Убил в сердце своем...

Кирилл познакомился с ним ещё до того, как они пошли в школу. Кстати в школу они пошли сразу во второй класс. Во времена перестройки делали разные эксперименты, в том числе и над детьми, вот и решили тех, кто в детском саду в шесть лет выучился читать и писать, отправить сразу во второй класс. Он жил в соседнем доме. Все одинаковые дома в их дворе построил один завод, потому все друг друга достаточно хорошо знали, но его маму мало кто знал. Говорили, что она латышка, а это в том промышленном районе Риги было не очень частым явлением, хотя никто никогда не слышал, чтобы она говорила на латышском. Работала она на рыбном заводе, совсем не том, который строил те кирпичные пятиэтажки, никто не знал, была ли она замужем. Соседи осуждали её, за то, что она совсем не занимается сыном, но она мало с кем общалась, и ей было безразлично, что о ней кто-то говорил. Порой она уезжала на пару недель куда-то учиться, а её сын, которому было шесть лет должен был жить один. Звали её сына Даниель, но все его называли просто Даня. Ходил он вечно оборванный, нечесаный и не мытый. Все знали, что он очень боится высоты, боится вида крови, боится воды и жутко психует, если у него что-то не получается. Из-за всего этого над ним постоянно издевались и подшучивали, и мало кто хотел с ним общаться.

Кирилл тоже плохо ладил с дворовыми, хотя они относились к нему нормально. Он норовил, что-то мастерить лезть, туда, куда лезть запрещено, а игры в войну его совсем не увлекали, он говорил, что всё это слишком глупо, потому его считали высокомерным задавакой. По этой причине Кир постоянно норовил уйти со двора подальше от своих сверстников, чтобы они ему не навязывали свои дурацкие игры. Данька был готов дружить с кем угодно и идти куда угодно и заниматься чем угодно, только бы его кто-то терпел рядом с собой. Одиночество он переносил очень плохо.

Так Кир и Данька начали путешествовать без билета в разные уголки Риги и даже в соседние небольшие города на электричках, вечно их на незнакомой территории ловили местные дети и колотили, но это их не удерживало от других путешествий. Летом они ходили на реку, где строили плоты, чтобы уплыть в Швецию, про которую Кир читал много книжек и мечтал там оказаться, и понимал, что законным путем ему, как простому гражданину СССР там не бывать. Вот и думал он до туда добраться на плоту. Дане было очень трудно перебороть свой страх перед водой, но он всё же смог это сделать. Потом Кир пытался избавить Даньку от страха высоты, и предложил ему построить дом на дереве в лесу. И вечно этот Даня спешил, делал что-то неправильно, психовал, всё ломал, впадал в уныние, друг его утешал и все терпеливо исправлял.

Впрочем в ранние годы Даня был очень даже добрым малым, который помогал старушкам искать их любимых котиков, некоторые давали ему деньги и отправляли в магазин, в общем он всем был готов помочь. В школе он тоже достаточно быстро читал и писал, разве что на уроках труда у него не получалось шить или что-то клеить из бумаги, и это доводило его до истерики. Как-то раз он подрался с одним одноклассником, который дразнил его из-за порванных между ног брюк. Учительница после этого отправила его домой, и сказала, чтобы без родителей он в школу не возвращался. И он с радостью пошел гулять, ведь мать его была на работе и возвращалась домой поздно, когда школа была уже закрыта. Пропускать занятия ему понравилось, и он начал это делать постоянно, а его маме это было совершенно безразлично, она ему говорила, что это его дело, и предупреждала, что жизнь его будет ужасной, если он не получит высшего образования. Она почему-то всегда относилась к нему, как к взрослому и здоровому человеку, а ему было шесть лет, и у него были явные психические отклонения.

Кир часто бывал у него дома, где было грязно, не прибрано, все было какое-то сломанное, и сильно воняло несвежей рыбой. По дому носился вечно травмированный кот, и гадил где попало. Как-то раз кот нагадил даже в солонку. У Кира отец тоже дома не делал ремонт, все было обветшалое, но мама постоянно все убирала. Кира раздражало то, что от его друга не очень хорошо пахло, и что у него дома такой жуткий бардак, но попросить его самостоятельно постирать свою одежду, помыться и прибраться в доме он не решался, думал, что это друга обидит. По улице Кир гулял без родителей в специальной одежде, которой было не жалко, но у него была и одежда для школы и для прогулок с мамой, а вот у Дани приличной одежды не было, разве что школьная форма, но и она была в ужасном состоянии.

В третий класс Даня уже пошел в другую школу, из школы Кира его исключили, потому что он слишком много прогуливал, его застали за курением, составили акт о том, что он катался на трамвайной "колбасе" и много чего ещё натворил. Через год его исключили и из соседней школы и он уже должен был ездить в какую-то школу далеко. С тех пор, как Даню исключили из школы, он стал реже гулять с Киром, который подружился со своими одноклассниками. Он пытался ввести своего соседа в свою новую компанию, но те не так терпимо относились к его частым истерикам, к миазмам, исходившим от него, а когда один пацан подцепил от него вшей и его обрили на голо, Даню поколотили и велели больше к ним близко не подходить. Но иногда на каникулах и на выходных Кир всё же гулял с Даней, и каждый раз они что-то творили, за что их били то дворники, то соседи, то заводская охрана, а иногда их задерживала милиция. Матери их пороли ремнями за эти проделки, но на следующий день наказание забывалось и они снова шли на различные мелкие преступления. Один раз они устроили пожар в лесопарке, в другой раз решили камнем расплющить баллон с краской, и расплющили его так, что физиономии у обоих были залиты красной краской. Мама Дани подумала, что это кровь, вызвала скорую помощь, и только в больнице, врач оторвал руки пацана от лица и понял, что это краска. Мама Кира сначала мыла его лицо ацетоном, а потом поняла, что краска масляная и отмыла его подсолнечным маслом.

К двенадцати годам два друга уже решили стать ворами и бандитами, и сначала угнали лодку, но продать её не смогли, потом пробовали на пару дней убежать из дома, но в итоге Кир наутро вернулся домой, потому что знал, что его мама его любит и расстроиться, если он не вернется домой. Даня был уверен, что не нужен своей матери, потому возвращаться домой совсем не хотел и пару суток прожил под лодкой на берегу реки, вместе с большим бездомным псом. Кир носил им туда еду, а потом убедил друга вернуться домой.

Потом они решили украсть кроликов во дворе одного из старых домов, чтобы их разводить в одном незаконно отстроенном сарае в соседнем дворе. Они решили их разводить и продавать на рынке. Мясо тогда было в дефиците, потому на кроликов был определенный спрос. Они украли навесной замок в будке у стрелочника, украли доски на стройке, чтобы сделать клетки, стащили проволочную сетку на заводе. И похищенные ими кролики начали плодиться, а дворовые дети готовы были таскать из дома хлеб и рвать траву, чтобы покормить и погладить пушистых зверьков. Но о делах двух друзей узнали старшие пацаны, заявили, что сарай их, и они выдадут Кира и Даню милиции, если те не принесут им через неделю тридцать рублей.

Сколько ни пытались юные животноводы продать уже взрослых кроликов, у них ничего не получалось. На рынке, где торговали подобной живностью сразу спросили, откуда животные, и сказали, что у детей их покупать не будут. Пара старушек готовы были купить уже забитых и разделанных кроликов. Кирилл так разнервничался, что заболел. Ему стало ясно, что те пацаны постарше, которые слыли в районе малолетними преступниками, будут шантажировать их всё время. И решил сам пойти и сдаться в милицию, но до этого рассказал обо всем маме, ему было стыдно за то, что он натворил по своей глупости. Мама заставила безразличного ко всему отца пойти и разобраться во всем без милиции. Всех кроликов вернули туда, откуда их украли, но хозяева, не хотели их брать, сначала не узнали их, потому что животные растолстели, да и кроликов было намного больше, чем украли. Отец Кира переговорил с начинающими уголовниками и те больше к бывшим животноводам близко не подходили.

После счастливого окончания своей криминальной карьеры Кир дал самому себе слово больше не нарушать закон, начал больше проводить времени дома за чтением книг, и тут ещё у него дома появился видеоплеер, и мама по знакомству могла брать на время кассеты бесплатно из проката. Появилась у него и игровая приставка, и к нему начали ходить в гости многие одноклассники, посмотреть кино и поиграть. Одноклассники Кира не любили, когда он пускал к себе и Даньку, потому Кир это делал редко. Отец Кира тогда взял у знакомых, уехавших в Израиль навсегда, взрослого пса, который был ужасно противным, вечно гадил, намеренно пугал маленьких детей, норовил украсть еду со стола. Кир и его мама терпеть этого пса не могли, потому что тяжело с ним было гулять, и им он был не нужен, а отец заниматься им не хотел. Этот пес просто обожал одноклассников Кира, терся об их ноги, как кот и вылизывал руки, и только на Даньку он рычал, лаял и пытался укусить. Потому пса во время визита Дани надо было запирать и слушать его лай.

В один день Кир достал кассету с жестким порно, и одноклассников к нему пришло аж пять человек. Данька тоже напросился к нему в гости, потому что кассету надо было вернуть на следующий день и всем очень хотелось её просмотреть полностью. К порнографии Даня большого интереса не проявил, во время просмотра начал всех уговаривать понюхать клея или бензина, наглотаться разных таблеток. И в итоге ему удалось уговорить одного из бывших одноклассников съесть пачку димедрола. Кир не хотел идти в кухню за коробкой с таблетками, просто объяснил Дане, где она лежит. Мама Кирилла сбережения хранила в наличных деньгах и прятала их именно в коробке с таблетками. Там лежало несколько тысяч латвийских рублей и сотня долларов. Отец Кира надолго уехал на заработки, мама его зарабатывала очень мало, и им предстояло жить на эти деньги несколько месяцев. Кир знал, где лежат сбережения, но тогда он был слишком увлечен порнографией, да и не думал, что Даня может украсть деньги. Хотя он помнил, когда его друг двумя годами ранее обнаружил сбережения своей матери и потихоньку их тратил на конфеты, игрушки, всякую дребедень. В основном он тогда пытался подкупить дворовых, чтобы они с ним общались. Но дворовые быстро обжирались вкусняшками, и начинали над ним издеваться.

Вечером того же дня, мама Кирилла захотела взять денег из тайника для похода в магазин и сразу обнаружила пропажу сотни долларов. Большая пачка рублей лежала на месте. Кир сразу понял, кто это сделал, ведь только Даня постоянно бегал в кухню, то за таблетками, то за чаем. Никто из гостей в кухню, кроме него не заходил. Тут ещё и вспомнилось, как он воровал деньги у матери. Мама Кира тут же пошла вместе с ним к его другу. Кир всё же не верил в происходящее, одно дело украсть деньги у своей матери, другое дело у друга, зная, что без этих денег его друг с мамой и младшим братом будут голодать и могут потерять квартиру из-за неоплаты счетов. Наконец Даня знал, что на него могут написать заявление в милицию, где он уже давно стоит на учете, и его могут отправить в колонию. Дверь Даня не открыл, говорил, что потерял ключ, но факт кражи не отрицал.

Кир предложил ему примотать купюру к чему-то тяжелому и выбросить в окно, если он не может открыть дверь. И когда Даня согласился это сделать, у Кира просто ноги подкосились, а из глаз брызнули слезы. Иногда он относился к своему другу брезгливо, иногда злился на него, но он считал его другом, почти братом, и переживал за него, боялся, что тот утонет, когда падал в воду во время катания на плоту, прощал ему когда тот его обманывал или во время истерик поносил его. Но теперь Кир понял, что друга у него больше нет, что этого он ему простить не может, не имеет права. У него не было злости на этого явно психически больного человека, была только жалость к нему и отвращение до физической тошноты. Пока мама Кира ходила вниз ловить выброшенные с балкона деньги, примотанные к ложке, сам Кир сидел в подъезде на полу, вытянув ноги. Потом мама увела его домой, и даже перестала на него ругаться, видя, насколько ему стало плохо. Но тут она заметила, что и в пачке рублей не хватает половины, и пришлось им ещё раз пойти к Дане.

К тому времени мать Дани уже была дома. И спокойно сказала, что собирается сдать сына в какое-то исправительное учреждение, потому что не справляется с его воспитанием. Даня стоял и хныкал, просил простить его и пожалеть, обещал больше так не делать. Кир смотрел на него стеклянными глазами, из которых ещё текли слезы, но он уже смотрел будто свозь своего друга, будто не видел ничего или смотрел на неодушевленный предмет, на труп. Для него уже не имело значения, что говорит его друг, что делает, он для него больше не существовал. Оказалось, что Даня из украденных денег что-то успел потратить, купил себе новую куртку. Его мать отдала маме Кира недостающие деньги из своих.

Перед уходом Кир услышал ещё одну неприятную вещь о своем бывшем друге. За пару месяцев до этого он с одним из своих одноклассников стоял на трамвайной остановке, они украдкой курили. Рядом с остановкой был склад бетонных плит. И тут он увидел на этих плитах Даню, ещё одного вечно психовавшего пацана из соседнего двора и мальчугана шести лет, который вечно норовил гулять со старшими. Кир и его одноклассник позвали их, но те испуганно убежали. А минут через пятнадцать среди плит раздался крик мелкого и не утихал. Кир с одноклассником пошли на вой и увидели мальчишку, со спущенными штанами, который не мог их одеть. Ни Дани, ни другого пацана рядом не было. Кир пытался выяснить, что произошло у мелкого, но тот только ревел. Они помогли мелкому одеться и проводили до дома. Одноклассник никак не мог понять, зачем Даня и его приятель сняли с мелкого штаны. Кир тогда толком тоже не понял, что произошло, он ничего не знал о педофилии, гомосексуализме, изнасилованиях, но чувствовал, что случилось что-то очень нехорошее.

И тут мать Дани сказала, что зря уговаривала мать того мелкого мальчишки не писать заявление в милицию. Сказала, что было бы лучше, если бы его уже тогда забрали в колонию для малолетних и он не обворовал бы после этого многих людей. Мама Кира была в шоке, узнав, что друг её сына изнасиловал маленького ребенка, и дома объяснила сыну, что его бывший друг заслуживает очень длинного срока лишения свободы и к таким преступникам даже другие преступники относятся очень плохо и делают их жизнь во время отбывания наказания особенно неприятной.

Одноклассники хотели прийти к Киру в гости на следующий день, но он объяснил им, почему это невозможно, и они собрались избить за это Даньку. У многих из них тоже были проблемы с милицией, и они знали, что в этой краже, если бы Даня не признался, их могли бы тоже обвинить и даже наказать, если бы не разобрались. Кир убедил их не трогать бывшего друга, сказал, что их могут тоже привлечь за групповое избиение, ведь если Данька, у своих ворует, то настучать на побивших ему раз плюнуть. Вскоре многие стали просто игнорировать Даню, время от времени с ним общались только такие же изгои, с которыми он то и дело ссорился и мирился. Все знали, что он нюхает клей и употребляет другие наркотики. Многих дурных подростков он тогда агитировал начать принимать наркотики.

Однако, через время Кир узнал, что его бывший друг вылечился от наркозависимости, выучился какой-то рабочей профессии и даже женился. Один раз он увидел его вместе с тучной и злой женщиной, которая была явно старше него. Но даже тридцать лет спустя отношения Кирилла к Дане не изменилось, он чувствовал к нему то же отвращение и не смог бы заставить себя с ним заговорить. Но тут Кирилл сделал публикацию в социальной сети, и кто-то напечатал ужасно неграмотный похабный и хамский комментарий. Даня не узнал Кирилла, а тот его узнал сразу. Он сначала хотел пожаловаться администрации сети, но не сделал этого, только заблокировал старого знакомого.