Коллекционный экземпляр продолжение Глава 4

Глава 4.
Отвернувшийся болт

Её звали Галина. Мелодичный голос сообщил это моей спине, когда мы миновали будку охранника. Я тоже хотел представиться, но никак не мог вспомнить, как меня зовут. Андрей? Анатолий? На языке вертелось ещё одно имя – капитан Немо. Уж не знаю, откуда оно всплыло в моей памяти. В любом случае я решил промолчать. Я даже не оглянулся, чтобы посмотреть на неё. Нельзя сказать, что я этого не хотел. Но этого не желал кто-то ещё. Тот, чья власть была здесь безграничной. Гараж.

Пока я спускался на цокольный этаж, её каблучки размеренно стучали где-то сзади. Потом звук их стал мягче, неувереннее, и скоро затих совсем. Вероятно, ей не понравился молчаливый провожатый. Или мрачная атмосфера, царившая здесь, вызвала подозрение. В любом случае, она почувствовала что-то и остановилась. Кажется, она хотела вернуться.

Верно говорят, что у женщин чутьё развито куда лучше, чем у мужчин. Поэтому, наверное, они и живут дольше.

Гараж практически сразу производит на всех людей гнетущее впечатление. У них может возникнуть желание вернуться. Только они ещё не знают, что это невыполнимое желание…

Я обернулся.

Елена (или Ирина?.. или Галина?..) вопросительно смотрела на меня. Кто перед ней был – капитан Немо, коллекционер человеческих душ, или Андрей-Анатолий, собиратель древней автомобильной рухляди? Не знаю. Так же, наверное, какая-нибудь деталь машины не ведает, что она такое и для чего - просто работает и всё.

Зато я, наконец, сумел разглядеть её. Сначала я видел фигуру девушки, как сквозь толщу воды – очень смутно и нечётко. Потом откуда-то из глубины появились её глаза, огромные и красивые. Я заглянул в них и вздрогнул. И сразу увидел её всю.

В ней жили Чувства. Растерянность, недоверие, испуг и страх. За всё время моего пребывания в гараже я ни разу не видел никаких чувств – ни у машин, ни у людей. Здесь были команды, приходящие ниоткуда прямо в мозг. Было слепое выполнение этих команд. Было постоянное движение. Но не было вопросов, не было эмоций, и практически отсутствовали какие-либо мысли. Если здесь люди или машины уходили на Последний этаж, то, видимо, так было надо.

Она была прекрасна. По крайней мере, мне так показалось в тот момент. Её фигура выглядела стройной и гибкой. Ни один автомобиль, какие бы у него ни были красивые формы, не мог бы сравниться с линиями её живого тела. В глазах её светился ум и интеллект, которых не могло быть у бортовых компьютеров самого совершенного автомобиля. Работа блока управления машины сводилась лишь к поддержанию оптимальных параметров работы её отдельных узлов – температуры охлаждающей жидкости, угла опережения зажигания, количества необходимого топлива и многих других. А здесь – совсем другое дело.

Я мог спросить девушку – и получить ответ.

Я мог смотреть в её огромные глаза - и читать в её взгляде чувства, бушующие в сердце.

Я мог влюбиться в неё и, быть может, получить ответную любовь.

Это длилось всего несколько мгновений. А потом прекрасный образ начал снова уходить куда-то в темноту. Мысли ускользали от меня. Я пытался поймать последнюю: влюбиться в неё… получить ответную любовь… Но теперь это для меня было не более чем колебания воздуха над горячим капотом или дрожание стрелки тахометра на приборном щитке.

Рука девушки медленно расстёгивала сумочку. Что у неё там – газовый баллончик? Электрошок? Мне было всё равно. Я снова стал одним из экземпляров коллекции Гаража. Я не должен был допустить, чтобы Галина ушла. Из Гаража не возвращаются.

В мою задачу входило только показать ей автомобиль, который она когда-то в своём мире мечтала купить. «Мазду» 2004 года выпуска. Здесь эта машина была лишь приманкой для девушки. Потом я должен был увезти её в этом автомобиле куда-то в преисподнюю, где она навеки останется в качестве ещё одного экземпляра в этом бездушном Гараже.

Я двинулся к девушке, чувствуя, что всё больше теряю ощущение реальности. Ныряя в темноту, я видел, как расширяются от ужаса её глаза. Но себя я уже не контролировал…

*     *     *     *     *

…Всё-таки это оказался газовый баллончик. Глаза щипало, из носа текло, а к горлу подкатывала тошнота. Но эти человеческие проявления сослужили мне хорошую службу. Мои прояснения стали теперь более частыми и длительными. Болт, в виде которого я существовал в этом многоэтажном чудовище, почти открутился и держался на двух-трёх нитках резьбы. Хватка Гаража слабела…

…Я сидел за рулём небольшой «мазды». Фирменный знак на руле «японки» напомнил мне крылья чайки. Из зеркала заднего вида на меня смотрели глаза. Мои глаза. В них не было ни одной мысли, только тень беспокойства. Мелькали этажи один за другим. Руль стремился вырваться из рук, но я всё время упрямо поворачивал его влево. Машина катилась вниз по серпантину, приближая нас к концу пути. Совершенно непроизвольно где-то в уголке затуманенного сознания появилась мысль: что значит «нас», ведь я один в салоне автомобиля?

И тут меня словно током тряхнуло. Я что-то вспомнил. Судорожным движением вывернув руль до отказа вправо, я влетел на ближайший этаж и ударил по тормозам. Заглушив мотор, я выскочил из машины и столбом застыл над багажником, соображая. Мой мозг с трудом набирал обороты, подобно двигателю, который сто лет не заводили.

Мне вспомнились огромные глаза той девушки. Как её звали? Ирина? Елена? Галина? Сколько времени прошло с момента нашей встречи? Что сейчас лежит в багажнике машины? Куда я еду? Зачем? Я испытывал почти физическую боль, пытаясь вспомнить происшедшее, а вопросы разъярёнными осами жалили мой мозг.

Наконец, я вернулся в реальность. Ужас сковал мои движения. Я буквально чувствовал взгляд девушки, которую привёл в Гараж. Наверное, именно так смотрят жертвы перед самой смертью на своих мучителей-маньяков. Обречённо. С укоризной. Создаётся впечатление, что этот взгляд исходит уже откуда-то сверху, из-за облаков. Ещё я вспомнил чёрные волосы, стриженые под мальчика. И лицо. Оно было красивым. Она пыталась что-то говорить, но я уже не мог её слышать.

Неужели я её…

Я плотно сомкнул веки и медленно приоткрыл багажник. Протянул руку – пальцы наткнулись на что-то мягкое. Сердце заколотилось, по телу пробежала дрожь. Я осторожно втянул носом воздух, ожидая почувствовать трупный запах, но ощутил только резкий аромат женских духов. Я ещё подивился – как можно пользоваться духами с таким сногсшибательным запахом! Я заставил себя открыть глаза. Тусклая лампочка в недрах багажника осветила тёмный силуэт, свернувшийся в калачик. Он не шевелился.

Я подумал, что это конец.

Неужели это сделал я? Во что я превратился? Убийца, маньяк и садист. Как это страшно, когда ты даже не помнишь, что натворил!

Я машинально посмотрел на свои руки. Застарелые пятна масла в этой вечной полутьме Гаража легко можно было принять за кровь. За чужую невинную кровь…

Над моей головой агонизировала умирающая лампа дневного света. Она слабо освещала моё отчаяние. Я без сил опустился на колени. Бетонный пол был холодным. От автомобильного глушителя, оказавшегося перед моим лицом, исходил застарелый запах выхлопных газов. Я прислонился лбом к пыльному бамперу, из глаз моих потекли слёзы. Только сейчас я почувствовал одиночество. Оно стало невыносимым в тот момент прояснения, и я чуть не пожалел, что Гараж не контролирует меня в эти минуты.

Когда тобой управляют, жить легче.

Неожиданно в голове моей возникла мысль, что можно легко и быстро прервать мои мучения. Прямо сейчас, пока я – это я. Человек имеет право распоряжаться собой. Своей жизнью. Припомнилось, что во внутреннем кармане куртки у меня лежит заряженный «Вальтер». Я вытащил его. Холодная сталь вдруг придала мне решимости.

Я заглянул в ствол. В нём было пусто и темно. Вот и выход. Палец лёг на курок…

Я усмехнулся про себя. Последнее осмысленное движение в этом долбаном Гараже.

И тут я почувствовал слабый шорох.

Я поднял голову и вздрогнул. Моё сердце провалилось куда-то вниз. Из багажника на меня со страхом посмотрели мокрые чёрные глаза и тут же спрятались обратно. Потом оттуда донёсся глухой голос:

- Вы меня убьёте?

Я встал с колен и с минуту смотрел в глубь багажника. Девушка лежала в неудобной позе, прижав колени к подбородку, словно это могло защитить её. Это была поза эмбриона, ребёнка, который ещё не родился, но уже защищается от окружающего мира, свернувшись в калачик. Она ждала моего ответа.

Никто и никогда не испытывал такого облегчения, как я в тот момент. Я готов был расцеловать свою «жертву», если бы она это позволила. Мои слёзы моментально высохли, но ответить я не мог. Я разучился строить фразы, и всё, что мог сказать в эту минуту - своё имя: «Анатолий… Алексей… Андрей…»

Я повторял это, пока прятал пистолет, пока помогал ей выбраться из тесного багажника, пока бесцеремонно оглядывал её, проверяя, не ранена ли.

Лена поправляла мятое чёрное платье из шуршащей плащевой ткани и надевала туфли, из-под руки поглядывая на меня. Поняв, что я не сделаю ей ничего плохого, она сердито прервала мои однообразные излияния:

- В следующий раз предупреждайте, когда будете превращаться в другого человека.

Я посмотрел на неё с таким неподдельным удивлением, что ей пришлось объяснять, какие метаморфозы происходили со мной практически на её глазах.

Оказывается, показывать «мазду», которую она мечтала купить, её вел молодой симпатичный человек, «губастенький», как она сказала. Тот самый Андрей, который сейчас переминается с ноги на ногу перед ней. А потом вместо него вдруг появился какой-то сутулый пожилой мужчина, похожий на отставного военного. Галина пыталась убежать, но он повёл себя очень агрессивно, догнал её и грубо запихнул в багажник. Она брызнула в его «бульдожье лицо» хорошую порцию газа из баллончика, но он только утёрся и захлопнул крышку багажника.

- Послушайте, а куда он делся?

Если бы я знал ответ на этот вопрос!

Медленно, коверкая слова и разбивая на неровные куски малопонятные фразы, я начал рассказывать Галине о себе и о том, что пережил в Гараже. Я слишком мало помнил, поэтому картина выходила абсолютно нереальная. Девушка смотрела на меня с недоверием. Она ещё не совсем оправилась от полученного шока и вздрагивала, если я делал резкое движение – своей несвязной речи я помогал жестами.

В эти минуты я и сам с трудом верил, что такое могло произойти со мной. Моя история походила на бред сумасшедшего. Кроме того, я боялся, что Галина сейчас исчезнет, и я снова стану частью всего этого безумия под общим названием Гараж. Однако теперь я видел перед собой изумительные чёрные глаза девушки – они помогали мне оставаться на поверхности и не нырнуть обратно, в тёмную полынью Гаража. Она тоже кое-что поведала о себе – в общих чертах. Что работает в крупной автомобильной компании и с детства влюблена в четырёхколёсных и ещё что-то, что я не запомнил.

Я не отрывался от её взгляда, когда мы садились в машину. Поминутно всматривался в её лицо, ведя автомобиль обратно, наверх. Руль я всё время крутил вправо, этажи проносились мимо, но глаза её постоянно были передо мной. Иногда я касался ладонью её тёплой руки, чтобы ещё раз убедиться, что не один. Руку Галина не убирала, но в глазах вспыхивал лёгкий испуг – наверное, она боялась, что вдруг снова увидит перед собой капитана Немо.

Я держался за её взгляд изо всех сил. Так напившийся гость держится за нить пустого разговора за столом, чтобы не упасть лицом в салат.

Так моряк держится за леера во время шторма, чтобы пробраться к штурвалу, из-за которого волной смыло капитана.

Так держится за жизнь любое живое существо перед лицом смертельной опасности.

Болт, который я представлял собой в этом Гараже, наконец, открутился полностью и со звоном выпал на дорогу. Механизм не остановился при этом, но Болт перестал быть его частью. Витки резьбы, свободные теперь, сверкали, хотя головка ещё сохранила следы ключа, его завернувшего. С этого момента у Болта была своя судьба.


(продолжение следует)