Недетская сказка. Гл. 18

Завещание Кощея

Добравшись до царского подворья, Иван с Настей пересели в повозку, привязав сзади неё Дрозда с Вербой, и въехали во двор. Стражник проводил спутников к покоям Мути, минуя несколько коридоров, и когда они подошли к массивной двери, кивнул:
– Здесь.
Настя повернулась к проводнику и на прощание спросила:
– Надеюсь, ты не настолько глуп, чтобы поднимать шум, напугав своего господина до смерти? А то могут потом с тебя же и спросить.
Вояка стал молча пятиться, пока не исчез в темноте длинного коридора.
– Ваня, я зайду одна, а ты здесь покарауль, — сказала Настя.
– Почему? Вдвоём будет безопасней, — предложил Ванька.
– Просто я не хочу, чтобы ты это видел, — решительно сказала подруга и открыла дверь.
Войдя в большой зал и не найдя никого, Настя открыла следующую дверь, за которой обнаружила толстяка, сидящего за столом и поглощавшего пироги из большой глиняной миски. Увидав Анастасию, Муть осклабился и прошамкал:
– Наконец-то мы повеселимся с тобой, крошка.
Внезапно девушка растворилась в призрачном облаке, Муть недоуменно стал вертеть головой по сторонам, пытаясь понять, куда она исчезла. А в это время огромная змея подползла к столу и застыла у его ног, готовясь к решающему броску. Озадаченный исчезновением Насти, лысый обжора сунул в рот ещё один пирог, но, не успев его даже надкусить, почувствовал что-то неладное. Этого замешательства хватило удаву, чтобы опутать жирное туловище вместе с креслом, обездвижив его. Сначала затрещало кресло, ломаясь под нажимом стальных мышц змеи, затем кости Мути, прогибаясь и разрывая внутренние органы, а потом наступила остановка дыхания, столь важного для нормальной работы живого организма.

Балабол обговорил с Демьяном условия его дальнейшей службы, присовокупив к ним ежегодный отпуск и надбавку за ранения, если таковые случатся. Ударив по рукам, они вернулись в нижние помещения царской башни. И только там Балабол вспомнил об обещании проводить Настю во дворец. Вкратце объяснив, что нужно делать, Балабол попросил Демьяна составить ему компанию и сопроводить к жилищу царедворца. Взяв с собой пару охранников, они пошли по дворцовому переходу к покоям Мути, где Балабол заприметил взъерошенного Ивана, топтавшегося возле двери в грязной одежде со следами крови на рукаве камзола.
– Ты ранен? Где Анастасия? — спросил встревоженный Балабол.
Ванька ничего не отвечал, завороженно уставившись на Демьяна. В это время дверь распахнулась и появилась Настя, окинув всех собравшихся удивлённым взглядом.
– Анастасия, где Муть? — спросил встревоженно Балабол.
– Там. Но кажется, он пирогом подавился. А это кто? — спросила Настя, кивнув на охранников.
– Это теперь наши телохранители, — гордо ответил Балабол.
– Всего трое? — удивилась Анастасия, вспомнив про четверых бандитов, разорванных сегодня в лесу.
– Да нет, их пятьдесят человек, включая начальника Демьяна, — ответил Балабол, указав рукой на Демьяна, внимательно разглядывавшего Ваньку.
Ивана словно молния ударила, когда он услышал имя — Демьян. Настя решила вмешаться и сказала, обращаясь к высокому блондину:
– Ты очень похож на Ивана, вернее, он похож на тебя в молодости. Не берусь утверждать, но мне кажется, что вы должны поговорить наедине и покопаться в ваших родственных связях.
– Мне самому интересно, — ответил Демьян, продолжая разглядывать Ваньку.
– Пойдём посмотрим, что там с Мутью, — сказал Балабол, обращаясь к начальнику стражи.
– Мы с Иваном поедем в гостиницу. Надо отдохнуть и привести себя в порядок. А вам я советую вычистить сброд, который прикинулся стражниками, выполнявшими преступные распоряжения своего господина, — сказала Настя.

Повар в гостинице «Закуток» был настоящий профессионал. Нет, он был мастер. Настоящий мастер всегда стремится превзойти других в своём мастерстве. Триумф мастера — это торжество профессионализма над равными. Так вот, повар «Закутка» был чуточку лучше, чем другие равные ему повара, и приготовил великолепный обед, которым наслаждались Иван и Настя.

– Настя, скажи откровенно. Муть правда подавился пирогом? — спросил Ванька, обгладывая сочную заячью ножку, запеченную с белыми грибами под сливочным соусом.
– Правильнее было бы сказать: он умер, не успев проглотить пирожок, — ответила Настя, откусывая кусочек говяжьей вырезки, завёрнутой в тонкий ломтик свиной корейки и запеченной в тесте с добавлением душистых трав.
– Расскажи, как он умер? — поинтересовался Иван, откусывая кусок пирога, нафаршированного утиным мясом, вымоченным в клюквенном меду и обжаренным с луком.
– Неожиданно, но предсказуемо, — ответила Настя, закусывая раковой шейкой под соусом из малосольного тёртого огурца с укропом и кедровым орехом.
– Он получил своё, — резюмировал Ванька, переходя к сладкому десерту.
– А хотел получить нас, — закончила тему Анастасия, отпив глоток клюквенного морса со взбитым малиновым муссом и листиком мяты.
Когда друзья, закончив обед, поднялись к себе, в номер влетела Прасковья и бросилась в объятия Ивана:
– Ты спасся! Какая удача!
– Это Настя меня спасла, — сказал Ванька, неловко отстраняясь от Прасковьи.
Увидев благодарность на лице Прасковьи, Настя подумала, что зря относилась к ней с предубеждением. Похоже, что чувства у девушки были искренними.
– Без Ваниной помощи я вряд ли смогла что-нибудь сделать, — скромно сказала Настя.
– Вас ждут во дворце. Папа просил передать, что есть очень важные новости, — с подъемом сказала Прасковья. — Я отвезу вас в своём экипаже, а потом уеду.
Ванька с Парашей всю дорогу о чем-то чирикали, мурлыкали и щебетали, а Настя смотрела на город и думала о своём, не обращая внимания на счастливую пару.

На воротах их встретил Демьян и повел в здание, а Прасковья вернулась к себе в усадьбу.
– У тебя есть отец? — спросил Демьян Ивана по дороге к дворцу.
– Есть, но я его никогда не видел, — ответил Ваня, смутившись.
– Почему так вышло?
– Он переспал с мамкой, а на следующий день ушёл. И больше не возвращался.
– А как её зовут? — напрягся Демьян.
– Авдотья, — тихим голосом произнес Иван.
– Сколько лет тебе, Ваня?
– Восемнадцать, — покраснел Ванька.
– Опиши свой дом, где ты вырос.
– Чего там описывать? Первая изба у леса наискосок от мельницы, у ручья, — сказал Иван и увидел, как слеза заволокла глаза Демьяна.
Демьян остановился и внимательно посмотрел на Настю.
– Мне сказали, что ты ему сестра. Выходит, ты тоже моя дочь? — спросил обескураженный Демьян.
– Иван не мой брат. Нам пришлось сказать неправду, чтобы выжить. Но мне он стал как родной. Это чистая правда, — искренно ответила Анастасия.
Демьян подошёл и обнял оторопевшего Ваньку.
– А я тебя во сне видел. Ты был такой же, как сейчас, — всхлипнул Иван.

В зале Большого Совета их ожидали Вихор, Жуть и Балабол. Они стояли возле круглого стола и о чем-то спорили. При виде вошедших Балабол прервал разговор и направился к ним со словами:
– Ситуация, сложившаяся в связи с внезапной смертью Мути, требует принятия важного решения. Мы пригласили вас поучаствовать в обсуждении дальнейших шагов, которые разрешат возникшие противоречия. Другими словами — нам надо назначить нового царя. Положение почти безвыходное, так как единственную приемлемую кандидатуру, которая устроила бы всех, мы найти не можем.
– А Кощея куда дели? — удивилась Анастасия.
– Помер Кощей, — скорбно сказал Балабол, — семь лет уже как помер.
– Но вы же семь лет как-то жили без царя? Зачем он сейчас понадобился? — спросила Настя.
– Теперь шила в мешке не утаить. Скоро все узнают, что трон свободен, и это может привести к волнениям и смуте. Люди, кормившиеся за счёт подачек Мути, способны переломить ситуацию, потребовав сменить принцип государственного устройства. Короче, нужен царь, — ответил Насте Вихор.
– Постойте! — встрял в разговор Демьян. — Кощей оставил завещание. Он доверял мне как телохранителю и однажды вручил мне ларец, который я должен вскрыть после его смерти.
– Так чего же ты молчал? — вскричал Вихор. — Неси скорей его сюда.
Пока Демьян ходил за ларцом, Балабол отвел в сторону Анастасию и негромко сказал:
– Я знаю, что Муть умер не совсем своей смертью, но лучше бы об этом не распространяться. Договорились?
– Ну помер и помер — с кем не бывает, — ответила Настя, улыбаясь.
– Как думаешь, Иван годится на роль царя? Мне кажется, что при твоей поддержке, как лица, представляющего королевский дом Фридомии, можно было бы попытаться надавить на Вихра с Жутью, чтобы решить этот вопрос положительно, — заискивающе сказал Балабол.
– А что? Иван Первый — царь всея Омутляндии и прочей Омутени! Звучит красиво, — рассмеялась Анастасия.
– Я говорю серьёзно. Из Ивана получится замечательный правитель, а ты будешь его личным советником.
– Я получила ответы на все вопросы, и меня здесь уже ничего не держит. Скорее всего, я уеду к себе во Фридомию, а вам оставлю царя Ивана, если так получится. Считаю, что опытный советник ему не повредит, поэтому буду рада твоей кандидатуре, — предложила Настя.
– Что же, это вполне реалистичный подход, — удовлетворённо выдохнул Балабол.
– А что-то не видно Яги, она не при делах, что ли? — спросила Настя Балабола.
– Сбежала Яга в Сырляндию, прихватив два мешка золота из казны, — понуро ответил Балабол, — купила там ферму, разводит кур и варит сыр.
– А вернуть её не пробовали?
– Куда там, она теперь поставщик яиц для королевского двора. Ихний король нам войной грозит, если мы его без яиц оставим. Ну её к лешему! Пусть там сидит со своими яйцами, — сплюнул Балабол.

В дверях показался Демьян с кованым сундучком под мышкой. Он торжественно водрузил ларец на стол и оглядел собравшихся. Балабол, Вихор и Жуть, словно завороженные, уставились на ларчик, из которого может выскочить судьба одного из них.
Демьян достал свёрнутый пергамент с царской печатью и отдал Балаболу. Трясущимися руками Балабол сломал печать, развернул листок и прочёл: «Не ешьте на ночь простоквашу! А кто будет царём — мне глубоко насрать. Кощей».
Воцарилась долгая тишина, которую нарушил Жуть, сказав:
– Да-а! Гениально!
– Ага, я тоже, как поем с вечера простокваши, так всю ночь в капусту бегаю, — глубокомысленно поддержал Иван.
– Теперь ясно, почему от твоей капусты у меня была такая мерзкая отрыжка, — отреагировала Настя.
– Я вообще не ем простоквашу, — задумчиво пожал плечами Вихор и добавил: — Капусту тоже.

Пока все находились в прострации, вызванной оглашением последнего слова Кощея, Демьян выскользнул из зала и некоторое время спустя вернулся с десятью бойцами.
– Коль такое дело пошло, я приказал охране окружить дворец и никого не выпускать до принятия решения. Предлагаю на царство Ивана. Кто против — прошу поднять руку, — решительно объявил Демьян, оглядев присутствовавших царедворцев.
Рука Жути дёрнулась, застыла где-то на уровне груди и опустилась, не встретив поддержки остальных участников голосования.
– Вот и хорошо, — продолжил Демьян. — Предлагаю составить документ о назначении Ивана царём и скрепить его подписями присутствующих влиятельных господ.
Балабол составил грамоту и дал подписать Вихру и Жути. Затем, перечитав текст, поставил свою подпись и протянул пергамент Ивану:
– Слава царю!
Вихор и Жуть промямлили приветствие в адрес воцарившегося Ивана без должного пиетета, но вполне членораздельно.

Вроде бы ничего не изменилось, но изменилось всё. Каждый из присутствовавших (кроме Анастасии) оказался у начала отсчёта нового пути, который не был определён ещё несколько мгновений назад. Наверно, так бывает всегда при дворцовых переворотах, происходящих за закрытыми дверями. Однако роли распределены, а актёры уже мысленно примеряют на себя костюмы отведённых им персонажей. Балабол подумал о роли отца царицы Прасковьи. Вихор — о роли советника-интригана. Жуть — о роли защитника Отечества. Демьян — о роли отца-наставника. Иван решил взять сразу несколько ролей: доброго царя, героя-любовника, заботливого сына, ну и если потянет, то ещё парочку других. А Настя, прекрасно понимая, о чем думают собравшиеся, решила сложить с себя полномочия режиссёра-постановщика и молча наблюдала, как постепенно оживают лица участников этого трагифарса. «Очень колоритная компашка, — подумала Анастасия, — Вернусь, напишу пьесу: «Все за царя!».

Новоиспечённые министры раскланялись и ушли, оставив свеженазначенного царя Ивана в окружении Анастасии и Демьяна.
– А где жена Кощея — Елена Прекрасная? — спросила Настя Демьяна.
– Она давно уже в могиле. Помню, когда я в Кощееву стражу поступил, она слегла от хвори, вызванной неуёмными втираниями во все части тела заморских снадобий. Уж больно ей хотелось быть вечно молодой. Кощей пытался вылечить её в молочных ваннах с мёдом и киселём, но не помогло, — взгрустнул Демьян.
– Да, трагичная судьба, — поддержала Настя. — Ты, Демьян, береги Ваньку. От жара его пламенного сердца могут случиться большие пожары. Он не одну избу спалит, пока головой думать научится.
– Доброта — не злоба. Огонь водой можно залить, а злобу — только кровью напоить, — ответил Демьян.
«С таким отцом Ванька не пропадёт! Мне теперь спокойней будет», — подумала Настя.
– Вы с Иваном можете переехать в царские покои, там безопасно и уютно, — предложил Демьян.
– Нам нужно доделать кое-какие дела, и тогда можно во дворец переселиться. Поехали в гостиницу вещички собирать, — обратилась Настя к Ваньке.
– Одних отпустить не могу. Царю охрана полагается, — встал на пути Демьян.
– Ох, — вздохнула Анастасия, — давай свою охрану. Только пусть не подслушивают наши разговоры.
– Они охранники, а не шпионы, — рассмеялся Демьян.

http://proza.ru/2023/09/27/1590