Завещание

"Я потратил много времени на изучение отвлеченных наук и потерял к ним вкус - так мало они дают знаний. Потом, когда я начал изучать человека, мне стало ясно, что отвлеченные науки вообще не имеют к нему никакого отношения и что, занимаясь ими, я еще хуже разумею, каково оно, истинное мое место в этом мире, нежели те, кто ничего в них не смыслит".
"Неумение изучать человека заставляет изучать все остальное".
Блез Паскаль. Мысли. (1669)


- Видишь ли, Алиса, в деле, которому ты собираешься посвятить свою жизнь или значительную её часть, есть проблема, не решив которую, ты вряд ли сможешь достичь желаемого результата.

Дедушка замолчал, пытаясь справиться со сбившимся вдруг дыханием. Алиса быстро протянула лежащему стакан с водой, и спустя минуту, дыхание стало ровным, а его голос вновь зазвучал спокойно и уверенно.

- Ты спросишь, что это за проблема?

Глаза старика задорно блеснули из под лохматых седых бровей и он то ли закашлялся, то ли засмеялся, поглядывая на правнучку.

- Ну, не томи, дед!

Алиса придала  лицу просительное и немного капризное выражение выражение, которое совсем не подходило к её строгому стилю, явно позабавив своего собеседника.

- Дело в том, что все ваши попытки наделить сознанием робота не могут принести успеха до тех пор, пока вы...

Здесь старик снова закашлялся и Алиса потянулась за водой. Однако, заметив в последний момент, как снова сверкнул его острый и весёлый взгляд, она задержала в руках стакан и сердито воскликнула.

- Ты опять!

- Ну всё, всё. Больше не буду. Я подумал, что так проще будет до тебя достучаться.
Старик сбросил с себя плед и, энергично спустив на пол ноги, откинулся на спинку дивана.

- Но ты учти, внученька, что то, что я собираюсь тебе сегодня рассказать, составляет основу моего завещания. Тебе же остаётся лишь суметь им воспользоваться.

Алиса, как и все домашние, знала о склонности их патриарха к разным неожиданным шуткам и розыгрышам. В то же время, все что дед говорил действительно серьёзно и воспринимать следовало так же. Алиса, увлеченно занимавшаяся проблемами сознания, начиная ещё со школьной скамьи, не раз в этом убеждалась. И теперь она не сомневалась в том, что дед скажет что-то не только интересное, но и весьма важное. Усевшись поудобнее и упершись острыми локотками в подлокотники кресла, Алиса приготовилась слушать.

- Ты, конечно, прекрасно знаешь, как я отношусь к церкви. И, я надеюсь, понимаешь, почему я редко посещаю храмы и не соблюдаю обрядов.

- Да. Мы не раз с тобой говорили об этом. И ты каждый раз подчеркивал разницу между религией и церковью, а также большую историческую роль философских трудов религиозных мыслителей. Особенно мне запомнились наши разговоры о Блезе Паскале и об отце Павле Флоренском.

- Да, ты права. Это были блестящие умы. Но я хочу обратить твоё внимание на то, что их взгляды и рассуждения оцениваются нынче в основном с позиции, которая даже не столько философская, сколько сугубо научная. И это не удивительно, поскольку сегодня именно научное мировоззрение считается самым достойным. Не так ли?

Дед лукаво глянул на внучку и, явно не ожидая ответа, продолжил.

- А между тем, сам Блез Паскаль, внёсший широко известный и совершенно неоценимый вклад в развитие науки, признавался, что потерял вкус к изучение отвлеченных наук - "так мало они дают знаний"!

- А о каких знаниях он говорит? И что значит "мало знаний"?

- Это всё хорошие и правильные вопросы, как и те, что ты, как я догадываюсь, можешь ещё мне сегодня задать. Но прежде чем ответить, я хочу немного почитать тебе. Если ты, конечно, не против.

Кивнув утвердительно, Алиса с некоторым удивлением наблюдала за тем, как дед, редко прибегавший в разговорах к записям, просматривает содержимое большого потёртого блокнота в синем переплёте, наполненного текстами и какими-то малопонятными зарисовками. Наконец он закончил поиски и, вложив закладку между страницами, приготовился читать.

- Ты услышишь сейчас несколько фрагментов из трудов, написанных очень давно людьми, искренне и глубоко верующими. Я не прошу тебя назвать автора или авторов, но твои соображения по поводу актуальности соображений и того, кто и когда мог написать подобное, мне бы хотелось услышать. И вот первое высказывание:
"И установил, наконец, лучший творец, чтобы для того, кому не смог дать ничего собственного, стало общим все то, что было присуще отдельным творениям. Тогда принял Бог человека как творение неопределенного образа и, поставив его в центре мира, сказал: "Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Образ прочих творений определен в пределах установленных нами законов. Ты же, не стесненный никакими пределами, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю. Я ставлю тебя в центре мира, чтобы оттуда тебе было удобнее обозревать все, что есть в мире. Я не сделал тебя ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным, чтобы ты сам, свободный и славный мастер, сформировал себя в образе, который ты предпочтешь. Ты можешь переродиться в низшие, неразумные существа, но можешь переродиться по велению своей души и в высшие божественные".

- Погоди, дед. Мне кажется, я уже слышала эти слова или где-то читала.

- Не спеши, внученька. Главное - постарайся глубоко вникнуть в сказанное. Смысл его весьма богат и важен для нашего разговора. А вот и страничка, где ты можешь, если нужно, ещё раз прочесть текст.

Алиса, обладавшая цепкой тренированной памятью, практически полностью запомнила текст с первого раза. Отрицательно покачав головой в ответ, она подошла к окну, и глядя на голубое и удивительно чистое сегодня небо, глубоко задумалась.
Дед, между тем, любовался внучкой, прическа которой из вьющихся светло-русых волос золотилась в солнечном свете, создавая устойчивую иллюзию нимба.

- Может я и не вполне поняла, что хотел сказать автор этих строк, - заговорила не оборачиваясь Алиса, - но в главном, думаю, не ошибаюсь. Речь идёт о том, что человек от рождения не обладает теми особыми жизненными органами и способностями, которые есть у любого животного. Взамен он получил некую... универсальную что ли способность подчинять себе любые условия жизни и не подчиняться законам, которые обязательны для других существ, живущих в лесах, степях и водоёмах. Но что это за удивительная способность, дед? Я толком не понимаю, хоть и вспоминаю твои рассказы о психике человека, которые стоило бы сейчас освежить в памяти.
Здесь Алиса сделала паузу и, внимательно поглядев на деда, добавила, осторожно произнося слова.

- И ещё. Мне кажется, что такое представление о человеке, высказываемое публично, должно относиться к эпохе Возрождения или близкому к ней времени.
 
- Браво! Молодец! Это, конечно, Джованни Пико делла Мирандола и его "Речь о достоинстве человека", опубликованная в конце XV века. Но прежде чем взяться за содержание, давай рассмотрим ещё одно высказывание.
Природа человека для следующего мыслителя далёкого прошлого это высшее божественное творение. Она по его мнению “помещена над всеми творениями бога”. Она, пишет он,  “заключает в себе умственную и чувственную природу и стягивает в себе всю Вселенную: она есть микрокосм, малый мир, как называли ее с полным основанием древние”.

- Не знаю... - Задумчиво пожала плечами Алиса. - Может автор из той же эпохи?

- Ну конечно! - Воскликнул дед, радостно потерев ладони. - Это же автор "Учёного незнания"!

- Николай Кузанский? - осторожно спросила Алиса.

- Кузанец. - С удовольствием подтвердил дед и тут же стал что-то искать в своём блокноте.
 
Послышались шаги и в гостиной с шумом появилась сияющая здоровой свежестью большая фигура Алексея. Из глубокой плетеной корзины в его руках выглядывали берёзовые чурки.

- Как вы тут? Не замерзли? А то на улице сегодня совсем уже не лето и ветерок холодный. Сейчас камин растоплю. Нет возражений?

- Отлично, Лёша! Да здравствуют домашнее тепло и уют! - Энергично согласилась Алиса, ласково глядя на мужа.

- Только ты, давай-ка, тоже присоединяйся к нашему разговору. Он и по твоей, психологической части. - Предложил дед с загадочной улыбкой и, поднявшись с дивана, направился вместе с пледом к своему любимому креслу у камина.

Пока разгорался огонь, а молодежь перемещала поближе к очагу свои кресла, в гостиную неслышно вошёл ещё один член семьи по кличке Фома. Большой чёрный дог уверенно присоединился к компании, устроившись у ног деда. Положив голову на лапы, он одним глазом внимательно посмотрел на хозяина, затем медленно закрыл глаза и замер в таком положении.

- А вот и отличный аргумент. Очень кстати. - Произнёс дед и, наклонившись, погладил своего старого друга.

- Раз у нас появились два новых участника, мы немного перестроим свою беседу. Та не против, Алиса?

Девушка нетерпеливо кивнула и приготовилась слушать.

- Мыслители, известные высказывания которых мы сегодня вспомнили, говорили об одном и том же - о человеке. Точнее, речь во всех случаях шла о сущности человека, о его природе. В самом начале нашего разговора, когда я процитировал Паскаля, у тебя, Алиса, возник вопрос о том, почему его не устроили науки. И действительно удивительно, что великий учёный вдруг с пренебрежением говорит о деле, в котором достиг огромных высот, прославив своё имя в веках.

Несколько секунд дед молчал, пристально глядя на своих собеседников, затем, вздохнув, продолжил.

- А между тем он совершенно однозначно и ясно пояснил свой поступок тем, что эти науки не позволяли расширить знания о человеке, которые он считал куда более важными, чем любые иные. Именно отсутствие живого человеческого содержания послужило, я считаю, причиной его поступка и знаменитого высказывания. Погружение же в религиозную проблематику как раз возвращало его к проблеме человека.

- Я, конечно, не слышал начала вашей беседы, но мне в любом случае не понятно, как богословие может помочь в понимании природы человека. Оно ведь не даёт объективных знаний, если не принимать за таковые поучительные библейские сюжеты в литературном или художественном выражении.
- А как же религиозные философы! - Воскликнула с обиженным видом Алиса. - Ведь практически все они пытались постичь природу человека!

- Да о какой природе можно говорить, если они не сомневаются что человека, да и заодно весь наш мир создал бог! - В тон Алисе возразил Алексей.

Дед несколько минут слушал возникший спор с отстраненным выражением лица, словно результат его был ему совершенно безразличен. Затем, пригладив старательно остатки седой шевелюры, он принялся рассматривать циферблат больших настенных часов. Когда спор начал затихать дед перевел взгляд на своих собеседников и спокойно заговорил.

- Нет, я не буду включаться в ваш спор. Вы сможете продолжить его в любое другое время. Тем более, что в мире он однажды начавшись, вообще уже никогда не прекращался.

В этот момент пёс вдруг поднял голову и преданно уставился на хозяина, словно демонстрируя своё полное с ним согласие.

- Вот, вот! Даже наш Фома меня понимает и поддерживает.
Дед ласково погладил дога и, откинувшись на спинку кресла, на минуту закрыл глаза.

- Вы, конечно, прекрасно знаете, что ребёнок, оказавшийся с первых дней жизни вне человеческого окружения, не может самостоятельно стать человеком. Это сегодня хорошо известно и психологии и философии. И уже из одного этого, совершенно бесспорного факта следует, что сама природа, обеспечивающая появление на свет младенца, человека-то создать не в состоянии! Организм человеческий - да! Хотя он не только не может мыслить, но изначально вообще не жизнеспособен.

- Да, я помню, - произнесла Алиса, - как ты цитировал кого-то из твоих любимых философов или психологов, утверждавших, что единственным жизненным органом, позволяющим младенцу выжить, является его мать.

- Да-да, милая, это был Феликс Михайлов.

Дед уставился на огонь и целую минуту смотрел, как языки пламени медленно поедают берёзовую плоть.

- Но отсюда, мне кажется, вовсе не следует, - снова заговорил Алексей, - что научное изучение этого явления бесполезно, поскольку не может пролить свет на его природу. Чем-то ведь младенец человеческий отличается от детёныша, например, обезьяны; чем-то, что позволяет ему в итоге стать мыслящим, разумным существом. И это "что-то" является особенностью именно организма, а не... личности! Так кто, если не учёный, может по-вашему разобраться с этим вопросом?

- А знаешь, Алексей, совсем не плохо сказано!

Дед потер с удовлетворением ладони в то время как глаза его вновь буквально лучились азартом.

- Изучение любых органических структур, включая организм самого человека, дело исключительно важное и нужное человечеству. Только здесь есть одно огромное "но", с которым принципиально важно разобраться.

- Ты о чём? - Наморщив лоб, Алиса пристально смотрела на деда, пытаясь понять, куда теперь поведёт их его неугомонная мысль.

- Да и мысль-то, собственно, простая.

Дед пожевал губы, словно пробуя на вкус слова, которые собирался дальше произнести. Затем посмотрел внимательно на Алексея и задал вопрос, немного позабавивший Алису.

- Как по-твоему, может ли талантливый учёный обнаружить в организме исследуемого объекта отсутствие того, о чём у него нет никакой научной информации?

- Найти то, не знаю что? - Пришла на помощь мужу Алиса.

- Ну, почему же "не знаю"? Я как раз знаю. - Отреагировал дед. -  Только я не человек науки и не собираюсь им становиться.

Алексей покачал головой и признался, что просто не понимает вопроса. Дед лукаво улыбался, а Алиса, сердито сжав губы и нахмурившись, смотрела то на одного, то на другого. Ситуация, когда она не знала, куда сделать следующий шаг в рассуждениях, случалась не часто и в основном именно в разговорах с дедом, любившим парадоксы. Алиса сердилась на себя, а это ещё больше мешало ей продуктивно мыслить.

- А ведь всё просто...

Дед перестал улыбаться и говорил теперь серьёзно.
- Чтобы стать полноценным обитателем леса взрослеющему волку, например, нужно не только запомнить кого, когда и как можно съесть; где и как перезимовать, укрыться и укрыть своих детенышей от опасности и многое другое. Сначала, играя с такими же как он волчатами, затем набираясь опыта в стае, молодой волк не просто набивает свою голову всё большим количеством информации о своём жизненном окружении...

Замолчав на несколько секунд, дед внимательно посмотрел сначала на Алексея, затем на Алису, словно ожидая, что кто-то из них продолжит его мысль. Не дождавшись, он опустил глаза и совсем тихо продолжил.

- Всю жизнь, начиная с детства, животное формирует не информационную базу, а свой внутренний мир, как всё более богатую, точную и, главное, живую модель естественной среды обитания. И только благодаря этому, а вернее, только таким способом оно становится органической частью своего мира. Животное живёт в лесу, поскольку лес живет в животном, и только вместе они образуют жизнеспособное целое. Чтобы по-настоящему понять его не достаточно изучать внешнюю форму, осязаемую и видимую всеми. Необходимо не менее тщательно постигать его многочисленные внутренние формы - те самые модели, которые постоянно возникают и формируются, образуя внутренний мир каждого зверя, каждой птицы. Причём делать это нужно, обязательно отдавая себе отчёт в том, что перед вами две стороны одного и того же целого - внутренняя и внешняя. Иначе говоря это внутренняя и внешняя формы природного явления, о котором мы говорим, и которое именно в таком определении должно быть предметом научного исследования. Изучение биотопов и биоценозов дело нужное, но это, независимо от тщательности исследований, всё же не более, чем взгляд извне, со стороны.

Алексей и Алиса переглянулись, пытаясь решить, кто заговорит первым.

- Я вспоминаю один наш давний разговор, - заговорила Алиса. - когда ты уже рассказывал мне нечто подобное. Тогда я, видимо, не вполне тебя поняла, да и сейчас мне тоже далеко не всё ясно. Так, например, мне не ясно, почему зверь не может самостоятельно приспособиться к качественно другим условиям обитания?

- Почему же не может! - Тут же возразил Алексей. - Вон кролики и собаки динго, например, в Австралии очень даже прижились! И других примеров известно множество.

- Алексей безусловно прав, - поддержал его дед, - но лишь в той мере, в какой некоторые животные способны сменить среду обитания на другую, но достаточно близкую своей обычной. Правда, домашние животные, достойный представитель коих внимательно слушает нас сейчас, вообще научились жить с людьми, но это особая тема, к которой мы ещё вернёмся. Да... А различные живые существа постоянно и во множестве гибнут на планете, лишившись своих привычных и единственно возможных условий жизни. Их способностей и жизненных сил, предусмотренных природой, не хватает, для таких кардинальных перемен.

- А у человека выходит хватает? - Не удержался Алексей. - Но ведь мы только что вели речь о том что человек рождается вообще беспомощным!

- Вот-вот! - Почти радостно воскликнул дед. - Я и говорю, что здесь чего-то нет.

- Погодите! Можно мне?

В глазах Алисы ярко светилась, рвущаяся наружу мысль.
Мгновенно оценив состояние внучки, дед молча откинулся на спинку кресла и, сложив руки на груди, приготовился слушать.

- Какая разница между животными жестко привязанными к своей среде обитания и не способными её поменять, и теми кто в этом отношении менее зависим? Я думаю, что дело в возможности построения животным модели не совсем той среды, которую предусмотрела для него природа. Эта способность может быть разной, в зависимости от...

Здесь Алиса немного замялась и, осторожно поглядев на деда, слушавшего её с довольным видом, продолжила. 

- В зависимости от развития психики. Чем она более развита у животного, тем больше вариантов условий жизни оно способно воссоздать в своём внутреннем мире и практически использовать.

- Ну что же, неплохо. - Заговорил дед, убедившись, что все ждут его реакции. - Вот у Фомы нашего психика действительно весьма развита, причем настолько, что он сумел воссоздать в своём внутреннем мире даже нас с вами. Причем не в качестве пищи или врагов, а в качестве... старших друзей! Представляете! Ну, а что же человек? Может вы теперь и о нём скажете несколько слов?

- Вы хотите сказать, что психика человека ещё более развита, чем у животного, и что он поэтому способен жить практически в любых условиях на планете?

- Нет-нет! Погоди Алёша! - Алиса даже поднялась из кресла от охватившего её волнения. - Я, кажется, поняла... Дело в том, я думаю, что чем более развита психика животного, тем она более гибкая, может быть в некотором смысле даже более ёмкая. Но она всегда остаётся... я бы сказала, матрицей вполне определенной среды, даже если границы её очень широкие и даже изменчивые.

Дед беззвучно захлопал в ладоши, а Алексей сосредоточенно размышлял.

- Осталось сделать ещё один правильный шаг и "то, не знаю что" обернётся вполне понятным определением. - Произнёс дед и посмотрел на Алексея, явно ожидая, что тот внесёт свой вклад в обсуждение на самом ответственном этапе.

- Кажется я догадываюсь, что имелось в виду. Вы хотите сказать, что психика любого животного заведомо ограничена возможностью воспроизведения среды обитания. Как бы не были разнообразны варианты такой среды, все они заданы природой. Земной природой.

- Именно заданы! - Воскликнул довольный дед. - Давай дальше, смелее!

Алексей, человек неизменно сдержанный в проявлении чувств, кажется тоже поддался ощущению близкого открытия, уже стоявшего у порога в ожидании последнего правильно слова.

- А человек вообще не ограничен в выборе среды обитания, потому, что его мир это... космос?

Алексей смотрел на деда, который довольно откинулся на спинку кресла и с улыбкой смотрел в потолок.

- Ну конечно! Нет предела! - Рывком вернувшись в прежнее положение, воскликнул дед.

- Это не матрица и не стеллаж с огромным количеством ячеек для разных элементов формируемого внутреннего мира. Психика человека открыта! Её содержание - бесконечность! Как и сама вселенная, она рождается как ничем не ограниченная возможность. Это, я бы сказал, заданная незаданность, своего рода "дырка" в природной программе.
 
Несколько минут дед молчал, глядя куда-то вглубь вселенной, образующей его собственный внутренний мир. Выражение его лица в этот момент едва ли можно было точно описать. Единственное чувство, которое бесспорно служило фоном для остальных, было абсолютное спокойствие.

- Именно способность человека воспроизвести в сознание своём всю вселенную восхитила Паскаля. - Добавил он негромко и снова замолчал.

- Но чтобы воспроизвести даже одно космическое тело, даже такое маленькое, как Луна, например, нужны усилия множества ученых и исследователей. - Заметил довольный собой Алексей. Дед же, глянул на него укоризненно, и сменив тон на жёсткий, отчеканил несколько фраз.

- Наука позволяет воспроизвести любое, в том числе космическое, явление,  как осуществление лишь сформулированных на этот момент законов. Но беда в том, что явление формируется в научном описании как чистая необходимость, как то лишь, что уже получилось на кухне Природы. А вот всё то, что могло получиться, всё это бесконечное фантастическое богатство всегда остаётся за рамками научного описания. Хорошо ещё, если эти рамки не стали рамками сознания самого учёного; если он, выстроив научную картину мира, сам остался хоть немного художником или поэтом.

- А можно я? - В волнении Алиса поднялась и сделала несколько решительных шагов в сторону окна, затем резко повернулась и заговорила.

- Ни одно существо, воспроизводящее в себе условия своего обитания, не в состоянии охватить и воспроизвести бесконечное пространство возможностей. Такая способность - исключительная привилегия человека. Это не просто космос, который мы привычно видим и мыслим вокруг нас. Это все, что есть за пределами любых наших знаний и, главное, всё то, чего ещё нет вообще и что мы можем помыслить лишь в самых сказочных фантазиях.

- Именно так, милая! Это реальное будущее человека, главное в котором - он сам, только уже воплотивший в себе немыслимые сегодня возможности, начиная с тех, что реализовала природа в богатом живом мире Земли.

- Так вот почему ты в самом начале заговорил о боге и религии!

- Конечно! Ведь человек порождён не земной природой, подобно животному. Он явление космическое, дитя вселенной. Его собственное, бесконечно далёкое будущее это и есть преображённая вселенная. Называйте, если хотите, это желанное состояние богом, а хотите - бесконечно совершенным человеком. Только имейте в виду, что человек утверждает себя в мире, воссоздавая как своё прошлое в форме постоянно пополняемых знаний, так и своё будущее в форме желанного идеального состояния, к которому неизменно стремится - это общественный идеал. И только в единстве того и другого обнажается важнейший для человечества вектор - вектор творческого, культурного развития.

- Вы хотите сказать, - снова заговорил Алексей, - что развитие человека поистине творческого совершается в виде развертывания его сознания как вглубь материи и тем самым вглубь самого себя, так и вовне, в космические дали и что развивающееся сознание всегда опирается как на осознанную, освоенную часть мира, так и на постоянно формируемую картину будущих, фантастических форм человека и вселенной. Я правильно понял?

- Отлично! - кратко отреагировал дед, продолжая слушать.

- А это значит, что и существование бога, как совершенного образа будущего, не требует доказательства, ибо это для человека отнюдь не внешняя необходимость. Можно сказать, - осторожно продолжил Алексей, - что способ жизни творческого, свободного человека, его важнейшая особенность состоит в том, что он обязательно опирается на собственное реальное будущее, в  котором сосредоточены бесконечные возможности. Это реальное будущее и можно назвать как общественным идеалом, так и богом. Так что ответ на вопрос о существовании бога это и вопрос о существовании самого человека.

- Очень хорошо, Алеша! Надо только понимать, что образ будущего в разное время, в разные эпохи изображается и окрашивается по-разному. Но поскольку люди остаются людьми, бог в нашем понимании всегда остаётся внутри человека. Впрочем, вместо слова бог вполне можно сказать человеческий идеал, высшая ценность...

- Погодите! А как же современный идеал западного мира? - Воскликнула Алиса. - Или вы хотите сказать, что "капитал" вполне закономерно служит сегодня высшей ценностью людей с экономическим сознанием и может служить объяснением массовых проявлений жестокости и животного эгоизма?

Не ожидая ответа, Алиса снова встала и направилась к окну, где и замерла, задумавшись и глядя куда-то вдаль.

Некоторое время все молчали, озадачив, видимо, Фому, который окончательно проснулся и, усевшись на задние лапы, начал осторожно оглядывать присутствующих.

- По-моему, Фома ждёт продолжения нашего разговора. - Заметил с улыбкой Алексей и подойдя к жене, обнял её за плечи.

- Я тоже! - Сообщила с улыбкой Алиса. - Дедушка обещал сообщить что-то крайне важное для моей работы.

- А разве я плохо объяснил?

Дед с деланным удивлением посмотрел на молодых людей, затем, обращаясь к Фоме, добавил уже просто с улыбкой.

- Неужели кто-то ещё не понял, что проблема сознания, независимо от конкретных задач исследователя, неотделима от проблемы психики, с которой начался самый интересный этап нашей сегодняшней истории?

Дед ещё раз внимательно глянул из под седых бровей на Алису, и, взяв в руки какую-то старую книгу, стал не спеша устраиваться на любимом диване.