Д. Мередит. Эгоист

Роман английского писателя рассказывает о безуспешных попытках замкнутого на себе чопорного английского джентльмена и помещика жениться во что бы то ни стало на классной красавице. Сорвавшись на первой попытке, он тут же предпринимает вторую. Молодая девушка, сначала под давлением отца было согласившаяся на помолвку, ближе узнав жениха, берет свое слово назад. Роман обращает на себя внимание прежде всего манерой письма. Здесь ничего собственно говоря не происходит экстраординарного: вьется житейская рутина с ее мелкими событиями, плетутся диалоги о текущих делах. Главное внимание автор уделяет психологической ауре персонажей.

СЛОЖНОЕ ВОСПРИЯТИЕ РОМАНА

Роман опубликован в 1879 году. К этому времени Мередит уже был широко известным и популярным писателем, поэтому его роман нарвался на череду сплошных похвал. Но эти похвалы были какими-то озадаченными, неискренними. Хвалили за мастерство выстраивания сюжета, хотя роман состоит из вводной части, страниц на 500, и самой интриги, скомканной на сотню страниц, так что развязка никак не соответствует действию.

Еще более хвалили за сатирическое изображение нравов верхушки среднего класса: говоря современным языком, изображенная в романе среда -- это состоятельное обуржуазившееся дворянство. И это было так: в "Эгоисте" Мередит продолжал начатую им в предыдущих романах критическую линию, но в заметно ослабленном варианте и намного уступая той смелости, которую демонстрировали тогдашние писатели.

Однако если критика и читатели недоумевали, то писательское сообщество встретило роман на ура. Р. Л. Стивенсон в своей знаменитой "Книги, которые оказали на меня влияние" описывает случай, когда он дал почитать "Эгоиста" своему другу. Тот пришел к нему на следующий день потрясенный. "Это нечестно с твоей стороны, -- сказал он писателю, -- Уиллоби -- это я" (Уиллоби -- имя этого самого "эгоиста"). "Не волнуйся, приятель, Уиллоби -- это я, это каждый из нас," -- ответил ему Стивенсон.

То что потрясло Стивенсона в книге -- это было выворачивание наизнанку внутреннего мира персонажа, четкий и детальный анализ того, как каждый поступок -- плохой, хороший, нейтральный -- диктуется одной доминирующей страстью -- эгоизмом, маскируясь в любовь, ревность, ненависть, дружбу и т. д.

Так же близко к сердцу приняли роман Мередита и другие современники, а особенно молодая литературная поросль. И если образы и сюжетные линии, которые в общем-то банальны, остались в стороне, то литературная техника -- углубленный в повседневные мелочи психологизм -- оказали громадное влияние на тогдашнюю литературу. Нет ни одного сколько-нибудь значимого английского писателя, начиная с конца XIX века, который не испытал бы на себе тлетворного духа меридитового письма. Это тот случай, когда по литературной жизни как каток прокатился водораздел: до Мередита и после. После писать так, будто не было Меридита, уже было невозможно.

Прямое воздействие на себе испытали Джеймс и Д. Мур, а уже в XX веке такие зачинатели модернизма, как Джойс и Пруст, особенно последний, который буквально по строчкам разобрал роман, учась у Мередита мастерству психологической детали.

АКАДЕМИЧЕСКАЯ СЛАВА МЕРИДИТА

Мередит был одним из пионеров того раскола между читателем и публикой, который ныне привел к полному отчуждению последней от искусства слова. Книги писателя, переведенные на все европейские языки, позорили своим нераспроданным видом полки книжных магазинов, никаких инсценировок, экранизаций, видеоадаптаций не наблюдалось и в помине.

Напротив в академической и литературной среде слава Мередита все растет и ширится. В XX веке ему посвящено столько исследований, что по праву можно говорить о мередитоведению, а литературоведческое обслуживание писателя намного превосходит обслуживание Конан Дойля или Агаты Кристи.

Английский писатель Форстер в своем исследовании романа как жанра, которое так и называется -- "Аспекты романа" (1927), говорит, что Мередит в "Эгоисте" достиг высшей точки мастерства построения сюжета ("plot" по-английски -- ибо он объясняет, что под сюжетом им понимается не просто лихо закрученная спираль действия, а расстановка нюансов по ходу повествования).

Скрупулезный анализ романа дал в нескольких своих статья Агнюс Уилсон, современный английский писатель (1913-1991), главными героями которого как раз и являются реальные писатели. Он называет Мередита непревзойденным мастером комедии, тогда как Свифт, Теккерей и др., кому привычно отдается первенство на этой стезе -- всего лишь мастера фарса и сатиры, ибо у них главное -- характеры, в то время как в комедии главное -- смех, ибо все человеческое -- это слишком смешное, если правильно понимать природу людей.

Мередит был одним из автором, стоявших у истоков психологии как сферы особых исследовательских и писательских интересов. Не удивительно, что его "Эгоист" постоянно обретается в зоне анализа у ученых психологов. Классическими здесь стали рассуждения З. Фрейда ("Психологии повседневности" (1901) о роли значимых оговорок. И именно на мередитовские диалоги он опирается, обосновывая свои взгляды.

ТЕХНИКА ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

Роман английского писателя Меридита появился в 1879 году. К этому времени писатель уже перевалил за свое 50-летие, и его репутация одного из ведущих английских романистов диккенсовской школы прочно утвердилась. Поэтому и "Эгоист" получил заслуженную порцию похвал, как социальный роман, сатирически изображающий типичного представителя провинциального английского дворянства, самоуверенного до не могу, эгоиста до мозга костей, возомнившего себя пупом Вселенной. Именно в качестве социального романа "Эгоист" и вошел в мировую литературу.

Вторая его характерная особенность -- острый психологизм поначалу вызывала недоумение. Роман казался каким-то не таким, слишком сложным и навороченным. Но поскольку психологическая струя в конце XIX века мощно завладела литературой, это непонимание просуществовало недолго, и "Эгоиста" причислили к классикам и предтечам Пруста, Джойса, В. Вулф.

Если отбросить ненужную критику и еще более ненужные восторги, то "Эгоист" как роман -- это сплошная неудача. Обстановка дворянской усадьбы изображена весьма условно, примерно как обстановка русского поместья у Тургенева, персонажи схематичны, скорее функции, а не люди, Сюжет не содержит никакой интриги, которая нужна не только популярному, но и любому читателю, ибо что как не интрига держит как на ниточке бусины жизненных наблюдений и авторских идей.

Весь интерес романа сосредоточен на фигуре главного персонажа сэра Уиллоби, внутренний мир которого рассматривается со всех сторон и в разных жизненных ситуациях. Именно психологический анализ его переживаний и составляет нутро этого произведения.

Психологический анализ Мередита осуществляется целым набором инструментов:

а) традиционным описанием. Это когда отмычкой к душевным движениям служат проявления внешних действий и состояний ("он побледнел", "он покраснел", "его лицо покрылось испариной"). До совершенства этот прием при психологическом анализе был доведен Тургеневым. Вот как он описывает последнюю встречу Лизы и Лаврецкого:

"Лаврецкий посетил тот отдаленный монастырь, куда скрылась Лиза, -- увидел ее... Она прошла мимо него... ровной, торопливо-смиренной походкой монахини -- и не взглянула на него. Только ресницы обращенного к нему глаза чуть-чуть дрогнули, только еще ниже наклонила она свое исхудалое лицо -- и пальцы сжатых рук... еще крепче прижались друг к другу".

Никаких соплей и слюней, никаких сюси-пуси: строго и очень красиво. Заметим, что такое сдержанное описание у Тургенева шло не от недостатка мастерства (ибо во многих ранних рассказах он размазывал сопли по тарелке не хуже Достоевского), а было сознательной установкой. Описанную сцену он заканчивает так: "Что подумали, что почувствовали оба? Кто узнает? Кто скажет? Есть такие мгновения в жизни, такие чувства... На них можно только указать -- и пройти мимо".

Чаще всего Мередит использует для такой психологической характеристики диалог, примерно так же как эта делала Джейн Остин. Можно даже сказать, что Мередит был непревзойденным мастером психологического диалога. Что, казалось бы делало его роман благодатным материалом для инсценировок и экранизаций. Ан нет. По крайней мере, Wiki, как рот воды набрала на этот счет: нет ни тех, ни других. И хорошо делают, что не экранизируют. Если убрать из диалога авторские ремарки, весьма скудные и немногословные, то весь диалог превратится в полную хемингуэевщину, то есть белиберду

б) прямым описание психологических состояний. Писатель описывает, что происходит в душе героя, как врач описывает течение болезни. Этим приемом пользовались обильно Л. Толстой и неумеренно Достоевский

в) внутренним монологом, который построен у Мередита по всем правилам драматического монолога, в русле в основном шекспировской традиции, но еще не переродившийся в форменное безобразие как у В. Вулф или Джойса, где читать поток сознания можно с начала, середины и конца, в любом порядке -- и ничего в понимании текста не изменится

г) особым описательным приемом, четко прослеживаемым у Флобера и, возможно, им же и придуманным. Состоит этот прием в соединении б) и в). Автор как бы описывает от себя, но полностью или частично, переходит на язык и способ выражения, какие он даровал своему персонажу. Автор как бы говорит от имени своего персонажа: люди редко умеют выражать свои мысли, а главное облекать их в ясную форму -- и вот автор берет эту задачу на себя -- упорядочивает хаос мыслей и чувств обыкновенного человека, но при этом говорит не своим языком, а языком понятий и мыслей изображаемого им персонажа.

д) Ну и наконец, Мередит многие свои психологические наблюдения оттачивает до уровня всеобщих максим. Здесь он, раз уж мы взялись его сравнивать с другими корифеями слова, может быть поставлен в один ряд с Ларошфуко и... даже не могу в эту компанию подыскать третьего.

Говоря о том, что роман неудачный, я бы не стал списывать эту неудачу на счет одного Мередита. Скорее всего сама форма романа накладывает на материал непреодолимые ограничения. Невозможно написать роман одновременно социальный и психологический. В лучшем случае социально-психологический, в котором психология персонажей завязана на их социальные роли и неотделима от них.

Роман Мередита тоже имеет черты социально-психологического. Его Уиллоби -- это эгоист, которого в чистом виде способна воспроизводить английская система воспитания джентльменов, и который в чистом виде возможен, наверное, только в Англии. Но психология эгоизма, изображенная писателем, носит универсальный характер: подобных эгоистов, не отполированных образованием, мы встречаем в лице современной российской элиты: масса самомнения при нулевых умственных и нравственных способностях. Подобных эгоистов мы можем наблюдать внутри себя, если бы мы имели склонность к самонаблюдениям. Так что изображенный Мередитом тип имеет универсальный характер.

МИНИАТЮРЫ О ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ. РОМАН
http://proza.ru/2023/09/11/320