Инфоблок Глава 4

Алекс сидел за столом в углу уютного пивбара и продолжал напиваться. В его городе алкоголь был разрешен и даже поощрялся для снятия внутреннего напряжения, которое неизменно возникнет у любого, кто не может проанализировать свое эмоциональное состояние. Слова для выражения эмоций (гнев, радость, горе, эйфория, обида и тд) были также не прописаны в его сознании, как и универсальные категории наподобие «счастье»-«несчастье», а профессия психолог давно была отменена. Ни описать свое уныние, ни пожаловаться на него, ни преодолеть его вместе с кем—то из близких, Алекс и не мог, и не хотел. «Живешь в одиночку – барахтаешься тоже в одиночку» —был его единственным рабочим лозунгом, как и для многих других жителей города Ивановска.

Алекс не жаловался, он пил. Он уже был на той стадии опьянения, когда человеческие фигуры за столами и барной стойкой расплываются в бесформенные пятна, а лица превращаются в блины с дырами вместо глаз. На заднем плане его восприятия играла расслабляющая музычка:

"Эй, детка, покажи свои длинные ноги,

Эй, детка, покажи, что ты умеешь" — рефреном повторялось раз десять.

Алекс окинул расфокусированным взглядом зал и выхватил в нем лишь похожие на оплывшие свечи плечи посетителей. Он увидел как беззвучно открывающиеся рты жадно втягивают в себя водку и захотел еще алкоголя.

Сегодня пятница, сегодня можно все. Сегодня можно напиться до возможного предела. Все равно в воскресенье вечером бары закроются до следующего вечера пятницы и единственным развлечением по вечерам в будние дни останется парк развлечений. Твое правительство заботится о тебе как о неразумном младенце, малышок!

Алекс хихикнул. Ему понравилось сравнение к тому же он сам был его автором.

В дальнем углу бара, по диагонали от него, за освободившийся столик кто-то сел.

Под действием малообьяснимого импульса, как от лёгкого покалывания током, Алекс прищурил глаза и заставил их сфокусироваться на сидящей за далёким столом одинокой фигуре.

Это была девушка. Висящая прямо над ее головой лампа выхватывала из тьмы бара ее лицо и бросала на него грубые контрастные тени. К ней подошёл официант и она повернула к нему свою коротко остриженную голову чтобы сделать заказ. В ухе девушки блеснула крупная металлическая серьга.

Официант выслушал ее,  склонив голову над столом, убрал посуду за предыдущими гостями и ушел во тьму. Девушка казалась задумчивой и какой-то неуместной в этом темном баре. Черные провалы под глазами делали ее некрасивой, но по какой-то причине Алекс не мог отвести от ее лица взгляд и он был слишком пьян чтобы объяснить себе почему он не мог этого сделать. Девушка наверное ощутила на себе чье-то назойливое внимание, потому что она неожиданно оторвала свой взгляд от лежащего перед ней меню и посмотрела прямо в упор на Алекса. Луч света от лампы преломился в ее глазах, и на какой-то миг Алексу показалось, что девушка на самом деле женская версия дроида. Но через секунду искусственный яркий блеск в ее глазах погас, и они снова стали обычными, человеческими...

Две пары глаз смотрели друг на друга долго и даже с вызовом, как будто соревнуясь кто выдержит дольше. Девушка сдалась первой. Она улыбнулась и опустила глаза на лежащее перед ней меню.

Алекс заказал себе ещё водки. Официант оценил его состояние и предупредил, подвоза до дому они не делают, а после закрытия всех полузабывшихся просто выводят за дверь. Алекс кивнул в ответ: конечно он знал правила пивбара, в котором уже неоднократно напивался по пятницам и субботам. Его хрущ находился недалеко, и назад он всегда шел пешком.

Сюда он ходил не только за увеличенной порцией алкоголя. Здесь, в шумной большой комнате, среди человеческой толпы он любил погружаться в свои мысли, или даже скорее не мысли, а неупорядоченные образы и обрывки воспоминаний, связанные друг с другом тонкими ассоциативными цепями. Алкоголь, который он принимал и сама атмосфера пивбара стимулировали воображение и давали возможность ускользнуть от реальности, а это как раз было то, в чем он сейчас нуждался.

Вот он мальчик лет десяти, сидит за партой. Идет урок патриотического воспитания, и Ирина Михайловна рассказывает о замечательной стране Славии, его Родине-матери, которая его вскормила и взлелеяла для трудового подвига. Ирина Михайловна как будто не имеет возраста и внешность у нее серая, но ученики в классе ее любят. Потому что Ирина Михайловна всегда находит на переменах и во внеурочные часы время для всех своих воспитанников. Ласковая и заботливая мама-квочка, через чьи уста Родина вещает свои истины. Рядом с ним сидит его сосед по интернату Михай. Алекс видит, как у того надорвано правое ухо, и в месте разрыва течет сукровица. Михай только что подрался со старшеклассниками в школьном дворе из-за того, что не хотел им отдавать в столовой свой кусок колбасы. Потому что сегодня старшеклассникам в меню полагался кусок курятины, но колбаса вкуснее. Михай ловит на себе взгляд Алекс, поворачивается к нему, и вот тот уже видит, как вместо него за партой сидит Исаак и показывает ему распечатанный листок бумаги с описанием конвейера по переработке живых цыплят мужского пола на питательный субстрат. Смодулированными интонациями сожаления Исаак объясняет Алексу, что беда человечества в том, что пока наука не достигла нужного уровня для того, чтобы недопустить появление на свет такой ненужной биомассы. Ему это кажется нелогичным и странным, потому что высокотехнологичные роботы, как он сам, существуют, а прибора, который определял бы пол зародыша в яйце почему-то нет, хотя эта технология гораздо более примитивна и по своей сути, и по возможному исполнению. Исаак укоризненно качает головой, и Алекс слышит как скрипят его искусственные позвонки. Исаак деформируется, сжимается со всех сторон и сплющивается в лепешку искореженного металла, и вот Алекс находится уже не в классе, а в своем родном хруще, на общей кухне. Он моет посуду, за плитой стоит его сосед Виктор. Он жарит яичницу на чугунной сковородке и рассказывает о том, что сегодня в парке развлечений будет шикарное культурное мероприятие, приезжают певчие коллективы из центра и все это еще к тому же и забесплатно! Виктор радуется как малый ребенок, но вот его довольное щекастое лицо дрожит, расплывается в силиконовую рожу Изи, скалится и говорит: «Жили бедно, нечего и начинать!»

«Ах ты ж сволочь!» — кричит ему в ответ Алекс и бьёт ему прямо кулаком в наглые стеклянные глаза.

«Молодой человек, вы можете встать со стула? Идти можете?»

Девушка с дальнего столика стояла перед ним, а рядом с нею официант. Последний одной рукой придерживал Алекса за левое плечо, а другой крепко держал его правую руку со сжатым кулаком. Официант выглядел недовольным. Алекс все понял и разжал кулак.

Оказывается он провалился в делириум и сам того не заметил. Обычно с ним такого не происходит, обычно он контролирует себя до последнего и самостоятельно уходит из пивбара. Но видимо сегодня он был слишком расстроен и не заметил как превысил дозу.

«Мы закрываемся, вы можете выйти самостоятельно?» — повторил вопрос официант.

«Я помогу, — сказала девушка, — я знаю где он живёт."

На небе бледной туманной полосой тянулась ветвь Млечного пути. Город все ещё спал. Алекс шел разбалансированной походкой по широкой центральной улице в сторону городского парка. Конечно же он ничего не знал о существовании галактик и звёзд и понятия не имел ни о каком Млечном пути. Не не подумайте, что у него было искаженное восприятие реальности, как у первобытных людей или язычников. Там не было сказочных существ, божеств и всей той эрзац-мифологии, которой непросвещенный человек заменяет научное знание. Скорее внутренний мирок Алекса был подобен сознанию человека современного, но при этом очень ограниченного в своих представлениях об окружающей среде. Он знал, что огромный яркий шар на небе днём — это Солнце, а ночью на небе светят Луна и звёзды. Он знал, что Земля — это планета и она крутится вокруг Солнца вместе с другими семью планетами. Но за пределами этой незамысловатой системы его представлений о космосе ничего больше не было. За ее пределами в сознании Алекса зияла черная и холодная пустота.

Девушка посмотрела на звёздное небо и указала на одну мерцающую точку:

«Знаешь что это? Это Сириус звезда, такая же как и наше Солнце, только больше и ярче. А это — тут она развернулась и указала на ещё яркую точку на небе – это Альтаир.»

Алекс быстро трезвел. Несанкционированная передача знаний каралась законом, а допуска к инфоблоку «астрономия» у него не было.

Но гораздо больше его заинтересовало то, откуда совсем молодая девушка, на вид не больше двадцати, могла иметь доступ к такому элитарному инфоблолоку как астрономия, и он очень сомневался, что она получила этот доступ за трудовой подвиг или выслугу лет.

Он внимательно ее осмотрел. Лет двадцать от силы, хорошенькая, но не очень женственная. Худоба и короткая стрижка делали ее скорее похожей на мальчика —подростка. Алекс разглядел серёжку. Это было массивный вензель сложной формы из серебристого металла а под ним на тонкой шее в мягком свете луны виднелась татуировка в виде четырех волнистых линий.

«Ты кто?»— Алекс остановился и ещё раз заглянул в глаза девушки. «Что тебе от меня нужно?»

Девушка ухмыльнулась и на секунду ее лицо потеряло всякую привлекательность.

«Что мне от тебя нужно? Нет, Алекс Рахман, что Тебе от меня нужно, как думаешь?»