Рыба на ужин

Меф оторвался от воды, упер руки в колени, и с недоумением обернулся на брата:
— Ужа тебе на язык, Бруно, что ты мелешь?
Тот лежал на брошенной на камни куртке с соломинкой в зубах, мечтательно закинув руки за голову и вещал потрясающую чушь.
— А что я такого сказал? — Соломинка перестала танцевать над его лицом.
— То, за что попадись мы лихим ушам, можно лишиться глаз. — Пробубнил Меф, возвращаясь к попыткам выловить хоть какую-нибудь съедобную живность обитающую в мелкой воде.
— Оглянись, брат, здесь на километры ни души. Единственные уши которые могут нас подслушать это рыбьи, а у них вряд ли хватит памяти и рвения, чтобы сдать меня как предателя короны.
Спустя несколько секунд Бруно почувствовал, что подошва ботинок плавится под взглядом Мефа.
— Что?
— Ты в Гаренаре тоже самое говорил. — “Кто будет подслушивать людей в переполненном трактире?” — И что? Старый хрыч, будучи уже одной ногой в могиле, решил, что ему самое время купить себе четырех сторожевых! Еле ноги унесли!
— А я уверен, что это Джефри нас сдал. — Бруно сплюнул кусочек соломинки, — Ему подвернулись дельцы подешевле, вот он и запорол все, нарочно.
— Не говори ерунды, мы с Джефри не первый год работаем, зачем ему нанимать кого-то другого?
— Вот именно, что не первый год. Мог бы заметить, что Джефри за лишнюю монетку кого хочешь голодным оставит.
Послышался громкий плеск воды. Меф наконец-то выудил рыбину в которой было больше двух укусов.  Торжественно продемонстрировав добычу брату, он сунул ее в мешок и продолжил, разглядывая помутившуюся воду:
— Ладно, допустим ты прав, но вспомни, что было в Лоти. Тут переводить стрелки не на кого.
— Нашел, что вспомнить! Лоти! Эти фанатики сожрут с потрохами любого, кто косо посмотрит в их сторону. В тот раз не спорю, это был я, но согласись, что на моем месте мог оказаться любой чужестранец не знающий их дурацких правил.
— Бруно, все знают их дурацкие правила, и ты в том числе.
— Ну забылся немножко, с кем не бывает. Когда весь остальной мир ничего не имеет против приятной беседы за чашечкой эля, очень легко забыть, что где-то на краю земли людям вообще запрещено говорить.
— И очень легко… лишиться… потом… языка за это. — Вертлявая рыбешка ускользнула из рук и скрылась в тине.
Брат Мефа выбросил соломинку и сел.
— Да. Вот оттуда мы действительно еле ноги унесли. Словно сама Богиня Удачи навалила кучу тому стражу под ноги. Клянусь, если бы не она, он смог бы закончить свое дело. — Он лизнул уголок рта, где под языком чуть выпирал рубец давно зажившего шрама.
— Ты безответственный болван и богохульник. Есть! — Еще одна жирная рыбка, полетела в мешок. — Все. Устал я раком тут стоять, на ужин нам этого хватит, у тебя остались те сухари с петрушкой?
— Да, еще дня на три хватит грызть, с голоду не умрем. — Он прислушался. — Тихо.
Земля дрожала от стука копыт и судя по звукам конные были где-то совсем рядом. Братья быстро вскарабкались на небольшой пригорок, который закрывал им обзор с реки. В нескольких метрах от края спешились люди в изумрудной форме королевской гвардии, и с ними был Человек в черном.
— Братья Верликс, вы обвиняетесь в предательстве короны!  Вас проводят в Обитель правды для дознания! Взять их!
Ошарашенный Бруно приложив руку ко рту встретил горящий взгляд брата, а потом они оба посмотрели на мешок с рыбой, который Меф все еще держал в руках.
— Неет. — протянул Бруно сморщившись.
— Да. — отрезал Меф.
Спокойно поужинать им сегодня не удастся.