Отправляюсь в путешествие на электричке. Меня будут ждать к обеду, надо бы вернуться вовремя. Доезжаю куда надо на электричке, надо еще пройти через вахту. Здесь переодеваю обувь и носки. Холодно, у всех такие проблемы – даже обогреватель стоит, показываю женщине, как его включать.
По идее я должен идти в лес, к озеру Шарташ, но что-то пошло не так. Со мной нет ни денег, ни телефона для фотосъемки – я все оставил, да и одежда неподходящая. Мой путь по кромке обрыва, за ним видны высокие дома – уже понастроили. Дорога поворачивает налево, там и вовсе знакомый район – через реку улица 8 марта, Плотинка. Стоило ехать в такую даль, чтобы вернуться в центр своего города… Пытаюсь попасть в места поинтереснее, сворачиваю направо. Все равно город, но другой, вижу таблички на домах – улица Просвещения. Это Петербург? Чтобы перейти площадь, спускаюсь в подземный переход, там глубоко, это стихия воздуха. Иду по узким улицам, лестницы старых подъездов… Дальше дороги нет, дома стоят стеной, не обойти. Снова спускаюсь в переход, там темно, это стихия воды, которая захватывает меня. Я уже не вернусь, или это и есть возвращение?
В Петербург
© Copyright: Валентин Ирхин -Миниатюры, 2023
Свидетельство о публикации №223091900946
Свидетельство о публикации №223091900946
Рецензии
Я исчез, как покинутая фраза, и теперь никогда не напишу ничего, похожего на нее. Весь мой талант пропал в этом наброске — он очень необычен и сильно отличается от того, что я писал раньше. Он не будет относиться ни к перу, ни даже к карандашу, который я так давно забросил, потому что никогда уже не смогу переписать набело то, чего больше нет. К тому же эта вещь написана на чужом языке, на котором я не хочу и не могу больше писать. Это все еще Екатеринбург!
Собственно, она и о том, чтобы не писать на неизвестном языке. Поскольку он окончательно погиб, когда еще существовала Атлантида. Или, может быть, в процессе ее гибели. В общем, я уже никогда его не вспомню… Нет, пожалуй, вспомнит другой — этот язык, на котором я пишу, иначе все становится почти нереальным… Но его я забыть не в силах. Все, издатели с радостью возьмут эту рукопись назад. Вот она — убейте меня, не помню, где она лежала все это время… А, неважно.
Я до сих пор иногда думаю, что бы случилось, если бы среди вещей, которые я разбросал по городу, был этот дневник. Я бы, наверно, исписал его своими стихотворениями. И сочинил, кстати, стихотворение о лете. А что лето — время для поэзии, даже говорить не стану, знаете, товарищ писатель, есть такая тема… Впрочем, сейчас даже как-то стыдно. Но сейчас-то не о летах… Так вот, чуть позже, постепенно стишки стали забываться. Мало того, они стали покрываться пылью. Через много-много лет.
Конечно, это могло быть просто совпадением. Или случайною ошибкой. Вы ведь знаете законы жизни. Ничего нельзя исключать. Теперь, может быть, и не стал бы брать эту рукопись в руки, не случись мне однажды прочесть в «Огоньке» про расовые мистерии древних греков, да и про запретное дерево стало мне казаться всё чем-то очевидным. Даже аргументы какие-то подвернулись… Вот… А вы говорите, мания… Однако, вдумайтесь: время, поезд пришел… И что же мне делать? Что мне теперь, постоянно думать про свое прошлое? Нет, с ума сойти? Зачем тогда вообще жизнь? Вы же в лес ехать прикажете! Непонятно… как жить.
P.S. Cool picture
Елена Троянская Третья 24.09.2023 13:07 • Заявить о нарушении
Собственно, она и о том, чтобы не писать на неизвестном языке. Поскольку он окончательно погиб, когда еще существовала Атлантида. Или, может быть, в процессе ее гибели. В общем, я уже никогда его не вспомню… Нет, пожалуй, вспомнит другой — этот язык, на котором я пишу, иначе все становится почти нереальным… Но его я забыть не в силах. Все, издатели с радостью возьмут эту рукопись назад. Вот она — убейте меня, не помню, где она лежала все это время… А, неважно.
Я до сих пор иногда думаю, что бы случилось, если бы среди вещей, которые я разбросал по городу, был этот дневник. Я бы, наверно, исписал его своими стихотворениями. И сочинил, кстати, стихотворение о лете. А что лето — время для поэзии, даже говорить не стану, знаете, товарищ писатель, есть такая тема… Впрочем, сейчас даже как-то стыдно. Но сейчас-то не о летах… Так вот, чуть позже, постепенно стишки стали забываться. Мало того, они стали покрываться пылью. Через много-много лет.
Конечно, это могло быть просто совпадением. Или случайною ошибкой. Вы ведь знаете законы жизни. Ничего нельзя исключать. Теперь, может быть, и не стал бы брать эту рукопись в руки, не случись мне однажды прочесть в «Огоньке» про расовые мистерии древних греков, да и про запретное дерево стало мне казаться всё чем-то очевидным. Даже аргументы какие-то подвернулись… Вот… А вы говорите, мания… Однако, вдумайтесь: время, поезд пришел… И что же мне делать? Что мне теперь, постоянно думать про свое прошлое? Нет, с ума сойти? Зачем тогда вообще жизнь? Вы же в лес ехать прикажете! Непонятно… как жить.
P.S. Cool picture
Елена Троянская Третья 24.09.2023 13:07 • Заявить о нарушении
Истинная жизнь возможна только в Екатеринбурге - ведь это центр мира, новый Иерусалим, святый город на границе Европы и Азии. Но и он исчезнет вместе со своим сакральным языком, поднимется на небо...
Валентин Ирхин 24.09.2023 14:36 Заявить о нарушении
Валентин Ирхин 24.09.2023 14:36 Заявить о нарушении