Зоопарк

Отрывок из  книги, которая ещё в процессе написания.


     Когда мне было восемь лет,   дядюшка отвёз меня в зоопарк.   Мы обошли все вольеры,   мы побывали и в террариумном домике,   и в аквариумном,   и даже в том,   где обитали невиданные мною доселе насекомые.
 
Зоопарк был настолько большим,   что напоминал собою целый городок с ресторанами,   магазинами,   парками для отдыха и фонтанами в них  и с великолепными детскими площадками.   Мы провели там целый день.    Я была в полнейшем восторге от этой поездки и на обратном пути с  воодушевлением рассказывала дядюшке,   как мне понравились качели,   которые помогали раскачивать смешные обезъянки;     как  замечательно мы посидели в уютном ресторанчике,   где руки официанток,   разносивших еду,   обвивали,   словно браслеты,   маленькие  живые разноцветные змейки;    и что  больше всего мне понравилось кататься верхом на настоящей белой лошади.
 
Когда мой восторженный монолог иссяк,   дядюшка спросил,   на что ещё я обратила своё внимание.   И  глядя в окно машины на пробегающие мимо бескрайние поля и  виднеющиеся за ними на линии горизонта леса,   я вдруг увидела зайца,   бегущего по полю.   Он  резво скакал,   мчась куда-то,   может быть к своей любимой зайчихе,   или на капустные грядки где-то там,   за полем,   или,  может быть,  просто его переполнял восторг жизни такой прекрасной и свободной...    На какое-то мгновение он повернул голову в сторону  машины  и наши глаза встретились.   Сердце моё обожгла внезапно нахлынувшая на меня радость:    столько жизненной энергии,   столько силы  и достоинства я успела заметить в этом взгляде,   что мне захотелось тут же выскочить из машины и  помчаться рядом с ним  неведомо куда и неведомо зачем.   И я знала,  что это было бы прекрасно!
 
И неожиданно я расплакалась от охватившей моё сердечко жалости ко всем тем чудесным животным,   живущим в неволе,   пусть  даже в такой красивой,   и ухоженной,   и сытной,   но неволе;   мне припомнились застывшие в бесконечной печали глаза   -   десятки или  сотни одиноких глаз,   окутанных дымкой вселенской тоски,   и в некоторых из них видны были слёзы...   
Я с рёвом тёрла кулачками свои глаза и молчала,   но в глубине души я приняла твёрдое решение никогда больше не ездить ни в один зоопарк мира.   И у меня действительно ни разу в жизни  не возникло такого желания.

Дядюшка не стал меня успокаивать,   а  только грустно улыбнувшись  тихо пробормотал себе под нос,   глядя вперёд на бегущую нам  навстречу дорогу:
-   Да,   Солнышко моё,     для любого живого существа очень важно в жизни быть свободным...

Всю оставшуюся часть дороги я проспала,   утомлённая столькими переживаниями,   испытанными мною.   А вечером,   сидя с дядюшкой в нашем небольшом,   но чудесном садике,   вдыхая аромат цветущего жасмина,   растущего рядом со скамейкой,   на которой мы сидели,    слушая звуки готовящегося ко сну сада и всех живущих в нём обитателей,   глядя на переливающиеся и постоянно меняющиеся краски  заката,   я спросила у дядюшки,   можно ли чем-нибудь помочь  животным,   живущим в зоопарке.

-   Этим животным уже ничем не поможешь.   Если их выпустить на свободу,  большая часть из них просто погибнет.   Когда несвобода  длится долго,  к ней привыкают и начинают за свободу её принимать.  Только грусть в глазах поселяется и тоска иногда сердца сжимает.
Нельзя помочь,   но можно изменить.

Дядюшка закончил,   и мой вопрос  "как?!."   повис в воздухе   -   я знала,   что дядюшка на него не ответит.   Мы  сидели молча в  наступившей тишине   -   сад заснул.   И дядюшка,   прикрыв глаза,   вроде как тоже задремал.   И тут меня обожгло пониманием и я,    вскочив со скамейки,   воскликнула:
-   Конечно!   Это так просто!   Если все люди,   так же как и я,   перестанут ходить в зоопарки,  то постепенно зоопарки закроются!   Они просто никому не будут нужны!   И все звери будут свободны!

Дядюшка,  приоткрыв глаза,  улыбнулся и,  притянув меня к себе,  нежно коснулся губами моего разгорячённого от возбуждения лба:
-   Ты права,  милая,  это действительно так просто.
И,  глядя в мои глаза,  в которых возник очередной вопрос,  добавил:
-   Наберись терпения,  Солнышко,  со временем ты найдёшь ответы на все свои вопросы.  Любой плод,  прежде чем съедобным стать,  созреть должен,  иначе им отравиться можно. 


Фото из и-нета