Матрона и лейтенант

«В каждой трепещущей былинке и во мне самом существует нечто неизменное, светлое, радостное, которое одно только и может составлять смысл всей жизни», – перечитал Евгений Иосифович вслух последние строки, закрыл первую тетрадь и задумался.

Так ли это? Если повсюду разлит свет, если всё наполнено радостью, откуда тогда на земле берутся войны, злоба, ненависть, предательство, корысть?

– Павелко, ты сто ли? – раздался из-за холщовой занавески голос проснувшейся хозяйки.

– Павелко ещё не приехал, – отозвался лейтенант.

– А гдзе он?

– На войне.

Минуту или две за занавеской висела тишина. Вероятно, хозяйка пыталась осмыслить полученную информацию. Потом было слышно, как она поднялась со своего скрипучего ложа и зашептала какие-то молитвы. Затем, отдёрнув занавеску, подошла к столу, оглядела подозрительно лейтенанта:

– А ты ктсо таков?

– Гость ваш. Вечером на лодке приехал.

– Не смейся надз старой! Какие лодки по ручью – корыто меж берегов застрянетс!

– Так водохранилище ведь всё вокруг затопило! Вот и превратился ручей в реку полноводную – пароходы скоро по вашему ручью ходить будут.

Старушка, закрыв глаза, стала что-то вспоминать.

– А мою избу не зацопило! Господь уберёг, чтоб сыночка здала! – наконец обрадованно возопила она.

Евгений Иосифович хотел было разъяснить старушке, что скоро и её избу затопит – вода должна подняться ещё метра на три, дабы достичь проектного подпорного уровня. Но он сдержался. Зачем тревожить старую, уже плохо что соображающую женщину? Одно ясно – оставлять её здесь нельзя. С Мологи всех стариков в Ярославль, в дом инвалидов, отправили. Вот и её надо туда везти: и питание, и крыша над головой.

– Господь, Он всегда для человека как лучше устроит, – философски заметил лейтенант и, подумав, добавил: – Поэтому за всё надо Его благодарить и на судьбу, по неразумению своему, не роптать.

– Истина глаголиш! – согласилась хозяйка. – Чай будзешь пить?

– Так мы ж давеча пили.

– Тогда схожу на двор и снова подз одеяло.

Она вышла из горницы. Мысли лейтенанта вернулись к прочитанной тетради, к извечному: если Бог существует и Бог есть любовь, то почему созданный Им мир полон жестокости, страданий, несправедливости? Куда Бог смотрел, когда родственники или «хорошие» знакомые привезли эту старушку сюда, в уходящее под воду жильё, обрекая на верную смерть, да ещё внушили, чтоб не смела уходить, что со дня на день под крышу родного крова вернётся её ненаглядный Павелко? Почему Творец лишил разума эту добрую, любящую сына женщину? Почему не покарал тех, кто играл на святом – материнских чувствах, кто отказал ей в приюте?

– Ты б глаза-то не портсил, а полезал на печь, – возвращаясь в горницу, посоветовала старушка гостю.

– Как звать-то тебя, мамаша?

– Матсрона.

– Спокойной ночи, Матрона. Я ещё часок с твоего разрешения посижу.

– Сидзи, коль глаз не жалко, – вздохнула Матрона и ушла к себе за занавеску.

Евгений Иосифович, отложив поиск ответов на неопределённый срок, придвинул ближе к себе остальные тетради и продолжил чтение Келейных записок.


Продолжение романа - http://proza.ru/2023/09/28/390

Содержание - http://proza.ru/2023/09/27/517