Великий экспериментатор 6

   Через неделю нам разрешили присутствовать на уроке Мастера. Стоит рассказать подробнее почему вдруг Алексей Александрович “раздобрился” и пригласил нас в свои пенаты.
   
   В нашей группе великовозрастных студентов была прелюбопытнейшая особа. Назовем ее - дама “Н”. Несмотря на свой далеко не молодой возраст, она была наивная как младенец. К концу второго месяца нашего пребывания на курсах от ее удивленных возгласов, восторженных криков и нескончаемых вопросов, все изрядно устали. С некоторых пор «милый» голос “Н” стал сильно раздражать большую часть нашей группы, вызывая, непонятно откуда взявшуюся агрессию и грубость. Но «простушка», ничего не замечая, продолжала ежедневно донимать своими бесконечными вопросами не только коллег, но и наших уважаемых учителей. Рессер не стал исключением.
   
   Он невзлюбил ее сразу же после первого урока, когда она обрушила на него поток вопросов, начинающихся словами: «А, правда, что вы…?» “Н” сразу же выбила его из привычной колеи. План по «захвату» новичков в гипнотический плен мастером тогда с треском провалился. Алексей Александрович так и не сумел построить свою первую встречу с нами. Получился урок вопросов и вялых ответов. По-моему, с таким бесцеремонным напором со стороны «студентки», он столкнулся первый раз в своей жизни.
   
   Надо сказать, что наша любознательная коллега умела мастерски разрушать любую магическую атмосферу. Как ей удавалось  делать это, одному богу известно. Рессер не понимал этого тоже. Это был единственный случай в его педагогической практике, когда он ничего не мог поделать с учеником. В отличие от него - мы знали в чем кроется причина.
   
   Дело в том, что дама - «почемучка» не поддавалась гипнозу! Когда большая часть великовозрастных студентов распускала губы, и уже начинала пускать пузыри, и водить осоловелыми глазами по сторонам, пытаясь понять что с ними происходит, дама “Н” смотрела на нас с неподдельным удивлением. В такие минуты ее начинал одолевать вопросный зуд.
   
   Нельзя сказать, что Алексей Александрович не питал симпатии к любознательным студентам. Нет, к таким ученикам он относился с большим  уважением и с удовольствием отвечал на их вопросы. Но здесь он столкнулся с редким случаем, когда вопросы задавались ради самого процесса. Мудрый педагог догадывался, что в прошлой жизни нашей коллеги, может быть еще в ранние школьные годы, была заложена жизненная установка – больше задавать вопросов. С годами она переросла в привычку, без которой “Н” просто не могла существовать. Все ее вопросы, за редким исключением, не имели никакого полезного значения. Они сыпались как из рога изобилия, мешая сосредоточиться учителю на проведении урока. Со второго занятия он стал намекать ей в тактичной форме, что ее вопросы мешают ему вести занятие. Видя, что его «намеки» никак не принимаются во внимание, он стал раздражаться, чего с ним никогда не случалось раньше. Я думаю, в такие моменты, Алексей Александрович сам себе не мог объяснить, почему это происходит? Услышав ее удивленный возглас, он начинал потеть и даже заикаться, что случалось с ним крайне редко и только при очень сильном волнении.
   
   Я думаю, надо здесь подробнее рассказать о структуре уроков Алексея Александровича Рессера.
   
   Свои лекции он начинал с коротких цитат из его настольной книги Ч. Ломброзо «Гениальность и помешательство». Потом подключал стихи И.Северянина. Это был его любимый поэт по укачиванию любой аудитории. Таким способом он «настраивал» слушателей на свой рабочий лад.
   
    В тот день, когда Рессер САМ предложил нам посетить его занятие, он был в ударе. У него получалось буквально все. После  «десяти минут полета», мы были уже «готовы» для восприятия его дальнейшей обширной программы.
   
    Когда в нашей маленькой аудитории наступила мертвая тишина, изредка нарушаемая посапыванием студентов, убаюканных стихами Северянина, вдруг неожиданно скрипнула дверь, и в проеме показалась голова «любимицы» всего нашего класса. Дама “Н” тихо вошла в комнату, согнулась пополам, как это делают в темном зале кинотеатра, и на цыпочках, перед носом Рессера прошмыгнула на свое место за первым столом. Увидев ее, Алексей Александрович запнулся на полуслове, несколько раз быстро моргнул и стал смотреть, как великовозрастная ученица обстоятельно располагается на скрипучем стуле. Лицо его сразу как-то вытянулось. Было видно, что появление опоздавшей выбило его из рабочего состояния. Он встряхнулся, как это делает курица, после того, как петух, сделав свое дело удалился, резко вскинул голову вверх и нараспев продолжил читать стихи Северянина.
   
   Когда класс опять стало заволакивать дурманящими стихотворными кружевами поэта-декадента, и активное посапывание стало переходить в смелое похрапывание, неожиданно в тиши, раздался ангельский голосок дамы  “Н”, который застал мастера врасплох. Рессер закашлялся и как-то, по-новому, болезненно, подмигнул с затяжкой. Потом потер мочку огромного, как пельмень, уха, скорчил кислую физиономию и…замолчал окончательно. Наступила тишина. Убаюканные и разомлевшие от стихов будущие доценты и профессора, стали приходить в себя. Некоторые с укоризной смотрели в сторону нарушительницы чудотворного стихотворного гипноза.
   
   Молчание затянулось. Наконец, Алексей Александрович пошевелил губами, как будто пробовал горькую пилюлю на вкус, шумно со свистом втянул воздух в нос, подмигнул и произнес, что он всегда готов дать подробный ответ на любой  и… своевременный вопрос “Н”, но только з-а-в-т-р-а-а-а…
   
   Далее Рессер шепотом, сообщил, что завтра в 13.30 он ждет всех нас в своем классе. Мы знали, что в это время он занимается со своими студентами. Когда после шумной реакции на объявление Алексея Александровича наступила тишина, он, глядя пристально на даму “Н”  раздраженно добавил:
- А сегодня, попрошу вас… всех, больше меня не беспокоить никакими вопросами!!!