Викуля

          А начиналось всё вполне невинно – на одном из многочисленных форумов мы и познакомились. Оба, как водится, выступали не под настоящими именами, а под никами. Слово за слово, наша пикировка из острой стала умеренной, а потом и вовсе ушла в иную степь, не имеющую отношения к рассматриваемому на форуме вопросу. В результате, нас вежливо попросили удалиться и вести личные разговоры наедине. Мы, сами люди вежливые, так и поступили. Затесались на некий сайт, где можно трепаться, сколько душе угодно, и – понеслось.
          Честно скажу – не ожидал я такого. Девчонка оказалась и умной, и остроумной, и весёлой, и грамотной, и начитанной. Я, убелённый сединами господин, перешедший золотую возрастную середину, был приятно удивлён и, естественно, не на шутку увлечён бойкой речью и здравыми  суждениями новообретённой подруги и давал ей возможность вволю выговориться, умело направляя разговор в интересующее меня русло и наслаждаясь нашей игривой в жёстких рамках приличия беседой.
          Моя дражайшая супруга не приглядывается ко мне пристально, не контролирует каждый мой шаг, через плечо в монитор не смотрит. Сама зависает в соцсетях в бесконечном трёпе, а я и не против – пусть отдыхает вволю. Сыновья взрослые – старший успешно работает, а младший одолевает первый курс, и, поскольку его специализация  связана с иностранными языками, помочь в учёбе мы с женой ему никак не можем по причине недостаточного знания английского языка и нулевого знания немецкого. Оба отпрыска проживают отдельно – старший с женой в её квартире, младший – на съёмной.
          Вскоре мы познакомились – Виктория первая предложила рассекретиться, а я не возражал. Быть Одиноким Странником в массе подобных личностей нормально, но наедине – как минимум, нелепо. Ей тоже надоел образ Хрустальной Принцессы. Ожидаемо, что после возврата в нормальный вид разговоры стали более задушевными – нас потянуло на откровенности. Вика открыла свой истинный возраст – тридцать два года; я последовал её примеру, моля Бога, чтобы цифра пятьдесят четыре не отпугнула мою шалунью. Вика без стеснения  поведала о своей личной жизни и романах и, признаюсь, я даже заревновал. И вот вопрос – кого и к кому?! Не дождавшись от заплутавшего разума ответа, я осторожно попросил Вику прислать мне своё фото. Результат превзошёл ожидания – хороша до горечи. Лицо – классический овал;  миндалевидные глаза цвета ясного осеннего неба, обрамлённые чёрными ресницами; изогнутые брови в цвет ресниц; длинные волнистые волосы, переливающиеся оттенками спелого ореха. Меня ни на секунду не покинула уверенность, что фото действительно её – настолько соответствовала красота внешняя содержанию внутреннему.
          Вместе с чудесным портретом я получил неожиданный подарок – Вика прислала свои сочинения. Оказывается, свободные часы она посвящала литературному творчеству и, как я убедился, добилась больших успехов. Её стихи радовали точными оригинальными рифмами, свежестью мыслей и необычным строением. Вика, имея профессию, далёкую от гуманитарной, писала не по классическим канонам, а на основе внутреннего чутья, которое её не подводило. Я умилялся, читая искренние рифмованные излияния, завораживающие чистотой. Вскоре Вика, ободрённая моей похвалой, прислала и прозу, постепенно раскрывая восхищённому и благодарному читателю свой яркий талант. Написанные в стиле фэнтези, который довольно сложно держать на должном уровне, истории Вики-писательницы уносили меня в сказочную страну, созданную её богатым воображением и верой в чудеса.
          Я круглосуточно искал общения с милой девой, что начало отрицательно сказываться на моей реальной жизни. Полгода ночных бдений и лихорадочных дневных здорово вымотали меня, и в одно далеко не прекрасное мгновение я решил – пора ставить точку. И, не тратя ни секунды на раздумья, самоудалился из чата. Легче от разрыва не стало ни на миллиметр – не прошло и недели, как я раскаялся в содеянном и галопом понёсся на вожделенный сайт. Викули – как я про себя ласково называл мою чаровницу, не смея произнести этакую вольность вслух, то есть, обратиться к ней в письме уменьшительным именем – и след простыл. Представляю, в каком замешательстве она пребывала, не в силах разгадать тайну моего внезапного исчезновения!
          И наступили тяжёлые времена – изводясь от тоски, я перечитывал Викулины творения, которые хватило ума скопировать на ноут, или рассматривал её фото, и страдальческое, как мне виделось в расстройстве, выражение ярко-синих глаз, буквально вышибало слезу у меня, закоренелого циника, прошедшего огонь, воду и медные трубы. Как-то бессонной ночью спустя пару месяцев я бездумно ввёл Викулину фотку в поисковик и – о, чудо! – нашёл свою золотую девочку в соцсетях. Ликованию предела не было – я чуть в голос не завопил от радости, но вовремя перевёл дыхание. И что же я узнал? Вика жила практически по соседству со мной: расстояние между нашими городами – полтора, от силы два часа на машине. Место работы тоже обозначено – слава соцсетям! Я открыл карту её города и в два счёта выяснил, куда и как добраться. Осталось самое главное – выкроить подходящее время для незаметного отъезда из дома на целый день.
          И случай не замедлил представиться! Супруга засобиралась на встречу одноклассников – виртуальные посиделки им надоели, и они решили провести выходные на даче у старосты, полковника-пенсионера, изнывающего от скуки. В пятницу утром на её великодушное «Поедешь со мной..?» я отрицательно замотал головой – что ты, мол, зачем мешать, и так вечно у тебя под ногами путаюсь. Жена с нескрываемым облегчением чмокнула меня в щёку и укатила с друзьями в загул. Через пятнадцать минут после её отъезда я с нескрываемым облегчением завёл машину и укатил в неизвестность. Дорогу я одолел за час с небольшим – летел на предельной скорости по полупустой трассе с приспущенными окнами и наслаждался жизнью. Ветер трепал остатки волос на макушке, и от распирающего грудь счастья я пел в голос.
          Город понравился – в меру патриархальный и в меру современный. Старинные дома и широкая извилистая река приятно разнообразили индустриальный пейзаж. Я катался по улицам, представляя Викулю в разные моменты её жизни – то она послушно идёт с мамой за руку в детский садик в ярком платьице, волосы заплетены в косички, перевязанные красными ленточками; то хохочет с подружками на скамейке в парке; то катается на велосипеде по аллеям; то целуется под деревом с одногруппником, сердце моё сладко заныло от этой картины; то заходит в ближайший супермаркет и сосредоточенно изучает этикетку на упаковке с йогуртом. К семнадцати часам я припарковался на платной стоянке неподалёку от входа в Викулину контору и занял выжидательную позицию. Вскоре Викуля в компании сослуживцев выпорхнула из двери и скорым шагом направилась к остановке. Сердце моё чуть из груди не выскочило, колотясь с бешеной скоростью – я двинулся следом, стараясь не показываться ей на глаза, чтобы моё довольно выразительное, несмотря на солидный возраст, лицо не привлекло её внимание раньше времени. Викуля понятия не имела, как я выгляжу – ни разу не попросила прислать фотографию и не доставала ненужными расспросами. Её снедало настойчивое желание выговориться, а не слушать.
          Как нитка за иголкой, следовал я за Викулей в тот волшебный вечер – из автобуса в троллейбус, из троллейбуса в магазин, из магазина в трамвай, так и не решаясь приблизиться. В реальности она была обворожительна – компьютер не только не приукрасил её внешность, а, наоборот, не выразил совершенство в полном объёме. Я окончательно оробел и чувствовал себя крайне скованно. Как подойти?! Что сказать?? Здравствуй, это я... Слишком прямолинейно и с налётом театрального пафоса. Её реакцию на домогательства совершенно незнакомого мужчины – иначе моё поведение не назовёшь – невозможно предугадать. И вряд ли она обрадуется: решит ещё, что я – маньяк, и закричит, и сбегутся люди во главе с полицией. То, что радужным утром казалось простым, осуществить на деле не представлялось возможным. Я погрузился в невесёлые размышления, наблюдая украдкой за девушкой из моих грёз, и не заметил, как мы остались в трамвае наедине, не считая, понятно, вагоновожатого. Внезапно Викуля стремительно приблизилась ко мне – я едва успел принять безразлично-задумчивый вид – и приветливо поинтересовалась: «Вы здесь впервые?» Я, признаться, просто онемел от неожиданности и только кивнул утвердительно головой. «Следующая остановка – конечная. Вы, наверно, заблудились?» – продолжала участливо допытываться моя добрая самаритянка, материализовавшаяся из сетевого пространства. Нежный голос звенел, как колокольчик, врезаясь в память на веки вечные. Чувственный, еле уловимый, аромат дорогих духов коснулся моих трепещущих ноздрей и тоже остался со мной навсегда. «Спасибо, – с трудом взяв себя в руки, прохрипел ваш покорный слуга. – Всё в порядке…»
          И в этот знаменательный миг, разделивший жизнь на до и после,  пространство разорвал оглушительный, как показалось моему обострённому восприятию, сигнал  мобильника. Викуля одарила меня ослепительной прощальной  улыбкой и направилась к дверям – трамвай замедлял ход. Я двинулся к другому выходу, с неловкой поспешностью выуживая на свет божий телефон. «Слушай, Ванька позвонил – просил завтра утром быть дома, хочет что-то важное сообщить. Я и так, и этак спрашивала – сказал, не телефонный разговор. Но, вроде,  ничего страшного. На двенадцать часов встречу назначили. Димка завтра тоже придёт, но он ничего не знает – Ванька с ним тайнами не делился. Всё, бессонная ночь обеспечена!» – без умолку тараторила жена, не давая мне слово вставить. Тем временем, Викуля растаяла, как фея, в тёплой предзакатной дымке, оставив меня в полном одиночестве. «Почему молчишь??» – требовательно выкрикнула супруга, чуть не разорвав мои барабанные перепонки. «Информацию перевариваю, – нашёлся я и добавил успокаивающим тоном. – Не нервничай! Отдыхай спокойно. Решим проблемы по мере поступления». Жена отключилась, а я вызвал такси, приехавшее довольно скоро, и минут через сорок пересел в собственное авто и помчался в сторону дома, успев послать Ваньке sms: «Что случилось, сын?» Развёрнутый в кавычках ответ пришёл незамедлительно: «Завтра поговорим».
          Жизнь совершила крутой вираж, но я удержался и не натворил ошибок; из испытания, посланного Судьбой, я вышел победителем; я – герой! Пытаясь утешить истерзанное сердце напыщенными фразами, и, одновременно, снедаемый тревогой за младшего сына – что у него, драгоценного благополучного умника, случилось, о чём он не решился поведать старшему брату?! – я ехал с полностью опущенными боковыми стеклами, и холодный вечерний ветер овевал мою разгорячённую голову и влажный под рубашкой торс. Ночь я провёл в нездоровом забытьи – Викуля, призывно улыбаясь, что-то издали говорила мне, но ветер относил звук в сторону, и я пристально вглядывался в её прелестное лицо, силясь прочесть по губам. Поднялся я ни свет ни заря с ощущением постреливающей боли в левой половине груди и, тяжело дыша, слонялся по квартире в ожидании жены, не в силах ничем себя занять. Она примчалась около восьми утра – прыгнула в самый ранний автобус, как рассказала, второпях переодеваясь и кидаясь к плите с намерением приготовить любимую Ванькину солянку. На моё плачевное состояние она не обратила внимания, а я мужественно терпел боль, которая отлично отвлекала от воспоминаний о Викуле и тревоги за Ваньку. Недоумевающий Димка объявился в одиннадцать утра, и мы молча расселись в большой комнате, не зная, что и думать.
          Ровно в полдень раздался звонок в дверь. На пороге стоял Ванька, держа за руку миниатюрную темноволосую девушку в свободном длинном платье. «Да нормально всё! – заявил наш отличник-полиглот, заходя в квартиру, и представил  спутницу. – Это Настя...» После приветственных речей жена отправилась на кухню, а мы вчетвером чинно расположились в зале. Настя сидела на краешке дивана, потупив очи. Ванька, примостившийся рядом, крепко держал её левую руку в своей, а правую Настя рефлекторным движением прижала к животу – и тут мои чакры открылись. «Какой срок? – веселым тоном задал я вопрос в лоб и, не давая будущим родителям рта раскрыть, торжественно изрёк с самым умным видом. – Дети – цветы жизни!» «Восемь недель», – пропищала зардевшаяся девчушка. На кухне послышался грохот – супруга, услышав оглушающую новость, от неожиданности уронила на пол поднос со столовыми приборами. Димка засмеялся: «Ну, ребята, вы даёте – нас с Ольгой опередили!» и поспешил на помощь растерявшейся маме, а Ванька вскочил и порывисто обнял меня. Я не смог сдержать болезненный стон и, собрав остатки воли в кулак, невнятно произнёс: «Вызывай скорую, сынок – дышать больно...»
          Нет, это был не инфаркт – вообще ничего опасного. Приступ грудного остеохондроза, вызванный вчерашним долгим сидением на сквозняке и сильным стрессом. Фельдшер сделал два укола – расслабляющий мускулатуру и обезболивающий – и я ожил. Досадное происшествие, не превратившееся в драму, не испортило торжественный момент, а придало ему пикантности. Будущая невестка прониклась к семье будущего мужа большой симпатией и через семь месяцев после благополучной выписки из роддома предложила бабушке с дедушкой помочь с выбором имени для внучки. «Галина..?» – призадумалась жена. «Виктория!» – не задумываясь, выпалил я, любуясь крошечным серьёзным личиком в ворохе розовых кружев. «Виктория! Принято!» – хором воскликнули юные мама с папой, обрадовавшись прекращению ожесточённых споров, в которых мелькали Дианы, Альбины и Юлианны. «Почему именно Виктория?» – поинтересовалась между делом супруга. «Мальчик – Виктор, девочка – Виктория. Логично?» – нелогично парировал я, положив конец лишним расспросам.
          Викулечка-красотулечка дарит своему дедулечке каждодневное счастье. Но гложет сердце отчаянная тоска, и часто перед глазами из ниоткуда возникает моя желанная, и реквиемом звучит в ушах вопрос: «Вы, наверно, заблудились?»...