Глава 51. Прибытие на место

Автобус качало, как лёгкий баркас на волнах разбушевавшегося моря. Такая езда укачивала даже бывалых путешественников, а уж женщин и детей — тем более. Дети были вялыми ,полусонными — некоторых снова начинило тошнить. Любовь Дмитриевна едва её сдерживала — она вообще с трудом переносила укачивание: ей становилось плохо и на коротких расстояниях, а тут двести с лишним километров — укачает кого угодно — да ещё и всё усиливающийся запах отработанного горючего, становящийся всё сильнее…
Даже взрослые мужчины не выдержали и начали высказываться вслух:
Вы что на убой нас везёте?! Когда это всё кончится? Когда на месте будем?-поинтересовался уже знакомый мужской голос.
-Не ныть! Что самый храбрый? - возвысил голос сопровождающий. - Вы не на блины к тёще ехали — могли бы и потерпеть немного. Чего народ баламутите?! Ещё чуть-чуть и будем на месте.
-Если бы он говорил с людьми по человечески — думала Раиса. - Просто сказал по человечески, без гонора и крика, люди бы всё поняли и не возмущались. Почему на такое ответственное место берут вот таких, ничего не понимающих и не желающих понять товарищей? Ему с и животными работу нельзя доверять, а не только с людьми.
-Если через час не будем на месте — сказал уже знакомый нам пожилой мужчина — остановим автобус и дальше не поедем — вернёмся назад в Кустанай.
-Бунт на корабле?! - вскричал Борис. - Кому не нравится, можем высадить, и топайте до самого Кустаная пешком! А там уж вас встретят и примут, так сказать,  „с почестями“
И все поняли: сопровождающий не шутит — выкинет посреди степи без сожаления, и преспокойно уедет f а тут женщины и дети которые и пару километров пройдут с трудом.
Пришлось прекратить бесполезный разговор с тем, кто ответственен за жизнь и здоровье людей, но настолько безразличен к людям -  даже не верится, что таким может быть человек, облечённый властью. Хотя о чём это я — разве это мешало кому-то быть настолько безразличным к людской жизни?
Вскоре вдалеке показались огни и люди начали успокаиваться, осознавая, что их мучения скоро закончатся.
Сердитый голос гаркнул:
-Сейчас поужинаем, потом определимся на ночлег, а утром вы уже обо всём забудете.
-Как же забудем? - решила мысленно Раиса. - Вы конечно, Борис Львович, хотели бы, чтобы мы всё забыли, но не получится — я уж постараюсь! И вам не дам забыть — постараюсь такую статью написать в Правду, чтобы вас сняли с занимаемой должности, иначе вы так и будете вести себя по хамски и будете травить людей.
Они действительно опоздали на целый час, но их продолжали ждать, поняв что с людьми что то произошло неординарное. Женщины, встречающие путешественников, показали где можно вымыть руки и, пригласив всех к столу, сказали:
-Сейчас поужинаете,  потом вас распределят всех на ночлег, а уж завтра утром будем разбираться кто есть кто, и кого куда определить.
-Снова щами кормить будете? - спросил кто-то из толпы с опаской.
-Ответили от стола:
-Взрослым куриная лапша, детям — молочная каша.
-Ну Бог с вами! - отреагировал пожилой мужчина, всё ещё сомневаясь, что на этот раз всё будет иначе. - Давайте вашу лапшу!
И прибывшие пошли к столу. Расселись быстро. Женщины в белых куртках и косынках на голове поставили перед ними тарелки — кому с купиной лапшой кому молочную рисовую кашу и стакан молока. Местные не поняли почему люди сначала принюхались к блюдам и только потом попробовали а распробовав сели всё др последней капли.
Главная повариха поинтересовалась:
-Понравилось?
-Да! - ответили кратко и единодушно.
-Ну слава Богу! - обрадовалась повар — ей сопровождающий сообщил заранее, что группа очень привередливая.  Оказывается соврал Борис — вполне нормальная группа — видать сам виноват, что группа его не восприняла всерьёз.
После ужина в полосе света возник  плотный, упитанный мужчина — лысоватый, с щенячьими глазами, как решили люди, и начал говорить:
-Я Бойко Владимир Викторович — директор будущего совхоза имени Кирова, который нам с вами предстоит построить. Да пока тут только степь но от нас с вами зависит то, что будет здесь через год, другой, третий. Планы большие: в этом году закладываем зерносклады, коровник, свинарник, птичник, поднимаем зябь, сеем озимые — весной увеличиваем зерновой клин, закладываем фундаменты под жильё, мед блок, магазин, столовую, клуб.
Сейчас вас разместят по палаткам на отдых — знакомиться и распределяться на место работы будем завтра утром после завтрака. Семейные останутся пока жить здесь — жильё нам с вами ещё предстоит построить, а одиночки пойдут с с комсомольским вожаком Петром Никитиным. Бойко указал на молодого человека — стройного, высокого, с шевелюрой под поэта Блока и продолжил:
-Он вас распределит по местам дальнейшего проживания.
И одиночки начали подтягиваться ближе к Никитину, а семейные пошли за Бойко, который довёл их до первой палатки и передал другому мужчине,сказавшего, что занимается жилищными и прочими проблемами в совхозе и просил называть его Павлом Николаевичем или просто Николаевичем — сказал:
-Не обижусь!
Фамилию Зибровых назвали седьмыми. Любовь Дмитриевна с Раисой поспешили в палатку — рассматривать обстановку было особо некогда: Таня засыпала на ходу и от усталости и от болезни.
В Глубине палатки стояли три кровати уже полностью заправленные чьими-то заботливыми руками — к ним и направились. Разобрали ту, что меньше, раздели Таню и уложили её. Таня что-то пробормотала во сне, но что разобрать было нельзя.
Женщины разобрали свои постели, выкрутили лампочку над входом и улеглись, прислушиваясь к голосам, которые становились всё глуше, отдаляясь от их палатки.
Утром люди высыпали на воздух, услышав странный металлический звон, как потом оказалось это был удар по рельсу, висевшему неподалёку от столовой, ударом в который повара собирали людей к столу.
Дежурный по лагерю указал место расположения умывальников, где можно помыть руки умыться и  и туалетные кабины сказав:
-После процедур просим всех на завтрак, после чего начнём знакомиться.
И все последовали советам дежурного: оправились умылись и расселись за столом. Перед ними поставили рисовую кашу: взрослым с мясом детям молочную и стакан непонятного напитка. Повар пояснила:
-Это рисовый отвар — ваша медсестра попросила приготовить.
Все выпили отвар - если просила Алёна Николаевна — значит так нужно — плохого она не посоветует. А потом все принялись за завтрак. Из напитков взрослым предложили чай и компот а детям — стакан молока.
Рассуждали уже по доброму: если есть мясо молоко где-то должно быть и подсобное хозяйство: коровник, свинарник, птичник, а значить люди голодать не будут, и их будут кормить свежей пищей — это обнадёживало.
-Поживём — увидим! - сказал пожилой мужчина, опасаясь, что встреча ещё ни о чём не говорит — вот что дальше будет?
-Попрошу внимания, товарищи! - объявил дежурный. - Прошу подойти женщин с маленькими детьми.
У каждой спрашивали есть ли кто из взрослых, которые могут сидеть с ребёнком — если есть отпускали дальше, если нет предлагали место в детском садике или яслях.
-Пока они конечно ещё палаточные, как и всё остальное, но фундамент мы уже начали закладывать, и до зимы надеемся возвести стены и крыши — сообщила всем очень интересная, можно даже сказать красивая женщина, представляясь — Я Вера Васильевна Бойко — Заведующая детским садом и яслями. И сейчас мы распределим ваших деток по группам: от двух месяцев до полутора лет — ясельный возраст, от полутора до трёх — младшая группа, от трёх до шести лет — старшая.
Распределение произошло спокойно без суеты и довольно быстро, и заведующая повела мамочек с детьми к палаткам, где располагались группы знакомиться с воспитателями и нянечками.
После того, как мамы сдали своих деток на попечение воспитателей и нянечек, дежурный их сопроводил на встречу с директором совхоза и отдела кадров, для знакомства и распределения на место работы. Уже знакомый всем Бойко попросил подойти седоватого мужчину с шикарной шевелюрой с папками под мышкой. Тот разложил перед собой на столе папки и сказал строго:
-Будем знакомиться: Я — Юрий Петрович Дёмин — занимаюсь кадрами. Подходите ко мне, называете имя и фамилию -говорите свою специальность и мы определяем, куда вы дальше идёте.
Так и делали: представлялись говорили где и когда работали и его определял  в какой отдел он идёт: тракторный парк ли, гараж, доярка, скотник, строитель, медик, работник общепита, и прочее прочее.
С Раисой произошла заминка.
-Видите ли, Раиса Лукъяновна — сказал кадровик. - Бухгалтерия у нас уже в полном составе, а вам я могу только предложить пока диспетчером в гараж, а уже после организации отделений— их будет три, вас переведём туда бухгалтером.
-Я никогда не работала диспетчером - призналась Раиса, и поэтому хотела бы работать по своей специальности.
-Послушайте, барышня, — берите что предлагают — отреагировал мужчина. - Не отправлять же вас назад — нас не поймут и не одобрят. Это же временно — буквально несколько месяцев — два три — не больше.
-Какая я вам барышня?! - возмутилась Раиса. - Я специалист — бухгалтер — меня для этого государство учило.
-Потому и предлагаю вам эту должность: бухгалтеру ничего не стоит освоить и эту работу, а то у нас сейчас на этом месте тётя Маша работает, которая в бухгалтерии как гусь в апельсинах разбирается.
Мужчина так образно представил этого самого гуся что в апельсинах и Рая перестала сразу возмущаться — действительно — не возвращаться же им назад?
-А куда же пойдёт тогда тётя Маша? - забеспокоилась Раиса.
-Сердобольная! - резюмировал кадровик. - Это хорошо — водителя нужно не только видеть, но и чувствовать и жалеть — работа у него скажем прямо не сахар.
И добавил:
-О ней можете не беспокоиться — без места не останется: её давно уже в столовой ждут — она известный в своём роде кулинар.
Рая хотела спросить о том, как они тогда могли кулинара поставить диспетчером, но мужчина явно не желал вступать в полемику: впереди ещё было много работников, которых нужно определить на место работы.
-Чёрт с вами! - отреагировала Рая. - Ваша воля. Банкуйте! Диспетчером — так диспетчером!
Она развернулась и пошла к столу с табличкой гараж. Протянула бумажку с подписью кадровика. Мужчина сидящий за столом представился:
-Зав гаража Красин Николай Палыч, или просто — Палыч.
-Раиса Лукъяновна — пробурчала в ответ Рая.
-Лукъянична — на свой лад повторил мужчина.
Лукъяновна — поправила Раиса.-Попрошу впредь не путать, а то мы так далеко зайдём…

--Не вижу разницы! - отбрил зав гаража голосом, не терпящим возражения. - Кем раньше работала?!
Голос не стал приветливее и Раиса не видела возможности любезничать с ним:
- Бухгалтером!
Ответ не был злым, но доброты в нём заведующий не почувствовал и понял, что с этой занозой у него ещё будут проблемы — может быть он зря требовал заменить тётю Машу? По крайней мере с ней не было никаких проблем. А эта — молодая, фигуристая, и на личико ничего себе, а шофера народ общительный, горячий, одинокий в своём большинстве — начнут заигрывать … Как бы с этим не было проблем.
И действительно поползновения на внимание Раечки происходили едва ли не каждый день: то один, то другой водитель пытался поближе познакомиться с ней, но получив достойный отпор всё понимал, и больше уже попыток не предпринимал.
Только Лёшка Черненко не хотел ничего понимать, и снова и снова пытался достучаться до упрямой диспетчерши.
Уже не первый раз Рая говорила, что не подходит ему, потому как она старше него, и у неё уже есть дочь, но Лёшку это ничуть не смущало:
-Ну и что? - спрашивал он. -Какая разница сколько тебе лет, если я люблю тебя? А дочь есть- так это здорово: я буду любить вас обеих и буду заботиться о вас! Главное, что ты мне подходишь.
-Зато ты мне не подходишь! - настаивала Рая.
-Это потому что я — обычный шофёр?! - возмутился Черненко.
-Это потому что ты — глупый мальчишка. - отвечала Рая.
И Черненко, обиженно поджимал губы и уходил, всегда думая одно:
Никуда ты от меня, милая, не денешься: что то я больше никого желающих взвалить себе на шею такой хомут не заметил?
И однажды когда Лёшка рассыпался ей в признаниях, в отдел зашёл зав гаражом и потребовал, чтобы она немедленно зашла к нему в кабинет.
-Это ещё что такое происходит у вас на рабочем месте?! - зло поинтересовался начальник. - Вы сюда работать приходите или кавалеров себе искать?!
-Каких ещё кавалеров? - удивилась Рая. - Да это Черненко уже мне всю плешь проел со своими признаниями — не знаю уже как отвязаться от него. Может вы на него посодействовать чтобы он не отвлекал от работы? Может он вас послушает…
-Сучка не захочет — кобель не вскочит! - сверкая глазами гаркнул начальник.
-Я вам сейчас такую сучку покажу, что вы навсегда забудете это слово, а вместе с ним и своё имя. Хотите? У вас женщина помощи просит а вы оскорбляете. Мне что с этим к самому Бойко идти? Я ведь не побоюсь — пойду. Вы и без того тут на прилепочках сидите, а после этого вылетите пробкой — забыли за что вас с прежнего места убрали?
-Прости, Лукъянична, — перегнул палку — больше этого не повториться. Не боись — проработаю я этого Черненко по всем правилам — он тебя живо оставит в покое.
После этого все водители стали шарахаться от неё, как от прокажённой и поползли слухи, что на неё сам Палыч на неё виды имеет. И Раиса поняла, что Палыч проработал Лёшку А он понял по своему, и сдуру ляпнул, что шеф к ней неравнодушен.
Рая не выдержала и на следующее утро, когда писала ему путёвку спросила:
--Черненко ты что — дурак? Ты что это наболтал — все водители теперь верят, что у меня шашни с Палычем. Что-то мне подсказывает, что ты скоро, как только это дойдёт до Палыча , из водил вылетишь. Что хочешь делай, но убеди водителей, что ты пошутил — иначе я сама расскажу всё Палычу.
Ко всем неприятностям Лёшки добавилось ещё и то что Палыч в конце концом узнал кому обязан глупым сплетням о том что он без ума от диспетчерши и ревнует её страшным образом ко всем шоферам сразу, а особенно к Лёшке Черненко.
-Вот паразит! - высказался недвусмысленно Палыч. - Ну погоди, у меня: я тебе покажу, что значит быть без ума. Откуда только узнал, что Раечка мне действительно нравиться? Никто об этом не знает — даже сама Раечка…
А как она может не нравиться?  Фигуристая — всё при ней: и бюст и бёдра и глаза как у колдуньи — так и полыхают зеленью, когда она сердится. А моя Ленка — вобла сушёная, у меня уже поперёк горла стоит. И где только были мои глаза когда связался с ней?
Просто она первая из девушек обратила на меня внимание: увы я был не в чести у них, а так хотелось быть не хуже моих, не совсем умных друзей.
Маленький невзрачный — это видно всем а то что душа добрая, сердце горячее и верное — не видно никому. А вот Ленка Что-то там рассмотрела и вцепилась как клещ.
Никакой особой любви или просто симпатии я к ней не испытывал, но очень хотелось утереть нос тем, кто считал меня не ровней себе, очень хотелось сказать им: - „А вот это — моя женщина!“ Хотелось семью, детей, поэтому, когда Ленка сказала что беременна от меня, я женился на ней, не раздумывая, и только потом посмотрел на неё открытыми глазами. В положенное время родилась дочь Лидочка — я был на седьмом небе — хвастал этим словно получил богатое наследство — дружки, что так и не завели семью посмеивались, но мне было на это плевать: я доказал что не хуже их и достоин большего.
Потом было три выкидыша мертворождённый ребёнок и только через десять лет после этого появился сын Толик, которого я ждал даже больше чем Ленка, в полной уверенности, что жизнь даёт мне шанс. Но не тут-то было: У Ленки настолько изменился характер, что она меня просто начала изводить своими придирками и претензиями: не то сказал не то сделал  не туда пошёл, и сел тоже не туда, а я чтобы не слышать её постоянных воплей, просто стал темень своей жизни осветлять спиртными напитками, и доосветлялся: вскоре меня уволили с должности начальника участка и перевели в рабочие — хорошо совсем не уволили.
Претензии стали ещё больше и ещё сердитей: маленькая зарплата, мало внимания жене и детям, а какое внимание, когда домой, после такой работы, возвращаешься выжатый, как лимон? Но главным для меня было понимание того, что если я посижу здесь внизу ещё пару- тройку лет, то вверх мне уже не выбраться — не пустят. Нужно было срочно всё менять и поэтому, когда по стране пошёл клич: - „Даёшь целину!“, я ухватился за него, как утопающий за соломинку — судьба подбрасывала мне шанс, которого я не упустил, и чуть ли не первым откликнулся на призыв, твёрдо отказавшись от всего спиртного — даже от пива. Пошёл на собеседование прихватив с собой все свои регалии: диплом почти красный, почётные и похвальными грамотами, награды — были и они, до того как я начал злоупотреблять.
Прошёл и комиссию и собеседование и председатель комиссии сказал:
Если бы вы получили направление в город то могли претендовать на пост начальника какого нибудь производства, но в сельской местности, сами понимаете, таких производств нет, и мы можем вам предложить только место заведующего гаражом. Решил: не ахти что, но всё-таки не простой работяга — это может стать трамплином для дальнейшего прыжка вверх. Согласился, вновь не раздумывая. И вот мы здесь И снова находятся люди, которые ставят палки в колёса, но я не имею права допустить этого, хотя бы ради сына, который уже с четырёхлетнего возраста проявляет неплохие способности. И поэтому я буду держаться за то, что мне благосклонно преподнесла судьба и руками и ногами и зубами — никому не дам вырвать! Я не позволю в этот раз сбросить меня вниз.
После этих размышлений Палыч начал действовать : проработал Черненко за его болтовню, пообещав перевести из водителей в трактористы если он не оставит в покое Раису Лукъяновну, да и остальных тоже серьёзно предупредил.
После этого Лёшка в кабинете диспетчера был паинькой, делая вид, что Раиса ему безразлична, но поползновений своих не прекратил: начал встречать её на улице после работы и приглашал то в кино, то на спектакль приезжающего театра, то просто прогуляться по свежему воздуху. И всегда получал один ответ: - Прости Лёша я сегодня не могу и тут же называлась причина отказа. Лёшка уходил не солоно хлебавши, не понимая, почему эта не такая уж и прекрасная женщина, так к нему жестока, ведь он не хуже других — можно даже сказать лучше многих из тех кто бывает с ней рядом.




                Продолжение следует: