно упал на колени, его глаза наполнились слезами.

Абиссинец тихо прошептал:

- Простите, я подвел вас.

Единорог не мог вымолвить ни слова, тоже не веря, что все случилось именно так. Они хотели им помочь, а в итоге сами же и подтолкнули к смерти. Все знали, что такой конец возможен, но… Он стянул кепку и прижал ее к своему лицу. Лица людей, ставших ему друзьями, пробегали перед его глазами, растворяясь в слезах.

Наставник похлопал Самуила по плечу.

- Прости, это моя вина.

Ответом было лишь невнятное бормотание.

Единорог хриплым голосом спросил:

- Как они погибли?

- Их отравили. Кто-то внутри… Это невосполнимая потеря, нам больно, но… мы должны двигаться дальше, должны отомстить за них и закончить то, что начали…

Самуил на секунду затих, а затем толкнул Абиссинца в грудь.

- Что ты несешь? Двигаться дальше? Что за хрень слетает с твоего языка?!

Наставник поймал его руку, когда она замахнулась для нового удара, и оттолкнул.

- Я понимаю твои чувства, но Наташу не вернешь. И остальных тоже. Я понимаю тебя, как никто! Но сейчас мы не в том положении, чтобы расслабляться и… оплакивать их. Не можем…

- Да пошел ты!

Самуил подбежал к Единорогу и выхватил у того винтовку, но прицелиться не успел. Абиссинец вырвал ее из его рук.

- Отдай! Что ты этим решишь? – Он нарисовал в воздухе дугу. – Отсюда нам не убежать. Мы в ловушке.

- А, что предлагаешь ты? Смотреть, как эти твари уходят и забирают этого выродка? Все случилось из-за того ублюдка! Спустишь им все с рук? И пойдешь дальше?! – Самуил не заметил, как перешел на корейский. – Да если бы не он, она… Сумасшествие… Почему я не убил его сразу?! Ублюдок!!!

Парень захлебывался слезами. Абиссинец опустился на землю и запустил пальцы в челку. Единорог, не веря, переводил взгляд с одного на другого. Все понимали, что с Кирином и десятью обученными наемниками им сейчас не справиться. Как ни крути, ситуация складывалась не в их пользу.

Наставник вздохнул и прошептал:

- Прости. Обещаю ценой своей жизни… я отомщу за них… Я клянусь вам заставить Далматинца ответить за отобранные жизни наших товарищей! Клянусь!

Он достал нож и полоснул им по ладони. Кровь тонкой струйкой закапала на траву, окрашивая ее в багровый цвет. Бойцы удивленно вскинули головы, настолько страшно звучал сейчас его голос. Это была настоящая клятва на крови.

- Абиссин…

Абиссинец посмотрел Самуилу прямо в глаза:

- Их уже слишком много, чей крест я несу, и за кого должен отомстить. Видимо, такова моя судьба. Я сам выбрал ее, поэтому не сомневайтесь, рано или поздно я дойду до конца и завершу ее, забрав с собой кое-кого на тот свет. Но сейчас… не могу… я бессилен… Именно поэтому я должен двигаться дальше, несмотря ни на что.

Через мгновение со стороны их убежища сноп пламени взметнулся вверх, осветив уже темное небо зловещим светом. Их дома и друзей больше не существовало в этом мире. Они остались втроем. Их сердца замерли на долю секунды, когда до них донесся звук взрыва. Как по команде, Абиссинец и его бойцы встали и опустили головы, обещая отомстить.

Как только ночь окончательно окутала землю мраком, три тени с тяжелым сердцем и горящими глазами двинулись к близлежащему населенному пункту, чтобы оттуда продолжить путь до города.


Через три дня, когда они пересекали узкое ущелье, Самуил задал Абиссинцу вопрос, который мог не на шутку разозлить последнего.

- Абиссин, а почему ты не сказал нам о том месте, когда отправился к мальчишке?

Наставник сделал вид, что не понял его вопроса:

- А должен был?

Абиссинец остановился и развернулся к нему. Самуил замялся, спрашивать такие вещи у наставника он не привык. Тропа была слишком узкой, поэтому и Единорогу пришлось остановиться.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, это… а вдруг бы он взбесился?

Единорог растянулся в улыбке. Самуил иногда совсем не думал, о чем говорил.

- Не понял.

- Ну, я просто подумал…

Абиссинец сдвинул брови, делая вид, что злится.

- Ты что же думал, он меня там прибьет?

Самуил под его взглядом совсем обмяк:

- Я не это имел в виду… Просто на всякий случай ты должен был нам сказать…

Единорог похлопал парня по плечу и игриво подмигнул наставнику:

- Смотри, он сейчас расплачется, хм.

- Я, правда, не имел в виду, что не доверял, но всякое могло случиться, так?
Абиссинец закатил глаза и рассмеялся.

- Я знал, что ничего не случится. Ну, процентов на пятьдесят? – Он кивнул сам себе. – Все же хорошо?

Самуил даже приоткрыл рот от услышанного, со злостью дернув за лямки рюкзак, висевший на его плечах.

- Ха! Ха-ха-ха… Точно, пятьдесят процентов, это почти сто. Да, класс! Какой я – дурак!

Абиссинец продолжил путь. Но метров через десять Самуил снова поднял эту тему.

- Хотя я снова горд за своего наставника. Ты все предусмотрел, командир! Браво! – Самуил вытянул вперед руку с поднятым вверх большим пальцем.

Мужчина полуобернулся и весело сказал:

- Если бы я не вернулся, Единорог вывел бы вас. Он знал об этом месте. В любом случае, вы не погибли бы. Не волнуйся.

Самуил проматерился.

- Ты развел меня, да?

- Прости, в мое отсутствие обязанности наставника выполняет он. Ответственность заместителя, забыл? Ты в безопасности… вдвойне…

Абиссинец широко ему улыбнулся, и Самуил ответил тем же. Нечасто лицо наставника так светилось. Это можно было считать хорошим знаком, когда они шли в неизвестность, возможно, за своей смертью? Если улыбался, значит, уверен? А они могли полностью довериться ему.

Столько предстояло выяснить, столько предстояло сделать, столько шагов предпринять, чтобы незаметно вступить в игру Далматинца и нарушить его планы, разрушить его жизнь и выжить самим в смертельной схватке с ученым, забравшим жизни их товарищей. 

Но теперь Абиссинец был не один. Их стало трое. Трое с одной целью, с одними мыслями, с объединившимися сердцами, бодро шагающие по горной тропе.