Русь и нерусь. От лицемерия к совести

Моя бабушка по матери, уроженка пролетарского района Красного Сормова в городе Горьком, вышедшая замуж за офицера КГБ и работавшая главным бухгалтером швейной фабрики, говорила мне, советскому младшекласснику, что на белом свете существует всего два типа людей: Русь и нерусь. При этом не имелся в виду под русскостью человека ни генотип, ни фенотип, ни какая-либо культурная, этническая либо религиозная принадлежность. Русскость это феномен языковой, мировоззренческий, ментальный, выражаемый поведенчески.

Бабушка, как и дед-коммунист, была атеисткой, при этом она утверждала, что хотя бога и нет, но что-то нами управляет. И бабушка, и дед имели отчасти поволжско-монголоидные черты лица, которые передались их детям, а моя бабушка по линии отца имела немецкие корни и очень гордилась своим отцом купеческого звания, до революции 1917 года носившим лисью шубу и представлявшим в Центральной России интересы производителя швейных машин фирмы Зингер. Дед по отцу служил на железной дороге начальником вокзала, но о своих предках ничего не рассказывал.

Теперь я понимаю, что каждый этнос, какого бы размера он ни был, это отдельная цивилизация как социальная популяция со своим ареалом, культурой и языком. Не всякий этнос дорос до формирования собственного государства и не всякое государство формировалось как моноэтническое. Относительная культурно-историческая изоляция, ограниченная ресурсная база, определенный климат и ландшафт, экономические отношения (не только в пределах товарно-денежной формы) формировали уникальный по характеру этнос, закрепивший в традициях долгосрочные стратегии выживания.

Русский этнос, сложившийся из нескольких отдельных субэтносов, Лев Гумилев относил к суперэтносам, а сторонники более поздних приверженцев теории этногенеза классифицировали его как инфрасуперэтнос. При не очень высокой численности русские люди периодически расширяли границы своих малолюдных владений, сжимаясь пружиной в моменты попыток внешнего их порабощения, мобилизуясь и разжимаясь в ответ из околокатастрофического состояния взрывным образом, занимая территории внешних агрессоров.

В силу этих особенностей основным типом войн русских были оборонительные и освободительные, разбавленные толикой профилактических экспансионистских походов с целью нанести упреждающий удар потенциальному источнику внешней нестабильности, находящемуся на границах холодной империи, богатой только за счёт бедности сверхэксплуатируемого населения.

Кроме напастей внешних русские периодически саморазлагались, так что 70 процентов истории Руси были либо военным временем, либо смутой, вызванной, как правило, неурожаем, ведь зона рискованного земледелия при незначительных климатических сдвигах оказывалась малопригодной для жизни. Именно поэтому русские характеризуются крайней степенью терпения и выносливости.

Вызовы нового времени для русского народа связаны с ресурсным голодом западных обществ, обитающих в комфортных для жизни провинциях, претендующих в который раз на удерживаемые русскими естественные природные богатства и желающие их в очередной раз приватизировать. Но нынешняя историческая ситуация, в которой существует внешний агрессор, отличается от прежних тем, что систематическое бесцеремонное паразитирование на остальном человечестве посредством мошеннических схем, манипуляций, лжи и геноцида привели к глобальной изоляции вируса-агрессора, к его отторжению международной иммунной системой.

Западным обществам придется испытать их падение в собственных глазах, крах их мнимого могущества, превосходства, самобогоизбранности и исключительности и быть осуждёнными глобальным большинством на многие годы, жить в лишениях и быть презираемыми до момента раскаяния и появления специфического регулятора отношений, не очень знакомого им и не отраженного в их лингвистике, которое в русском языке имеет религиозное происхождение, означающее соведание личности с божественным промыслом и называется совестью.