Шеститутка Исинбаева выбрала бесславие

Фонд Исинбаевой приостановил работу в России. Вряд ли он ее возобновит. Претендентка на новую родину умрет в бесславии и забвении. Все лучшее, чего она могла добиться в жизни, связано с Россией. На чужбине она до конца своих дней будет иметь статус перебежчика. Непонятно, кто будет платить ей пенсию.

Актеры и спортсмены как личности обычно мало что из себя представляют, даже если у них есть в чем-либо талант и какие-то достижения. Их легко купить, они падки на аплодисменты, им нужно вниманте телеоператоров и лайки почитателей. По социальному статусу они близки к официантам, блогерам и курьерам, а по уровню интеллекта они вечные студенты-первокурсники.

Никого не хочу обидеть тем, что даю такие оценки. Имею право на собственное мнение, и никто меня не сдвинет с занимаемой позиции, каким бы авторитетом он ни обладал и сколь бы распространенным ни было его мнение. Мнение для меня всегда лишь мнение, и я своего никому не навязываю.

Я не живу по общим правилам. Всю жизнь я провел в статусе белой вороны, меня мало кто понимал, и я вообще на понимание не особо рассчитываю. Когда у меня были скоростные автомобили, я ездил по городу и по загородным трассам с максимальной скоростью, от 200 до 280 километров в час. Платил штрафы, когда попадался.

Однажды я купил две литровые бутылки Мартини и поехал из Рязани в Пощупово. По пути туда выпил одну бутылку, а по пути обратно вторую. Промиллей в крови, наверное, было много, но я с сорока двух лет не испытываю опьянения. Крепкий алкоголь недолюбливаю, но если выпью поллитра водки, то больших проблем с вождением автомобиля у меня после этого не возникнет.

Сплю я тогда, когда захочу. Могу не спать несколько суток подряд, а затем поспать часов пять. Обычно сплю часа полтора в сутки, для меня это норма. На язык я всегда был острым, и если давал кому-то кличку, она к нему прилипала надолго. Никто не способен быть таким, как я, поэтому я ни с кем не соревнуюсь, у меня заранее выигрышная жизненная позиция: я живу по своим правилам.

Деньги для меня ничего не значат, я отношусь к ним как к мусору, недостойному быть целью моего существования. Поэтому купить меня невозможно, испугать чем-либо тоже, меня даже сложно удивить или впечатлить. Да, к теме Исинбаевой отношения это не имеет, это имеет отношения к моему безусловному праву сказать то, что я о ней думаю.