Бабье лето

Вот иду по тротуару. На солнце он кажется немного оранжевым, в тенях немного фиолетовым. Это потому что бабье лето.

Вот иду по тротуару и случайно наступаю на ягоду боярышника. Она лопается под моей подошвой. Хруп. Это потому что бабье лето.

А бордюры засыпаны сухой листвой. Она ещё не яркая, не жёлто-красная, как в пору листопадов. Она пока цвета охры, это листья, которые опали раньше времени. Но воздух пахнет уже по-осеннему. Так, как пахнет только сухой и солнечной осенью.

У меня в этом году необыкновенное бабье лето. Лена позвала помочь на раскопках в Торжке. Кто бы мог подумать, что я вернусь туда так скоро. Там тоже было сухо и солнечно. Только один денёк из десяти выдался дождливый. И не беда, что в свой день рождения я не пекла пироги, а зачищала стенки раскопа, таскала небольшие коробки с керамикой, ехала по тёмному шоссе. Это было так странно, так  удивительно.

Перелистнули в небесной канцелярии очередную страницу – и вот, мелькает фигура мужа, освещённая тусклой лампой под козырьком тверского подъезда, когда я подъезжаю уставшая, выжатая, опустошённая. Но счастливая.

Бегом, кувырком - позавчера Торжок, вчера Тверь, сегодня Москва. Дни, недели...

Но в голове всё равно Торжок. Вспоминается узкое кресло-кровать, тумбочка с томиком Довлатова, крохотная кухня, Сонечкины картинки на стенах, небелёная огромная печь, Тверца и тот берег за завешенными тюлем окнами, сломанный сортир, коробки с керамикой, вещи, книги, папки с рукописями покойного П.Д. Вспоминается, как вечером засыпала под стук клавиш Лениного ноута, как выходили из арки к реке ранним утром, шли по тропинке, потом по улице, открывали ворота, как солнце заливало раскоп радостной желтизной, и нас заодно, и немногих пришедших рабочих, золотило верхушки деревьев. Немыслимо много работы было, слой с каждым днём едва-едва заметно уменьшался, словно огромный праздничный торт. Торт с сюрпризами, домонгольский такой торт. Не верилось, что можно успеть. Но, словно небольшая стайка муравьёв, упорных и несдающихся, мы добивались, добивались своего. И добились. Расправились, добрали слоистый торт до последней крошки. Мой именинный торт. До последнего кусочка стеклянного браслетика, до последней находочки. Осталось в голове только звонкое прозрачное небо, золотистые неподвижные кроны в закатном свете, бабье, наше с Леной, лето.