Келейные записки. Тетрадь третья 5

В ПАРКЕ И НА БЕРЕГУ ПРУДА

Вечер был светлый. От дома к пруду вела освещённая керосиновыми фонарями аллея. Горящие фонари на фоне бледно-палевого неба с разноцветными прожилками облаков придавали ей воздушность и оживляли игрой теней. В самом начале аллеи возвышалась пышно разросшаяся ель. Мы подошли к ней. Николай Александрович коснулся пальцами иголок и поклонился:

– Здравствуй, красавица! Примешь нас с гостем?

Распрямился. Постоял в молчании, как бы прислушиваясь к ответу и, отклонив в сторону одну из ветвей, пригласил войти под сень дерева.

– Знакомься, это моя ровесница, самая первая и самая верная подруга, – произнёс он, когда мы оба, изрядно пригнувшись, укрылись под шатром нисходящих по сторонам еловых лап.

Принимая условия игры, я приложил ладонь к шероховатому стволу, закрыл глаза и, замерев, прошептал:

– Здравствуй, прекрасная незнакомка!

В какой-то момент мне показалось, что под ладонью едва уловимо затрепетал ответный ток текущих внутри дерева соков. Как будто дерево принимало меня, устанавливало контакт.

– Когда я был семилетним мальчиком, – нарушил мои фантазии Морозов, – отец подарил мне семилетний саженец ели*. Я посадил его. Регулярно поливал, ухаживал, поверял дереву свои секреты, горести, радости. И мне кажется… Нет, я убеждён, что ель слышала и понимала меня. И сейчас, когда после стольких лет разлуки я вернулся домой, меня встретили мать, брат, сестры и… она. Обняла своими хвойными лапами, утешила, укрепила в желании жить, творить, познавать мир. Вы скажете – это мне пригрезилось?

– Не знаю. В детстве для нас всё исполнено жизни, всё одухотворено. В вас проснулся ребёнок. Нахлынули воспоминания. И потом, запах хвои – он успокаивает, несёт умиротворение.

– Я не об этом, – возразил Морозов. – Существуют универсальные законы Вселенной: ни одно действие, а значит, ни одна мысль, ни одно чувство не возникают из ничего и не исчезают бесследно. Всё в мире взаимосвязано. Сила действия равна силе противодействия. Если человек ощущает пространство, то и пространство ощущает человека. Всё, что мы воспринимаем в своих ощущениях на сознательном или бессознательном уровнях, в ответ по-своему воспринимает нас. В мире идёт беспрерывный обмен информации, мыслей, ощущений**.

Я отнял ладонь от ствола и попытался разглядеть лицо своего собеседника – не разыгрывает ли он меня? Лицо Морозова было серьёзным.

– Вы слишком смело причисляете мысли и чувства к объектам материального мира, – мягко возразил я ему.

– Я материалист. Поэтому, извините, не верю ни в Бога, ни во что-либо другое, выходящее за пределы пространства, времени, формы. Для меня не существует ничего, кроме материи в её самых различных видах. Согласен, что мысли и чувства – это не то, что можно потрогать пальчиком, но они реальность этого мира, а значит, подчиняются его законам. Всё, что мы с вами здесь говорим, все наши эмоции, вибрации чувств, слов, мыслей прямо или опосредствованно воздействуют на всю Вселенную, и в этом смысле они бессмертны.

– Следуя вашей логике, тело человека тоже бессмертно.

– Ни нас с вами, ни наших тел не существует в отрыве от Вселенной. Что такое тело? Каждую секунду в нём умирают миллионы клеток и зарождаются миллионы новых. То, из чего состоял человеческий организм десять лет назад, стало частью других тварей, земли, воздуха, воды… То, из чего он состоит сейчас, пришло из внешнего по отношению к нему мира и надолго не задержится. Согласитесь, младенцем вы выглядели несколько по-другому, чем сейчас. Тела как некой застывшей, неизменной сущности не существует, поэтому говорить о продолжительности его существования или его смерти бессмысленно и просто глупо.

Николай Александрович, устав стоять под елью в согбенной позе, решительно сел на устилавший землю хвойный ковёр:

– Согласны со мной?

Я сел рядом, распрямил спину.

– Согласны со мной? – повторил он вопрос.

– Нет, – ответил я. – В каждом человеке присутствует нечто неизменное, позволяющее отождествлять себя сегодняшнего с собой вчерашним и заглядывать в будущее.

– Что это?

– Бессмертная душа.

– Откуда вы знаете, что она бессмертна?

– Это очевидная, не нуждающаяся в доказательствах истина. Тело, мысли, эмоции, чувства, привычки – всё во мне преходяще. Но я, будучи бессмертной душой, существовал и буду существовать вечно.

– Где доказательства?

– Где доказательства того, что мы сейчас находимся здесь, в глубине елового шатра?

– Мы…

 – Вы можете привести тысячу доводов, в пользу сего факта, – прервал я его. – В ответ услышите примеры того, как наши чувства и ощущения обманывают нас, расскажу о миражах и галлюцинациях. Но ни одно из моих самых научных и логических возражений не поколеблет вашей уверенности в том, что мы находимся здесь. Не так ли? Ощущение бессмертия моей души для меня ещё более убедительное. Так зачем тратить время на пустой разговор?

– Хорошо, – согласился мой оппонент. – Ответьте только на один вопрос: если душа априори бессмертна, откуда у человека страх смерти?

– Душа знает, что её возможности активного воздействия на мир, её причастности к этому миру ограничены временем. Дарованное ей Господом тело является всего лишь временным пристанищем, своего рода инструментом. Вы правы, оно подвержено постоянным изменениям, так как принадлежит этому миру. Когда-нибудь эти изменения сделают невозможным дальнейшую связь души с телом. Смерть – это расставание души с ее земным пристанищем. Душа предчувствует расставание. Но страх смерти не является чем-то неизбежным, он отступает, когда душа выбирает путь веры и, по милости Господа, находит приют в Нём.

– Как вас всех в религию тянет! – с досадой воскликнул Морозов. – То, что вы именуете душой – тоже часть этого мира. Возможно, не такая изменчивая, как тело, но неотделимая от всего сущего. Я верю, что недалек тот день, когда наука доберётся до разгадки этой тайны, как добралась до тайны атома.

– Рад, что вы хоть во что-то верите, – искренне произнёс я и, помолчав, пояснил: – Человек без веры мертв.

Николай Александрович в ответ устало махнул рукой: «Ну что с него взять?», привстал и, раздвинув лапы ели, вышел из «шатра». Я последовал за ним. Какое-то время мы шли по аллее молча, погружённые каждый в свои мысли.

На берегу пруда на небольшом возвышении стояла широкая белая скамья с ажурной спинкой. Мы присели на неё. Посреди водоёма находился островок, на котором сквозь зелень листвы просвечивал невысокий, обильно украшенный изысканной резьбой домик***. В небе над прудом уже начинали зажигаться звёзды, а с южной стороны поднимался бледный серп Луны, дорожка от которого соединяла остров с берегом.

– Вы, Михаил Ефимович, уж извините, – прервал молчание Морозов, – в сущности, мы все мечтаем об одном – о рае на земле. Только вы делаете ставку на Бога, а я – на человека. Согласны?

– Насчёт ставок – нет. Сущность Евангелия в том, чтобы научить людей видеть Христа в каждом человеке. Накормить голодного, приютить бездомного – значит накормить и приютить Христа. Человек связан с Богом в каждом миге бытия. Когда он осознает эту связь в себе, тогда в нём открывается источник красоты, и красота его мыслей, чувств, поступков истекает в окружающий мир. Бог преобразует мир руками доверившегося Ему человека. Вы же мыслите осчастливить людей без Бога, путём изменения законов и форм государственной власти, путём модернизации орудий труда, национализации фабрик. Это тупиковый путь развития общества. Никуда, кроме катастрофы, он привести не может!

На какое-то время между нами повисла тишина. Лёгкий ветерок донес издалека, с Волги, шум проходящего парохода, приглушённые звуки вальса, неясные голоса людей.

В мыслях снова тревожно мелькнул образ Алисы. Перед моим отъездом в Мологу она хоть и отвергла очередное предложение о венчании, но была ласкова, нежна, говорила о любви. Откуда тогда эта нарастающая тревога? Я попытался погрузиться в неё, найти истоки, но голос Морозова снова позвал меня наружу:

– Слово «Бог» слишком затертое. Вокруг него столько мифов и фантазий. В Шлиссельбургской крепости у меня не было возможности получать для чтения никаких других книг, кроме Библии. Я неоднократно перечитал её от корки до корки, но не как фанатик веры, а как учёный, как исследователь. Церковное толкование этой книги не отвечает истине. Даже время рождения и жизни Христа определены неточно****! Я сверил по звёздам. Но, отказывая христианскому Богу в праве на предвечное существование, я, как и вы, признаю нравственную силу этого образа

Я молчал. Ободренный моим молчанием, Морозов продолжил.

– Видите ли, мил человек, в ваших словах о красоте, преобразующей мир, своя правда. Давеча я говорил о том, что мир представляет собой единый организм, в котором всё взаимозависимо, и так называемое «духовное» тесно переплетается с «материальным». Христос прекрасен силой своего нравственного совершенства. Эта сила позволяла ему проникать в самые тёмные уголки вселенной, во все её слои, совершать многое из того, что для других людей невозможно. Но он не Бог, а человек. Гипотеза Бога тут излишня. Поразмышляйте об этом на досуге. Хорошо?

Я продолжал молчать. Тревога о судьбе Алисы нарастала. Но и при других обстоятельствах как человеку рассказать словами о том, что за пределами всяких слов? Двухчасовая умная лекция о любви не наполнит сердце слушателя любовью. А мимолётный взгляд ребёнка – наполнит. Как туземцу рассказать о вкусе яблок? А дай попробовать – и он будет знать без всяких слов. Так же и вера. Истинная вера даётся опытом «слышанья» Бога. Не закрывай от Него сердца, живи по законам любви, и ты «услышишь». Это так просто. Почему люди ищут каких-то внешних доказательств тому, что очевидно априори?

– Мальчики, – послышался голос Ксении Алексеевны. – Вы не соскучились без меня?

Она, неслышно ступая по траве, с лёгкой улыбкой и ниспадающими на плечи тёмными волосами, вышла из глубины парка – ни дать ни взять, лесная фея – и остановилась позади нас.

Морозов поднялся, обошёл скамью, подал жене руку, приглашая пройти вперёд и присесть.

– Нет, нет, я постою, – отказалась она и, посерьёзнев, подала супругу листок телеграммы: – Я знаю, ты очень ждал вестей от князя Бебутова*****.

Николай Александрович взял листок, подошёл к стоявшему на краю аллеи керосиновому фонарю, пробежал глазами текст и, вернувшись к нам, сообщил:

– Обстоятельства требуют, чтобы завтра я был в столице, а это значит, что через два часа мне необходимо выехать на железнодорожную станцию.

– Тебе нужна моя помощь? – спросила Ксения Алексеевна.

– Помоги собрать саквояж.

– Я подойду минут через двадцать. Не поздно будет?

– Нормально.

– Давеча ты помешал нам с Михаилом Ефимовичем посекретничать, – пояснила она, – а я хотела бы довершить начатый с ним разговор. Не возражаешь?

– Ради бога.

Он быстрым шагом удалился. Мы остались вдвоём. Ксения Алексеевна присела на край скамьи и повернула ко мне лицо.

– Мы с вами говорили про Алису…

 – Да, с ней что-то случилось, – встрепенулся я. – Что-то непоправимое…

 – Надеюсь, пока ещё всё поправимо, – остановила она мой порыв. – Последний раз я видела её осенью в Петербурге в салоне моей тётушки. Они приходили вместе с Коллонтай. Не буду перечислять всех причин, приведших меня к такому выводу, но, судя по всему, Алиса тотально и бескомпромиссно находится под очарованием этой женщины.

– Что вы имеете в виду?

– Всё. Но в первую очередь, как и многих других молодых, образованных, далёких от церкви женщин, её привлекают в Коллонтай дух свободы, готовность жертвовать собой во имя политического и социального освобождения женщин, во имя мировой революции.

– Алиса хотела бы и меня видеть в рядах борцов.

– И что?

– Я против любых актов насилия и всегда отвечал, что лучшее оружие – молитва.

– А она?

– Дважды уходила «насовсем». Потом, возвращаясь, говорила, что не может без меня жить. Всё это так мучительно. Несмотря на все разногласия, мы действительно любим друг друга.

– Вы мужчина, и для вас это мучительно. А каково ей? Сегодня, завтра Алисе надлежит окончательно выбрать – быть с вами и вашей любовью или с революцией.

– Почему именно сегодня или завтра надо выбирать?

– Коллонтай призывала рабочих к вооружённому восстанию. Её ищет полиция. Чтобы избежать ареста, она, вероятно, покинет Россию. Алису видели на заводах рядом с ней. Вряд ли девочке угрожает длительный арест, но полиция будет искать и её, чтобы допросить и выйти на след Александры Коллонтай. Вполне возможно, что девочка последует за своим кумиром в эмиграцию.

– Откуда вам известны такие подробности?

– Не всё ли равно? Я и так рассказала чересчур много. Надеюсь, вы не подведёте меня, и разговор останется между нами?

– Можете на меня положиться. Я тотчас же еду в Петербург. Николай Александрович подвезёт меня до станции?

– Разумеется.

*Посаженная Н.А. Морозовым ель прожила 129 лет. Её уронило ветром в 1983 году. В мемориальном доме-музее Н.А. Морозова в посёлке Борок хранится спил ели.

**Вот как Н. А. Морозов пишет об этом в очерке «Четвёртое измерение» (журнал «Современный мир», № 3 за 1907 год). «Каждый наш поступок, каждая мысль, каждое движение летят на крыльях светоносного эфира в бесконечность мирового пространства, ни на миг не пропадая, никогда не уничтожаясь, а только трансформируясь по временам в другого рода события. И кто знает? Там, в бесконечности миров, не отзываются ли они на всех живущих существах своим хорошим или дурным влиянием? Пролетая всё далее и далее, в продолжение целой вечности, не поселяют ли они раздор и зло, если сами были злы, и – добро и счастье, если сами были прекрасны? Вот вопросы, которые невольно возникают в голове при мысли об этом слиянии прошлого, настоящего и будущего в одно неразделённое целое; и если мы вполне усвоим эти представления не только своим умом, но и сердцем, они заставят нас относиться серьёзно ко всему, что мы делаем и чувствуем: ведь каждое наше чувство, каждое желание уносится в вечность и никогда не умирает».

***Овальный пруд с островком посередине был выкопан крепостными крестьянами. На острове стоял домик, который из-за украшавшей его резьбы назывался «пряничным». Взрослые иногда переправлялись туда на лодке устраивать чаепития. Для Николая Морозова, его брата и сестер домик когда-то был любимым местом детских игр. Берега и дно пруда были укреплены 10-сантиметровым слоем зелёной глины, целебной по своим свойствам, поэтому пруд летом никогда не зацветал. В нём водилась крупная рыба. Время и отсутствие надлежащего ухода разрушили домик. Ведущая когда-то к пруду дорога заросла деревьями и кустарником…

****В своих трудах Морозов утверждал, что в текстах священных книг зашифрованы описания астрономических и метеорологических явлений. Главные выводы, которые делает он в «Откровении в грозе и буре», – это то, что автором «Откровения Иоанна» является Иоанн Златоуст и что на страницах этой библейской книги в зашифрованном виде представлена гроза, разразившаяся над островом Патмос 30 сентября 395 г. В семитомном труде «Христос» он вырывает Иисуса Христа из времени правления Августа и Тиберия и относит к середине IV века.

*****Бебутов Давид Иосифович (1859-1923) – князь, депутат Государственной Думы. Масон. Секретарь Верховного совета всех русских лож во Франции. Принимал активное участие в организации Партии народной свободы (кадетов). Его библиотеку нелегальной литературы XIX-XX вв. в Берлине посещали русские революционеры-эмигранты, в частности, В.И. Ленин. В мае 1908 года по приглашению князя Д.О. Бебутова в Санкт-петербургскую масонскую ложу «Полярная звезда» в качестве члена-основателя вступил Н.А. Морозов.

Продолжение романа - http://proza.ru/2023/09/27/889

Содержание - http://proza.ru/2023/09/27/517