Ботаники. Впечатления Е. Л. Любарского

БОТАНИКИ ИЗ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА: ВПЕЧАТЛЕНИЯ Е. Л. ЛЮБАРСКОГО


К БИОГРАФИИ ПРОФЕССОРА БОТАНИКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МИХАИЛА ВАСИЛЬЕВИЧА МАРКОВА
К БИОГРАФИИ ПРОФЕССОРА БОТАНИКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА ЕВГЕНИЯ ЛЕОНИДОВИЧА ЛЮБАРСКОГО
К БИОГРАФИИ РАИСЫ ГАВРИЛОВНЫ ИВАНОВОЙ



1. НА СТРАНИЦАХ КНИГИ: Любарский Е. Л. Начало пути // Наследие ботаников в казанском университете / Редактор С. В. Федорова. Казань: Казанский университет, 2021. Т. 3. С. 12-161.

В 1948–1949 учебном году, когда я учился на первом курсе биолого-почвенного факультета в Казанском государственном университете лекции по анатомии и морфологии растений читал профессор Михаил Васильевич Марков, заведовавший кафедрой геоботаники. В то  время он был и деканом биолого-почвенного факультета.  Он не выговаривал букву «к», если она стояла в начале слова. Поэтому «как так» он произносил «ак так». Нас студентов это сначала удивляло, но потом мы привыкли. Лекции он читал очень интересно и помимо демонстрационных таблиц любил рисовать иллюстрации к лекции на доске цветными мелками. Такое его рисование особенно хорошо позволяло усваивать материал лекции. Потом, когда я сам стал преподавателем, я также во время занятий часто рисовал мелом на доске схематические иллюстрации к лекции. В конце первого курса он поспособствовал тому, чтобы я имел возможность пройти летнюю учебную практику по ботанике на моей малой родине в горах Сихоте-Алиня.

В конце января 1953 года в Ленинграде проходило совещание по стационарным геоботаническим исследованиям. Шеф Михаил Васильевич Марков выступал на этом совещании с докладом «О задачах и методике стационарных геоботанических исследований». В Ленинград он взял с собой всю студенческую подгруппу геоботаников V курса (12 человек). Студенты жили в помещении Отделения геоботаники Ботанического института АН СССР, вместе с Михаилом Васильевичем мы присутствовали на заседаниях, посещали Эрмитаж, Русский Музей, были на спектакле Аркадия Райкина.

Михаил Васильевич всегда помнил своих учителей в гимназии и университете, очень любил "Школьный вальс", на праздниках и застольях со своими сотрудниками и студентами пел свои любимые старые студенческие песни: "Под ногтями чернозём – это значит агроном...", "Там, где тинный Булак со Казанкой рекой..." и др.  И мы, чем старше становимся, тем с большим уважением вспоминаем своих учителей.

Когда мы наконец-то согласовали тему моей диссертационной работы с профессором М. В. Марковым, после многочисленных вариантов, то вместе отправились в район моего исследования. В первой трети июня 1954 года на университетском ГАЗике мы выехали из Казани в районный центр Тюлячи (80 км от Казани), от которого – в соседнюю деревню Ключищи, расположенную рядом с поймой реки Мёши в среднем её течении.

Мы устроились в деревенском доме на ночлег. Потом пошли в луга и профессор в деталях показывал мне разные хитрости в описании луговой растительности. Показывал, как брать пробы растений и почвы, как работать с нивелиром и каким образом следует ориентироваться в «луговом море», чтобы уметь определить административные границы угодий. Было так увлекательно наблюдать за ним и хотелось делать то же. На следующий день вечером Михаил Васильевич уехал в Казань. Но, собственным примером он заразил меня. Он придал мне какую-то невероятную энергию!

На другой день началась моя работа. Большой массив пойменных лугов напротив Ключищ раскинулся по правобережью Мёши. Луга были удивительно красивы, все в цветах. Я проводил многочисленные геоботанические описания растительности лугов на пробных площадях по 100 кв.м. Какое-то время со мной работал помощник – окончивший 9-ый класс школьник Феликс, интересовавшийся ботаникой, присланный мне в помощь М. В. Марковым.

На разных участках поймы мы с ним заложили и инструментально пронивелировали три поперечных профиля поймы, на которых я провёл наиболее тщательные исследования: на участках каждого профиля с разными луговыми сообществами на каждой пробной площади.

Помимо геоботанического описания, я брал пробные укосы травостоя для последующей оценки урожайности и оценки соотношения видов растений по количеству надземных побегов и по биомассе. И на каждой пробной площади я выкапывал большой почвенный разрез глубиной до 2-х метров или до уровня грунтовых вод, делал его описание и брал пробы почвы из верхних горизонтов для последующего лабораторного анализа. Бывало, в день выкапывал и после описания, и взятия проб закапывал по три почвенных ямы в день.

После выявления всех характерных типов луговой растительности я занимался составлением на базе планов землепользования колхозов и совхозов геоботанической карты лугов в пойме Мёши. С помощью компаса и путём использования совпадающих на плане и на местности ориентиров я легко ориентировался в большом массиве лугов и однажды даже в густой траве вышел точно на искомый мной незаметный в траве невысокий столбик, которым отмечалась граница двух соседних землепользований. Этим летом я собрал большой научный материал – основу моей будущей диссертации.

В 1956 году профессор М. В. Марков приехал вместе со мной на эти луга и тщательным образом перепроверил их по моим геоботаническим описаниям. Всё сошлось и его доверие ко мне возросло ещё больше.

Хорошее впечатление у меня осталось и от других наших «ботанических» преподавателей. Это Серафима Александровна Маркова, Мария Ивановна Фирсова, Наталья Михайловна Куликова, Нина Петровна Арискина, Нина Гавриловна Афанасьева, Анна Лаврентьевна Паршакова. На кафедре иногда вспоминали приключение Марии Ивановны, которая однажды во время кафедральной экспедиции провалилась в подполье в сельском доме, и приключение Серафимы Александровны, которая однажды в лаборатории на биостанции в Обсерватории, находясь на чердаке, проломила древесноволокнистую плиту перекрытия и упала в лаборатории прямо на стол, где студенты разбирали гербарий. Слава Богу! В обоих случаях всё обошлось благополучно.

2. УСТНЫЕ ИСТОРИИ

Хочется рассказать подробнее о Раисе Гавриловне Ивановой, с которой мне довелось работать в одном коллективе на кафедре ботаники, после объединения 2-х кафедр: систематики растений и геоботаники с 1964 по 1991 гг.

Эта женщина, поступившая на биологический факультет в 1940 году и закончившая его в 1946 году, не сделала карьеры в том смысле, что не имела учёную степень и должностей выше, чем инженер.

Она обладала удивительными способностями: могла определить вид растения по какому-то кусочку. Посмотрит на просвет кусочек листа и скажет: железная дорога – это мятлик. Вид полевиц определяла только по язычку. Костёр безостый – по сросшемуся язычку. В её феноменальной памяти хранились все виды флоры нашей республики с мельчайшими морфологическими особенностями, полезными свойствами и характером местообитаний.

К ней специально приходили на консультации и студенты, и преподаватели, и профессора, и все участники геоботанических экспедиций по обследованию флоры пойм рек Волга и Кама в 1944–1948 гг.

В 1955 году под её авторством в Учёных записках Казанского университета (Том 115, книга 5) вышла интересная статья "Дикорастущие полезные растения пойм рек Волги и Камы в пределах ТАССР". В 1981 году Издательство Казанского университета опубликовало учебное пособие "Иванова Р. Г., Галиакберов М. Х. Методическое пособие для изучающих флору Татарской АССР на летней учебной практике по ботанике. Казань: Казанский университет, 1981. 104 с.".

Позднее Татарское книжное издательство заключила именно с ней контракт о написании популярных книг о растениях республики и книги вышли: 1) Иванова Р. Г. Дикорастущие съедобные растения Татарии: Казань: Таткнигиздат, 1987. 198 с.; 2) Иванова Р. Г. Словарь-справочник по флоре Татарии Казань: Таткнигиздат, 1988. 285 с.

Во многом благодаря труду этой женщины был написан определитель растений ТАССР, издание 1979 г. под редакцией профессора М. В. Маркова. Здесь я могу с гордостью сказать, что инициатива по составлению такого формата определителя принадлежала лично мне, однако сам лично в его подготовке я не принимал участия.

В основу определителя видов флоры ТАССР были положены диагностические ключи, использованные в более крупных определителях, но и доработка их под масштаб флоры Республики Татарстан непростое дело.

Вообще разработка диагностических ключей для систематических определителей это такая головоломка, в которой нужно подобрать набор ключевых признаков у различных видов растения, придумать систему веток с ячейками для каждого из наборов признаков и систему переходов между различными ячейками – пунктами разветвления.

Благодаря трудам Раисы Гавриловны был сформирован состав растений, включённых в первую Красную книгу Республики Татарстан, изданную в 1995 г., научным редактором которой я являюсь. Как правило, состав Красной книги не сильно изменяется от одного издания к другому, в большей мере меняется статус видов, и вносятся некоторые дополнения.

Помимо всего вышеперечисленного эта женщина долгое время была хранителем гербария Казанского университета. Она следила за сохранностью старинных гербарных листов, обрабатывая их периодически ядохимикатами. Она сама лично собрала растения и оформила более 20000 гербарных листов.

К ней всегда можно было обратиться за консультациями в определении загадочного растения. Она была признанным авторитетом среди систематиков растений. Так что, не всегда должность – это мерило успеха и авторитета.

Эта удивительная женщина студентка военных лет, потом сотрудница, работающая в геоботанических экспедициях под командованием профессора М. В. Маркова, и моя коллега внесла весомый вклад в развитие ботаники в Казанском университете. Можно представить, сколько времени бы потратили на определение бесконечных растений на лугах участники экспедиций, если бы не уникальный экспресс метод определения растений Раисы Ивановой.

                Светлана Федорова, Казань, июнь, 2022 г.