Сенусерт I - древнеегипетский Гамлет

NB: Эта тема волнует меня уже много лет (ещё со времён работы над текстом Рамессейского драматического папируса). Первый вариант эссе был написан осенью 2019 года; нынешний (осень 2023 года), возможно, тоже не является окончательным, поскольку работа над переводом египетских текстов и осмысление вечных тем происходят на протяжении всей жизни человека.
Полный вариант со всеми сносками и комментариями
см.:https://independent.academia.edu/MariaLavrentieva




    Цареубийство как одна из вечных тем в мировой литературе
                или
              Сенусерт I — «древнеегипетский Гамлет»




Из глубин «литературной вселенной» идут
пронизывающие её «гравитационные волны»,
излучения. Они идут от других галактик  —
например, византийской, сирийской, коптской,
а некоторые даже откуда-то из-за пределов
всех возможных галактик. Это волны-традиции.
Как астрономы, мы можем по ним сделать
предположения о начале литератур, о начале
литературной жизни. Никто ещё точно
не зафиксировал их возникновение, их начало.
Изучая традиции, мы сможем понять
возникновение литературного творчества

                Д. С. ЛИХАЧЁВ




       Тема цареубийства является одной из самых древних — вечных тем в мировой литературе. Представления о божественном происхождении царской власти, о царе как помазаннике божьем, на которого возложена высокая миссия защитника и хранителя государства, и об убийстве законного властителя как великом злодеянии, нарушающем божественный миропорядок, возникли уже в глубокой древности. В настоящее время мало кому известно, что эта вечная тема впервые открывается в литературе древнего Египта и далее раскрывается на протяжении всей истории человечества. Для примера достаточно назвать три великих произведения, относящихся к разным временам и принадлежащих разным народам, но ставших достоянием всего человечества: «Илиада» Гомера, «Гамлет» Шекспира, «Борис Годунов» Пушкина. В различные эпохи вышеозначенная тема раскрывалась по-особенному, но неизменной всегда оставалась и остаётся духовная истина: убийство есть величайшее зло, которое обязательно будет наказано.
      Прежде чем перейти непосредственно к теме, необходимо обратиться к некоторым историческим фактам. История древнего Египта насчитывает более 5000 лет и условно делится на несколько эпох и периодов: Додинастический период (5500-3100 годы до н.э.), Раннединастический период (3100-2686 годы до н.э.), эпоху Древнего царства (2686-2181 годы до н.э.), Первый переходный период (2181-2055 годы до н.э.), эпоху Среднего царства (2055-1650 годы до н.э.) — время расцвета литературы, к которому относятся рассматриваемые в данной работе произведения, Второй переходный период (1650-1550 годы до н.э.), эпоху Нового царства (1550-1069 годы до н.э.), Третий переходный период (1069-747 годы до н.э.), Поздний период (747-332 годы до н.э.); затем последовали период правления Птолемеев (332-30 годы до н.э.) и Римский период (30 год до н.э. - 395 год н.э.) .
      Испокон веков сложилось представление о сакральности царской власти. Древнеегипетский царь, которого обычно именуют фараон , считался сыном бога и наместником богов на земле. Вероучение о божественной природе фараона, являющегося всевластным повели¬телем своих подданных, основано на следующих мифологических представлениях: «весь мир, боги и люди были созданы, по доктрине Гелиополя , вер¬ховным богом Ра. Ра был не только создателем, но и первым повелителем всего сущего, то есть царем богов и людей, Ра – первый фараон. После него правили другие боги, и вот на престоле мира (мир в данном случае тождествен Египту) появляется сын Осириса и Исиды, бог Хор . Согласно египетской религиозной и исторической традиции Хор — прообраз всех египетских фараонов, а фараоны — его земное воплощение. Каждый реальный фараон считался потомком и Ра, и Хора, а, следовательно, был связан с ними божественными и фамильными узами. Эти представления отражаются в официальной пятичленной титулатуре фараона, окончательно установившейся в конце эпохи Древнего царства и сохранившей свою силу и значение на протяжении всей истории Египта, включая и греко-римское вре¬мя» .
      Будучи божественным всемогущим владыкой — хранителем Египта, царь должен был нести ответственность за сохранение гармонии и божественного миропорядка, воплощением которого была богиня Маат, обычно изображавшаяся в облике женщины со страусиным пером на голове. Слово «маат» в египетском языке имеет несколько значений: «правда», «истина», «гармония», «порядок», «миропорядок», «правопорядок», «справедливость» . Маат являла собой противоположность хаосу, разрушению и всякому злу. Иными словами, царь должен был обеспечивать и хранить «маат» — божественную мировую гармонию, и, следовательно, всякое причинение зла особе царя и покушение на царскую власть вызывало угрозу хаоса и бедствий в стране и означало покушение на весь божественный мир (Надо отметить, что сакральное положение царя исключало как самоотречение от престола, так и низложение монарха и, например, его заточение. Таким образом, убийство становилось единственной возможностью смены власти).
      В официальных государственных текстах и исторических хрониках никогда не упоминается ни об одном случае цареубийства, поскольку даже упоминание о преступлении такого рода могло нанести вред «маат». У египтян существовало особое, священное отношение к Слову, и каждое произнесённое или написанное Слово обладало действенной силой, то есть уже само по себе означало действие.
Согласно различным историческим источникам, возможно говорить о шести случаях цареубийства на протяжении всей истории древнего Египта. Из них о двух предполагаемых убийствах царей эпохи Древнего царства известно только по свидетельствам авторов греко-римского времени. Так, древнеегипетский жрец и историк конца IV — начала III веков до н.э. Манефон, чей труд дошёл до нас только в составе трудов других более поздних авторов (например, Иосифа Флавия, Секста Юлия Африкана, Евсевия Кесарийского) сообщает об убийстве основателя VI династии царя Тети (2345-2323 годы до н.э.). Это сообщение не только никак не аргументировано самим Манефоном, но и не подтверждается древнеегипетскими источниками .
     Древнегреческий историк Геродот рассказывает о царице по имени Нитокрис (возможно, речь идет о царице VI династии Нетикерет:  2184-2181 годы до н.э.). «По рассказам жрецов, — пишет Геродот, —  она мстила за своего брата, который был до неё царём Египта, убитого египтянами. После убиения брата египтяне передали царскую власть ей, а она в отмщение за брата коварно погубила много египтян вот каким образом. Царица велела построить обширный подземный покой. Затем под предлогом его торжественного открытия, а на самом деле с совершенно другой целью, она пригласила на торжество главных виновников (кого она знала) убиения брата. Пока гости пировали, царица велела выпустить в покой воды реки через большой потайной канал. Вот все, что рассказывали жрецы об этой царице. Впрочем, как говорят ещё, она сама после такого деяния, чтобы избежать возмездия, бросилась в какой-то покой, полный пепла» .
     О царице Нитокрис как о последней царице VI династии сообщает Манефон. А вот в списке фараонов знаменитого Туринского царского папируса эпохи Нового царства (время правления Рамсеса II: 1279-1213 годы до н.э.) царица Нетикерет стоит предпоследней, то есть после царя Меренра, который, лишь предположительно, мог быть её убитым братом . Однако, кроме Туринского папируса, в котором зафиксирован факт существования царицы по имени Нетикерет, нет никаких древнеегипетских источников, подтверждающих вышеизложенную историю Геродота. Таким образом, рассказ жрецов, живших в V веке до н.э., о событиях XX века до н.э., да ещё в пересказе древнегреческого путешественника никак нельзя считать достоверным. Он скорее воспринимается как грецизированное предание, чем быль. Само поведение героини вышеизложенной истории, задумавшей столь коварную месть и затем покончившей жизнь самоубийством, более характерно для древнегреческих героев, чем для древних египтян.
     И, наконец, среди египтологов существует (также не имеющее серьёзных научных доказательств) мнение, что в эпоху Нового царства  царица Хатшепсут (1473-1458 годы до н.э.) и царь Аменхотеп IV/Эхнатон (1352-1336 годы до н.э.) могли умереть не своей смертью.
     Достоверно известно только об убийстве двух царей: Аменемхета I (эпоха Среднего царства, 1985-1955 годы до н.э.) и Рамсеса III (эпоха Нового царства, 1184-1153 годы до н.э.).
Что касается смерти Рамсеса III, то до наших дней дошли официальные юридические документы — папирусы судебной палаты, в которых излагается дело об убийстве этого царя вследствие дворцового заговора .
     А вот жизнь и смерть Аменемхета I нашли отражение сразу в трёх произведениях, относящихся к таким совершенно иным, нежели юридические тексты, жанрам литературы, как пророчество, поучение, повесть и религиозная драма: «Пророчество Неферти», «Поучение царя Аменемхета I своему сыну Сенусерту I», «Повесть Санехета» , «Рамессейский драматический папирус» . Более того, в культурно-исторической памяти народа это ужасное событие — убийство царя Аменемхета — жило на протяжении многих веков почти до конца древнеегипетской истории: упоминание о нём сохранилось у Манефона . Четыре вышеназванных уникальных произведения возникли во времена правления царей Аменемхета I и его сына и наследника Сенусерта I (1965-1920 годы до н.э.); встаёт вопрос, почему именно в это время в литературе впервые появляется, казалось бы, запретная тема цареубийства. Чтобы найти ответ, необходимо понять, что это было за время.
     После пяти столетий процветающего и стабильного Древнего царства — эпохи пирамид, с которыми древний Египет и поныне ассоциируется  у большинства людей, — впервые произошёл распад единого государства, началось время политической раздробленности, междоусобиц, крушения древних идеалов, голода и бедствий, словом, началось то, что можно назвать смутным временем и страшным потрясением во всех сферах жизни, длившимся примерно полтора столетия. Наконец, царь XI династии из верхнеегипетского города Уасет  Ментухотеп II (2055-2004 годы до н.э.) в ходе кровопролитной гражданской войны сумел вновь начать объединение страны и восстановление мира и порядка; после него правили его сын и внук —  Ментухотеп III и Ментухотеп IV, а затем династия по неизвестным причинам прекратилась. Тогда власть взял в свои руки один из крупных сановников Ментухотепа IV по имени Аменемхет. Он стал основателем новой, XII династии, которой суждено было сыграть значительную роль в истории Египта; правление Аменемхета I ознаменовалось объединением страны после длительной раздробленности.
      Придя к власти, Аменемхет I, согласно древней традиции, взял себе первое имя царской титулатуры : «Сехетепибтауи» — «Умиротворяющий сердце двух земель», которое в последующие годы правления заменил на «Сехетепибра» — «Умиротворяющий сердце бога Ра». Этот первый вариант имени Хора, на мой взгляд, говорит о том, что в начале правления этого царя политическая ситуация в стране оставалась ещё очень нестабильной, требующей восстановления миропорядка. Не могу согласиться с мнением современного английского египтолога Т. Уилкинсона, что «у этого имени был сознательно агрессивный оттенок, а длинные руки «умиротворения» простирались даже за пределы долины Нила» и что сам Аменемхет был узурпатором и тираном . Во-первых, у нас нет никаких достоверных источников, свидетельствующих о том, что Аменемхет пришёл к власти «с помощью переворота, а не путём мирной передачи власти» . Во-вторых, совершенно ясно, что во времена смуты, когда на протяжении многих десятилетий шли гражданские войны, и правители сменяли один другого, для того чтобы удержать власть над Верхним и Нижним Египтом и не допустить очередного распада страны царю было просто необходимо подавить всех возможных мятежников.  В таких условиях без военной силы власть никак не может обойтись. И, наконец, в-третьих, говорить об узурпации и тирании применительно к древнему Египту, где власть по своей природе была исключительно монархической и деспотичной, означает проецировать современный образ мышления на сознание людей из далёкого прошлого, мысливших совершенно иначе, чем представители современной европейской демократии.
     Аменемхет I царствовал примерно 30 лет и стал истинным основоположником возрождения страны и восстановления монархических традиций времён Древнего царства. Он сумел одолеть мятежников внутри страны, защитил внешние границы государства, наладил хозяйственную систему и накормил народ, всячески почитал богов, в частности, построил огромный храм бога Амона в городе Уасет. В середине своего правления он основал в центре Египта новую столицу государства под названием: «Аменемхет-Ит-Тауи» — «Аменемхет, охватывающий обе земли» . В конце своего царствования Аменемхет (впервые в истории Египта!) сделал соправителем своего старшего сына Сенусерта, вместе с которым он управлял страной последние годы . Действуя как мудрый политик, знавший о возможных опасностях при смене власти, он постарался заблаговременно утвердить наследником престола своего сына. 
     Так, после долгого смутного времени в стране вновь воцарились мир и порядок — торжество «маат», и наступила благодатная пора для нового расцвета культуры и рождения удивительной литературы, ставшей классикой на все последующие века истории древнего Египта. В жизни древнеегипетского общества произошли глобальные перемены; небывалые прежде события в политической, экономической и духовной жизни способствовали равным образом философскому анализу и переосмыслению уже известных в литературе вопросов и появлению, развитию и осмыслению новых тем, идей, сюжетов.
     В историографии, к сожалению, господствует точка зрения, что три выдающихся произведения — «Пророчество Неферти», «Поучение царя Аменемхета I своему сыну Сенусерту I», «Повесть Санехета» — были написаны по заказу царей Аменемхета и Сенусерта исключительно с целью политической пропаганды нового царского дома. Однако, отечественные учёные говорят об этом довольно осторожно. А вот современный английский египтолог настолько поразительно ограниченно воспринимает литературу, что невозможно не обратить на это внимание: «Заказать литературное описание убийства отца, — пишет Т. Уилкинсон, — было смелым шагом для Сенусерта I», «до воцарения XII династии долина Нила производила литературу, которая едва ли была достойна так называться», «произведения, созданные по заказу двора — а некоторые из них, несомненно, писались по личному распоряжению фараона, — считаются классикой», «“Повесть о Синухе” является образцовым примером сочетания литературы и пропаганды» . Автор процитированных слов являет себя ярким представителем нынешнего обмирщенного западноевропейского сознания.
     Современный русский египтолог М. В. Панов, автор беспрецедентной в истории отечественной (а, возможно, и мировой) египтологии, серии книг «Египетские тексты», в XV томе «Литературные и историко-биографические надписи (II тыс. до н. э.)» дипломатично суммировал общие представления египтологов о «Поучении царя Аменемхета I»: «От лица правителя страны рассказывается история его смещения, он предостерегает своего наследника и соправителя, даёт ему ряд наставлений. Исходя из общего содержания, египтологи обозначили текст как “политический трактат”» .
     Исследователи, в той или иной мере разделяющие взгляд на литературу как на орудие политической пропаганды, мягко говоря, игнорируют одну очень важную истину, о которой хотелось бы сказать словами удивительного писателя-пушкиниста, глубокого мыслителя и замечательного человека В. С. Непомнящего: «Для литературы, помимо прочих её качеств, специфично то, что она есть деятельность ценностная и духовная, — но именно это её вертикальное измерение, сохраняясь в качестве “объекта” изучения, подвергается “сокращению” на методологическом уровне» .
     Таким образом, полагаю существенно важным читать и изучать литературные произведения, главным из которых по теме является «Поучение царя Аменемхета I своему сыну Сенусерту I», как памятники литературы, в которых нашла отражение система духовных ценностей, существовавшая во времена правления двух выдающихся царей — Аменемхета I и Сенусерта I. Для нас, вероятно, навсегда останется тайной, как именно создавались эти произведения и кем были их авторы , но мы можем попытаться понять, чем жили эти люди, каковы были их духовные идеалы.
     «Пророчество Неферти» любопытно тем, что в этом произведении приход к власти царя с юга по имени Амени, то есть Аменемхета I — основателя XII династии, представлен как божественное предопределение, высшая воля, о которой пророк Неферти сообщает царю Снофру — основателю IV династии (2613-2589 годы до н.э.) и отцу всемирно известного фараона Хуфу (древнегреч. Хеопса) — строителя великой пирамиды в Гизе. Автор пророчества, обращаясь к глубокой древности, к временам сильного единого и процветающего Египта, как бы восстанавливает разрушенное хаосом, гражданскими и внешними войнами здание истории, а царь Амени предстаёт как спаситель страны и справедливый правитель, для которого важны древние традиционные идеалы.
     Примечательно, что действие происходит именно во времена царя Снофру, который был обожествлён, считался идеальным государем, а времена его царствования над Египтом — веком благоденствия. К тому же Снофру также как Аменемхет был основателем новой династии и вошёл в историю как мудрый государственный деятель, продолжавший и укреплявший традиции своих предков.
Повествование разворачивается следующим образом. Однажды царь Снофру по своему ежедневному обычаю принимал во дворце своих придворных и повелел им отыскать какого-нибудь мудреца — чародея, который смог бы занять его внимание учёными наставлениями и прекрасными сказаниями. И тогда привели к царю великого жреца-чтеца  богини Бастет  из города Иуну, «писца искусного своими пальцами» по имени Неферти. Неферти спросил, о чём ему рассказывать, о прошлом или о будущем, и Снофру выразил желание узнать о грядущем. Тогда Неферти говорит царю: «Мужайся сердцем! ибо предстоит тебе оплакивать землю, из которой ты родом [... ... ... ... ...]  Смотри: низвергнут правитель страны, из которой ты родом. Укрепи дух свой и слушай, что ожидает её. Страна эта обречена на погибель. День будет начинаться в ней ложью. Разорят её и разрушат, не останется от неё ничего, — не уцелеет и самого малого из бывшего в ней. Уничтожена будет страна, и никто не вспомянет о ней, и никто о ней не поведает, никто не оплачет её» . И далее пророк подробно, на много строк описывает картину страшных бедствий: солнце скроется за тучами, река Нил обмелеет, и люди и животные будут испытывать жажду и голод, «исчезнет всё доброе» , иноземные враги вторгнутся в Египет.
  «Смута охватит страну, и никто не ведает, чем она кончится; содеется неписанное, невиданное и неслыханное [... ... ... ... ... ... ... ... ...] страждет страна и бедствует. Случится никогда не бывалое. Возьмутся все за оружие, и стенания наполнят страну», «наследие предков утратится» . И вот в этих трагических условиях, когда «Гелиопольский ном не будет больше обителью бога (солнца Ра. — М. Л.), — явится с Юга царь — Амени имя его, — он сын женщины из Нубии, рождённый в [... ...] Обретёт он белый венец и возложит на главу свою красный . Соединит он два венца могущественных, ублаготворит Хора и Сета  дарами для них приятными, объемля поля десницей своей могучей [... ... ... ]. Возликуют люди в дни его; сын мужа достойного, увековечит он имя своё. Все, замыслившие злое, все непокорные замкнут уста свои, убоявшись его. В страхе падут азиаты перед мечом его и ливийцы пред пламенем его. Дрогнут мятежники пред гневом его и восставшие пред мощью его. <...> И займёт справедливость место своё, а ложь будет изгнана» (Поскольку в данной работе я использую всего несколько фрагментов текста «Пророчества» как дополнительного источника по теме, то пока оставляю перевод М.А.Коростовцева, хотя при более углубленном изучении, несомненно, следовало бы пользоваться новой транслитерацией и переводом М. В. Панова, позволяющими открывать новые смыслы.Цитируемые части текста в переводе Коростовцева основного смысла произведения не искажают, но, если сравнить два перевода, разница будет существенной).
     Ключевыми в повествовании, конечно, являются слова: «И займёт справедливость место своё, а ложь будет изгнана», то есть пророк предрекает, что в конечном итоге будет восстановлен божественный миропорядок — «маат» — основа существования единого государства — царства Верхнего и Нижнего Египта. И восстановит «маат» именно Аменемхет, который, как явствует из текста «Пророчества», изначально видит в этом свою миссию.
     Из текста «Поучения царя Аменемхета I своему сыну Сенусерту I», мы узнаём, что этот царь следовал по пути правды и справедливости на протяжении всех 30 лет своего правления, иначе, возможно, его царствование не окончилось бы столь трагическим образом. Как свидетельствует история, убивают не столько тиранов и деспотов — они сами внушают страх и ужас кровопролитием, сколько справедливых, мудрых и благочестивых правителей. И то, и другое находит отражение в литературе, но неизменными остаются представления о добре и зле (Вспомним, например, как Гамлет говорил о своем отце: «Он человек во всем, во всем был совершенный, мне больше не видать подобного ему» [Гамлет. Антология русских переводов / перевод К. Р. (1899): 147]).
     Жанр поучения возник уже в эпоху Древнего царства. Древнейшее, не дошедшее до нас, поучение, по преданию, было написано величайшим мудрецом, архитектором и врачевателем Имхотепом — чати царя III династии Джосера (2667-2648 годы до н.э.)(чати - верховный сановник, первое после царя лицо в системе государственного управления, которого по странному недоразумению египтологи часто отождествляют с арабским визиром). Память об Имхотепе, который был обожествлен, не будучи царём, жила на протяжении 3000 лет древнеегипетской истории. В дальнейшем возникло довольно много замечательных известных поучений . Древние египтяне очень любили этот жанр; поучения переписывались из поколения в поколение и имели громадное общеобразовательное и воспитательное значение. Само слово «поучение» на египетском языке звучит как «себаит» и является однокоренным с глаголом «себа» — «учить», «наставлять» . Следовательно, именно в поучениях формировалась, сохранялась и передавалась от отца к сыну система духовных ценностей, заложенная предками.
     Теперь обратимся к «Поучению царя Аменемхета I своему сыну Сенусерту I» (Текст «Поучения царя Аменемхета I своему сыну Сенусерту I» цитируется в литературном переводе М. Ю. Лаврентьевой); сначала прочитаем весь текст целиком  и попытаемся по ходу действия размышлять о его смыслах. Перевод текста даю почти в такой же форме, в какой представлен на папирусе иероглифический текст — курсивом без абзацев:

     Начало поучения, сказанного  (божественной) сущностью царя Верхнего и Нижнего Египта Сехетеп-иб-Ра, сына Ра, Имен-ем-хата правогласного. Говорил он, открывая правду своему сыну, владыке всего. Молвил он, явившись как бог: «Слушай то, что я скажу тебе, и будешь царствовать ты на земле, и будешь господствовать ты над обоими берегами и увеличишь ты благо! Остерегайся ничтожных подданных, о помыслах которых не стоит беспокоиться. Не приближайся к ним, когда ты находишься один! Не доверяй брату, не знай друга! Не позволяй, чтобы у тебя возникли приближённые! Это не завершится (ничем хорошим) . Когда ты спишь, то тебя хранит твоё собственное сердце, потому что не существует сторонников у человека в день несчастья. Давал я бедному, помогал я подняться нищему; позволял я неимущему подойти (ко мне) подобно имущему. И именно тот, который ел мою еду, начал укорять меня. Именно тот, которому я протягивал мои руки, стал замышлять заговор против (меня). Именно тот, который одевался в моё тонкое льняное полотно, стал смотреть на меня как на пустое место . Именно тот, который умащался миррой , стал лить воду . Мои живые изображения  — частицы мои среди людей, творящих для меня поминальные молитвы, которых не слышали (прежде), (и ведущих) великое сражение, которого не видели (прежде)...  Воистину, сражаются на месте сражения быков, и забыт вчерашний день. Не будет полным благоденствие для не ведающего того, что он должен ведать. Это (случилось) после ужина, когда наступила ночь, и я уделил час отдыху, лёжа на своей кровати. Я устал, и моё сердце начало следовать за моим сном. Вдруг загремело оружие, осведомлялись обо мне. Я сделался подобен змее пустыни. Пробудился я к борьбе — вот я в теле моём. Я обнаружил, что это — сражение дворцовой стражи. Воистину, если бы я смог быстро взять оружие в ладонь мою, то я бы заставил трусов отступить от источника воды (?) . Но нет храбреца ночью, не сражается один. Не случается счастливый случай без защитника. И вот рана  была нанесена, когда был я без тебя, прежде чем услышал двор, что я завещал (всё) тебе, прежде чем я воцарился вместе с тобой. Ныне осуществлю я замыслы о тебе, потому что (прежде) я не был готов к этому, не предвидел я такого, не предчувствовало моё сердце скверности слуг. Неужели в прежние времена женщины командовали войсками? Неужели выращивали заговорщиков внутри дворца? Неужели открывали воду, размывающую землю? Неужели портили простолюдинам то, что ими сделано? Не приходило несчастье за мной с моего рождения, не было мне равных в проявлении доблести. Отправлялся я в Элефантину, возвращался я в болота Дельты, стоял я на границах земли видимой, видел я середину её. Достиг я пределов могущества  с помощью моей силы (и) моего (мощного) телосложения. Именно я был тем, кто производил ячмень, я был любим Непри , был благосклонен ко мне Хапи  при каждом разливе. Не голодали в мои годы (правления) и не испытывали при мне жажду. Жили благодаря тому, что я сделал , рассказывая обо мне. Всё, что я приказывал, было уместно. Укрощал я львов, ловил я крокодилов. Покорил я жителей страны Вават, пленил я жителей земли Меджа . Я заставил «сетиу»  уйти как собак. Построил я себе дворец, украшенный золотом. Потолки его из ляпис-лазури; стены там из серебра; пол из камней-менех ; двери из меди, а дверные замки из бронзы.  (Всё это) сделано на вечность-джет, приготовлено на вечность-нехех. Я знаю всё. Я — владыка всего. ... В самом деле, множество детей на улицах, мудрец (говорит) «да», а невежда — «нет», а глупец — это пусто, на <его> взгляд (букв. на твоём лице) . Для <сына>  Ра Сенусерта, да будет он жив, благополучен, здоров. Твои ноги могут ходить. Тебе принадлежит твоё собственное сердце, твои глаза могут видеть. Рожденный (?) в час благодати,.. подле солнечного народа . Воздают они тебе хвалу. Смотри, положил я начало, и показал я тебе конец. Я присоединился (досл. причалил) к тем, которые в твоём сердце . Ты возложил белую корону, наследник бога! Печать на своём месте, как я определил для тебя. Ликование в (солнечной) ладье (бога) Ра ! И тогда... царство твоё... возникший/возникшее (?) раньше меня. Не было мне равных в проявлении доблести. Воздвигай свои памятники, закладывай свою надёжную гробницу (досл. гробничную шахту) ! Сражаюсь я... знаю я... потому что не любит он  это подле его (божественной) сущности, да будет он жив, благополучен, здоров»!

     Теперь будем читать текст частями, продолжая размышлять, что в нём происходит, какие заложены смыслы... «Поучение царя Аменемхета I своему сыну Сенусерту I» начинается следующими словами: «Начало поучения, сказанного (божественной) сущностью царя Верхнего и Нижнего Египта Сехетеп-иб-Ра, сына Ра, Имен-ем-хата правогласного. Говорил он, открывая правду своему сыну, владыке всего». С первых же слов мы понимаем, что перед нами поучение — серьёзное произведение — урок чего-то полезного и важного, данный царём Аменемхетом правогласным своему сыну и наследнику Сенусерту. Правогласный или правдивый голосом, то есть говорящий правду на загробном суде Осириса это — традиционный эпитет покойного, наличие которого в данном контексте свидетельствует о том, что царь Аменемхет явился своему сыну в образе призрака или видения , как являются боги — ниже так и говорится: «явившись как бог». Будучи правогласным, он приходит к Сенусерту, чтобы открыть правду. Эти первые слова можно назвать своего рода заглавием-предисловием.
     А далее всё произведение представляет собой монолог царя Аменемхета, который начинается словами: «Молвил он, явившись как бог: «Слушай то, что я скажу тебе, и будешь царствовать ты на земле, и будешь господствовать ты над обоими берегами и увеличишь ты благо»! Общеизвестно, что благо страны, забота о котором возлагалась на плечи  правящего государя, всецело зависело от его собственного благополучного пребывания на троне. Отец сразу же предупреждает сына об опасностях, которые подстерегают царя: «Остерегайся ничтожных подданных, о помыслах которых не стоит беспокоиться. Не приближайся к ним, когда ты находишься один! Не доверяй брату, не знай друга! Не позволяй, чтобы у  тебя возникли приближённые! Это не завершится (ничем хорошим). Когда ты спишь, то тебя хранит твоё собственное сердце, потому что не существует сторонников у человека в день несчастья». Из нижеследующих слов царя Аменемхета становится ясно, почему Сенусерту нужно постоянно быть бдительным: «Давал я бедному, помогал я подняться нищему; позволял я неимущему подойти (ко мне) подобно имущему. И именно тот, который ел мою еду, начал укорять меня. Именно тот, которому я протягивал мои руки, стал замышлять заговор против (меня). Именно тот, который одевался в моё тонкое льняное полотно, стал смотреть на меня как на пустое место. Именно тот, который умащался миррой, стал лить воду». Таким образом, Аменемхет сообщает о заговоре, который замышляли его же собственные облагодетельствованные им приближенные, по-видимому, из числа тех, кто был ничем, а стал всем — из числа бедных, нищих, неимущих . В ответ на добро, заботу о помыслах своих подданных государь получил предательство. Помыслы в данном контексте, думается, можно понимать как нужды, замыслы, планы, намерения, мечты, чаяния людей, даже умыслы... 
     Затем идёт довольно сложный для перевода фрагмент текста, во-первых, поскольку часть его утрачена, а, во-вторых, поскольку сам язык, на мой взгляд, имеет таинственно-символический характер: «Мои живые изображения — частицы мои среди людей, творящих для меня поминальные молитвы, которых не слышали (прежде), (и ведущих) великое сражение, которого не видели (прежде)... Воистину, сражаются на месте сражения быков, и забыт вчерашний день». Ясно, что заговор удался, царь погиб; совершаются необходимые заупокойные ритуалы, и идёт великое сражение на месте сражения быков. Перевод: «место сражения быков» — дословный; можно было бы перевести просто: «место сражения» или «поле битвы». Но речь идёт о царе, который часто отождествлялся с быком — известно, что одним из традиционных эпитетов государя является эпитет «великий бык». Рискну предположить, что великое сражение на месте сражения быков это — образ борьбы за царскую корону и за наследство, которая развернулась после (а началась ещё до) цареубийства. Примечательно, что происходит то, чего не бывало прежде, и забыто всё прошлое — «вчерашний день», под которым можно понимать как деяния самого Аменемхета, так и древние времена, когда убийство священной особы царя было немыслимо. Возможно, особая таинственность языка связана с тем, что таким образом предваряется кульминационная часть речи Аменемхета — он рассказывает о том, как произошло цареубийство. Здесь замечу, что ничего подобного больше не встречается в древнеегипетской литературе.
     Рассказ о своём убийстве царь начинает с фразы, которую поистине можно назвать изречением мудреца: «Не будет полным благоденствие для не ведающего того, что он должен ведать». И дальше Аменемхет открывает своему сыну Сенусерту всю правду о том, как он был убит: «Это (случилось) после ужина, когда наступила ночь, и я уделил час отдыху, лёжа на своей кровати. Я устал, и моё сердце начало следовать за моим сном. Вдруг загремело оружие, осведомлялись обо мне. Я сделался подобен змее пустыни. Пробудился я к борьбе — вот я в теле моём. Я обнаружил, что это — сражение дворцовой стражи. Воистину, если бы я смог быстро взять оружие в ладонь мою, то я бы заставил трусов отступить от источника воды (?). Но нет храбреца ночью, не сражается один. Не случается счастливый случай без защитника. И вот рана была нанесена, когда был я без тебя, прежде чем услышал двор, что я завещал (всё) тебе, прежде чем я воцарился вместе с тобой. Ныне осуществлю я замыслы о тебе, потому что (прежде) я не был готов к этому, не предвидел я такого, не предчувствовало моё сердце скверности слуг . Неужели в прежние времена женщины командовали войсками? Неужели выращивали заговорщиков внутри дворца? Неужели открывали воду, размывающую землю? Неужели портили простолюдинам то, что ими сделано? Не приходило несчастье за мной с моего рождения, не было мне равных в проявлении доблести».
     Итак, Аменемхет был, вероятно, предан ещё и своей дворцовой стражей, но, видимо, не всей, поскольку он сначала услышал шум борьбы у входа в свои покои. И, наверное, сначала были убиты те стражники, которые охраняли его покои, а затем убийцы ворвались в опочивальню царя. Заговор созрел внутри дворца, и определённую роль в нём могли сыграть женщины царского гарема . Свершилось страшное кровавое преступление: царь был зарезан или заколот, будучи безоружным, не успев быстро схватить своё оружие, и без защитника. 
     (Трагическое отступление: Ассоциативная память напоминает, что подобным образом много веков спустя и в совершенно иной стране был убит святой благоверный князь Андрей Боголюбский. Князь Андрей пал жертвой заговора ближайших своих придворных, которые ели его хлеб, были одариваемы им всевозможными благами, пользовались его доверием. Ключник Андрея — предатель Анбал заблаговременно вынес из княжей ложницы (опочивальни) меч, с которым Андрей не расставался даже ночью. В ночь на 29 июня 1174 года  заговорщики вломились в опочивальню князя Андрея и злодейски закололи копьями и зарубили мечами безоружного человека, который, будучи один против многих, мужественно пытался защищаться и погиб мученической смертью. Есть свидетельства, что в заговоре участвовала и жена князя Андрея Улита из рода бояр Кучковичей, стоявших во главе всего заговора. Читайте об этом и о многом другом замечательную книгу: Воронин 2022: 138-143. Вот ещё такое «странное сближение»: день памяти святого благоверного князя Андрея — 17 июля. 17 июля 1918 г. были чудовищно жестоко уничтожены последний русский царь Николай II и вся его семья. Царственные страстотерпцы ныне тоже причислены к лику святых.
У меня есть глубокое ощущение, что мы живём в космическом пространстве, действительно, всеобщей истории, совершающейся не столько по физическим, сколько по духовным законам бытия. Прошлое, настоящее и будущее существуют в этом космосе одновременно; это есть то, что называется вечностью.)
     Самому государю Аменемхету произошедшее видится как кошмарный сон — ужас, усугубляемый  сознанием того, что всё это случилось именно с ним — человеком, который никогда ничего не боялся и которому не было равных в доблести. (Слова «не было мне равных в проявлении доблести» в тексте поучения встречаются дважды: здесь и почти в самом конце).
     Обращают внимание слова: «И вот рана была нанесена, когда был я без тебя, прежде чем услышал двор, что я завещал (всё) тебе, прежде чем я воцарился вместе с тобой». Известно, что Аменемхет I самолично впервые установил институт соправления, и его сын  Сенусерт I был коронован как соправитель своего отца первого числа первого месяца сезона разлива (30 декабря). Этот день, 30 декабря, был днём начала нового календарного года, ознаменовавшимся появлением Сириуса и оказавшимся вторым днём новолуния (одновременное явление Сириуса и новолуния в жизни космоса бывает только один раз в 25 лет). Сенусерт I правил вместе с отцом три года, по прошествии которых Аменемхет I был убит и отправился на небо седьмого числа третьего месяца сезона разлива; восьмого числа третьего месяца сезона разлива его сын вступил на трон  и стал царствовать единолично. Как же так получается: Сенусерт три года правил вместе с отцом, а отец говорит, что не успел объявить двору наследника и воцариться вместе с ним. Можно только предположить: поскольку Аменемхет в конце жизни был пожилым человеком, он возложил на сына всю военную деятельность. Сенусерт проводил много времени в военных походах, находясь вдали от столицы и двора, у него не было времени сидеть на месте вместе с отцом (даже об убийстве отца он узнал, будучи в походе против ливийцев). Аменемхету, видимо, не представилось случая объявить во всеуслышание о том, кому он решил завещать страну. Кроме того, царь не собирался умирать, он не предчувствовал предательства, не ожидал, что будет убит. Задаваемые им вопросы выражают состояние недоумения и глубокое потрясение случившимся. 
     Аменемхет снова возвращается к временам своего царствования, и получается, что рассказ об убийстве как бы закутан в повествование о земных государственных деяниях владыки Египта. Он говорит о «делах доблести»: «Отправлялся я в Элефантину, возвращался я в болота Дельты, стоял я на границах земли видимой, видел я середину её. Достиг я пределов могущества с помощью моей силы (и) моего (мощного) телосложения. Именно я был тем, кто производил ячмень, я был любим Непри, был благосклонен ко мне Хапи при каждом разливе. Не голодали в мои годы (правления) и не испытывали при мне жажду. Жили благодаря тому, что я сделал, рассказывая обо мне. Всё, что я приказывал, было уместно. Укрощал я львов, ловил я крокодилов. Покорил я жителей страны Вават, пленил я жителей земли Меджа. Я заставил «сетиу» уйти как собак».
     Аменемхет в числе своих достижений, особое значение придаёт строительству своего крепкого дома, описанного во всех подробностях; дом построен на века не только для себя, но и для своего сына и наследника, а, говоря шире, для продолжения царствования своего дома: «Построил я себе дворец (досл. дом мой), украшенный золотом. Потолки его из ляпис-лазури; стены там из серебра; пол из камней-менех; двери из меди, а дверные замки из бронзы.  (Всё это) сделано на вечность-джет, приготовлено на вечность-нехех. Я знаю всё. Я — владыка всего. ... Для <сына> Ра Сенусерта, да будет он жив, благополучен, здоров. Твои ноги могут ходить. Тебе принадлежит твоё собственное сердце, твои глаза могут видеть. Рожденный (?) в час благодати,.. подле солнечного народа. Воздают они тебе хвалу». Наличие утрат в тексте, к сожалению, не позволяет воспринять его во всей полноте, но, всё же, можно понять существенные смыслы.
     Дом — это и домашний очаг, и родовое гнездо, и надёжная крепость, но в данном контексте, получается, что это ещё и символ вечности , космоса, божественного мироздания. Египтяне мыслили космос как всё сущее вообще — бытие во всей целостности и непрерывности космической жизни. «(Всё это) сделано на вечность-джет, приготовлено на вечность-нехех. Я знаю всё. Я — владыка всего», — говорит Аменемхет. Он положил начало своему царскому дому, ушёл в мир вечности, и теперь он владеет всей полнотой знания, всеми тайнами бытия; своё божественное наследство он передаёт своему сыну Сенусерту — «наследнику бога», который продолжит его дело на благо солнечного народа и родной страны, а также на радость своему божественному отцу.
     В заключительной части поучения царь говорит так: «Смотри, положил я начало, и показал я тебе конец. Я присоединился (досл. причалил) к тем, которые в твоём сердце. Ты возложил белую корону, наследник бога! Печать на своём месте, как я определил для тебя. Ликование в (солнечной) ладье (бога) Ра! И тогда... царство твоё... возникший (?) раньше меня. Не было мне равных в проявлении доблести. Воздвигай свои памятники, закладывай свою надёжную гробницу (досл. гробничную шахту)! Сражаюсь я... знаю я... потому что не любит он это подле его (божественной) сущности, да будет он жив, благополучен, здоров»!
     В последней части произведения также многое утрачено. Утверждается, что Сенусерт — «наследник бога» воцарился на месте отца — он «возложил белую корону» — символ Верхнего Египта, и идёт «ликование в (солнечной) ладье (бога) Ра» с надеждой на долгое и благополучное царствование нового владыки Египта. В заключение царь Аменемхет повелевает сыну воздвигать свои памятники, закладывать свою надёжную гробницу, поскольку он желает сыну того, что для каждого египтянина, начиная с великого царя и кончая маленьким человеком, было мечтой и самым заветным желанием — обрести вечную жизнь в загробном мире. Исполнение этого желания во многом зависело от исполнения всех необходимых ритуальных церемоний. И прежде всего надо было заранее позаботиться о строительстве своей надёжной гробницы, снабжённой всей необходимой погребальной утварью. Чем дольше человек жил, тем больше у него было времени, чтобы завершить сооружение усыпальницы. Цари XII династии построили себе пирамиды по примеру своих великих предков, правда, гораздо меньших размеров. Пирамиды Аменемхета I и его сына Сенусерта I находятся в Среднем Египте в районе местности под названием Эль-Лишт.
     Вернёмся снова к главному событию, описанному в поучении. Убийство законного царя — ужасное злодейство вызвало угрозу хаоса и бедствий, гибели мира. Но, как известно,  никто из цареубийц не взошёл на трон. Старший сын и законный наследник Сенусерт со своими сподвижниками успел вовремя примчаться в царскую резиденцию и взять власть в свои руки. Важнейшим источником этих сведений является «Повесть Санехета» — замечательный памятник литературы древнего Египта и один из самых знаменитых. В то время, когда произошло убийство, Сенусерта не было рядом с отцом, поскольку Аменемхет отправил сына в военный поход против ливийцев, обитавших в западной пустыне. Сенусерт возглавлял войско, и уже возвращался с победой, ведя пленных и множество скота, когда на дороге его встретили гонцы, посланные из царской резиденции, чтобы сообщить о случившейся трагедии. Придворный по имени Санехет  участвовал в этой военной экспедиции и как свидетель описал события следующим образом (Остаётся тайной, является ли Санехет ("сын сикоморы")исторической личностью или вымышленным персонажем. Как сказал всемирно известный учёный Ю. М. Лотман, «вообще отличить исторический источник, даже имеющий характер юридического акта, от литературного текста бывает исключительно трудно») :
«Придворные дворца послали (гонцов) на Запад, чтобы дать знать сыну царя о событиях, которые произошли в (царских) покоях. Гонцы нашли его на дороге. Они настигли его в сумерки. Он не медлил ни мгновения. Сокол улетел со своими спутниками, не дав знать об этом своему войску» (Перевод М. Ю. Лаврентьевой).
     Таким образом, законный миропорядок нарушился, но катастрофы не произошло, переворот не удался, смута и беспорядок были предотвращены. Сенусерт одержал победу над своими врагами , воцарился на троне своего отца, как тот и желал. И главной, жизненно важной миссией нового государя  стала миссия восстановить законный порядок в стране, равновесие и гармонию божественного мироздания. И здесь одной военной силы мало. Непременно нужна божья помощь.
     Связь с божественным миром испокон веков осуществлялась посредством совершения различных религиозных обрядов и церемоний, важнейшей частью которых было чтение, произнесение вслух религиозно-мифологических текстов и исполнение религиозно-драматических действ или представлений. Приход к власти Сенусерта I ознаменовался появлением такого уникального религиозно-драматического произведения, как «Рамессейский драматический папирус» (Текст «Рамессейского драматического папируса» не является главным источником по теме работы. Этот глубоко религиозный текст довольно сложен для понимания без особого комментария, поэтому здесь ограничусь краткой передачей содержания и основного смысла, что необходимо по причине особой важности вышеозначенного источника для нашей темы. Подробно с текстом свитка можно ознакомиться в книге: [Лаврентьева 2016: 1-206]). Ученые гадают о его предназначении, но в ходе проведённого исследования мне удалось прийти к выводу, что текст этого свитка и исполнение его ритуалов, вероятно, служили высокой цели восстановления «маат» после свершения страшного преступления — цареубийства. Исполнение описанных в тексте ритуалов способствовало одновременно и мирному пребыванию покойного государя Аменемхета в царстве мёртвых и процветанию царства живых, владыкой которого стал его сын и законный наследник Сенусерт. В основе сюжета текста папируса лежит главный миф древнеегипетской религии — миф об Осирисе и его сыне Хоре, вобравший все вечные темы, в числе которых очень значимой была тема божественной природы царской власти. Через воспроизведение, «воскрешение» событий мифа происходила победа добра над злом и восстанавливалась божественная воля.
     Текст папируса начинается со строительства ладьи для живого царя Сенусерта (его тронное имя Хепер-ка-Ра упомянуто в свитке) и подготовки к путешествию. В заключительных сценах совершаются ритуальные действа, направленные на то, чтобы помочь покойному государю отправиться в путешествие на небо. Ход повествования как бы подобен круговращению солнца: принявший царство сын пускается в плавание, взяв в свои руки руль государственного правления, а покойный отец отправляется в путешествие в вечность, чтобы, говоря словами поучения, «причалить» к тем, которые остаются жить в сердце сына. А между этими двумя событиями разворачивается целый ряд разнообразных ритуально-драматических действ, которые, по сути, представляют собой одно — жертвоприношение. Как сам Осирис был убит своим братом Сетхом, пал невинной жертвой злодейства и принял страдание, так и его сын Хор должен принести жертву и пострадать ради отца, ради возрождения и торжества истины (В трагедии «Гамлет», которая появится много веков спустя, есть и братоубийство, как в мифе об Осирисе, и, как в «Поучении царя Аменемхета I», насильственная смерть царя во время сна и явление покойного отца сыну с целью открыть правду об ужасном злодействе и просить сына восстановить справедливость, чтобы отец смог обрести вечный покой. Вот из каких глубин «литературной вселенной» идут пронизывающие её «гравитационные волны», излучения — волны-традиции!). Символом этой жертвы становится Око Хора, которое он теряет, а затем возвращает в борьбе с Сетхом и с которым отождествляется множество жертвоприношений в половине сцен Рамессейского драматического папируса. Бог Сетх — побеждённый злодей тоже становится жертвой, только уже не невинной, а справедливо несущей наказание, и с ним также отождествляются различные жертвенные дары, приносимые во время совершения ритуальных действ.
     Итак, через тройное жертвоприношение происходит как принятие живым фараоном царских инсигний, так и исполнение погребальных и поминальных обрядов для покойного государя с целью благополучного перехода в вечность. И то, и другое тесно взаимосвязано и имеет серьёзное религиозно-мифологическое объяснение: подобно тому, как жизнь невозможна без ежедневного восхода солнца, так и страна ни одного дня не может существовать без правителя. Отец и сын — единая плоть и плоть от плоти самого бога солнца. Отец не может обрести покой в ином мире до тех пока его сын не обретёт власть на земле и не восстановит божественный миропорядок.
    Сенусерт начал своё благополучное царствование на благо солнечного народа, и можно завершить повествование о царе Аменемхете словами достопочтенного сановника Санехета: «Взошёл Бог на свой горизонт, царь Верхнего и Нижнего Египта Сехетепибра поднялся на небо и воссоединился с солнечным диском. Божественная плоть слилась с тем, кто её сотворил» (Перевод М. Ю. Лаврентьевой).



Список литературы на русском языке

Ассман 1999 — Ассман Я. Египет. Теология и благочестие ранней цивилизации. Москва: Присцельс, 1999.
Воронин 2022 — Воронин Н. Н. Андрей Боголюбский. Москва: Ломоносов, 2022.
Гамлет 2006 — Гамлет. Антология русских переводов. 1883-1917. Москва: Совпадение, 2006.
Геродот — Геродот. История / пер. с древнегреч. Г. А. Стратановского. Л.: Наука, 1972.
Коростовцев 1983 — Коростовцев М. А. “Литература Древнего Египта” в кн. История всемирной литературы. Т. 1. Москва: Наука. 1983.
Коростоцев 1976 — Коростовцев М. А. Религия древнего Египта. М.: Наука, 1976.
Культура древнего Египта 1976 — Культура древнего Египта. М.: Наука, 1976.
Лаврентьева 2016 — Лаврентьева М. Ю. Рамессейский драматический папирус: перевод и комментарий. М.: ЦЕИ РАН, 2016.
Лихачёв 2007 — Лихачёв Д. С. Русская культура. СПб.: «ИСКУССТВО — СПБ», 2007.
Лотман 2014 — Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. СПб.: Азбука, 2014.
Непомнящий 2001 — Непомнящий В. С. Пушкин. Избранные работы 1960-х — 1990-х гг. Москва: Жизнь и мысль, 2001. Т. II. 
Панов 2021 — Панов М. В. Литературные и историко-биографические надписи (II тыс. до н. э.) (серия: Египетские тексты, Том XV). Новосибирск: М. В. Панов, 2021.
Повесть Петеисе III 1978 — Повесть Петеисе III. Древнеегипетская проза / пер. с египетского М. А. Коростовцева. М.: Художественная литература, 1978.
Уилкинсон 2019 — Уилкинсон Т. Древний Египет. Подъем и упадок. М.: Издательство АСТ, 2019.

Список литературы на иностранных языках

     Allen 2015 — Allen J. P. Middle Egyptian literature. Eight Literary Works of the Middle Kingdom. Cambridge: Cambridge University Press, 2015.
     ;W II — Hannig R. ;gyptisches W;rterbuch, II: Mittleres Reich und Zweite Zwischenzeit. Teil 1-2. Mainz am Rhein: Verlag Philipp von Zabern, 2006.
     Barta 1980 — Barta W. Thronbesteigung und Kr;nungsfeier als unterschiedliche Zeugnisse k;niglicher Herrschafts;bernahme // SAK. 8. 1980.
     Faulkner 1996 — Faulkner R. O. A concise dictionary of Middle Egyptian. Oxford: Griffith Institute, 1996.
     Helck 1969 — Helck W. Der Text der «Lehre Amenemhets I f;r seinen Sohn». Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1969.
L; ;–VII — Lexikon der ;gyptologie. Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1975–1992.
Lopez 1963 — Lopez J. Le Papyrus Millingen [5 pl.] // Revue d';gyptologie. T. 15. 1963.
Shaw, Nicholson 1996   — Shaw I., Nicholson P. British Museum dictionary of Ancient Egypt. Cairo: The American University in Cairo Press, 1996.
Volten 1945 — Volten A. Zwei alt;gyptische politische Schriften. Die Lehre f;r K;nig Merikare (Pap. Carlsberg VI) und die Lehre des K;nigs Amenemhet. K;benhavn: Einar Munksgaard, 1945.
        Wb. — W;rterbuch der Aegyptischen Sprache / hrsg. von A. Erman, H. Grapow. Bd. I–V. Berlin: Akademie Verlag, 1955–1957.