Облака

               
Ещё вчера я считала себя самой любимой, самой желанной его Малышкой. А сегодня я случайно наткнулась, конечно же, случайно, вы ничего не подумайте, на его весьма откровенную переписку в телефоне с Ней. И со статуса "Единственная" я с треском грохнулась по рейтингу вниз, получив почётное звание "Бывшая".
 Всю неделю я пластом пролежала на диване, ничего не делая. Точнее сказать, я была занята очень важным делом — я страдала! Ах, как приятно порой считать себя жертвой обстоятельств и смаковать ощущение своей святости, а его порочности. Конечно, я потеряла работу — за прогулы премию не дают. Стало щемить сердце, появились странные боли в голове.

 Целый год я жила как в бреду. Я перестала общаться с подругами: раздражало их счастье семейной жизни. Теперь моей закадычной приятельницей стала пьянящая дурманом клубная жизнь. Голова стала болеть чаще.
— Это он во всём виноват! Не оценил! — злилась я и чувствовала, как всё нарастающая смертельная обида переходит в ненависть.
 И вот сижу я в очереди к врачу. Сейчас умру ему назло, тогда он поймёт, как был неправ.
— Опухоль. Опухоль головного мозга. Вы не волнуйтесь, она доброкачественная пока, — невозмутимо произнёс врач.
 Спускаясь по лестнице, я впервые отчётливо ощутила, что значит фраза "ватные ноги". Чувство, как будто они мягкие, без костей. А ты идёшь, словно по облакам и проваливаешься в них по самые колени, затем — по пояс, потом — по самую грудь — безнадёга.
— Ну и что теперь делать? — в оцепенении думала я.
— Отомстить, — неожиданно возникла навязчивая мысль.
— Отомстить, — угрюмо прошелестела осень пожухлой листвой.
— Отомстить! — зловеще сверкнули фары машин.

 Опухоль росла. Консилиум совещался по поводу оперативного лечения.
— Отомстить, отомстить! — остервенело стучали зубы в такт колёс уносящей меня электрички.
— Деточка, что ты бормочешь? — послышался рядом старческий голос.
 Ехать далеко. Слово за слово разговорились. Легко выворачивать душу наизнанку человеку, которого видишь в первый и в последний раз.
— Бабушка, вот что мне делать?
— Поблагодари в мыслях, дочка, — спокойно сказала попутчица.
— Кого?! За что?! — возмущённо воскликнула я.
— За то, что дал тебе шанс вернуться к себе самой, милая. Близкие люди — наше зеркало. Как сама к себе относишься, так и они к тебе.
— Не поняла, — растерянно пробормотала я.
— Ну вот ты кто?
— Его жена. Я его встречала, провожала, а он... неблагодарный! — глотала я слёзы.
— ЕГО жена, — с горечью повторила пожилая женщина. — Чью жизнь ты живёшь? Где во всём этом ТЫ?
— Он для меня всё! Я без него не могу! — всхлипывала я.
— Мы теряем тех, в кого вцепились мёртвой хваткой. Отпусти, родная, тогда, может, и вернётся.
— Так я и отпустила. Даже вещи ему собрала.
— Сердцем отпусти, дочка, сердцем, — промолвила тихо старушка.
 Всю ночь мне снились кошмары.
— Хуже, чем есть, не будет, — подумала на утро я и стала, как на плёнке, прокручивать нашу семейную жизнь.
— Чтобы к моему приходу всё было готово. Теперь ты — моя жена. Знай своё место. И вот ещё что: никаких мужчин в друзьях — удали. Играть на фортепиано — это блажь, не занимайся ерундой. Тебе ещё рубашки гладить.
— А вот и буду! — вырвалось у меня.
 По привычке всё тело сжалось. Я огляделась. Никто мне не возражал. Я достала ноты с моим любимым менуэтом...

 Наступил декабрь. За окном, кружась, падали хлопья снега. Сижу у себя в офисе. Да, пусть небольшое, но своё дело. На перерыве перечитываю книгу по психосоматике: боль в голове — больные мысли. Надо менять мировоззрение, освобождаться от злости, агрессии. Тяжело, но я смогу.
— Простить, отпустить, поблагодарить, — чеканят колёса электрички.

 А вот и знойное лето. Выходной день. Шаловливое солнце щекочет меня за пятки:
— Вставай, лежебока, пора в музыкалку.
 Торопливо одеваюсь, напевая любимую мелодию. По пути забрасываю ноты в сумку. Звонит телефон.
— Привет! Как дела? — раздаётся знакомый голос.
— Извини, надо бежать, — поспешно кидаю я, надевая босоножки.
— Я соскучился. Может, увидимся?
— Я подумаю, — даю я "оригинальный" женский ответ, смотря на часы.
 Так вот что имела в виду та пассажирка с электрички! В уме экспромтом возникают рифмованные строчки:
— Спасибо тебе, дорогой,
  Что стала я снова Собой!
  За то, что парю теперь ввысь!
  А ты от меня от...

 И вновь кабинет онколога.
— У Вас положительная динамика. Ничего не понимаю. Вы ведь только готовитесь к операции, — сурово взглянул на меня врач из-под очков.
— Динами... что? — встревожилась я.
— Опухоль рассасывается, — в замешательстве отвечает он. — Ничего не понимаю. Может, снимки перепутали?
 Бегу припрыжку по знакомой лестнице. По той, что с облаками. Кудрявые облака игриво поглядывают на меня, приподняв пушистые, белые веки.
— Полетаем вместе? — приветливо, протянув тёплую, мягкую ладонь, предложило одно из них.