Оживление мертвого...

                /Сказки от Аэлиты.
....кусочка льда.

Скользя всей прозрачностью, её тянуло вниз от него. Начавший таять осколок сосульки сам и породил эту каплю тепла. Пришло время тепла... Но капля знала, это- теплО пришло ко времени. Время оно – никакое, если к нему не ходят. Зашел было холод, парень серьезный, загостился, сроднился. Так и остался висеть один в один, всем корпусом льда, вросшимся
в крышу. Были и те, кто рядом рос также, но их сбили раньше дворники. Его тоже били, но не сбили. Огрызок продолговатой сосульки, которая с грохотом рухнула о земь, ещё долго смотрел на сотню маленьких осколков -заледеневших слезинок, некогда Единого Целого.

Под солнцем первого тепла они сначала растеклись в своём направлении и уже по инерции  слились с порошившим снегом. Еще не водой, но уже не льдом. Не весна, ведь. Март.
Последнее время было ветренным. Не было ничего:ни снега, ни дождя, ни новых попыток сбоя, был только ветер. Он хозяин. И стегал, и жалел, и что то рассказывал, то прощался, то опять надоедал. Было движение, но не было времени. Была одна пора- Холод.

От скользившей капли, по всему периметру осколка, прошло незнакомое волнение отличное от прикосновения ветра. Внутреннее напряжение породило.. ещё одну и еще одну  каплю, спешащих сорваться в триединстве : воды, камня, ветра.
Хотелось дать всему этому определение. Поделиться словом с ним, с тем вторым, который загостился и сроднился. С самим собой. Этого было достаточно. Уже не сухой  мороз, но и не половодье, неотвратимо засасывающее и мерзко обвалакивающее мокрымм,
привнесли в его жизнь новое удовлетворение, даже можно сказать – радость.
Радость познания мира в своём мире.
И он говорил. А солнышко на каждое его слово отблескивало перламутром и ловило каждый звук на свои лучики- нотные строчки.
Это были уже поэмы, стихи. Реки речи.
Капель становилось всё больше и больше. Блеск Солнца -ярче и настойчивее, радость переходила в счастье. Для жизни, казалось было все.
Но за все в этой жизни надо платить. И он платил – собой.
Уменьшаясь до критического состояния, кусок льда и не думал был подвешенным  до бесконечности, пока не наступит смертный час.

И он сорвался. Именно на то место, где, когда то разбилась его та, прошла жизнь.
Он вернулся туда, как возвращается убийца на место преступления. Его тянуло туда.
По каплям, по строчкам. по блеску.
И вот теперь и он стал.. Живой, как и его половина. Стал такой же. Жидкий, способный
соединиться с такой же водой, как и он сам. Но он ждал, что там будет Она, его жажда жизни.
Но то была- чужая.
Пропало ощущения значимости самого себя. Пропала твердость характера, граничащая с  твердостью и красотой кристаллов льда, познание мира творчеством, заменилось простым
насыщением самого себя до нужных размеров, каким был раннее. Размеры. Зачем они теперь.
Эта живая жизнь ему не нравилась.  .
Но солнцу- нравилось:оно купалось, играло, перелиаалось,вызывало у маленькой Лужицы  невольную улыбку. И радость опять возвращалась на какое то время.
Когда Солнца не было, была тень отчаяния.

"Я буду только с ним, с солнышком", – подумал однажды небольшой глоток воды на асфальте.
И когда солнце в очередной раз пришло к нему, оно... осталось в нем навсегда.
Лужица высохла, а осколок сосульки воспарил к небесам, соединившись с первым облачком, которое протянуло ему руку. В свободном полете, они летели куда хотели.
И это была жизнь. Это было первое тепло, которой осталось в душе – Весной.

Написать рецензию.

Красивое, живое общение природы не просто с художником, а живописцем как частью её самой - "Как живой с живыми говоря".
С уважением, И.С.

Игвас Савельев   01.03.2021 00:31   •   Заявить о нарушении / Удалить