Информативность и созидательная сила ремарок

Исследование сохранения живого произведения театрального искусства

Исследование информатики слова и мысли

Заметка
«Информационно-творческая сфера:
путь сознания от пьесы к постановке,
информативность и роль ремарок и комментариев как информационно-созидательных векторов в процессе творения»

(на пример неизданных пьес А.П.Чехова, пьесы М.Горького, режиссёрских комментариев)

        «… Исчезла бесследно масса племён,
        религий, языков, культур, -
        исчезла потому, что не было историков и биологов.
        Так исчезает на наших глазах
        масса жизней и произведений искусств…»
        (из письма А.П. Чехова А.С. Суворину)

В заметке продолжается изучение возможностей информационно-творческой сферы и движения мысли в процессе созидания. На примере текстов неизданных пьес А.П. Чехова, режиссёрских комментариев и других примерах рассмотрим взаимодействие сознания с произведением-источником и созидательные возможности ремарок и авторских комментариев в построении живого произведения, то качество информативность и динамики информации.

Взаимодействие произведения-источника с авторским сознанием и подготовкой текста к созданию живого произведения театрального искусства, той эссенции, ключевой информации, из которой будет разворачиваться и слово, и действие, хорошо иллюстрирует пример издания для театра самого содержания пьесы «Вишнёвый сад» [1]. В краткой форме излагается самая суть отношений между действующими лицами (Раневская «не покидала его сначала из любви, впоследствии, когда он опасно заболел, из сожаления») [1], и место действия и сложившаяся обстановка на данный момент («комната, бывшая детская, в доме Раневской, простая обстановка…», «Лопахин вспоминает, как Любовь Андреевна называла его «мужичком». Теперь этот «мужичок» при желании может купить её имение») [1] и др. Таким образом перед читающим вырисовывается и личная драма жизни Раневской, и то, к чему она вернулась в родном имении - будто опустошённому и страдающему сердцу вторит и боль оставленного Вишнёвого сада. Соединение данной эссенции с полным текстом пьесы даёт некое пространство между литературным произведением и его кратким содержанием для постановки, как то же самое здание и его каркас, и наполнение здания может производиться уже работающим над созданием живого произведения театрального искусства автором.

А теперь постарайтесь соединить замысел произведения и концепт самого писателя - понимание мышления, взглядов, помогает постигать и смысл, отыскивать ключевую идею, расставляемые автором акценты. Как написал А.Л. Вишневский, «Вишнёвый сад» - лебединая песнь Чехова» [2], и далее он пишет о премьере «Вишнёвого сада» в Художественном театре, который тогда называли между собой «Чеховским театром» [2], и о том, что «в рассказах Чехова всегда ощущались элементы сценичности» [2]. Связь между действительностью, произведением и сознанием автора необходимо изучать, и данное знание включать в сохранение живого произведения – в нём отпечаток столь многих информационных следов, как в той же скульптуре – глина того времени, рука, придавшая ей форму, и само произведение.

Задумка А.П. Чехова о написании пьесы без главного действующего лица [2], которого на протяжении всего произведения ожидают и никак не могут дождаться, также демонстрирует способность работы сознания достраивать произведение в информационно-творческой сфере: тот же зритель представляет этого существующего-несуществующего персонажа. Или примечания, которые рассмотрим на примере неизданной пьесы А.П. Чехова [3]. Краткая приписка к первому действию всего в шесть предложений рисует обстановку: гостиная, стеклянная дверь в сад и две двери в покои, мебель смешанная, и старого, и нового образца, рояль, скрипка ноты, и отдельно фисгармония, а также олеография в золочёных рамах [3] – и чувствуется это смешение времён, устаревающая, но редкая фисгармония, вечный рояль, живая скрипка, и столь легковесная олеография в представительных рамах. Это описании выстраивает пространство и его наполнение.

В тексте неизданной пьесы Антона Павловича [3] встречается в сравнении с другими пьесами множество ремарок, описывающих действие, - и это позволяет очертить отношения к окружающему, взаимоотношения между действующими лицами, движение мысли, - слова-действия, будто векторы, не только сопровождают речь, но также наполняют содержанием это пространство. К примеру, в первом же явлении в той описанной обстановке мы видим героиню Анну Петровну, и ремарка («сидит за роялью, склонив голову к клавишам»), в это время появляется другое действующее лицо – Трилецкий – и ремарка («входит, подходит к Анне Петровне» - та поднимает голову - и далее диалог между ними, сопровождаемый рисующими действие словами: («подаёт ему папиросы», «Закуривают», «берёт её за руку», «целует руку», обращая внимание на белизну рук, вновь «целует руку», а Анна Петровна поглядывает на часы, думая о чём-то своем и о том, голодны ли гости [3]. Прочувствуйте, сколь информативна эта небольшая цепочка, всего несколько фраз, описывающих и тревоги героини, и обстановку растягивания времени, и попытки героя отвлечь от всех этих дум обладательницу белых рук. Это то творение информацией, которое создаётся ремарками. Обращаясь к самой речи действующих лиц, следует только поражаться, сколько смысла может уместиться в несколько реплик. Например, в конце в тринадцатом явлении: «Жизнь копейка! Прощай, Мишка! Пропала твоя копейка!»... - «Что делать, Николай?» - «Хоронить мёртвых и починять живых»… - «Платонов! Жизнь моя! Не верю! Ведь ты не умер? Жизнь моя!» - «Забыл Господь.. За грехи.. За мои грехи.. Зачем грешил, старый шут?... Не вытерпел Господь и поразил.» [3] - единым словом, которое произносят все действующие лица в связи со смертью Платонова, раскрывается смысл и понимание каждым жизни, своей и ближнего, и общечеловеческой жизни. Столь глубок смысл всего одного отрывка из завершающего пьесу монолога. И если разобрать эту динамику информации, выстраивающей произведение, то можно увидеть и творение смыслов, и творение действия, и то, что вырывается за пределы произведения, попадая в умы и души зрителей.

Воспоминания М.П. Чехова [4] также раскрывают отношения Антона Павловича к произведениям и их воплощению, и дополняют информацию, необходимую для сохранения живого произведения. Например, как А.П. Чехов о поиске актёров, чувствующих произведение: «… Страдания нужно выражать так, как они чувствуются в жизни, т.е. не ногами и руками, а тоном, взглядом; не жестикуляцией, а грацией. Тонкие душевные движения, присущие интеллигентным людям, и внешним образом выражать нужно тонко» [4]. Здесь можно найти все необходимые указатели для воплощения произведения Антона Павловича.

Этот информационный вектор, выстраиваемый от произведения-источника к воплощению живого произведения можно проследить по режиссерским комментариям. На примере советов Е. Завадского, данных к постановке пьесы Д. Холендро «Чья-то жизнь». Отмечается ключевая идея, заключенная в реплику героя: «Искать, чтобы лучше служить людям. За это надо драться», раскрытие этой темы ответственности перед будущим в диалогах Акима и Шошина [5]. Обращаясь к режиссёрским комментариям к пьесе «Мещане», сделанным Д. Анастасьевым и Н. Паркалаб, также можно проследить работу мысли от произведения-первоисточника к его постановке – живому произведению. Комментарии касаются смысла, основной идеи, и её воплощения. Как и во все времена, «борьба старого и нового миров не приводит в пьесе к победному концу» [6], заключение смысла в самом названии произведения, и слова М.Горького о сущности «огорчённого» и шипящего мещанства. И далее обращается внимание на ремарки Горького, та «особенность, горьковской пьесы, которая бесспорно может считаться её достоинством» [6].

Так соединяются воедино произведение, заложенные в нём информационные созидающие векторы, и вместе с одним из самых мощных информационных и творящих процессов - сознания и мышления - создаётся новое, живое произведение театрального искусства. И в дополнение к описанным творческим началам, которые нужно учитывать в деятельности по сохранению живого произведения театрального искусства, можно добавить соединённые воспоминания о постановках, с чем встретилась в процессе исследования, например, столько точных «жизнеописаний» постановки пьесы «Чайка» и сохранённых в памяти таких замечательных и знавших друг друга и свою сферу людей, которые каждый со своим сознанием запечатлел все грани этого живого произведения театрального искусства таким образом, что сохраняется не только само произведение, но и огромная часть действительности с жизнью самих творцов прекрасного искусства.

Подробнее см. Исследование сохранения живого произведения театрального искусства

2023, Ксения Мира, Исследования информатики мышления и сохранения живого произведения театрального искусства

Литература

[1]  Вишнёвый сад. Пьеса в 4-х действиях. А.П. Чехов. Карманная театральная библиотека. Художественный театр. Москва: Издательство «Театралъ». – 8 с.
[2]  Вишневский А.Л. Клочки воспоминаний. Под редакцией, с предисловием и примечаниями А.Л. Слонимского. Ленинград: ACADEMIA, 1928. (Серия книг «Театральные мемуары»). – 125 с.
[3]  Чехов А.П. Неизданная пьеса. Центрархив. Издательство «Новая Москва», 1923. – 253 с.
[4]  Чехов М.П. Театр, актёры и «Татьяна Репина». Неизданная пьеса А.П. Чехова. Петроград, 1924. – 99 с.
[5]  Холендро Д. Чья-то жизнь. Москва: Издательство «Искусство», 1965. - 64 с.
[6]  Горький М. Мещане. Пьеса в 4 действиях. Режиссёрский комментарий Д.М. Анастасьева и Н. Паркалаб Москва: государственное издательство «Художественная литература», 1936. – 187 с.