Экс-ры XI 1 гл Кольца и обереги

Глава 1

Паровоз призрак — золотые монеты — видения – золотых дел мастера — кольца и обереги

Кольца и обереги

— Слушайте, а как их венчать Серж–то не крещённый, — сказал вдруг Саня.
Толя посмотрел на него так словно только и делал, что всю жизнь всех подряд перекрещивал отпетых язычников.
— Эка невидаль да я его в один миг окрещу, так что за этим дело не станет. Надо только план разработать, чтобы для них это было неожиданностью. Спустимся в пещеру, зажжём факелы, венки им на головы как на Ивана Купала и дальше по сценарию. Только им ни слова даже ни намёка и не фиг ржать как лошади, чтобы даже заподозрить не могли. Спускаемся типа в пещеру, мол, ещё раз пройтись по большому залу, где река. И там мы их и прищучим!

— Я думаю, что Серж откажется креститься, он же себя языческим славянином называет, — сказал Саня.
— Да Толя как бы нам впросак не попасть, — сказал Виктор.
— И что нам делать? — спросил Толя.
— Ну, значит, нужен языческий обряд, — сказал Саня.
— Ну, тогда слушайте меня, что я скажу, я в языческих делах хорошо разбираюсь, — сказал Толя. — Обручальные кольца языческие славяне сначала делали из бересты, плели из трав, потом когда научились плавить металлы стали делать из солнечного металла, из золота. Кольца символизировали замкнутые круги, вроде как куда ни пойдёшь всё равно домой попадёшь. В те стародавние времена молодожёны надевали друг другу на пальцы кольца по-другому, чем сейчас. У славян был совершенно другой обычай обмена кольцами. Кольца стали надевать на безымянные пальцы, потому что от этих пальцев, по мнению славянских народов, тянулись нити к сердцам влюблённых. Именно на безымянные пальцы, а не на средние как это принято сейчас. А золотые полоски сколько надо подрубим, чтобы в пору были и можно капнуть золота, чтобы их спаять, а то разомкнутые плохой знак.

Виктор зябко поёжился, посматривая как над западным склоном Тылайского камня, начинается светлеть небо. Саня с явным беспокойством смотрел в сторону пирамиды. Это заметил Олег и сказал ему.
— Не завидуй, приедешь домой оторвёшься на всю катушку.
— Да сколько можно кувыркаться, я спать хочу, — сказал Саня.
— Да ложись у костра кто тебе не даёт, — заметил ему Толя.

Саня потоптался на месте и, срубив лапника, улёгся спать позади бревна, на котором сидели Виктор и Олег.
— Знал бы я, что так получится, куртку с собой взял, — пробурчал Саня.
— Когда они будут разводиться, обязательно захвати, — засмеялся Толя.
— И валенки, — поддакнул Олег и, вынув из рюкзака свою куртку, отдал Сане.
— Спасибо, — сказал Саня, укрывая ею.
— Да ладно с тебя ящик коньяка, — ухмыльнулся Олег.
— В городе он не мог жениться, а тут приспичило, — бурчал Саня.
— Тут особый случай, — сказал Толя. — Тайга, пещера, женщина… понимать надо, едрёнать!

Виктор предложил нарвать цветов и сплести венки, которые наденут на головы венчающихся. Толя сказал, что надо ещё в пещере алтарь соорудить и украсить еловыми лапами.
— Япона мама, а про оберег-то мы забыли, — вдруг сказал Саня, поднимаясь с лапника.
— Что же ты раньше не сказал, без оберега нельзя, если в нашем стане язычник объявился, — кивнул ему Толя.
— Оберег мелкий сваять не получится, — сказал Олег.
— Сделаем покрупнее, — ответил Саня.
— А Таня крещёная или, так же как и Серж, язычница? — спросил Толя.
— Так ты иди, спроси у неё, — ухмыльнулся Олег.
— Я думаю если муж язычник, то и жена его будет такой и потом куда ей деваться, — сказал Виктор. — Потом они сами решат, что им со всем этим делать. И вообще вы же слышали, что она говорила, что ей всё равно.

В срочном порядке порубили монеты на кусочки и стали плавить их в готовых тиглях по отработанной схеме. Пришлось Сане лепить новую форму для оберега.
— Ничего не получиться, — сказал Виктор, видя, как Саня старательно делает бороздки для лучей солнца.
Толя тоже не оценил работу Сани по достоинству.
— Нет, это не годится, есть у славян оберег в виде ключа, оберег запирал дома от всяких злых духов, нечистых сил. А самое главное он привязывал к себе человека. Ключ символизировал богатство, достаток в дома, делал владельца состоятельным человеком. Нам ключ нужно отлить. А эти все солнца они какие-то мутные.
Саня повертел слепленную форму в руках и согласился, что получается полная ерунда.
— Отольём два оберега, один Тане в подарок, другой Сержу после венчания, — сказал Толя.

Саня пока золото не расплавилось, срочно вылепил форму для оберега в виде ключа, выбрав из глины всё лишнее.
— Не успеем обжечь форму, — сказал Олег.
— Ну, тогда давайте выльем в сырую форму, не получится, придётся обжигать, — сказал Толя, посмотрев на светлеющее небо. — Светает, едрёнать.
Очень скоро кусочки расплавились, и золото из тигля заполнило сырую глиняную форму. Пошипев в форме золото застыло и окатанное водой было вываленное на камень.
— Отлично лучше и не сделать, — сказал Виктор, осмотрев отлитый оберег в виде ключа. — Толя золото в другой форме тоже расплавилось лей ещё.
— Вижу, не слепой.
Второй ключ был готов через минуту.

— Ну, всё надо валить отсюда в пещеру пока наши голубки спят, — сказал Толя.
— Олег я у тебя видел верёвку, — сказал Виктор.
— Ну, есть, — ответил тот.
— Надо для оберегов капроновую верёвку расплести для шнурков.
— Сделаем, — кивнул Олег и направился к рюкзаку.
Он достал катушку капроновых ниток для починки катамаранов.
— Такие нитки подойдут, — он протянул маленький моток Виктору.
— Коричневые. Лучше и не надо, отличные будут шнурки.
Через отверстия ключей, протянули капроновые нитки, концы завязали в узлы.
— Сержу отступать будет некуда, — засмеялся тихо Толя.
— Я видел, как он опешил, когда Таня предложила ему жениться вот умора, — сказал Олег.
— Ага, а он думал, что она пошутила, — скалился в лошадиные зубы Виктор.
— Сейчас или никогда, — сказал Толя. — Ну, всё собираем цветы, лапник и идём в пещеру. Думаю, женить их будем при свете Золотого носорога, а дальше по сценарию.

— Поймать мужчину на красную тряпку большого труда не составляет, и женщины этим пользуются, но это касается только заядлых бабников, — сказал Виктор.
— Симпатичная девушка пока молода услада для души мужчины, но не надо забывать, что она может оказаться хитрым карманником вымогателем, играя на струнах той же души. А струны имеют свойство рваться, — ответил Толя.
— Вы только гляньте философы, что к нам приплыло сверху, — сказал Саня, показывая на сползающее с Тылайского камня длинное облако, в виде гигантской гусеницы которое своей головной частью уже проглотило вершину пирамиды и, перевешиваясь, перебиралось дальше.
— Вот бы фотографию сделать, — с досадой плюнул себе под ноги Олег.

Пока добрались до пирамиды, гусеничное облако сползло вниз и пришлось к входу идти в молочном тумане. Остановившись по знаку Толи, который был впереди всех, парни затаились.
— Снимаем обувь, забираем спальники, жратву и уходим на ципочках, — тихо сказал Толя.
Сняв обувь, парни, следуя по приглашению Толи, прошли мимо него в открытую дверь и осторожно, чтобы не разбудить меня и Таню прошли мимо нас в открытый вход пещеры.
— Куда вы идиоты, — зашипел на них как гусь Толя. — А барахло кто заберёт за вас Пушкин.

Осторожно чтобы не разбудить нас спящих наши друзья забрали свои спальные мешки и коврики. Осторожно порхая как мотыльки, с цветка на цветок, они забрали котёл для чая, бутылки с водой, газовую горелку с баллоном и термос с продуктами.
Толя руководя всем процессом, шёпотом сказав Виктору, чтобы тот не лупил глаза на Таню. На что тот, улыбнувшись, кивнул головой и удалился в пещеру за остальными. Толя написал записку для них и, положив на стол, удалился вслед за всеми.

— Ну и буфера у неё, — прошептал, оглядываясь, Олег.
— Хватит таращиться на чужое, — зашипел на него Саня, поддав ему сзади коленом, не отказав себе в удовольствии тоже посмотреть на неприкрытые телеса.
— Вот это женщина, — сказал Виктор, спускаясь по ступеням. — Завидую Сержу.
— Было бы чему завидовать баба она и есть баба только титьки чуть побольше, чем твоя задница, — сказал ему Олег.
— А у неё и булки ништяк, — ухмыльнулся Саня.
— Везёт же людям, проголодался, оторвал часть, зажарил и закусил, не пропадёшь с такой молочницей, — сказал Олег.
— А то и молочком разжился, — засмеялся Саня.

— Эй вы, трепачи, заканчивай трёп нехорошо это, — сказал Толя, слушая разговор друзей. — Не сосед-пьяница женится, а ваш товарищ.
— Всё закругляемся, — сказал Олег, чувствуя на себе тяжёлый взгляд Толи.
— Серж вас не слышит. Я бы на его месте каждому по хребтине выдал берёзовым дрыном, — сказал Толя.
— Всё начальник про Сержа как про покойника только хорошее, — сказал Саня и все, включая Толю, тихо завыли от хохота.