Когти милосердия

Пролог
Опасность может поджидать везде. Иногда людям кажется, что им повезло, но за везением скрывается рискованный поворот и пропасть. Герой книги «Когти милосердия» отправился на стройку особняка в глуши, а попал в заброшенный госпиталь, полный привидений. Здесь лечат бесплатно и не спрашивают полис, но что стоит за видимой добротой?
Руслан думал, что нашел работу на всё лето. Какому-то богачу взбрело в голову построить роскошный дом в безлюдной местности. Добраться до места стройки было сложно, а на стройке начались странные происшествия. Рабочие здесь получают травмы каждый день. Всех пострадавших доставляют лечиться в госпиталь, который вроде бы давно закрыт и даже заброшен. Так откуда же там взялись врачи, медсестры и зловещие статуи семи ангелов?
Особняк, который строят для олигарха, тоже полон тайн. Строение больше напоминает пантеон, куда уже начали свозить статуи злых богов из всех культур всего мира. Особенное место в центре пантеона отведено для древнего египетского божества по имени Алаис. Руслан не знает такой богини, но о ней как раз идут зловещие фильмы в кинопрокате. У статуи должно быть лицо кинозвезды, сыгравшей роль богини Алаис. Так может, весь пантеон это лишь модная причуда? Если бы так!
Боги огня, тьмы и мрака кажутся тут живыми, а погребальные статуэтки ушебти, которые входят в состав коллекции олигарха, действительно временами оживают. По ночам на стройке они делают всю работу во вред живым. Так вероятно, Руслан попал в обитель темных сил. Единственным исключением в ней является статуя богини Алаис, которая воплощает солнечный свет и зарю. Что, собственно, она делает в этой ужасающей коллекции?
Руслану начинает мерещиться прекрасная девушка с крыльями. Он близок к разгадке тайны, но внезапная катастрофа рушит все его планы. Руслан приходит в сознание в госпитале, где за ним ухаживает таинственная медсестра по имени Тамара. Тамара знает о тайнах ночи, о древних богах и о призраках девушек, когда-то замученных в разрушенной обители. Рядом с госпиталем когда-то происходили жуткие события. Зато сейчас здесь лечат бесплатно всех подряд, не спросив даже документов. Руслану обещают скорое выздоровление, тем не менее, его начинают мучить страшные видения. Пациенты из больницы куда-то исчезают, а на стенах и во дворе остаются знаки таинственного культа.
Тамара уверяет, что беспокоиться не о чем. Тем не менее, причин для беспокойства всё больше. В разрушенной обители возле госпиталя до сих пор происходит что-то страшное. Там часто видят привидение, утыканное шипами, которое прозвали Розой Шиповской. Каждый, кто гуляет по округе ночью, рискует погибнуть в колючих объятиях этого привидения, но Руслана оно почему-то не трогает. Из пациентов больницы Руслан тоже является единственным, кто выжил. Он зачарован? Или его готовят для какой-то особой цели?
Иногда Руслану кажется, что госпиталь является приютом для легионов демонов, но это только сны. Однако, все смерти, происшедшие в округе, как-то связаны с постройкой дворца для олигарха и с его жуткой коллекцией языческих богов.
Друг, навещавший Руслана, забыл смартфон в госпитале, а в галерее смартфона Руслан заметил фото кинозвезды, о которой ходят ужасающие слухи. У золотой богини в коллекции олигарха должно быть лицо этой кинозвезды. Тамара знает это божество по имени Алаис. Хоть оно пришло из Древнего Египта, но оно воплощает ангела Денницу, когда-то павшего в пустыни и правившего фараонами.
Рядом с больницей находится разрушенный монастырь, а Руслану снятся призраки монахинь и птиц с женскими головами. Он находит могилу Розы Шиповской и видит ее колючий призрак. Оказывается, она была одной из невинных девушек, которых когда-то извели порчей в тихой обители. Тамара и другие медсестры также призраки замученных девушек. Каждую из них могла спасти лишь любовь, но Руслан полюбил Тамару лишь тогда, когда она уже стала привидением. Это слишком поздно.
В уже достроенном дворце олигарха никого не осталось. Руслан видит там лишь самого олигарха, который, очевидно, потерпел крушение планов. Золотое божество не ожило ради него, хотя он принес ему много жертв. А вот ради Руслана статуя Алаис оживает, сходит с постамента и убивает олигарха. Она выбрала Руслана. Ради нее он может погибнуть, а может выбрать вечную жизнь, но путь к бессмертию будет лежать через жуткий ритуал. Солнце восходит, а Руслан получает священный кинжал для ритуального жертвоприношения и размышляет, что выбрать.


Глава 1
Мрачный госпиталь

«Здесь исцеляют»  гласила надпись на воротах. Почему-то ему показалось «Здесь убивают».
Как бы то ни было, глухое местечко могло похвастать роскошной достопримечательностью. Если только лазарет можно назвать достопримечательностью? Вероятно, можно, раз само строение напоминает дворец с мраморными колоннами. Так выглядят музеи, а не больницы. От самих стен веет роскошью и стариной. Семь зловещих ангельских статуй примостились по краям лестницы, будто в насмешку над врачами, которые не могут спасти людские жизни, пока высшие силы им не разрешат. На крыльях одного из ангелов Руслан разглядел капельки крови.
- Ты веришь, что статуя может ожить и раздавить кого-то своими руками?
- Скорее крыльями, - Руслан сам не понял, пошутил он или ответил коллеге вполне серьезно. Дима надоедал ему расспросами с самого утра. Его непрестанная болтовня заглушала даже радио в машине. Вместе они ехали в такое глухое место, о котором давно пора слагать легенды. Какому-то богачу пришло в голову построить громадный дворцовый комплекс посреди заболоченной местности и диких лесов, а им, двум молодым парням, за неимением лучшей работы, пришлось ехать на стройку в глухомань. Тут одинаково далеко и от Москвы, и от Сибири. Этих мест на карте и не найти.
- Вчера мне звонил отсюда один приятель и сказал, что одного строителя раздавило мраморной статуей, - не унимался Дима. – Как раз на крыльце местного госпиталя.
- А его ремонтируют? – Руслан не заметил никаких признаков ремонта: ни ведер с красками, ни извести, ни инструментов. – Для чего здесь был нужен строитель?
- Поправить что-то… наверное… его раздавило упавшей статуей ангела. Представляешь? Ну и ситуация! Даже не верится!
На носилках действительно несли мертвое тело, завернутое в окровавленные простыни. Кажется, это покойник. Зачем же его несут в больницу? Наверное, внутри есть морг.
В арке входа мелькнула стройная девушка в форме медсестры. На ее белом халате тоже алели капельки крови. Хоть сейчас и был серый пасмурный день, а казалось, что девушка принесла с собой дыхание ночи. Вероятно, дело в ее иссиня-черных волосах и таких же темных бровях и ресницах. Она, скорее, напоминала фею ночи, а не медсестру. Руслана неожиданно потянуло к ней настолько сильно, что он забыл про все свои дела.
- Не смотри!
Раздавшийся рядом голос был грозным и отдавал металлом. Дима точно молчал. Ощущения было таким, что эта одна из статуй с ним заговорила.
Как статуя могла упасть ночью и раздавить кого-то? Ведь все постаменты заняты, а, следовательно, ни одна из статуй не разбилась. Не могла же статуя упасть, не разбившись.
Руслану показалось, что все мраморные ангелы зловеще щурятся на него.
- Поехали, а то опоздаем, - поторопил Дима.
Руслан надавил на газ. Педаль неприятно клацнула под ногой, будто могла сломаться. А темноволосая медсестра уже вернулась внутрь здания. Вернее, ее кто-то увлек внутрь. Какой-то высокий смуглый человек, чьи руки показались издалека когтистыми.


Глава 2
Статуи
- Предания тут жуткие, - трещал по дороге Дима. – С тех пор, как нескольких деревень не стало, люди чего только не говорят.
- О ведьмах, о леших, о русалках в болоте, - саркастически протянул Руслан. Он в мифы и сказания не верил. Это так же глупо, как поверить в фильмы ужасов или страшилки из комиксов. Да, кругом много безлюдных километров пути, но чертей и колдунов тут нет, если сам их себе не придумаешь. Лучше упорно давить на газ и наслаждаться тем, как метры асфальта остаются позади. Шины мерно шуршали о дорогу, которая оказалась ровной. Наверное, недавно отремонтирована. Ничего удивительного, если землю здесь купил для постройки какой-то олигарх. Руслан даже не знал толком, на кого именно они будут работать. Факт, что постройка займет много времени, а это значит, что зарплата обеспечена на длительный срок.
Он задремал за рулем. Ему тут же пригрезилось, как он подходит к дверям дворца, то есть к дверям госпиталя. Светит полная луна. Ее блики ложатся на статуи. На лестнице перед входом сидит та самая красивая брюнетка – медсестра, и ее губы в крови. Она держит на коленях что-то. Издалека кажется, что чью-то отсеченную голову.
- Эй!
Стоит окликнуть ее, и она поднимает глаза. В ее глазах сплошной мрак.
- Смотри, куда едешь! – Дима едва успел перехватить руль, иначе машина врезалась бы в дерево.
Как вышло соскочить с дороги? Руслан сонно тер глаза.
- Лучше ты садись за руль! – он порылся в бардачке в поисках анальгина. Голова разрывалась от боли.
Дима охотно поменялся с ним местами. Водительские права он недавно получил, так что проблем не возникнет. Пусть себе рулит. К тому же на дороге никого нет. Даже если нарушить правила дорожного движения, некому их оштрафовать. И даже если по пути их кто-то убьет, никто не обнаружит здесь их тел. Кругом ведь глушь и безлюдье.
Ну, почему он думает о мрачном? Это сны его перевозбудили? Или угрюмый фасад госпиталя?
Анальгина в бардачке не нашлось. Куда же делась пачка таблеток? Они точно были у Руслана с собой. Вероятно, остались в сумке. На заднем сидении нащупалась не сумка, а какая-то тетрадь. Руслан достал ее. Да это же блокнот в черном кожаном переплете с какими-то причудливыми символами, вытесненными на обложке! Похоже на пентаграммы. Чего только в современном производстве не придумают, чтобы привлечь покупателей! Руслан часто замечал в витринах канцелярских лавок тетради с черепами и скелетами на обложках, иногда попадались изображения темных фей и вампиров. Стиль готики стал популярным. 
- Это твое?
Дима искоса глянул на блокнот и отрицательно покачал головой.
- Тогда откуда взялось?
- Может, кто-то из посетителей госпиталя нарочно подкинул в окно машины, - предположил Дима.
- Ты шутишь? – Руслан взъерошил русые волосы. Голова заболела еще сильнее.
- А при чем тут шутки? Мало ли суеверных людей развелось? А еще больше развелось экстрасенсов – шарлатанов, которые играют на доверии людей, чтобы выманить деньги или подарки.
- К чему ты клонишь?
Руслану этот разговор не нравился. Слишком зловещая тема.
- Ну, многие неудачники платят за сомнительные обряды, чтобы перекинуть на кого-то свое несчастье, а потом нарочно выбрасывают в людном месте дорогие вещи, которое точно кто-то подберет. Есть примера: возьмешь вещь от покойника, сам вскоре умрешь. Или если примешь вещь, принадлежавшую кому-то порченому, то его порча перейдет на тебя.
- Ерунда!
Руслан поежился. Приятель говорит так, будто сам этот блокнот и подложил. Но ведь пока они не остановились ненадолго у госпиталя, этого блокнота в машине не было. Вероятно, от блокнота решили избавиться, потому что его хозяин или хозяйка уже лежат в морге при госпитале. Но почему его просто не выкинули в мусорный бак?
Хотя рядом с госпиталем не было видно ни помойки, ни ларька с мороженым, ни даже автомата с газировкой. Руслан притормозил возле него в надежде купить банку фанты. Не вышло! Напитками там не торговали. Аптеки, где можно приобрести пластырь и бинты, вблизи тоже не обнаружилось. Жаль, он не подумал раньше захватить с собой аптечку. Мозоли, натертые новыми кедами, нестерпимо ныли.
От нечего делать Руслан открыл блокнот. Бумага была ветхой и пожелтевшей. Видимо, блокнот старый. На титульном листе не было никаких пометок, первые страницы тоже чистые. Руслан стал листать их и наткнулся на записи. Строчки бежали неровно, хоть почерк и был каллиграфическим.

«Семеро у входа лишь спят. Лучше их не будить, но, увы, спать они будут не вечно. Уже есть жертвы. Кто-то провел обряд, красная пентаграмма начерчена у входа. Врачи в ужасе. Еще вчера они с апломбом заявляли, что верят лишь в науку. Сегодня они поверили в демонов.
Я  же, напротив, становлюсь неверующей. Еще вчера я коллекционировала статуэтки прекрасных ангелов и дорожила ими, как драгоценностями. Сегодня я разбиваю им головы молотком и сжигаю осколки. Ангелы привели меня к страшной беде».         

Запись оборвалась. Несколько следующих страниц были чистыми. Затем Руслан наткнулся на символ, начерченный во всю страницу красной ручкой.
Это какая-то бессмыслица или шифр?
Он прикрыл глаза, и ему тут же представился мрачный хирургический кабинет, где какое-то чудовище проводит операцию, а красивая девушка в вечернем платье подает ему инструменты. Та ли это самая медсестра, которую он видел с утра? Ее волосы, брови и ресницы черны, как уголь, а веки подведены красными тенями. Операцию проводят в темноте. Нет ни одной включенной лампы, но кожа ассистентки монстра светится сама по себе. Кругом полно живых статуй.
- Иди к нам! – шепчет хор голосов.
Руслан с трудом разомкнул веки. Что за чертовщина? Он начинает сходить с ума. Говорят, такое случается со всеми жителями больших городов, которые в первый раз оказались в глуши.
Больше заснуть не удалось. Дима включил радиоприемник. Салон машины залила какая-то фривольная песенка. Под музыку ехать веселее, но мрачные мысли всё равно гнездятся в голове.
- Ты веришь, что в таких дебрях можно построить особняк с бассейнами, саунами, теннисными кортами и музейными галереями, полными картин и скульптур? – как бы невзначай спросил Дима.
- Скульптур? – Руслан заинтересовался. – Таких, как перед входом в госпиталь, который мы проезжали. 
- А разве там были скульптуры? – искренне удивился Дима.
- Неужели ты их не видел? – у Руслана от чего-то по спине побежали мурашки.
Дима отрицательно покачал головой. С управлением автомобилем он справлялся отлично. Нужно было сразу посадить за руль его. Но Руслан и сам вел машину неплохо, пока не проехал мимо госпиталя. В этот миг он ощутил себя больным. Бывают ли такие сильные инфекции, которые могут заразить еще с порога? Он ведь даже ни с кем из больных не общался. Разве только кто-то заразный из подлости сунул свой блокнот в приоткрытое окошко машины с целью заразить водителя. Нужно поскорее избавиться от странной находки. Может, прямо сейчас выкинуть ее из окна на обочину шоссе. Руслан уже собрался это сделать, но в последний момент передумал. Стало жалко! Будто он расстается с какой-то тайной, которая ему еще понадобится. К тому же сам блокнот будто приклеился к рукам. 
Нужно будет поднести пустые страницы к огню. Вдруг на них что-то написано молоком или лимонным соком. Тогда текст проступит лишь от близости пламени. Таким способом делают записи те, кому нужно что-то скрыть от посторонних глаз. Вероятно, кто-то из пациентов прятал свои тайны от докторов.
Руслан поискал в кармане зажигалку. Курить он недавно бросил, но зажигалку с видом Останкинской телебашни сохранил на память об экскурсии. На чистом листе от огня осталась гарь, но букв не проступило. Значит, записей здесь нет. Обидно, ему казалось, он близок к разгадке какой-то тайны.
Жуткие видения преследовали его всю дорогу. Полнится ли эта местность преданиями о призраках? Спрашивать об этом попутчика было бесполезно. Дима думал лишь о том, куда поедет во время отпуска: в Турцию, в Грецию или в Крым? Где курорт лучше? Где комфортнее отели? Где найти симпатичную попутчицу?
Только вот этим летом он вряд ли успеет в отпуск. Ведь работы им хватит хотя бы на полгода. Недостроенный особняк напоминал отчасти муравейник, отчасти каменоломню. Различные архитекторы начинали трудиться над ним, и по какой-то причине все бросали работу. Придется доделывать дела за всех. Насколько Руслан успел заметить, все они начинали строить в своем индивидуальном стиле. Разные надстройки не сочетались друг с другом. Что-то было намеренно разрушено, будто каждый новый нанятый зодчий старался уничтожить следы работы своих предшественников.
Руслану досталась стопка чертежей, которые противоречили один другому. Все сделаны разными людьми. Теперь ему предстоит создать свой завершающий чертеж, в который он перенесет задумку нанимателя. Строение должно напоминать лабиринт, в котором сочетаются стили разные эпох и стран.
Замысел грандиозен, но как воплотить его в жизнь? Руслан угрюмо осматривал сваи, фундамент, заложенные основы башен и галерей, соединяющих разные корпусы здания. Неужели придется всё это разрушить, чтобы работать уже по новому плану?
- Каждый корпус должен быть построен в стиле одной из древних цивилизаций: египетской, римской, индийской, греческой, китайской и только самый небольшой корпус в стиле русских теремов, а всё это соединят между собой крытые переходы, - Руслан сокрушался над продиктованными условиями.
- Любопытно для кого строят такой дорогой подарок? Наверняка, для красивой женщины, - мечтательно протянул попутчик, зацикленный на очаровательных особах.
- А, по-моему, богачи от причуд начинают терять мозги. Такое строение можно назвать лишь капризом.
- Но за этот каприз хорошо платят, - глубокомысленно изрек Дима, который из щедрого аванса уже расплатился с долгами и алиментами. А впереди еще гонорар. Ему всё равно, что и по какому принципу строить. Заказчик платит, значит, он всегда прав.
Руслан вздохнул и взъерошил русые волосы. Ему задумка с причудливым дворцом не нравилась, но где еще найти работу.
- Чертов дворец! – процедил он, глядя на строительную площадку с незавершенными башнями и корпусами. – Наши предки устраивали революцию и свергали монархов лишь затем, чтобы снова вернулась эпоха дворцов и богачей. Как люди не спешат уйти от неравенства, а в итоге снова к нему возвращаются.
- А ты хочешь назад в СССР? – пошутил Дима. 
Руслан промолчал. Трепаться о политике он не любил.
- Хорошо, что нас отправили не на постройку госпиталя. Лично мне дворцы нравятся куда больше, чем больницы. Как вспомню ту лечебницу, мимо которой мы утром проезжали, так мурашки по коже.
Ну вот! Дима сам в этом признался. Можно было не приставать к нему с расспросами. Он тоже ощутил ауру мрака и призраков.
- Говорят, в той лечебнице жуть, что творилось.
- А в прессе об этом что-то есть? Как она называется? – Руслан приготовился набрать запрос в Интернете на смартфоне.
- Это было еще до революции. Но недавно там случился какой-то пожар.
- Пожар? – Руслан удивился. - Стены даже не подкоптило. 
- Вероятно, их потом покрасили, а здание отремонтировали.
- А я заметил, что краска там старая, местами облупившаяся.
- Какой ты наблюдательный! Такие понятия, как оптика и подбор очков тебе явно не знакомы. А я вот лишь недавно перешел на линзы.
Двух архитекторов на стойке никто не встречал. Охранники пропустили прибывших неохотно. 
В реестре значились Руслан Иванович Сотников и Дмитрий Васильевич Ангаров, архитекторы. Заявления «это мы» не хватило. Пришлось предъявить документы. Руслан краем глаза заметил перечень имен инженеров, над которыми стоял траурный крестик. Особо не задумываясь о соблюдении приличий, он выхватил список и прочел:
- Володя Перов, Григорий Шепетов, Александр Войлоков, Павел Костин, Леонид Пушкарев… Неужели все мертвы?
- Нет, больны. Они все в госпитале, - неохотно буркнул охранник.
Надо же!
- А чем больны? На стройке эпидемия?
Охраннику явно было не по нраву такое любопытство. Минуту казалось, что он проигнорирует вопрос, но он с мрачным юмором ответил:
- Напились, навеселились, устроили катастрофу. Теперь двадцать рабочих и пять инженеров в больнице.
- А когда их оттуда выпишут, они вернутся на стройку?
Охранник пожал плечами, но было заметно, что их возвращения он не ждет.
- Если их забрали в тот госпиталь, мимо которого мы проезжали, то говорят, оттуда только в гроб возвращаются, - процедил Дима, когда они миновали охранный пост.
- Почему? Там такие плохие врачи?
- Туда отвозят больных в самых крайних случаях, когда уже видно, что ничего сделать нельзя.
- А разве это сразу видно? – Руслан изумленно поднял пепельные брови. Его приятель Сашка, хирург по профессии, поговаривал, что врачи не всесильны. Бывает тот, на ком уже поставили крест, выздоровеет, а случается и здоровый умрет. Диагноз еще ничего не значит. Саша уверял, что сам наблюдал чудотворные исцеления. Может, религиозность затмила ему мозги. Сам Руслан не одобрял тех врачей, которые отправляли больных лечиться по церквям. Душа это отдельная забота, но от физических недомоганий нужна физическая помощь.
- Я заметил рядом с госпиталем что-то вроде храма, - припомнил он.
- Это бывший монастырь, - пояснил Дима. 
- А почему он стоит впритык к госпиталю. Больных лечили молитвами?
- Если люди скоро преставятся, то ничего другого не остается.
- Ты серьезно?
- Нет, кажется, монахини помогали в уходе за больными. Кстати с их помощью в прошлые века был связан какой-то большой скандал. Какие-то монашки сошли с ума, уверяли, что видят дьявола, который велел им издеваться над умирающими. Врачи утверждали то же. Представь, они делали операции по живой, калечили людей. Якобы демоны им велели. Всё это случилось давно. Даже не знаю, правдива история или это ложь для туристов.
- А ее можно прочесть в путеводителе? Откуда ты узнал?
- От ребят, которые тут работали до нас и уволились. Я общался с ними по телефону. Вроде они были напуганы. Народ в наше время стал очень уж суеверным.
Руслан вздохнул. Мысли о госпитале сеяли на душе мрак. Он не любил врачей  хотя бы по той  причине, что в поликлинике к нему никогда не проявляли внимания, если он не приносил в подарок коробку конфет. В бесплатной медицине есть один минус: не дашь врачам мелкую взятку в виде шоколадки или пачки печенья, так тебя и лечить не станут, зато направят на кучу платных анализов, которые как потом окажется, ни для чего были не нужны.
- Лучше не болеть, - сделал вывод Руслан.
- Разве своему телу прикажешь? – усмехнулся Дима. – Люди же не из мрамора. Все инфекции к нам липнут.
- Мрамор, ты сказал… - Руслан опешил, заметив на строительной площадке статую ангела такую же, как на ступенях госпиталя. Наверное, у него двоилось в глазах, потому что статуя шевелила крылом.
- Посмотри! – Руслан дернул товарища за рукав.
- Куда? На подъемный кран?
- Нет, на ангела.
- Какого ангела?
- На мраморного! На статую!
- Я не вижу тут никакой статуи, - Дима тер глаза. – Они должны быть внутри.
- Кто?
- Фигуры типа музейных экспонатов. Мне сказали, что их уже начали свозить в одну отстроенную галерею. Кстати, мы должны продумать план здания так, чтобы эта галерея не была разрушена или видоизменена. Ее и уже отстроенную ротонду трогать нельзя. Все остальные флигели должны примыкать к ним так, чтобы ротонда осталась в центре.
- Ну и задача! – с  таким Руслан еще не сталкивался. Тут придется поломать голову. Сейчас его больше волновал мраморный ангел. Почему Дима его не видит?
Впрочем, ангела будто и не было. Кругом копошились лишь рабочие, возившие тачки с известью и кирпичи. Может, статую уже передвинули? Вероятно, она была не из мрамора, а из папье-маше. Тогда ее можно было просто унести.   
Мог ли он перепутать манекен со статуей? Вроде бы зрение у него отличное. Это Дима постоянно подслеповато щурится.
И для чего на стройке понадобился манекен? Вероятно, его привезли для домашнего театра, постройка которого еще только запланирована. Руслан считал, что глупо свозить украшения интерьера в еще не отстроенный особняк. Еще глупее было строить части особняка до того, как на площадку прибыли архитекторы. Его даже не предупредили о ротонде. Теперь весь план придется перекраивать.
Руслан пойман на себе взгляд мраморных глаз. Они взирали на него сверху ротонды. К крыше прильнула статуя ангела. Это уже точно лепное украшение. Однако ангел кажется живым. Его губы растягиваются в лукавой усмешке. Ослепительная вспышка солнца на миг затмила Руслану глаза, а в следующий миг ангела на крыше ротонды уже не было.
Что за чертовщина!
- Кажется, мне тоже нужны линзы или очки, - пробурчал Руслан, - а то в глазах двоится.
Или у него солнечный удар? Пока он гнал машину, солнце нещадно нагревало смотровое стекло.
- Поспешим, у нас плотный график, - Дима потянул его к ротонде. – Нужно ее осмотреть, чтобы подумать, как действовать дальше, и галерею тоже.
Руслан вздрогнул, когда ему на куртку брызнуло что-то красное. Это кетчуп или кровь?  Третья статуя, которую он увидел на стройке, была орошена кровью. На сей раз мраморный ангел не скрывал, что он живой. Он легко и пластично двигался. Вероятно, это актер, измазанный белилами с головы до ног, так что от скульптуры его не отличишь. Но почему его глаза тоже целиком белые? Ангел поднес руку к губам, призывая молчать. Мимо проходили рабочие, которые будто его не видели. Кто-то двинул на ангела тачку с кирпичом. Вмиг мраморные ладони сомкнулись на голове грузчика и раздавили ее, будто гнилое яйцо. Брызнула кровь.
Руслан хотел закричать, вызвать полицию. Даже ангелам не позволено хулиганить на строительной площадке. А это, скорее всего, не ангел, а какой-то вымазанный жидкой пудрой шутник. Только строители почему-то его в упор не замечают. Не успел Руслан раскрыть рот, как из поля зрения исчезли и ангел, и тачка с кирпичом, и оторванная голова, которой ангел играл, будто красным мячом.
Руслан глянул на свою куртку и не заметил на ней крови. А ведь она на него точно брызнула. 


Глава 3
Языческие боги

Что с ним такое? Он сходит с ума? Ему повсюду стали мерещиться статуи ангелов, которые давят головы рабочим.
Дима по-хозяйски прошествовал в ротонду. Руслану ничего не оставалось делать, кроме как пойти за ним. На новом месте он ощущал себя не в своей тарелке. С ним такого еще никогда не случалось. Обычно он сразу же принимался за работу, а тут вдруг замучился от мигреней.
В ротонде располагалась целая галерея скульптур, но ни одного ангела среди них не было. Лишь языческие боги. Каких-то из них Руслан мог назвать по именам, других видел впервые. Изящные скульптуры выглядели одновременно жуткими и красивыми. Хотя кто бы подумал, что нечто жуткое может пленять красотой!
Руслан бродил по ротонде, отодвигая руками кисею и тяжелые бархатные портьеры, которыми были занавешены некоторые проходы. Ротонда напоминала музей ужасов.
У входа висела картина с богиней Мареной в черном кокошнике и с черепом в руках. Напротив чернел жуткий ландшафт с черными полями, на которых вместе с урожаем вырастают армии низкорослых демонов. Двое чудовищных великанов заменяли кариатид. Оба они напомнили Руслану скандинавского Сурта, повелителя огненных великанов и бога конца света. Чем дальше, тем больше встречалось зловещих картин и фигур. Тут были и морские чудовища, и женщины, превращающиеся в драконов, и ракшасы, и ифриты. Полный набор для встречи апокалипсиса! Если бы все эти боги и демоны оказались не частью мертвой культуры, а живыми существами, то они бы точно смели весь мир. Руслану вдруг стало не по себе. На миг он представил, как все эти жуткие существа оживают и накидываются на беззащитное человечество.
- Кому пришло в голову собирать такую жуткую коллекцию? – недоумевал он.
- Как кому? Нашему олигарху, разумеется.
- Или кому-то из его секретарей, - предположил Руслан. - Кто из шишек не обходится без советов своих помощников?
- А что бы за коллекцию посоветовал собрать ему ты? Картины Модильяни и Пикассо?
Это была, конечно же, шутка, но Руслан ответил серьезно:
- Скорее Шишкина, Айвазовского, Рокотова, Брюллова, Левицкого.
- Слишком дорого обойдется. Вдруг даже олигарху такое не по карману? – напарник вечно хотел шутить. С помощью шуток легко уйти от мрачной действительности, но иногда и реальность поражает.
- Даже купцу Третьякову оказалось под силу собрать картины, которые он потом подарил народу, и получилась Третьяковская галерея.
- Здесь такого не ожидается, - хмыкнул Дима. - Экспонаты свезены для частной коллекции.
- А вдруг в богаче проснулась совесть, и он хочет открыть тут бесплатный музей?
- Слишком далеко от населенных пунктов. Один бензин для путешествия сюда недешево обойдется. А общественный транспорт досюда вообще не ходит. Как же доставлять посетителей?
- На заказных автобусах, как экскурсантов. Почему ты думаешь о технических проблемах? Разве нашему заказчику не всё по карману?
- Допустим даже так. Но загвоздка в другом.
- В чем же?
- Посмотри! Оглянись кругом! Что ты видишь? Красоту вперемешку с ужасом. Ты хотел бы подарить миру такую божественную жуть?
- Кто-то любит ужасы и даже сюрреализм, хотя искусство сюрреализма это мир глазами безумца. На сюрреалистических картинах все предметы не на своем месте, так что создается впечатление абсурда или дурдома, но каким-то людям это нравится. Недаром же ценители искусства толпятся у виллы-музея Сальвадора Дали. Я там, кстати, был, но здесь мне почему-то нравится больше, даже не знаю почему.
- Из-за нее? – напарник кивнул на центральный постамент с незнакомым, но таким притягательным именем божества.
- Да. Из-за нее.
Руслан двинулся вперед к мерцающей статуе. Ее золотые крылья дрогнули. Как похоже на оптический обман! Это всё игра света и тени. Руслан протянул руку, чтобы коснуться золоченой статуи и нащупал лишь пустоту. Статуи на постаменте не было. Но он же только что ее видел!
Неужели показалось? Руслан протер глаза. Постамент был по-прежнему пуст. Он готов был поклясться, что минуту назад видел на нем золотой силуэт с крыльями.
Нужно лучше высыпаться, тогда не будет и наваждений. Переутомленному или подвыпившему человеку может показаться всё, что угодно.
Дима переживал, что в округе нет пивных заведений.
- До ближайшего паба, наверное, полдня ехать надо! – сокрушался он.
Руслану не понравилось название паб. Оно слишком английское, будто кругом Лондон, а не дальнее Подмосковье. Тем не менее, надпись «паб» можно было заметить на пивной даже в спальном районе Москвы, где жила семья Руслана. Почему-то стало модно давать самым неказистым на вид заведениям иностранные названия. Сервис от этого там не повышался. А уж градус алкоголя везде был одинаково высоким. Руслан предпочитал вообще не пить. Так и трезвее будешь, и денег меньше потратишь. Музейная экспозиция ротонды интересовала его куда больше, чем наличие питейных заведений в округе.
- Шикарно тут! – присвистнул он.
- А ты представь, насколько шикарнее тут станет, когда здание будет достроено и заставлено всеми импортными диковинками, которые пока что находятся в пути, - в  голосе Димы звучала нескрываемая зависть. Его можно понять. Кто не мечтал бы жить в собственном дворце! 
- Как жаль, что вся эта роскошь сгниет тут, как в склепе.
- Ты о чем?
- Такие раритеты нужно выставлять на обозрение публики, а не прятать в частной коллекции, - Руслан хоть и не обладал навыками археолога, а мог определить, что многие из статуй античных богов древние, наспех отреставрированные. Им место в Эрмитаже, а не в сельской глуши.
- У публики уже есть Третьяковская галерея и Исторический музей в центре Москвы, - услужливо напомнил Дима, который сам если и бывал в вышеупомянутых местах, то только в школьном возрасте на принудительной экскурсии. По собственной воле он в музеи и не заглядывал. Зато спроектировать чертеж музейного здания для него ничего не стоило.   
- Такое впечатление, что этот особняк строят для царя, - прошептал Руслан для себя самого, но Дима услышал. 
- Почему?
- Потому что он роскошнее Эрмитажа.
- Ну, Эрмитаж старый, сколько веков уже стоит на берегу Нивы, а тут всё новенькое и обставлено будет по последнему слову техники.
- А если оглядеться, то, скорее, можно предположить, что это будет храм, а не дворец. Смотри, сколько богов вокруг! 
Богов и богинь из самых разных стран и религий мира тут хватало. Лишь любая символика, относящаяся к христианству, во дворце была под запретом, зато хозяин заказал статуи всех древних богов. На пустых постаментах уже были высечены их имена. Тут встречались и античные боги, и египетские, и персидские, и индийские, и китайские, и славянские. Все имена относились к древним культам. Руслан немного изучал культуру религий мира.
- Скульптуры будут выполнены в стиле «модерн» или в гламурном? – пошутил он. Чего еще ждать от безкультурного нового русского? Разбогатевшие по случайности люди музейных ценностей не понимали.
- Нет, всё копии исторических фигур.
Руслан присвистнул. Похоже, это тот редкий случай, когда богач может притвориться, что ему не чужды история и опера. Наверное, в плане здания запланирован концертный зал или частный театр, как в старых русских поместьях.
- А нужен художник для набросков? – Руслан хотел порекомендовать одного знакомого.
- Все фигуры уже изготовлены. Некоторые привезли, другие вскоре доставят. Так что придется поспешить с достройкой флигелей.
На некоторых постаментах и, правда, возвышались стройные фигуры Афины, Немезиды и Гекаты. Богиня войны угрожающе целилась копьем в вошедших, трехликая Геката колдовала. Славянский Чернобог грозно щурился, свинцовое лицо Локи отпугивало неприятным хитрым выражением, Танатос вводил в ужас. Пятиглавая богиня-дракон Такхизис была изображена с одной женской головой и четырьмя головами змей. Богиня морских ужасов Кето ползла по постаменту, волоча за собой целую гору металлических щупалец. Ее перепончатые руки из посеребренной меди перегнулись через постамент и цеплялись за пол. Кер – богиня беды, стояла между тремя пустыми постаментами. Персидских богов Руслан по именам не знал. Зато ангел из черного мрамора натолкнул его на мысли о лжи. Разве тут допущена христианская символика?
Подозрение возникло преждевременно. Черный ангел оказался Амуром. Психеи не хватало. Постамента для нее не было. В недостроенных залах царил хаос. Пустые ниши были завешаны тяжелыми красными портьерами. Многорукие индийские боги чередовались с античными и египетскими фигурами. Руслан узнал Анубиса и Птаха, Сета, Себека и Кебхут. Зачем-то был подготовлен постамент и для фараона Эхнатона. Разве он тоже относился к пантеону богов?
Дима отстал, и Руслан понял, что заблудился в лабиринте недостроенных зал и коридоров. Откуда-то издалека доносился стук молоточков и тихие песнопения. Наверное, где-то включено радио.
- Это гимн Атону, - шепнул кто-то за спиной.
Руслан обернулся.
С постамента богини Кали, который еще недавно был пустым, сошла брюнетка. Руслан тут же ее узнал. Именно ее он видел у медицинского центра, который они проезжали. Но куда же делась униформа медсестры? Почему на ней одеяние индийской богини? Глаза и губы густо подведены алым. Вместо медицинских инструментов в руке сверкает золоченый серп.
Серп точно не атрибут богини Кали. Он, скорее, подойдет славянской полуденнице.
Девушка была босой. На секунду почему-то показалось, что она ступает не по полу, а по черепам и костям.
- Кто вы? – Руслан ощутил, что губы онемели. Вместо вопроса раздался лишь шепот. Чувство было таким, что его замораживают будто труп, отправленный в холодильник морга.
А вот девушке холодно не было, на ее бронзовой коже выступили капельки пота. На обнаженном плече алела рана. Неужели девушка сама себя неосторожно задела серпом?
- Вызвать для вас «скорую»? – наверное, глупо задавать такой вопрос медсестре. Она могла уже принять какое-то болеутоляющее, раз не обращает внимания на рану. А из раны что-то рвется наружу, будто какое-то насекомое живет под кожей и вытягивает конечности через края пореза.
- Вам точно не требуется помощь, бинты, медикаменты?
Девушка в ответ прошептала пару фраз на незнакомом языке и размахнулась серпом. Наверное, ему всё это кажется. Руслан прикрыл глаза, а когда раскрыл их, то обнаружил, что девушка перед ним многорука, как богиня. Вторые и третьи пары рук вынырнули из складок сари, как белые насекомые. В каждой руке было зажато по хирургическому инструменту. Руслан едва увернулся от скальпеля.
- Ах, вот ты где! – голос Димы вывел его из оцепенения. Никакой девушки с серпом рядом не оказалось. Зато на пьедестале Кали стояла многорукая фигура из бронзы. Разве она была там минутой раньше? Вид у нее был зловещий. Как, впрочем, это и положено. Зловещий образ дополняло ожерелье из черепов на шее и бронзовые черепа под босыми стопами. Удивляться тут нечему. Кали – богиня крови.
- Надеюсь, нас тут не принесут ей в жертву, - неловко пошутил Руслан и тут же ощутил странный холодок, будто все бронзовые руки Кали сомкнулись у него на шее. 
- Да, брось ты! Кто сейчас этим занимается? Люди верят во что-то такое лишь для галочки или чтобы создать дома музей, как этот.
- Странно, что скульптуры втащили в недостроенное здание. Не лучше ли было подождать конца строительства?
- Может, их было больше негде хранить. А может, нас хотят вдохновить на более творческий процесс, чем простая постройка.
- А еще может быть, что все они краденные.
Это самое очевидное предположение, почему раритеты надо прятать. А где еще их лучше спрятать, чем в здании, которое еще не построено? 
Матвей Геннадьевич Вересковский, работодатель Руслана и олигарх знал толк в дорогих вещах. А вот разбирался ли он в искусстве? В любом случае, кто-то среди его родни или служебного персонала в искусстве отлично разбирался.   
Руслан обратил внимание на фигуру скандинавского Локи, поражавшую хитрым выражением лица. Такое ощущение, что в чести здесь злые боги, а также боги погребальных культов. Статуя Анубиса в углу сверкала позолотой, трехликая Геката занимала отдельную нишу, выложенную алебастровыми черепами. Несколько раскрашенных фигур из дерева изображали демонов-лис. У красавиц в кимоно были хвосты и лисьи маски в руках. Разглядывая коллекцию, Руслан снова подошел к пустому постаменту в центре. Сразу видно, что ему отведено особое место. Значит, на нем должно стоять какое-то особенное божество. Вероятно, оно и станет главой местного пантеона.   
Руслан остановился рядом с центральным постаментом с золотыми буквами и надписью «Алаис».
- Такой богини я не знаю, - признался он. 
- Эта вроде бы богиня из Древнего Египта, - безграмотный Дима вдруг проявил эрудицию. – Я видел тизер фильма о ней.
Так вот откуда его эрудиция! Из примитивного кино! Руслан криво усмехнулся.   
- А постамент из настоящего золота? – искренне удивился он, коснувшись орнамента.
- Вроде бы да.
Руслан присвистнул.
- Когда людям легко достаются деньги, они не знают, куда их деть, и всё становится золотым!
- На этот дворец угрохана куча денег, - согласился Дима. 
- А мне вот муж даже на врачей денег не дает, - из-за колонны неожиданно вышла стройная блондинка. – Зато статуя его любимицы будет из золота самой высокой пробы.
Блондинка с завистью окинула взглядом карих глаз постамент для некой Алаис. Судя по всему, эта самая блондинка и является женой олигарха.
Руслан ощутил смущение. За вольный язык его могут уволить и создать кучу неприятностей. С богатыми людьми лучше не спорить, у них и суды, и полиция под каблуком. Всем известно, что прав всегда тот, у кого больше денег. Но смазливая блондинка сама была зла на траты мужа, поэтому на Руслана глянула с одобрением и с симпатией.
Обычно блондинкам не по вкусу светловолосые парни. Они предпочитают брюнетов. Но молодая жена олигарха блондинкой не была. В крашеных платиновых волосах чернели темные корни.
- Я Валентина Владимировна, - представилась она. – Но для вас просто Валентина, когда мы в приватной атмосфере. Однако на публике лучше обращайтесь ко мне по имени и отчеству.
А она довольно чопорная особа. Любая молодая девушка назвалась бы просто Валей.
Дима представился сам и представил Руслана. Вроде бы разговор шел в обычной молодежной компании, а отдавал новизной аристократического высокомерия.
Валентине Владимировне было чем гордиться. Фигура и внешность у нее, как у фотомодели, даже лучше. Платье в блестках больше подошло бы для вечера, но она надела его уже сейчас. Наверное, собиралась на какой-то прием сразу после того, как осмотрит постройку хозяйским взглядом.
- А ваш супруг собирается нас навестить? – из вежливости спросил Руслан. 
- Зачем? – блондинка искренне удивилась и захлопала накрашенными ресницами.
- Ну, посмотреть, как тут идут дела…
- Для этого есть поверенный и управляющие. Их тут много.
- Полагаю, здание в первую очередь должно понравиться вам? Ведь муж его для вас строит? Подарок к свадьбе?
- Скорее храм для них, - Валентина Владимировна с неприязнью смотрела на статуи.
Как будто они могли сойти с постаментов и стать ей живыми соперниками! Руслан подивился нервности этой дамочки. Наверное, сложно держать под каблуком богатого мужа. Вот она и стала такой дерганной.
Валентина Владимировна достала из блестящего клатча пачку сигарет и зажигалку. Ей хотелось закурить, но почему-то она одумалась и убрала всё назад в сумочку. То ли вспомнила, что культурные мужчины не одобряют курящих женщин, то ли испугалась курить в присутствии древних богов. Наверное, второе. Жены влиятельных мужей чаще всего очень суеверны. Руслан не удивился бы, услышав, что Валентина Владимировна ездит на сеансы к экстрасенсам, медиумам и прочим шарлатанам. Но она вдруг завела тему о старой лечебнице.
- Тут вблизи есть потрясающий медицинский центр. Давно убеждаю мужа выделить на него пожертвования, но муж отказывается. Порой суеверный страх сильнее здравого рассудка.
- Всё из-за ангелов у входа? – догадался Руслан. Ведь ангелы из христианской религии, которую тут не поддерживают. Если бы они были египетскими богами, то лечебнице бы давно выписали гранты. Он сам усмехнулся своей впечатлительности.
- Всё из-за старых историй, - буркнула Валентина Владимировна.
- Каких историй? – хором спросили Руслан и Дима.
- Тех, глупых рассказов, которые корнями уходят еще в эпоху крепостного права, когда тут была не пустошь, а села, деревни и какая-то дворянская усадьба, которую разрушили во времена революции.
Руслан помнил по рассказам предков, что усадьбы не разрушали, а отнимали в пользу красных командиров и партийных председателей, но промолчал. Травмы его семьи не касаются ни Валентины Владимировны, ни Димы.
- А что тут происходило? – ради вежливости спросил Руслан.
- Ну, я точно ничего не знаю, я не местная, - начала оправдываться жена олигарха. - Сама я в юном возрасте переехала в Санкт-Петербург из Ростовской области, а позже перебралась в Москву. В пригороде жить скучно, я люблю шумные мегаполисы, спа-салоны, рестораны, клубы, развлечения. Я с самого начала была против того, чтобы стоить дом в глуши.
- Так, что же в этой глуши происходило? – прервал ее Руслан.
- По слухам, много чего. Вас интересуют местные суеверия?
- Просто любопытно.
Валентина Владимировна мялась, не желая говорить, а потом выпалила на одном дыхании:
- Якобы, из любви к ангелам в этой глуши много жути сотворили.
Как странно это прозвучало! Руслан мигом вспомнил найденный блокнот в черном переплете. Там тоже были записи о злых ангелах.
- А вы не находили тут разбитых ангельских фигурок? – спросил он, ориентируясь на записи.
- Я и не искала! – Валентина Владимировна крайне изумилась. – Не стану же я рыться в помойках.
- Я не об этом, - поспешно возразил Руслан. Как рассказать едва знакомой женщине о том, что ему в машину подкинули чей-то блокнот, и он вместо того, чтобы его выкинуть, как последний болван начал его читать, а теперь хочет проверить информацию.
Жена олигарха уже его не слушала, а поправляла прическу. Стрижка под каре с мелкими змеящимися локонами ей очень шла.
- Кстати, вот моя визитка, на случай если что-то понадобится, - Валентина Владимировна порылась в сумочке и протянула тонкую прямоугольную карточку, заполненную лишь с одной стороны.
Руслан принял визитку. Он уже был в курсе: раз имя и контакты с обратной стороны визитки не продублированы на английском языке, значит связей на международном уровне у человека нет. У всех влиятельных людей визитки заполнены с двух сторон: с одной на привычном русском, с другой на английском. Видимо, муж держит Валентину Владимировну в ежовых рукавицах. Влиятельная персона тут он, а не она. На визитке почему-то стояла фамилия Вербина, а не Вересковская. Наверное, это девичья фамилия Валентины Владимировны, но спрашивать как-то неудобно. Руслан не поощрял тех, кто живет в незарегистрированном браке и считал, что унизительно распространяться вслух на такие темы. Если спросить о чем-то, то людям тут же придется оправдываться перед всеми, почему они считают расписку в Загсе ненужной. Многие даже называют такой брак гражданским, но это ошибка. Хотя тоже не хочется никому разъяснять, что гражданские браки это те, которые зарегистрированы, но не венчаны. Иначе придется вступать с людьми в дискуссии. Руслан не любил спорить и кому-то указывать на его место.
Вполне вероятно, что фамилия Валентины Владимировны известная, и женщина не захотела менять ее при заключении брака, но на это один шанс из ста. Большинство замужних женщин предпочитают брать фамилии мужей, чтобы брак состоялся по всем правилам.
- А что будет на этом постаменте? – Руслан решил проверить предположение Димы.
- Какая-то египетская богиня, - подтвердила Валентина Владимировна. 
- Еще одна? Такое чувство, что здесь должна стоять ведущая фигура всего многонационального пантеона.
- Эта богиня особенная. Она, скорее, небесная, чем египетская, - в голосе Валентины Владимировны зазвучала такая ревность, что Руслан прекратил расспросы. Лишь сумасшедшая женщина способна ревновать мужа к статуе. Или же совсем отчаявшаяся женщина, полностью обделенная мужским вниманием. На последнюю Валентина Владимировна была не похожа. Внешность у нее выше всех похвал, но вот манеры оставляют желать лучшего.
- Я пойду! – Валентина Владимировна сверила время по электронным часам в айфоне. – У меня сеанс в массажном салоне, а затем тренажерный зал. Знали бы вы, как далеко отсюда ехать до ближайшего фитнес-центра.
Странно, зачем она вообще сюда приехала. Разве только, чтобы посмотреть на свезенные со всех стран мира статуи. Или ее больше интересовал пустой постамент? Валентина Владимировна будто ждала не статую богини, а соперницу.
- Вы сама за рулем? – нехотя осведомился Руслан. Собеседница производила впечатление не трезвой.
- Нет, у меня шофер. Он ждет внизу.
Этого и следовало ожидать. Жене богача не за чем получать водительские права, и уж тем более она никогда не станет пользоваться общественным транспортом. Руслан смутился, что задал глупый вопрос, но красивая блондинка была на него не в обиде. Она с рассеянным видом окинула прощальным взглядом пустой постамент.
- До свидания! – попрощалась она. Вот только с постаментом или с собеседниками?
Через минуту каблучки Валентины Владимировны уже стучали по ступеням ротонды.
- Шикарная женщина! – присвистнул Дима.
- И стоит ее содержание мужу, скорее всего, не дешевле, чем этот дворец, - пессимистично заметил Руслан.
- Тише! А то она тебя услышит.
Но гостья уже ушла, а постаменты и злые боги остались. Стоило живой собеседнице исчезнуть, и Руслан ощутил себя в обществе языческих богов, как в западне. Казалось, что статуи за ним наблюдают.

Глава 4

«Дневник великомученицы»

В вещах Руслана всё еще лежал странный блокнот, когда-то найденный на заднем сидении машины. Пентаграмма на его обложке напомнила знак, который он видел ночью во дворе больницы.
Руслан открыл блокнот, уже зная, какие строчки там прочтет. Исписан только первый лист, дальше ничего нет. Точнее, не было раньше! Перед Русланом вдруг зачернели исписанные страницы. Почерк был убористым. Тот, кто писал, явно экономил бумагу.
«Всё началось в тот вечер, когда я проезжала мимо храма, отстроенного в глуши. Колеса экипажа застряли в дорожной грязи. Ямщик не смог ничего сделать. Мне пришлось зайти на службу. Мраморные ангелы, стоящие вокруг монастыря, полюбились мне с первого взгляда. Я ощутила духовную связь с ними и даже не поняла, почему раньше так сопротивлялась уговорам посетить это святое место. Меня преследовал страх, что случится что-то ужасное, если я приду сюда. Ведь все в округе знают, что монастырь, храм и госпиталь, построены на деньги князя Шиповского, добытые нечестным путем. Ходят слухи, что князь колдун, который решил купить себе индульгенцию путем строительства. Я никогда не видела князя. Он ни разу не бывал ни на балах, ни на ассамблеях и не заезжал к соседям в гости. С ним не знакомы лично ни в одной окрестной усадьбе, но слухи о нем ходят пугающие. Вероятно, люди клевещут. Из-за богатства князя, все ему завидуют.
В его госпитале лечат всех тех несчастных, от которых отказались врачи. Людям, не имеющим ни гроша за душой, это очень кстати. Жертвы эпидемии холеры и бывшие крепостные находят здесь приют и пищу. Монахини из монастыря ухаживают за больными. Все монахини крайне уродливые женщины, зато они очень добры. Вероятно, все они ушли в монастырь, потому что не смогли найти женихов. Во времена Ивана Грозного и Петра Первого в монастыри отправляли нелюбимых жен, а сейчас в тихую обитель уходят все, кто не смогли найти своего места в мире. Некрасивым женщинам очень сложно найти себе мужей, если они бесприданницы. Всё, что им остается это молиться и служить сестрами милосердия.
Я красива, поэтому к молитвам меня никогда не тянуло, но недавно на войне погиб мой брат, и я решила найти утешение в посещении храма. Здесь очень красиво и спокойно. Единственное, что мне не понравилось, это расспросы о том, сколько у меня ухажеров. Видимо, местные священники хотят сосватать меня князю Шиповскому. Он ведь их работодатель, и он очень одинок. Вероятно, из-за его плохой репутации, он так и не смог найти себе невесту. Никто не решится  выдать свою дочь за человека, которого подозревают в убийствах и колдовстве, пусть даже этот человек будто в оправдание отстроил госпиталь и монастырь. Грехи так просто не смоешь. Недостаточно попросить на исповеди прощение и пожертвовать деньги на храм, требуется искупление грехов.
Кстати, на исповеди мне задали много странных вопросов. А монахини несколько раз переспросили, каким именем меня крестили.
Ночью мне снились иконы и священники. Какие-то голоса уверяли, что я слишком чиста для мирской жизни, что мое предназначение – уйти в монастырь, но я не хочу становиться монахиней. Я не настолько набожна. Я хочу жить, а не хоронить себя в тихой обители.
Однако, меня тянуло магнитом к ангельским статуям, и я возвращалась туда снова и снова. Один раз мне почудилось, что мраморный ангел плачет кровавыми слезами.
На территории монастыря не растет никаких цветов, ни одна роза здесь не привилась, не видно даже ни одного одуванчика. Трава и кусты здесь засыхают, как библейская смоковница. Монахини ухаживают за садом изо всех сил, но их попытки бесплодны. Однажды я посадила в саду голландский тюльпан, и он пророс даже в сухой потрескавшейся почве. Вероятно, мне лишь показалось, что монахини начали меня ненавидеть. Они все очень добрые, особенно мать Ангелина, мать Александра и мать Мария. Всех монахинь тут почему-то называют не сестрами, а матерями. Это странно, ведь матушкой принято называть лишь мать-настоятельницу. А тут есть даже монахини в миру, это женщины, которые никогда не проходили обряд пострига, но им почему-то позволено носить облачения. Как тут всё странно! Если бы не статуи ангелов, я никогда бы сюда больше не вернулась»

Запись обрывалась. Похоже, она была сделана в прошлые века. Руслан смутно помнил, что-то про эпидемию холеры еще из учебников истории. Даты, к сожалению, были стерты. Записи на разных страницах делались в разные дни, но на том месте, где должно было стоять число, стояла только клякса. Как будто кто-то пытается стереть границу времени.
Руслан перевернул страницу и продолжил читать.

«Я  посещаю обитель уже целый год. Мне всё чаще снятся кошмарные сны. На коже появилась странная сыпь. Иногда в толпе я замечаю невероятно красивых людей, похожих на ангелов, как будто статуи ожили и манят меня за собой. От их вида меня обжигает будто огнем. Потом я долго не могу прийти в себя. Мне очень больно. Вид этих существ, мелькнувших в толпе, подобен виду солнца. Оно красиво, но оно способно испепелить всё живое.
Если бы статуя ангела действительно могла ожить и стать моим возлюбленным.
Вместо этого монахини попытались свести меня с очень уродливым юношей, прислуживавшим в алтаре. Я вежливо отказалась и ушла. Мать Мария догнала меня у погоста. Она вся пылала праведным гневом. Она сказала, что я прогневила всевышнего и теперь навсегда останусь одна, а она станет стоять на страже моего одиночества со своими молитвами.
Я испугалась, ведь мне очень хотелось бы встретить кого-то, похожего на прекрасных ангелов у храма. Я уже видела людей с такими же идеальными лицами в толпе. Вдруг это знак  бога? Вдруг одного из этих незнакомцев бог пошлет мне в женихи? За что ему меня карать? Я никогда не грешила и жертвовала на храмы крупные суммы. Мать Мария регулярно получала от меня деньги и подарки. Если она добрая женщина, то простит мне мелкие обиды. Ведь по религии положено всех и за всё прощать.
Тем не менее, мои сны становятся всё более кошмарными. Во снах меня преследуют какие-то чудовища в  монашеских одеяниях. Я хочу сопротивляться им, но у меня не хватает сил. Я хочу убежать, но ноги не слушаются. Они называют меня по имени и повторяют, что я никогда не буду счастлива.
Волшебные незнакомцы встречаются в толпе всё чаще. От их вида меня пронзает, как раскаленным мечом. Внутри я горю, но внешне изменений незаметно. У меня такое чувство, будто кто-то сажает меня в клетку, а клетка не пускает меня к знакомству с божественными созданиями. Я знаю, что знакомство с ними было мне предначертано, что я должна была быть вместе с одним из этих живых и бескрылых ангелов, но кто-то меня к ним не пускает. Вероятно, молитвенный щит, который создает вокруг моей личной жизни мать Мария и другие монахини из монастыря шипов. Строение князя Шиповского прозвали монастырем Шипов. Наверное, потому что никакие растения там не цветут. Мой тюльпан давно завял. Непреступные стены монастыря окружают лишь голые кусты с колючками. Отсюда и название.
Прекрасные статуи ангелов тоже заросли колючими ветвями. Однажды я проезжала мимо и видела, как соседская княжна Елизавета Горлицина пытается сорвать шипастые ветви с мраморных ангелов.
Я не знаю, чему я больше удивилась: тому, что Елизавета голыми руками обрывает колючки или тому, что она до сих пор жива. Ее не видели в обществе уже много лет. Неужели она стала затворницей. Помниться, когда-то она была прихожанкой этого монастыря. С тех пор прошло лет двадцать. Елизавете, должно быть, уже сорок лет, но она всё еще невероятно красива, хотя в ее каштановых волосах уже серебрится седина.
- Хоть бы вы подавились всем тем, что у меня отняли! – шипела Елизавета.
Я не представляла, что из ее нежных уст когда-либо вырвутся такие грубые слова. Елизавета всегда была неженкой. Я была еще ребенком, когда она уже была взрослой. Более милой и доброй девушки, чем она, в округе не было. Помню, я обожала забираться к ней на колени и слушать, как она рассказывает мне сказки. Сейчас она бранилась, будто пьяный ямщик. Что с ней случилось? Что с нею тут сделали?  Я хотела остановиться и поговорить с ней, но навстречу моему экипажу мчались чужие дрожки. Пришлось свернуть с дороги»

Руслан перевернул страницу, чтобы прочесть следующую запись. Дата опять отсутствовала, будто ее стерли нарочно. Имени той, которая вела дневник, тоже было не видно. Руслан мог назвать ее лишь страдалицей, потому что ее слова были полны боли и отчаяния.
 
«Я попалась в ловушку. Из этой клетки не выйти. Сегодня я посещала усадьбу Елизаветы Горлициной. Все ее земли пришли в запустение. Усадьба почти разорена. Елизавета больше не ходит в монастырь Шипов. Она утверждает, что монахини там совершают колдовские обряды. Они знают какие-то особые молитвы запрещения на личную жизнь юных девушек. Стоит им узнать имя прихожанки и начать читать на ее такие молитвы, и девушка на всю жизнь останется одна. Им это выгодно. Ведь заполучив в монастырь богатую наследницу, они получат и всё ее приданое. Но меня они не получат. Даже если из мести они оставят меня одинокой на всю жизнь, больше я не пожертвую им ни копейки. Елизавета говорит, что единственный способ снять проклятие это разрушить монастырь, но ни я, ни она не имеем права его снести. Он стоит на земле князя Шиповского. Можно было бы пожаловаться князю на всё то, что там происходит, но вряд ли он станет и слушать. Наверняка, он сам давно знает о том, что там творится на его деньги. Елизавета говорит, что оставляя нас в одиночестве, монахини перетягивают энергию и жизненный потенциал с нас на князя Шиповского. Всё было спланировано с самого начала. Монастырь стоит, как приманка, на владениях князя-колдуна и ждет невинных жертв.
Можно было бы подать жалобу царю, но князь Шиповский его любимец. Мы зашли в тупик. К сожалению, мир устроен так, что жалобам на влиятельного человека никто не поверит. Все, кто в нем заинтересован, начнут его выгораживать. А подателей жалобы сочтут сумасшедшими или клеветниками. Князь Шиповский успел прослыть благотворителем. Он даже стал доктором-добровольцем. В своем госпитале он лечит больных и раненых. Я вижу тех, кого доставляют в его госпиталь, но ни разу не видела тех, кто оттуда вышел. Есть ли там выздоровевшие? Один сельский парень, подобравшийся ночью к окнам госпиталя, уверяет, что видел за окнами множество чудовищ. Врет ли он? После того, что со мной случилось, я не рискну сказать, что сказка является враньем»
 
Руслан снова перевернул страницу, чтобы прочесть еще одну запись.
 
«Уже много лет я горю, как в огне, хотя внешних изменений во мне не видно. Моя душа в клетке. Я больше не хочу в монастырь Шипов, но каждый сон меня туда возвращает. Я вижу жуткие лица монахинь и демонов, слышу молитвы, которые читают мне во вред. Я просила их прекратить, но они лишь смеются. Они говорят, что имеют власть наказывать грешников, а грешником считается любой, кто им хоть в чем-то отказал. Мальчики, помогающие в алтаре, по словам Елизаветы, знают особые молитвы и обряды. В их власти привораживать прихожанок, но если приворот не сработал, то девушку пытаются уничтожить. Она высыхает, как бесплодное дерево. Неужели такова высшая справедливость? Почему у служителей алтаря должно быть больше прав, чем у простых прихожан? Почему за отказ подчиниться им, высшие силы нам мстят? Разве это праведно?
Всё чаще в толпе я вижу ангельские лица. От их вида меня будто окатывает кипятком. Кажется, что статуи ангелов ожили, но они недоступны. Эти существа не являются людьми. Если бы не зашла в тот монастырь, я бы их не увидела. Я могла бы выйти замуж за человека, не зная о том, что где-то есть прекрасные и бессердечные ангелы.
Мне уже больше тридцати лет, но я всё еще не замужем. Елизавете уже скоро исполниться шестьдесят. Она так и осталась одинокой. Можно, сказать, что монастырь Шипов ее поглотил. Ее присудили к вынужденному целомудрию. В прежние века девушек и надоевших царям жен запирали в монастыри насильно. Петр Первый отправил в монастырь свою сестру царевну Софью, чтобы она не претендовала на трон, а потом свою первую нелюбимую жену Евдокию. Царь Иоанн Грозный отправлял по монастырям всех жен, к которым охладел. Сейчас девятнадцатый век, насильно постригать никого уже не нужно, достаточно лишь передать девичье имя нечестивым людям, имеющим доступ в алтарь. Они сумеют начитать девице вынужденное целомудрие. Я открыла свое имя монахиням сама. Я оказалась наивным восемнадцатилетним ребенком. Моим доверием воспользовались мне во зло»

Руслан перевел дух прежде, чем продолжить чтение. Всё прочитанное его покоробило. От записей исходили токи боли, несправедливости и безнадежности.
 
«Я не первая жертва черной магии. Есть поверье, что освободится от злых чар тот, кому приснится жуткий сон. Во сне нужно выдавить колдуну глаза. Если ты сумел это сделать, то справился с его колдовством. Почему-то сила колдунов и колдуний сосредоточена в глазах. Вероятно потому, что к колдовству их склоняет зрительная зависть. Если жертва окажется сильнее колдуна, то колдун ослепнет или его разобьет паралич. Но до этого жертве непременно приснится сон о том, как она выдавливает колдуну глаза пальцами. Жаль, что мне такой сон никак не снится. Я оказалась слишком слаба. Ничего удивительного, ведь против меня целая община.
Один раз появился просвет. В наши края заехал иноземный аристократ. Он не был красив, как ангел, но мне он очень понравился. Когда я общалась с ним, то чувствовала душевную теплоту. Он собирался сделать мне предложение. С одной стороны это хорошо, но с другой мне стоит подумать о том, что с ним придется навсегда уехать на чужбину. Вероятно, так будет даже лучше. Я навсегда забуду жуткую обитель шипов.
Елизавета говорит, что уехать это единственное правильное решение. Чем дальше я поселюсь от обители, тем больше ослабнет ее влияние на меня. Сама бы Елизавета давно уже уехала, если бы не разорилась.
Увы, мои планы уехать тоже не осуществились. Мой иностранный гость погиб, разбился в почтовой карете. Его тело отправили назад на родину. Я даже не смогу побывать на его похоронах.
Той же ночью мне приснился сон. Мать Мария, мать Александра, мать Ангелина и еще целая толпа женщин и мужчин в черных рясах стояли под сводами храма и перебирали какие-то списки.
- Она чуть не вырвалась! – четко произнесла мать Мария. – Больше не допускайте оплошности! Будьте бдительны! Иначе нам придется голодать.
- Придут и другие, - шепнула мать Ангелина.
- Да, но будет ли среди них еще одна жертва с таким же потенциалом. Другие молодые барышни хоть в чем-то грешны, а эта была безгрешной. Лишь она является тем источником, из которого можно пить и пить вдоволь, пока она жива и мучается. Едва она станет счастлива, мы не сможем сделать из нее ни глотка.
Я проснулась в ужасе. Неужели я действительно никогда не смогу вырваться из-под власти тихой обители?» 
У Руслана разрывалась голова. Он отложил блокнот. Это какой-то роман ужасов. Если записи действительно делала барышня девятнадцатого века, то она могла вести альбом стихов, мудрых изречений и цитат. Она не могла написать такое! Ели только кто-то не довел ее до отчаяния.
Руслан пожалел, что взял чужой блокнот и всё это прочел. Никогда нельзя читать чужие записи. В чужое личное дело лучше никогда не лезть. Когда чужая душа предстает перед тобой, как на ладони, то невольно чувствуешь смущение.
Он даже не сразу подумал, что речь в записях велась о том же самом госпитале, в котором он сейчас находится. Мало ли госпиталей и монастырей вокруг. Их всюду, как грибов после дождя. Почему жуткие события должны были происходить именно здесь, где волею судьбы оказался он?
Когда-то стоявшая тут обитель шипов его пугала. Руслану легче было бы прочесть про еще одного Тартюфа, как в пьесе Мольера, чем читать о черном колдовстве. Тем не менее, узнать конец страшной истории хотелось.
Руслан спонтанно достал черный блокнот и открыл его наугад, как недавно сделала Тамара. Зловещие строчки заплясали перед глазами, как чертики. Неизвестная барышня снова жаловалась на муки.

«Я медленно погибаю и, очевидно, буду погибать еще в течение сорока-шестидесяти лет. Сколько мне отведено? Моим мучителям выгодно, чтобы я оставалось живой. Из мертвой пить энергию уже нельзя. Я хочу вырваться из плена. Мраморные ангелы могли бы ожить и раздавить злодеек, но они спят. Молиться им бесполезно. Так кто же мне поможет?
На моей коже всё чаще появляются следы, похожие на комариные укусы. Меня часто спрашивают, где так сильно меня искусали комары. Летом можно отговориться комарами, но вот откуда укусы берутся зимой? Напавшие на меня комары, увы, находятся под защитой ряс и монастырских стен. Едва наступает время заутрени, как мое сердце начинает мучительно выбиваться из груди, даже если я просто лежу в постели и ничего не делаю, оно бьется так, будто я пробежала галопом ни одну версту. Всё тело и душа горят в невыносимых мучениях. Я ощущаю, что мою душу томят в плену. Таких пленниц, как я, у обители много. Ими становятся все доверчивые невинные девушки. Невинность – обязательное условие. Из девственниц можно выпить куда больше энергии, чем из тех, у кого оскверненные тела.
Жертву, будто захватывает огненное цунами. Из огня не вырваться. Ты горишь, но остаешься целым, пока в обители читают темные молитвы. Если бы как-то закрыть колдуньям и колдунам рты, то невинные девушки освободились бы. Но как это сделать?
Когда мои мучения стали невыносимыми, я решилась на отчаянный шаг. Нужно прибегнуть к колдовству, чтобы справиться с колдовством. Черные вороны, летавшие над моей усадьбой, напоминали о монахинях. Их оперения такие же черные, как рясы. Одна ворона, очевидно, сдохла от старости. Я нашла птичий труп на тропинке. Он выглядел жутко. Раньше я пугалась даже вороньего пера, а сейчас подняла вороний труп и зарыла его в лесу вместе с дагерротипами монахинь из обители шипов. Я попросила мертвый дух вороны, чтобы он забрал моих врагов к себе. Класть дагерротипы монахинь в могильную землю или в чей-то гроб было бесполезно. Ведь все люди крещены именами, данными из святцев. Монахини тут же отчитают с себя души покойных, а вот ворона не крещена. С ее духом они справиться не смогут.
После похорон вороны мне тут же стало лучше, зато монахини в обители заболели. Говорят, там началась эпидемия.
Если они умрут, то я освобожусь, а вместе со мной освободятся и все остальные пленницы обители. Если монахини выживут, то мне придется найти могилу самоубийцы. Елизавета говорит, что самоубийцы это люди, которые откололись от религии. Их могилы могут сработать не хуже, чем вороний труп. Вот только если вороний труп сработает, то во снах тебя начнут преследовать птицы с женскими головами. Вероятно, стоит попробовать что-то другое.
Я не хочу колдовать, но мне не оставили выбора»

Запись оборвалась. Руслан перевернул страницу.

«Умерла лишь мать Ангелина. Мне начала сниться черная птица с женской головой. Ходят слухи, что такая же птица нападает на почтовые кареты по дороге к монастырю. Эти слухи больше похожи на местные легенды, но я знаю, что они правдивы. Даже знаю, откуда взялась эта правда. Я создала ее своими руками.
Монахини извели меня, зато сделали мне услугу. Если бы не они, я никогда бы не узнала, что могу колдовать. Оказывается, у меня есть колдовская сила. Она может обнаружиться у любого человека, который чувствует себя загнанным в тупик. Никогда не стоит никого обижать. Вдруг в нем эта сила проснется.
В мои окна по ночам стучится когтями птица с женской головой. Она похожа на мифического алконоста. После смерти голова безобразной матери Ангелины стала симпатичной, но в ее глазах отчаяние. Она чувствует себя взаперти в птичьем теле. В своей беде она винит меня и требует освобождения. Лишь я могу ее отпустить, но я не стану. Как она держала меня в плену, так же теперь и я буду держать в плену ее. Пусть каждый насильник ощутит себя в теле жертвы. Это справедливость! Это реванш! Моя обидчица теперь в моей шкуре, а я стала ее тюремщицей. До чего людей доводит зло! Из невинных овечек, мы обращаемся в мстителей!»
Блокнот выскользнул из пальцев Руслана и исчез из вида. Наверное, он завалился под кровать. Руслан нагнулся, чтобы проверить. Под кроватью слишком темно, видны лишь металлические ножки и погнутые пружины. Нужно взять фонарик. Едва он поднялся, как заметил следы красной краски.
На полу палаты была начерчена пентаграмма красной краской. Кто успел это сделать? Он же не выходил из палаты. Минуту назад на полу было чисто, а теперь на нем алеет пентаграмма, нарисованная то ли краской, то ли кровью, а в ней сидит сгорбленное чудовище. Это бывший пациент или джинн?
Когти чудовища показывали какие-то знаки, которых Руслан не мог истолковать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Ссылка на бумажную и цифровую книги:
https://ridero.ru/books/kogti_miloserdiya/
https://www.wildberries.ru/catalog/83227759/detail.aspx
ссылка на статью о книге в прессе: