Коллекционный экземпляр

(Маленькая повесть для истинных ценителей собирательства.
Здесь вы получите ответ на вопрос: "Кто кого коллекционирует?")


Коллекционный экземпляр

Глава 1.
Предыстория

Когда-то в детстве я коллекционировал игрушечные автомобильчики. Страсть, с которой я этим занимался, вызывала удивление даже у взрослых. В десятилетнем возрасте я запросто мог оттолкнуть руку Папы и закатить скандал на всю улицу, если мне отказывали в покупке понравившегося экземпляра. Ха-ха-ха, чаще всего это помогало!

Дома я ложился на ковёр, так, чтобы мои сокровища оказывались на уровне глаз, и разглядывал их. Проводил пальцами по блестящим игрушечным бокам, открывал и закрывал дверцы, катал машинки по ковру – осторожно, чтобы – не дай Бог - не повредить колёса.

Однажды наша домработница (уж не помню, как её звали - Галина или Ирина) при уборке квартиры случайно наступила на одну из моих драгоценностей. У меня случилась истерика, я катался по полу, бился головой и шипел, как змея – пш-ш-ш. Я бы с удовольствием закричал, но, к сожалению, у нас в доме нельзя было шуметь. Это из-за Папы.

После этого прискорбного случая мне пришлось соорудить из ящиков и коробок многоэтажный гаражик для своих машинок. Теперь все мои экземпляры были надёжно защищены от слоновьей поступи Галины или Ирины. Однако я лишился возможности видеть все свои сокровища сразу. Поэтому я доставал их из гаражика по одному, разглядывал, гладил, а затем ставил обратно.

Папа относился к моей страсти снисходительно, даже поддерживал, покупая время от времени игрушечные «жигули» и «москвичи». Он видел, как загораются мои глаза, когда я брал в руки новый экземпляр. Но мне казалось (и сейчас кажется), что главным для него было не это. Вовсе не желание сделать сыну что-то приятное. Просто мои игры не доставляли ему неудобств. Я тихо-смирно занимался с машинками в своей комнате, не шумел и не приставал к родителям. Это от меня и требовалось (кря-кря-кря!).

Время шло. Папа упорно кропал в своём кабинете рассказы, повести и романы. Долго и нудно разговаривал с кем-то по телефону, бегал по всяким там издательствам и, в конце концов, всё же стал известным писателем (ведь я не отвлекал его от работы в своё время, занимаясь своими машинками!). Сейчас он не последний человек в литературе. Получает гонорары.

Я писательских наклонностей не имею – меня и близко не подпускали к кабинету Папы. Однако окончил школу с серебряной медалью. Одолел технический институт. Теперь работаю в крупной фирме менеджером по продаже автомобилей.

Верьте-не-верьте, но детская коллекция автомобильчиков у меня сохранилась! Они так и стоят в самодельном многоэтажном гараже. Мне много раз хотелось стать совсем крошечным, чтобы можно было самому сесть в игрушечную машинку или походить по этажам моего гаражика, любуясь коллекционными экземплярами…

Но вышло совсем наоборот. Я увлёкся техникой и, будучи ещё на третьем курсе института, приобрёл настоящий автомобиль (конечно не без финансовой помощи Папы). Это был ЗАЗ-965. У него на днище не было написано «1:36», как у всей моей детской коллекции. Его днище было ржавым. Краска на кузове выцвела, а двигатель и ходовая просились на свалку.

Я тогда постарался на славу, ремонтируя этот раритет. За пару месяцев машина стала выглядеть, как новая. На ней при желании смело можно было отправиться в путешествие. Краска под гордым названием «снежная королева» сверкала на солнце, двигатель оглашал округу радостным рёвом, колёса благоухали ароматом новой резины. А мне иногда даже хотелось обнять округлые крылья и прижаться щекой к гладкому капоту.

Если в толпе зевак, которые постоянно крутились вокруг моей машины, проскакивало нелестное прозвище «горбатый запор», я готов был наброситься на обидчика с кулаками.

Вот так появился первый экземпляр моей новой коллекции. Настоящей коллекции. Я понял это, когда сел за руль своего «запорожца». Мне предстояла пробная поездка после большого ремонта.

Автомобиль был старше меня в два раза.

Я сидел в тесном салоне и чувствовал, как на меня давят его годы. Сколько людей ездили на этой машине? Живы ли они? Я всей кожей ощущал запах старины. Твердой, как металл, пластмассы – не той, мягкой и рыхлой, что делают сейчас. Запах сидений, обшитых кожзаменителем. Смешанные запахи разогретого металла и резиновых ковриков. К ним примешивался свежий аромат только что заправленного масла и бензина.

Я подумал вдруг, что просто вытащил эту машину с того света, когда купил её в убитом состоянии у пожилого пенсионера в Химках. И что теперь этот экземпляр попал в автомобильный рай. В мой рай.

Что было потом? О-ля-ля! Потом в моей коллекции появился «москвич». 403-я модель – почти того же года выпуска, что и «запорожец». Я тоже довёл его до ума. Могу с гордостью сказать, что почти все запчасти в нём оригинальные! Доставал по рынкам и через малознакомых мне людей.

Затем я приобрёл настоящий ВАЗ 2101! Совершенно случайно, и в очень неплохом состоянии. Теперь эта машина сверкает свежей краской среди остальных. Мой Папа здорово помогал с деньгами, конечно. Как видите, он для меня всегда с большой буквы. Моя коллекция пополнялась и, когда появилась проблема с её хранением, Папа арендовал для меня гараж на десять машиномест. Теперь я оттуда не вылезаю. Верьте-не-верьте, у меня там даже диван есть!

Правда, Папа и в этом получил свою выгоду.

Если я иногда и заночую в гараже, умаявшись со стадом своих железных коней, я знаю - Папа не будет сердиться. Он меня прекрасно понимает. По крайней мере, он всегда знает, где меня искать.

Ночные бары и дискотеки меня не привлекают. От спиртного голова становится похожа на карбюратор, который захлёбывается от большого количества топлива. Двигатель машины при этом начинает работать неровно, задыхаться и пукать. Почти то же происходит и с человеком. И, как неровная дорога разбивает ходовую часть у автомобиля, так же и все эти сумасшедшие танцы на вечеринках вызывают у меня неприязнь и отвращение. После всего этого просто тошнит. Бе-е-бе-бе.

Девушки и женщины для меня практически не существуют. Они живут где-то в своём мире, где есть место дорогой косметике, ежедневным сериалам с ненастоящей любовью и нудным разговорам на непонятном мне женском языке. Они почему-то считают, что окружающий мир – это примерочная, в которой необходимо примерить под себя мужчину. Чтобы он нигде не жал, не сидел слишком свободно и хорошо смотрелся рядом, а в случае возврата его в примерочную за ненужностью оставался вечным их должником.

Вот и моя мама, будучи типичным представителем женской расы, не выдержала ту непосильную ношу, какой была для неё наша семья – муж, известный писатель, и сын, чокнутый собиратель ржавых железок. У неё было слабое сердце. Тот мир, в котором мы живём, оказался для неё чужим.

Теперь мама живёт в небольшом домике на берегу моря и получает от отца в качестве компенсации за подорванное здоровье приличные алименты. К ней в Италию они поступают через известный европейский банк, превращаясь по дороге из длинных красивых рублей в почти квадратные, серые, но надёжные евро.

Но главное – особы женского пола не имеют никакого отношения к автомобилям. Они могут делать вид, что разбираются в автозапчастях, знают весь модельный ряд БМВ и при случае обойдут на повороте самого Шумахера. Но, чтобы поймать их за руку, достаточно открыть перед ними капот автомобиля и попросить указать наманикюренным пальчиком, например, адсорбер. Можно поставить рядом 1-ю и 13-ю модели жигулей и предложить различить их по внешнему виду. В конце концов, если у вас крепкие нервы, можно понаблюдать, как женщина в туфельках на шпильках запаркует ваш автомобиль в тесный гараж. И чтобы она непременно сделала это задним ходом и без посторонней помощи. Вам всё сразу станет ясно.

Однажды я совершил глупость, пригласив одну дамочку в свой гараж. Вернее, она сама напросилась, узнав, чей я сын – это я понял уже потом. Я с гордостью показывал ей свою коллекцию. В свете ламп дневного освещения мои сокровища сверкали, словно только что сошли с конвейера, я взахлёб рассказывал их историю, открывал дверцы, капоты и багажники, описывал мытарства, с какими доставал те или иные оригинальные запчасти. В общем, настоящий коллекционер понял бы меня. Но она…

Вика – так звали девушку – всё это время полулежала на моём диване. У неё почему-то поднялась вверх кофточка – из-под неё выглядывал розовый лифчик, а мини-юбка с каждой минутой задиралась всё выше. В конце концов, дамочка начала томно трогать себя. А я-то как дурак распинался перед ней, думая, что она увлеклась моим рассказом, а раздевается оттого, что ей жарко. Когда я подошёл к Вике и хотел посоветоваться с ней, какой моделью стоит пополнить мою коллекцию в ближайшем будущем, она молча начала расстёгивать мой брючный ремень. У неё получалось так ловко, что через минуту я остался в одних трусах. Дамочка обвила меня ногами и, глядя мне в глаза, выдохнула:

- Следующей моделью буду я, я и только я! А весь этот ненужный хлам мы сдадим в металлолом…

Зря она так сказала! Видимо, я настолько переменился в лице, что Вика моментально слетела с меня. Я резко встал с дивана, но она оказалась проворнее. Я даже не успел ударить её ни по капоту, ни по багажнику. От дамочки остались только трусики на полу. Я брезгливо бросил их в коробку с ветошью.

Никто не смеет называть мою коллекцию «ненужным хламом»! Вот так! Бла-бла-бла!


(продолжение следует)