Анна Никки. Дотянуться до солнца. Глава 62

Дотянуться до солнца
Автор: Анна Никки

Глава 62

- Нет, невозможно!

- Я сделаю. – Единорог положил ладонь на плечо Самуила. – Сколько по времени?

- Что ты говоришь?! Он умрет!

- Он же сказал, что выдержит… Тем более, если сегодня он не умрет, завтра погибнут трое.

Самуил выругался и усадил заместителя обратно в кресло:

- Сядь, перевяжу сначала.

Максим начал готовить смесь, параллельно инструктируя Единорога.

- Реанимировать начнешь ровно через одну минуту… не раньше…

- Но ты уверен, что за такое короткое время…

Максим обернулся:

- Да. Скорее всего, это биологический образец. Я так ощущаю… Если умру я, он погибнет вместе со мной. – Парень вернулся к своему занятию. – А так как это отдельный организм, то самостоятельно восстановиться он не сможет.

Самуил со злостью бросил на кровать окровавленное полотенце и прокричал на родном языке:

- Ты сам-то восстановись сначала! Черт, племянника заберу, вернусь обратно, буду кофе варить… ААААА!

Максим улыбнулся и ответил ему на корейском:

- Клянусь тебе, что так оно и будет.

- Придурки чертовы! – Единорог стукнул кулаком по подлокотнику и заорал по-немецки. – Я просил миллион раз!

Самуил открыл рот от удивления:

- Это на каком языке? 

Заместитель сверлил его взглядом:

- А, по-твоему, на каком?

Парень рассмеялся:

- Точно, не на корейском…

- Еще раз, и ты не отвертишься!

- Старые отговорки?

- Я не шучу в этот раз!

Максим готовил раствор и невольно улыбался, слушая их пререкания. Хотя настроение было совсем нерадостным. Не каждый день решаешься умереть в муках.


Питбуль припарковался у дома. Подмигнув охраннику, он бодрым шагом прошел в кабинет Далматинца.

Но у входа его остановил другой охранник.

- Пропусти его. – Донесся голос хозяина изнутри.

Как обычно, за спиной Далматинца стояла Феникс.

- Как дела?

- Все в порядке. Она упала с крыши.

- Мертва?

Мужчина опустился на одно колено и склонил голову.
 
- Нет, кандидаты помешали мне закончить. Подойти, не представлялось возможным.

Феникс усмехнулась:

- Провалился? Отец, я говорила, он…

- Почему ты здесь, раз она до сих пор жива?

- Долго не протянет. Когда я подошел сзади, воткнул в нее нож. Она умрет, если не от падения, то от кровопотери.

Далматинец улыбнулся:

- Ты постарался. Возвращайся к работе. С сегодняшнего дня обходы должны быть два раза в сутки. Список тех, кто может находиться на нижнем этаже, у тебя на столе. Иди.

Мужчина довольно улыбнулся:

- Мой прежний хозяин говорил, что вы – великодушный человек.
 
- Не льсти, не люблю.

- Простите.

- Феникс приготовила тебе подарок. Он в лаборатории. Исчезни.

Мужчина облизнулся:

- Спасибо. Я буду верно служить вам, хозяин.

Когда дверь за ним закрылась, Феникс поморщилась:

- Ненавижу таких.

- Он нужен нам. Если Кирин или Дракон решат вернуться, он пригодится нам вместо пушечного мяса. Жертвовать тобой я не стану.

- Для этого есть Бульдог и его люди.

- Он решает другую задачу сейчас.

Девушка напряглась, невольно почувствовав себя не в своей тарелке.

- Кандидаты?

- Я не в силах их больше контролировать. Нужно подготовить почву для их исчезновения. Придется пожертвовать ими…

- Дракон все еще в той машине, а Кирин будет доступен нам еще пару дней.

- Не волнуйся о них. Бульдог разыщет обоих и решит проблему. Не хочу, чтобы они сцепились здесь и устроили бардак накануне такого важного события… Лес, хоть и глухой, но лишнее внимание привлекать не стоит.

Феникс направилась к выходу. Но сначала присела на одно колено и склонила голову.

- Я выполню твой приказ, отец.

Далматинец довольно улыбнулся, думая о том, что скоро Алиса также будет стоять перед ним, низко опустив голову, как кандидат, а его оглушительный успех подарит ему возможности, о которых он не мог и мечтать.

«Жаль, что ты не доживешь до момента, когда твоя дочь покорит весь мир, став прародительницей нового человечества… Или сделать тебе подарок перед смертью, Сашка?»


Максим осмотрел работу Самуила и одобрительно кивнул. Рана Единорога больше не кровоточила. Парень протянул им пузырек с ядом собственного приготовления. Он добавлял ингредиенты на глаз, но в точности дозировки не сомневался.

- Что нам делать?

Максим постелил на полу покрывало и лег на спину.

- Ты должен будешь засечь ровно одну минуту. Шестьдесят первая секунда решит, буду ли я жить.

Самуил поднял глаза к потолку:

- Давай придумаем другой план, а?

Парень помотал головой:

- Послушайте внимательно.

- Ты точно уверен? – Единорог повертел пузырек в руках. – Кто-то выживал после этого?

- Я буду первым. Прошу, сосредоточьтесь. Не думайте обо мне, как об умирающем. Вы должны спасти меня.

- Говори. – Оба сказали это одновременно.

- Я буду биться в агонии.

- Типа той, что была в машине?

Максим кивнул:

- Да, поэтому могу наброситься на вас. Но в этот раз связать меня вы не можете, иначе я действительно умру. Кровь должна циркулировать  свободно.

- Долго ты мучиться будешь?

- Примерно минут пятнадцать? – Он облизал губы, в горле пересохло.
 
Самуил присвистнул:

- Да за пятнадцать минут ты нас на куски порвешь!

Максим прыснул от смеха:

- Побольше энтузиазма, а?

- Ты хотел услышать, что я всю жизнь мечтал с тобой побороться, что ли?

- Почти. Я постараюсь контролировать процесс, но на последних минутах могу потерять себя… От боли мы сходим с ума…

Самуил присел рядом с ним и похлопал его по руке:

- Не объясняй. Заметили уже.

Парень закрыл глаза и глубоко вдохнул.

- Спасибо за помощь вам обоим.

- Это не только для тебя. Ты, по крайней мере, знаешь, что она жива. Мы не знаем ничего. – Единорог поставил раствор на стол. – Когда ты перестанешь дышать, и наступит шестьдесят первая секунда, что должен делать я?

- Реанимация. – Максим приподнялся на локтях. - Не останавливайся ни в коем случае. Надеюсь, у тебя хватит сил делать это непрерывно в течение пары часов. Меняться у вас не получится. Пауза, даже минимальная, лишит меня жизни по-настоящему. Я – не обычный человек, мой организм не работает, как ваш.

- Сколько это может продлиться?

- Час или два, не знаю. Насколько у тебя хватит сил? Я попробую дать себе установку на жизнь, поэтому, надеюсь, быстро очнусь…

- Что ты себе дашь?

Максим вздохнул и сел. Он должен был объяснить, хотя и не хотелось. Бойцы Абиссинца мало что знали о них.

- Пять лет назад я смог продержаться рядом с Драконом около пяти минут. Наш с ним предел на расстоянии ближе двух метров – тридцать секунд. Я внушал себе, что не должен упасть в обморок, пока не увижу отца… Я смог продержаться почти пять минут!

- Это все хорошо, но контролировать себя в сознании одно, а как ты сделаешь это вне его?

- Наш организм, на самом деле, удивительная штука, знаете?

- Конечно, наслышаны. – Самуил скривился. – А теперь и воочию наблюдаем, ага.

- Далматинец в свое время пытался преподавать нам теорию о том, что жизнь и смерть, по сути, стороны одной медали. Переверни и получи обратный результат.

- Да? Что ж тогда мы мрем как мухи?

- Рано или поздно все должны умереть. Это закон природы и небесного мироздания. Чтобы не нарушался баланс, все естественные процессы должны идти по плану. В каждом человеке заложен этот час с рождения, и в течение жизни мы либо приближаем смерть организма, либо получаем отсрочку данного момента…

Единорог выдавил улыбку:

- Логично.

- Все контрольные точки нашего организма заложены в мозге. Если развить правильную мысль и дать ему конкретную установку, он сам запустит нужный процесс. И хотя мы не можем управлять всеми процессами, происходящими в организме, но все же мы его хозяева… Я не говорю сейчас о душе, лишь о теле… Она, конечно, играет огромную роль для нас, управляя нами, но мы не ее хозяева… часто игнорируем ее сигналы… и отходим от своего первоначального предназначения… Баланс сохранять очень трудно… – Максим тяжело вздохнул. – О чем это я? А да, о теле. Сейчас о нем. Люди чаще всего полагаются на свой организм, но мы учились тому, чтобы организм полагался на нас. С нашими возможностями мы далеко продвинулись в изучении этой теории… Именно тогда, пять лет назад, я опробовал ее на практике. И у меня получилось.

- Но ты был в сознании.

- Потом нет. Ведь я дал себе две установки.

Самуил усмехнулся. Этот парень поражал его всякий раз, как открывал свой рот.

- Умереть – вторая установка?

- Умереть на пять дней.

- Пять дней? Что? – Единорог подался вперед, не веря своим ушам. – Это типа летаргического сна?

- Не совсем. Но можно назвать и так. Я так сильно желал этого, что смог сделать. В течение этих пяти дней мое сердце не билось, я не дышал, кровь не циркулировала, но ровно через пять дней я очнулся с нормальными жизненными показателями. Единственным минусом стала потеря памяти. Видимо, все же для моего организма сразу две такие установки оказались слишком трудоемкими?

Максим лег обратно и поднял глаза к потолку.

- Заманчивая перспектива. – Самуил помотал головой. – А вдруг снова? Нам тебе все рассказывать как раз дня два придется.

- Это не было побочным эффектом. Я не давал себе такую установку, но, говоря Далматинцу, что умру, я также обещал забыть их всех. Перестарался немного…

- Ха-ха-ха, смеяться нам или плакать?

- Самуил, перестань.

Максим пытался сосредоточиться, откидывая лишние мысли в сторону. Наступила тишина. Каждый думал о своем.

Через несколько минут Максим заговорил снова:

- Я сейчас сделаю то же самое, что и пять лет назад. Через три минуты ты должен дать мне раствор. Приготовьтесь. Постарайтесь меня не задевать, если не будет такой необходимости, и я не буду пытаться вставать. В бессознательном состоянии я могу принять вас за врагов и напасть. Самуил, самое главное, ты должен быть готовым остановить меня, когда я очнусь. Будь рядом с Единорогом, пока он делает реанимацию. Хорошо?

- Почему, это главное?

- Я уже говорил, это самый опасный момент. Я дам себе один час, но, повторюсь, он может затянуться. Если же я начну дышать раньше, но не очнусь, просто ждите. Не отходите от меня… И хоть я и не хочу, чтобы вы пострадали, но вам придется следить за моим состоянием. Единорог, ты особенно будь осторожен. Тебе и так досталось.

- Все будет в порядке. Главное, чтобы ты вернулся, а там разберемся.

Максим вытянул руки вдоль тела и закрыл глаза. Через три минуты он сжал кулаки. Заместитель осторожно открыл пузырек и влил содержимое в рот. Самуил уселся в изголовье парня.

Через минуту у Максима началась агония. Его стоны и хрипы разрывали ночную тишину, а тело дергалось в конвульсиях, но они видели, как он старается контролировать себя. Голова вертелась из стороны в сторону. На десятой минуте из его горла вырвался истошный крик, а затем все стихло. Грудь парня тяжело поднималась и опускалась, дыхание с каждой секундой становилось все слабее, пока через несколько минут Единорог не зафиксировал последний вздох.

Секундомер начал обратный отсчет.

Казалось, секунды растягиваются, а ход времени замедляется. Ощущение, что стрелка бежит слишком медленно, заставляло задерживать дыхание в страхе, что она остановится навечно. В комнате повисла мертвая тишина.
Как только стрелка пробежала круг. Единорог отбросил секундомер и начал реанимацию, стараясь беречь силы. Самуил переместился и сел напротив, чтобы контролировать пробуждение Максима.


Через пятьдесят одну минуту, заместитель откинулся назад и навалился на диван.

- Он… он… дышит… Черт! Никогда такого не видел!

Самуил осторожно поднес палец к носу парня. Максим ровно дышал.

- У него получилось…

- Прости, но сейчас я буду ругаться по-иностранному…

Единорог, тяжело дыша, махнул ему рукой и улыбнулся:

- Валяй. Я бы и сам не прочь…

Самуил вскочил на ноги и разразился отборными корейскими ругательствами. Когда поток слов иссяк, он снова плюхнулся на пол и от души рассмеялся.

- Черт, это фантастика! Тот старикашка – реальный гений. Никто не поверит нашим сказкам! – Самуил схватился за голову и взъерошил волосы. – Он был мертв пятьдесят минут?

- Пятьдесят! Одну! Минуту! – Единорог с довольной улыбкой посмотрел на парня, лежащего неподвижно на полу, и облегченно вздохнул.