Не самый прогрессивный метод!

          – Что с тобой было, Танюш?
          – Как себя чувствуешь?
          – Мы навестить сегодня собирались!!
          Девчонки бросились к Татьяне и окружили, говоря наперебой. Не думали они, что их коллегу и подругу так быстро отпустят из больницы – настроились на долгое ожидание, ведь карета «Скорой помощи» увезла три дня назад Татьяну Миляеву в хирургическое отделение с подозрением на острый аппендицит.
          – Сейчас расскажу по порядку. Со мной чудо произошло – иначе и не назвать! – Таня, сияя улыбкой, вытащила из объёмной сумки коробку с тортом и водрузила на стол. – Отметим моё выздоровление!
          Бурная радость сменилась нетерпением:
          – Рассказывай быстрее, Тань, мы за тебя сильно переживали!
          – Спасибо, мои дорогие! – дрогнувшим голосом ответила Татьяна. – Слушайте внимательно. Вот как всё было...
          Привезли меня в хирургию с температурой под сорок и ощущением, что побаливает правый бок. Спасибо вам огромное – заставили меня температуру измерить и среагировали быстро! Скорее всего, я несколько дней с температурой ходила, не обращая внимания – думала, остеохондроз разыгрался, поэтому в теле болезненность и скованность. Фельдшер, молоденький парнишка, по дороге меня успокаивал, мол, не переживайте, Татьяна Сергеевна, операция простейшая. А мне страшно – жуть... В приёмном встретила пожилая доктор – стройная, седоволосая, лицо оживлённое и глаза очень добрые. Парнишка обрадовался: «Повезло Вам, Татьяна Сергеевна! Сама Анфиса Никаноровна Харитонова, знаменитый хирург, светило, оперировать будет!» Анфиса Никаноровна нахмурилась и голос повысила: «Не торопись, Павлуша, людей на операционный стол укладывать – вначале разобраться надо! И не пугай больных заранее!» «Анфиса Никаноровна, случай-то понятный. Женщина тридцати трех лет, температура 39,6, боль в правом боку. По всем признакам – воспаление аппендикса», – самоуверенно ответил фельдшер. Оказывается, врачи отделений скорой помощи всех фельдшеров и врачей выездных бригад по именам и фамилиям знают, да это и понятно – сутками напролет везут они в больницу разных бедолаг… «Павлуша, я тебя услышала, – более спокойно произнесла Харитонова. – Пойми, если мы каждого с высокой температурой резать начнем, у нас коек на больных не хватит, несмотря на то, что отделение на двух этажах располагается. Езжай, голубчик, надеюсь, больше никого не привезёшь, пусть город будет здоров, а я начну с пациенткой разбираться». Фельдшер послушно развернулся и через секунду растворился в дверях. Врач ласково обратилась ко мне на «ты»: «Покажи, где болит, Танюша!»
          Осматривала меня Харитонова скрупулезно – мяла, сжимала, поворачивая то на один бок, то на другой, то на живот, то на спину, заставляла сгибать-разгибать ноги и попросила присесть на корточки, если, конечно, мне не больно. В результате выяснилось, что у меня нигде ничего не болит, а непонятное ощущение в правом боку каким-то образом самоустранилось, если можно так выразиться. Чувствовала я себя плохо от высокой температуры. «Танечка, подумай, как следует! Все признаки интоксикации налицо и на лице, что ясно и без анализов, но я не могу понять причину. Органы спокойны. Что тебя еще беспокоит?» – озабоченно говорила Анфиса Никаноровна, меряя мне давление. «Голова болит и тяжесть в ней, доктор. Я фельдшеру не сказала, не подумала, что важно. Несколько дней... И аппетита нет», – призналась я. «Голова?! Аппетита нет?! – оживилась врач. – Потянулась ниточка... Почему сразу не сказала?». «Значения не придала. Да краска эта проклятая...» – я поморщилась, голова ныла и гудела, и начало мутить, о чем я тут же доложила Анфисе Никаноровне. «Таня, объясни толком, что за краска!» – потребовала Харитонова. Несмотря на плохое самочувствие, я пустилась в пространные разъяснения – о наболевшем готова была говорить долго.
          Наш одноподъездный шестнадцатиэтажный дом, в народе именуемый «свечкой», в настоящее время подвергался варварскому ремонту – коммунальные службы, видно, из экономии, красили подъезд какой-то сверхдешевой и, по подозрению жильцов, предназначенной для наружных отделочных работ, краской. Пытка длилась неделю, а покрашены были только семь этажей из шестнадцати. Я вообще не переношу запах краски, тем более такой, ведь, чем ниже качество, тем он ужасней. «Отравление краской. Реакция организма. Сколько веревочке не виться...» – удовлетворенно произнесла Анфиса Никаноровна. – «Танечка, я тебя оставляю в отделении – капельницы-уколы, анализы-обследования. Правый бок может сигнализировать о неполадках в печени, а она – дама капризная и скрытная. И вот что я еще сделаю – свяжусь с районной администрацией. Пусть проверят, чем людей травят!» Испуганный муж привез вещи, но, узнав, что любимую супругу никто не собирается «резать», уехал домой успокоенный. Очень скоро после начала интенсивного лечения температура нормализовалась, и я почувствовала прилив сил и аппетит. Через день муж, навещая меня, весело рассказывал, как подъезд  обдирают-зачищают-отмывают, готовя к покрытию экологичной штукатуркой для внутренней отделки. Само собой, мы скрыли от соседей, что имеем непосредственное отношение к снизошедшему на нас счастью.
          Забирая меня домой, муж привез огромный букет роз и торжественно вручил Анфисе Никаноровне: «Спасибо за жену!И за подъезд!» Она зарделась от радости: «Повезло вам, ребятки, что я в тот день дежурила, а не какой-нибудь молодой-горячий вроде Павлика. Не сомневаясь ни секунды, провел бы диагностическую полостную, а это совсем не на пользу здоровому организму, несмотря на знаменитую сцену из «Покровских ворот»... Смотрели фильм?» Мы хором заверили, что знаем его наизусть. «Так вот... – довольным голосом продолжала Харитонова. – Резать больного, не разобравшись – не самый прогрессивный метод! А запах краски, честно говоря, я сама терпеть не могу!» И Анфиса Никаноровна засмеялась молодо и задорно. И в голову не пришло бы, что месяц назад ей исполнилось семьдесят...
          Ну что вы притихли, девчонки? Давайте торт резать!
          Подруги дружно захлопали в ладоши – затаив дыхание, слушали они захватывающую историю и теперь выражали рассказчице восторг...