Глава-2 Вино и картошка

Я лежал на полу, на надувном матрасе. Заснуть не мог. На хозяйской кровати ворочалась Светка. Тоже не спит, хотя кровать мягкая, я проверял. И всё это из-за Димки, того самого Димки.

Ближе к выходу из деревенского дома, куда нас заселили, стояла большая русская печь. Её не топили, в доме итак было тепло, даже жарко. С этой печи раздавались стоны и вздохи. Там спали Роза и Димка. Только они не спали, а сопели и кряхтели, и не давали спать мне и Светке. И так каждую ночь, уже неделю. Когда в первый раз это случилось, ночью я не решился сказать. Но утром сказал прямо, - кончайте возню, вы мешаете спать! Розка покраснела, глаза отводит, а Димка, в наглую, - ты, говорит, о чём? Дурочку включил.

- Кончайте аморалку! Стыдно! Вот я о чём. Вы мешаете спать другим. Вот пойдём сейчас, и попросим, чтобы нас от вас отселили,  нам весь день работать, между прочим! Правда, Света?

- Я ничего не слышала, - Светка сделала круглые глаза.

Дрянь какая, не слышала она. Розка выскочила из-за стола, и на улицу, как будто у неё живот схватило.

- Ма-альчики! Вы что? Не надо ссориться. Я пойду Розу искать…

- Я тебе, как другу говорю, нельзя так, Светка всё знает, она про вас расскажет, сплетни пойдут. Зачем девчонку позоришь? Ты же сам говорил, что она тебе не нравится. Я же о тебе забочусь. Узнают, из училища выгнать могут.

- Как узнают? Кроме тебя, сказать некому. Роза и Светка - подружки, сами разберутся. 

- Слышь, Дима, вы что там, на печке, трахаетесь?

- Тебе то, что? А, ну, понятно. Успокойся, никто не трахается.

- Вы как туда залезли оба, Светка покой потеряла.

- Светка, или ты, покой потерял?

- Ты же говорил, что она тебе не нравится?

- Тут же делать нечего. А других нет. Может, был бы телевизор, так и сидели бы и смотрели.

- Так ты от скуки, вместо телевизора, девчонку позоришь? – не выдержал я. 

- Чего ты привязался, кто её позорит? Она сама на печку залезла, я её и не звал.

- Сама залезла?...

- Ну да, сама.

- Вы там, целуетесь?

- Да пошёл ты к чёрту? Чего ты всё выспрашиваешь? Целуемся, не целуемся, какое твоё дело?

- Потому, что это цинично, так. Она же тебе даже не нравится.

- Ну, почему не нравится? У неё попка, такая крепкая, выпуклая. Она семь лет художественной гимнастикой занималась.

- Попка выпуклая….

- Завидуешь, что-ли? Или, она тебе нравится?

- Нравиться, с самого начала нравится! Как только я увидел её.

- Чего же не сказал? Мне и в голову не приходило. Ты же мой друг, странно. Ну, хочешь, забирай её. У меня с ней ничего не было.

- Как, забирай? Ты про неё, как про вещь.

- Ладно, сделаем так, я сегодня уйду, меня ребята звали в карты играть. Не хотел идти, но ради тебя, пойду. А ты тут оставайся и разбирайся. Ну, хочешь так?

- Ты, настоящий друг!

Понимает, что унижает меня, или нет? Однако, выпуклая попка из головы не шла, и сейчас я думал только об этом.

Уже через час мы были в поле. Девчонки рылись  в грязи, подбирая картошку, оставшуюся от картофелеуборочного комбайна, и складывали в вёдра, а парни эти вёдра таскали к трактору. После обеда меня с Димкой перебросили грузить картошку в новенький грузовик, с длиннющим прицепом. Крутились ещё какие-то люди, помогали, а бригадир подгонял, чтобы закончили до темноты. Шофёр грузовика сидел тут же, наблюдал процесс. Рядом с ним стоял ящик с непонятным дешёвым пойлом, которое предлагалось всем желающим участникам погрузки. С погрузкой управились быстрее, чем ожидалось.  Бригадир едва стоял на ногах. Меньше других был пьян шофёр,

- Труд, это счастье, труд, это радость, - сказал Димка, плюхнувшись рядом с шофёром.

- Правильно говорите, молодой человек, - отозвался шофёр, - труд, это – счастье! Только, от него растёт горб, и выпадают зубы.

- За двенадцать тонн картошки, одного ящика портвейна, мало! – заявил подошедший  бригадир и тут же упал, и сразу вырубился.

- Умаялся человек, - сочувственно сказал шофёр, - работает тяжело. Не переживай товарищ, будет тебе ещё ящик портвейна.

Димка остался выяснять, почему за погрузку дают вино, а я пошёл домой. Меня ждала Роза, сегодня она принадлежала мне.

***

- Слава труженицам полей! – девчонки-дуры, в мою сторону даже не посмотрели, делали вид, что меня нет. А я и не навязывался. Пока пили чай, я всё думал, как подкатиться, как начать контакт, если не реагируют даже на мои шутки. Эх, надо было бутылку того пойла прихватить. Как же это я не подумал.

На улице уже полностью стемнело. Девчонки затихли, я тоже лёг. С Розой надо было что-то решать, а то Димка завтра засмеёт. Выпуклая попка не оставляла в покое. Подумал, какая ей разница, чем я хуже Димки, и решил поговорить с ней прямо сейчас. Я тихонько залез на печку и лёг рядом. Роза спала лёжа на животе. Она не возражала, только буркнула, что хочет спать. Я хотел объясниться и стал шептать ей в ухо, - Роза…, Роза…. Она молчала. Тогда я погладил её по спине и положил руку на ту самую выпуклую попку.

- Дима? – она повернулась ко мне, прислушивалась, вероятно со сна, - Дима это ты?

- Да, это я, Дима, не пугайся.

- Отвали, урод! – она взвизгнула и стала толкаться локтями и коленями, - я буду кричать! Уйди урод!

- Успокойся, Роза, успокойся, я ничего тебе не сделаю, - шептал я, но она продолжала толкаться.

Я отодвинулся и сел, чтобы она перестала визжать. В этот момент она сильно ударила меня ногой, вязаным носком прямо в лицо. Носок был грязным, она ходила в нём по избе, вместо тапочек. Я не удержался и слетел с печки, больно ударившись при этом скулой о скамейку. Хорошо, что зубы не выбил.

- Только подойди, урод! – шипела она сверху.

- Кому ты нужна, дура набитая! – почему «урод», почему она меня уродом зовёт? Я даже очки не ношу. Чем Димка лучше меня?

***

Утром Светка растолкала к завтраку. Девчонки уже успели сварить на керосинке кашу из концентрата. Вспомнив ночное происшествие, я невольно избегал их взглядов. А Светка, как нарочно, крутилась перед носом и лезла в глаза. Мне казалось, что она заигрывает, что немало удивило. Было не похоже, чтобы она издевалась.  Но как только Светка вышла, и мы с Розой остались одни, она вдруг сказала,

- Вот что Дима, если я узнаю, что ты сплетничаешь, я скажу, что ты хотел меня изнасиловать. Вылетишь из училища! Понял?

- Ты не права, я только хотел….

- Привет ребята, - в дом ввалился Димка, - каша ещё осталась? Жрать хочу! Со вчерашнего дня ничего во рту не было.

- Жрите, пожалуйста! - вместе с Димкой вернулась Светка, и отдала ему свою кашу. Она снова нагло стрельнула глазами в мою сторону.

- А откуда это у тебя такой фингал под глазом? Вчера вроде не было, - ляпнул Димка продолжая жрать свою кашу.

- Какой ещё фингал? – внутри меня всё сжалось. Подскочив к облезлому хозяйскому зеркалу, что висело на двери, я увидел на щеке под глазом, здоровый синяк. Вот оно, доказательство «изнасилования». Не спрячешь, все будут спрашивать. Сейчас Роза всё ему расскажет. Исподтишка  я посмотрел на девчонок, они делали вид, что не слышат.

- Чего застыл? Заканчивай с кашей, - Димка жрал, как ни в чём ни бывало, - опоздаем. Нам вдвоём снова на погрузку, утром придёт другой такой же грузовик.

Мы топали по грязи пару километров, а когда пришли, никакого грузовика ещё не было. 

- Ну, как там, с Розой разобрался? – от скуки спросил Димка.

-  Ай, знаешь, Пропал интерес.

- Ну, ты даёшь, вчера был влюблён, Быстро ты. С чего это?

- Ну сказал же, чего спрашиваешь? Тебе нравиться? Балуйтесь, мне наплевать, - не мог же я сам рассказывать ему, как она меня грязным носком, в лицо! - ну, и где грузовик? – я хотел сменить тему.

- А с грузовиком тут интересно, - Димка хитро улыбался, - картошку-то, воруют.

- Как? Воруют картошку? – судя по Димкиной физиономии, он не шутил.

- А вот так, грузовиками, по 12 тонн за раз. Мне ещё вчера это чернило не понравилось. С каких это пор бухло на халяву, ящиками. Я к шофёру подкатил, так он и скрывать не стал. Говорит, что в Ставрополье картошка, страшный дефицит, она у них не растёт. Говорит, за 12 тонн картошки, машину легковую можно взять.

- В смысле, взять?

- Ну, купить, обменять на картошку.

- Ну да? Как? За картошку? – не поверил я.

- Представляешь, говорит, у них там килограмм картошки за рубль продают. 12 тонн, это 12 тысяч рублей.

- Так надо в милицию! Нас сюда прислали помогать убирать урожай, мы его убираем, а они воруют? Нет, я так не могу. Я всё расскажу.

- Ага, расскажешь, тут же все повязаны, тебя же ещё и виноватым сделают. Придумают что-нибудь, напишут в училище. Эй, смотри, Димка, видишь бидоны на улицу выносят. Там ферма, пойдём молочка парного попьём.

 - Я тёплое молоко не люблю, - механически, я тащился за Димкой.    

Несколько больших металлических бидонов были составлены вместе, в ожидании транспорта. Неподалёку крутилась какая-то тётка.

- Хозяюшка, - крикнул Димка тётке, - можно молочка попробовать?

- Отчего же нельзя, конечно можно. Погодь, сейчас кружечку принесу, - отозвалась тётка. Через минуту она вернулась с большой алюминиевой кружкой, - пейте ребята, пейте мальчики. Вы ведь помогать приехали, пейте помощники вы наши!

Откинув крышку бидона, Димка зачерпнул полную кружку и протянул мне. Я пригубил, в кружке были жирные сливки, скопившиеся в горловине бидона. Было вкусно, но больше одного глотка я сделать не смог. А Димка с жадностью выпил всю пол-литровую кружку. Вытер тыльной стороной ладони белые усы, и с восторгом погладил себя по животу.

- Ну как, хорошее молочко? - хитро улыбалась тётка, - может, ещё кружечку?

- Спасибо! Спасибо, очень вкусно! - Димка продолжал облизываться, как кот из мультика.

Но вдруг, его глаза округлились, лицо вытянулось, и он ни слова не говоря рванул к лесу. Тётка хлопала в ладоши и от души смеялась.

- Что случилось? – не понял я, - куда его понесло?

- Попал твой приятель, хорошо, если до леса успеет добежать, -  веселилась тётка, - кальсоны-то запасные взяли с собой? Кто же так сливки пьёт-то, больше полстакана опасно, можно опозориться.

Прибывший новенький грузовик, точно такой же как вчера, оповестил о своём прибытии громким сигналом. Я не знал что делать. Ворованную картошку грузить было унизительно, как будто я как эти, что за бутылку чернила. Где этот Дима? Пусть бы уже обгадился, посмотрел бы, как ты после этого к Розе полезешь.

-  Эй, это тебя на погрузку послали? Вас же, вроде двое должно быть, - вчерашний бригадир ещё не был пьян, - иди за мной. Задача понятна? Ну, погнал. Так, где говоришь, второй лоботряс? Я вашему начальству расскажу, как вы тут прохлаждаетесь.

- Не надо начальству, он сейчас придёт, если надо я и один справлюсь! - схватив вилы, я набросился на кучу картошки.

- Ну, смотрите у меня! Я проверю! 

Бригадир, по-деловому, глотнул из трёхлитровой банки похожей на те, в которых закатывают огурцы. Неужели сегодня сок будут пить? – подумал я.

- Слышь, а почему Портвейн в банках сегодня? – как бы услышав мой вопрос, с подозрением спросил у шофёра бригадир.

Два ящика, по четыре банки в каждом стояли тут же, рядом с шофёром, готовые к употреблению.

- Не знаю, так завезли. В Сельпо другого не было. Да какая разница? Так даже пить удобнее, чем из горла, - ответил шофёр, - а тут горла широкая, стакан не нужен.

- Да, так удобнее. А может, это не вино? Ты тут, часом, не экономишь на рабочих людях? – вновь усомнился бригадир.

- Как, не вино? Вот же на ящике написано, «Портвейн».

- А, ну если написано, тогда, да-а, -  согласился бригадир, - ты, тут за студентами смотри. Бездельники! – сделав большой глоток, бригадир ушёл.

Появился Димка и тоже стал махать вилами, такими же как у меня, тупыми, с узко расположенными прутьями, сделанными специальными для картошки. Вилы, были тяжелее обычных, но Димка, почувствовав моё волнение, тоже махал с энтузиазмом.

- Ну как, добежал? – спросил я его.

- Добежал, добежал, всё нормально. А ты чего, какой-то нашароханый, что-то случилось?

- Представляешь, бригадир, пьянь, обещал нажаловаться на нас.

- За что? – не понял Димка.

- За то, что тебя нет!

- Как же нет? Ты сказал ему, что мы тут с утра торчим, что машины не было?

- Да не успел, он наехал сразу. А шофёра, приставил следить за нами.

- Следить? Зачем? – тупил Димка.

- Алё, студенты, расслабьтесь, перерыв, - глаза шофёра, в отличие от вчерашнего, были недобрыми. Он был молод, руки в татуировках, похож на урку.    

- Хо-хо, - засмеялся Димка, недоверчиво покосившись на трёхлитровые банки, - спасибо, только я вина не смогу, медвежья болезнь. Боюсь, вино с утра.

- Чего? – не понял шофёр.

- Понос у меня, понос, - уточнил Димка

- А ты, побитый, - это он так про мой синяк, - у тебя тоже понос? Или возьмёшь на грудь, для разогрева?

- Спасибо, я не пью.

- А-а, ну ладно, как хотите, - казалось, что шофёр обиделся, что отказались от его бесплатного угощения.      
   
Помахав вилами ещё около часа, услышали шум мотоцикла. Милиционер, вероятно участковый, по-деловому подошёл к ящику с чернилом, достал из него банку и с недовольным видом положил в коляску мотоцикла.

- Это что, всё, больше вина нет? – спросил он шофёра,

- Есть ещё ящик, в кабине.

- Ты бы ребят угостил, а то они какие-то скучные, - милиционер подозрительно посмотрел в нашу сторону.

- Так они не пьют, я предлагал…, - шофёр сплюнул в траву.

- Вот как, не пьют? Интересно. А что говорят?

- У одного, говорит, понос. А другой, типа, не пьющий….

- Интересно…, - милиционер внимательно посмотрел в нашу сторону.

- А вы, откуда, студенты? Из какого заведения? – милиционер подошёл поближе, казалось что он старался запомнить наши лица.

- Мы из Художественного училища.

- Рисуете, значит? Ну, ну…. Ладно, поехал я, - бросил он шофёру и пошёл к своему мотоциклу.   

- Чего это он так нас разглядывал? – спросил я тихонько Димку, - тут что, только мы не пьём?

- Я, когда назад шёл, бидоны с молоком на трактор грузили. Краем уха слышал, как сказали, - «наш, кажется, попал…». Вроде, тот грузовик с картошкой, стопорнули где-то. Я значения не придал. А тут, вижу все злые какие-то. И милиционер этот, высматривает что-то.

- Он же за чернилом приезжал….

- Может, они думают, что это мы стуканули. Ты же хотел…, - Димка посмотрел мне в глаза.

- Что хотел? - по спине поползли мурашки, - ничего я не хотел! Не придумывай. А, я понял, это ты вчера куда-то смылся! Ты настучал! Я при чём тут? Не впутывай меня в свои дела!

- Да не трясись ты так, ничего ещё неизвестно.

- Не понимаю, почему я? В смысле, почему мы, что мы им сделали?

- Мы, потому что не пьём, подозрительно, - тихо говорил Димка, - мы чужие, а они тут все свои, лыка не вяжут. Милиционер явно в теме, прикормленный….

Да, Димка прав, так и есть, надо спасаться.

- Можно мне, глотнуть? – подбежал я к шофёру.

- Ты же не пьёшь, - шофёр ехидно улыбался.

- Хочу попробовать, Вам что, жалко?

Водитель протянул открытую бутылку. Я сделал два больших глотка. Чернило было тёплым и сладким, с запахом гнилых яблок.

- А ты, будешь? – спросил Димку шофёр.

- Нет, я не могу, я же говорил, понос у меня.

Не успел он сказать как я почувствовал, что понос уже и у меня. Это, наверное, от волнения, такое бывает. Только бы добежать… «Кальсоны есть запасные?» - вспомнил я тётку-молочницу. Не дай бог, в доме водопровода нет, одна общая комната…. Пока сидел в ложбинке, развезло. Чернила ударили в голову. Но, стало спокойно, чего это я испугался? Урку- шофёра? Да кто он такой? Они воруют, а я бояться должен? Сволочи! Вот пойду сейчас, и скажу ему в лицо, что он вор!  А Димке скажу, что он трус! А Розке скажу, что она шлюха!

- Так, у кого из вас понос, студенты сраные? - спросил шофёр, завидев меня и растянув рожу в своей мерзкой улыбке. Скрестив руки на груди, он, как на показ, выставил свои татуировки.
             
-  Можно мне с собой вина взять? Хочу девушек угостить, - я не знаю почему это сказал, ведь хотел сказать совершенно другое.

- Девушек? Девушек можно. Слышь, ты меня познакомь, я с тобой пойду. Возьмём чернила, погудим. Девки-то, хорошие? Подержаться, есть за что?

Кто меня за язык тянул. Увяжется сейчас за нами, урка. Димка выпучил глаза, ишь как разволновался, за свою Розу. Посмотрю я на тебя, когда не ты, а этот урка «баловаться» с ней начнёт.   

- Ты чего козёл делаешь? – шипел Димка, - с ума сошёл?

- Ай, жалко, не получится. Мне после погрузки сказали сразу сваливать, - шофёр искренне расстроился, - бери вино, возьми банку. Передай девчонкам, что это от меня. Эх, люблю тёлочек молоденьких.

- Сам ты козёл! Всё из-за тебя. Панику поднял, - ну, урод. У меня отлегло.

- Ну да, теперь то уж точно, скажут что пили, и ещё чернила с собой выпросили.

С банкой в руках идти через всю деревню. Димка прав. Я сунул банку в траву возле забора.

- Что с тобой происходит? Ты пьяный совсем, – Димка банку подобрал.

- Выбрось эту гадость! Никто её пить не будет, - я попытался забрать банку, в конце концов это я её взял, значит она моя.

-  Почему не будут? Девчонки будут пить, ты же сам сказал.

- Да я не это имел ввиду! Тьфу, гадость какая.

- Ну не будут, так не будут. Всё равно надо оставить. Это же валюта, можно на что-нибудь обменять. На кусок сала, например, а то только одну картошку едим. Что привезли с собой, всё съели уже.

Пока шли хмель выветрился, во рту остался лишь сладкий привкус гнилых яблок. Я лежал на своём надувном матрасе и не мог заснуть, прислушиваясь к стонам и вздохам доносившимся с печки. Я представлял себе, чем они там занимаются, и от этого мутилось сознание. Прислушиваться мешала Светка, которая, как нарочно, вертелась и скрипела кроватью. А ещё говорила что ничего не слышит. Только когда на печке затихли, я, наконец, заснул. 

Утром Роза смотрела на меня с презрением, ничего ты, мол, не сделаешь. Но увидев, что я равнодушен, перестала обращать на меня внимание. Зато Светка, всё заглядывала в глаза, как будто я ей денег должен.

Когда остались с Димкой вдвоём я снова спросил, что они там, на печке делают, что заснуть не могут.

- Экий ты завистник, что же ты хочешь, чтобы я рассказывал? Не знаешь, что с девчонкой делают?

- Ты же сказал, что у вас ничего такого нет.

- И быть не может. Девчонки переживают, что им помыться негде. Уже неделю без душа, а они каждый день мыться привыкли. Мы просто обнимаемся. Она ногами обнимет, и прижимается.

- И не стыдно ей? – я представил себе эту картину и чуть не задохнулся, - это же, неприлично…

- Неприлично, это как ты, тихо сам с собою. А она, нормальная девчонка. Слушай, давай их помоем, чтобы не мучились. Устроим банный день. Деревенские же моются, прямо в комнате. Не у всех же баня есть.

Мыться затеял, баню захотел. Скотина, чтобы ты тут совсем берега потерял.

- В смысле, как помоем?

- Нагреем воды на улице на костре, принесём в дом, девчонку в тазик поставим, и ковшиком сверху. Мыло есть. Всего-то пару вёдер надо. Вёдер полно. Я в сарае шаечку видел и ковшик есть. Тут же люди жили, мылись как-то.

- Ты, что ли сам их мыть будешь? Разве они не будут стесняться?

- Ну, отвернёшься. Простынку повесим, сверху только польём, типа душек сделаем. Да и вообще, их же двое, помогут друг другу. Нам только воду организовать, дрова, чтобы сами не таскали.

- Нет, я против. Не наше это дело. Пусть сами разбираются.

Знаю я зачем тебе их мыть, кот и сало! Обойдёшься. Тебя не остановить, так ты тут устроишь.

- Может у кого-то баня есть? Не может быть, чтобы не было, - не унимался Димка, - хотя для бани много дров надо. Завтра узнаю. Слышь, а ты с девчонками в баню, ходил?...               
 
Вопрос с мытьём отпал сам собой. На выходные, всех автобусом отвезли в город, именно для того, чтобы дома помылись. И снова с печки слышалась возня. Но Светка кроватью больше не скрипела. А когда картошка закончилась, Димка с Розой больше не встречались, как будто ничего и не было. Я думал, почему я такой. Почему ему всё, даже ненавистная картошка, и та в радость, а мне ничего, одни только неприятности. Его обнимают, ногами!…. А мне этой же ногой, в морду. Если бы его не было, Роза обнимала бы меня. Даже понос, у него от сливок, а у меня, от страха.