Заметь меня

Часть 1.

***

Вечнолетний лес, в котором я живу, создала бережная богиня До.

Она создала его как талисман победы жизни над смертью и антоним суеты и тяжести бытия. Это место ласковой гармонии, доброй свободы и разнеженной беспечности. 

Лесных зверей и птиц богиня наделила даром вечной жизни. 

Все их заботы - резвиться в изумрудном мирке, в котором всегда тепло, и чувствовать безмятежность, восхищение, довольство...

Питаются счастливые избранники богини листьями, травой, грибами, плодами деревьев и кустарников, солнечным светом и прохладой - бодрящими тенёчками.

Но люди...те из них, которые подлее подлых и завистливей завистливых, нашли способ лишать жителей леса вечной жизни на земле. Они изобрели мощный яд, раз в десять лет обильно смазывают им свои ножи и стрелы и отправляются сеять боль и несправедливость. 

Чаще, чем пройдёт десяток лет - боятся.

Мало и кто вообще решается на это.

Боги, конечно, безмерно добры, если допускают осквернять свои творения, но кто видел тех, кого они всё же наказали? Вполне можно подумать, что наказанных больше нет на земле.

Да и издеваться над невинными беззлобными чудесами - слишком тяжкое бремя для совести. 

Бесхитростные лесята потихоньку становятся недоверчивыми, учатся слышать опасность и прятаться. Что если поэтому однажды вовсе исчезнет волшебное творение До, ведь некого  будет противопоставить суровости большого мира?

И что толкает людей на путь разрушения? Как могут те, кто бросает вызов богине, считать себя смельчаками? Как чистое сердце ребёнка с годами становится тяжёлым тёмным камнем, командующим преследовать и убивать?

Подлые люди зовут себя Охотниками за удачей.

Возможность жить - большая удача. Богиня До создала свой лес, чтобы люди это помнили.

Охотники глумятся над её замыслом.

***

Иногда я представляю, что я королева леса. Может быть, щедрая богиня До доверила мне присматривать за ним, изучать его нежные особенности, раскрывать его миролюбивые тайны. Целый лес в моём распоряжении!

Иногда я думаю, что я его приёмная дочь, которую он оберегает от неудач в большом и шумном, раздражительном и драчливом мире и от искушений, которые высекут в характере грубость.

Вдруг я его любимый найдёныш, которого он балует отдыхом от гонок за чем-то непосильным или бессмыссленным?

Лес приютил меня, не имеющую семьи, позабывшую своё имя, потерявшую цель  существования и счёт времени.

Порой я уверена, что я его пленница. Как мне безумно одиноко… Мне некого обнимать, меня некому обнять... 

Сколько я уже здесь? Как мне покинуть лес, если я не представляю, как жить где-то ещё? Зачем мне покидать лес, если я совершенно невидимая для других людей?...

***

Да, я невидимка. Люди совершенно не замечают меня. 

Грибники, лесорубы, художники, отдыхающие - кто угодно, заглянувший в лес, не увидит даже лёгкого тумана вместо моего тела.

Лес величаво смотрит с возвышенности на небольшую деревню.

Я часто становлюсь вблизи пологого склона и наблюдаю за жителями, их повседневными заботами во дворах, смешными играми детей на улицах, радостными хороводами и уютными праздниками.

Мне нравится наблюдать. К тому же, большинство жителей деревни - люди простодушные, искренние, дружелюбные и отзывчивые, а значит, это приятное занятие.

Можно даже спуститься в деревню, побродить там. Но я редко так делаю. 

Странное, тяжёлое чувство, такое липкое, что от него трудно и долго придётся потом избавляться - чувство, когда тебя не замечают, не принимают к себе, пренебрегают тобой...

О, сколько поколений жителей деревни сменилось, пока я наблюдала, наблюдала, наблюдала, и только? 

Увидеть себя не могу даже я сама. Я смотрелась в карманные зеркальца, потерянные женщинами, заглядывала в деревенские корыта, вёдра, бочки с водой, в оконные стёкла, склонялась над ручьём, который огибает лес будто подарочная лента - бесполезно. 

Какого забыть, как выглядят собственные глаза? Каждый раз, когда я смотрю туда, где должно быть моё отражение, мне кажется, будто в вечнолетнем лесу стремительно падают снежинки и навязчиво бьют меня по щекам.

***

Наверное, я лукавлю, когда думаю, что одинока. У меня есть верный друг. И он меня видит. 

Мы тепло дружим, сколько себя помню потерянной невидимкой. Давным-давно, около двух сотен лет.

Он может позволить себе такой долгий срок. Он из лесят, из избранных питомцев богини, его жизнь не имеет срока. Мой друг -  коричнево-серенькая птичка с белым хохолком и величиной в три кулака.

В общем-то, все лесята меня видят. Наверное, это потому, что они натренированы. Ничего не мешало им научиться замечать занятный окружающий мир в его мельчайших деталях.

Я зову своего друга Уником. Возможно, из-за сходства слова с "умником" - он понимает всё, что я ему говорю.

Мой неповторимый, замечательный собеседник! Пусть и который только слушает и не может ничего ответить. Но слушает, слушает! И в глазах читается то интерес, то понимание, то сочувствие, то поддержка. 

Он научился понимать мои слова, а я научилась понимать его без всяких слов… Для обоих это было непросто, но интересно.

Я рассказываю ему о своих радостях и печалях, делюсь размышлениями и мечтами.

Найти того, кому хочется рассказывать свои мечты, не опасаясь, что тебя осудят - редкое счастье.

Уник всегда со мной. Мы вместе изучили все дорожки и каждое укромное бездорожье леса.

Счастье дружбы на время спасает меня от мрачных мыслей о моём беззаботном, но всё-таки плене. И всё же другие мрачные мысли беспокоят всегда: как уберечь славного Уника от Охотников?

***

Всё же птицы - не люди. Может быть, это даже делает им честь, но я безумно тоскую по человеческому общению.

С недавних пор в мой лес стал приходить один… молодой мужчина. 

Его зовут Нормал. Я узнала это из разговоров деревенских жителей. Он дровосек.

Я наблюдаю за работой ловкого, сильного, смышленого, храброго Нормала.

Болтаю порой...о том, о сём… о погоде, о лесятах, которых встретила по пути к нему, о новых цветах, которые распустились, о том, как удивительно ясно слышу звук топора, где бы ни находилась, и тут же спешу к трудолюбивому, ответственному Нормалу…

Уник смотрит на мужчину, его работу и моё общение с ним неодобрительно, строго и возмущённо. 

Он, привычно неразлучный со мной, стал на целые часы куда-то улетать после моих монологов, адресованных Нормалу.

Монологи… Одинокие дороги...

Как хочется твоих ответов, милый Нормал! Хоть простых "да" или "нет", хоть кивка, хоть робкого пожимания плеч, хоть короткой усмешки, хоть мимолётного взгляда!

Заметь меня, заметь! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Вызволи из неизвестности, бесцельности, непонятности!

Однажды Нормал колол щепки, Уник вовсе улетел, как только я пришла к своему великолепному дровосеку, а я сидела на поваленном дереве. И вдруг стала говорить о своём прошлом… Унику и то не могла о нём… Сложно, страшно.

Сейчас тоже было трудно говорить, но… всё равно меня никто не услышит, всё равно мне, наверное, необходимо проговорить свою историю, чтобы принять саму себя, перестать чувствовать себя пленницей, начать наслаждаться волшебством места, в котором поселилась...

- Всё равно ты не услышишь печаль девушки-невидимки.

Я расскажу тебе сегодня, как…умерла...

Часть 2.

***

Грозная богиня До не появляется в своём лесу, но она не оставляет своих питомцев совсем без защиты.

Лес неизменно приводит тех, кто пришёл навредить лесятам, к голодающему болоту.

А там уже вредитель сам разбирается, поможет ли ему кто-то или что-то спастись: собственная смекалка, врождённая удача, величество случай, ангел-хранитель...

Это жестоко? Кто их, богов, поймёт, что они считают жестоким, что справедливым, что терпимым, что даром судьбы, а что необходимым её уроком!

Конечно, есть и те, кто спасаются.

***

- Нормал, до 17 лет я жила с отцом и матерью. Я была их единственным и долгожданным ребёнком. Много лет они ждали моего рождения, и поэтому, наверное, так баловали и берегли меня, что мне трудно было представить, что где-то на земле существует зло.

В твою деревню мы приехали в гости к старшему брату матери. Выходила замуж одна из троих его дочерей, и нас пригласили некоторое время пожить в их деревне, помочь с подготовкой к свадьбе, познакомиться с диковинным лесом.

Мы поселились у одинокой старушки по соседству с домом моего дяди. 

Я никогда раньше не бывала в этой деревне, и новость о том, что поблизости есть волшебный лес, привела меня в восторг. Я росла в городе, в котором люди всё меньше верят в то, что неподвластно человеческим рукам и уму. 

Но я любила читать и всегда хотела стать героиней необыкновенной истории, побывать в местах, о которых слагают легенды, выяснить, правдивы ли они... Как мне наконец повезло!

Я с жадностью слушала любые рассказы о богине, бессмертных и Охотниках.

Когда не нужно было помогать с подготовкой к торжеству, я с двоюродными сёстрами путешествовала по невероятному местечку. 

Мы собирали известные и неизвестные мне цветы, составляли букеты и плели веночки, лакомились сытными и сладкими ягодами, играли в прятки, забирались на деревья, просто бродили по тропинкам, болтали и много-много смеялись.

Таинственность упоительной лесной тишины и наряженные в солнечные зайчики прекрасные пейзажи наяву и во сне непрерывно занимали мои мысли. Дожди и те в лесу были тепло обнимающими и усмиряющими неразбериху эмоций.

Лес подарил мне неведомое раньше ощущение полноты жизни. Я верила, что в нём возможно всё доброе, чудесное и увлекательное на свете. 

Однажды мы встретили дружелюбную бело-рыжую кошку с пятью игривыми чёрными котятами. 

Я была очарована детёнышами. Наши домашние коты вполовину меньше диких лесных и у них нет таких пристальных ярко синих глаз и забавных кисточек на кончиках ушей.

Нам так понравилось играть с котятами, что мы стали ходить только к кошачьей норке. Я крепко привязалась к пушистому семейству. 

Наконец сестра вышла замуж, а значит, со дня на день родители собирались отправиться домой.

Как жаль мне было покидать место, в котором я чувствовала столько счастья! Неизвестно, когда я вернулась бы туда вновь. Неизвестно, увиделась бы ещё с полюбившимися котятами. 

Мне захотелось оставить себе на память частицу леса. И я решила увезти с собой одного из котят.

Когда я рассказала о своей идее родителям, они побледнели. 

"Что ты, что ты, - испуганно сказали они, - никто из деревни не забирает себе лесных обитателей навсегда, не держит их как домашних животных! Так здесь не поступают испокон веков! Забудь свою идею! Если у птицы сломано крыло или зверь подвернул лапу - принесут в дом, вылечат, но потом обязательно отпускают..."

Родители не только строго-настрого запретили приносить котёнка, но и вовсе не разрешили больше ходить в лес. 

Я пыталась расспросить деревенских подробнее о суровом запрете, и никто толком не мог объяснить, чего все боятся. Может, сами не знают, чего?

"Богиня защищает лес!" - только этого ответа я и добилась. И поэтому люди испуганы? Но ведь богиня добрая и я... тоже...

Сказано нельзя, значит, нельзя? Нет, не могу послушно следовать за чужими страхами и слепо доверять обычаям.

Что тут такого - забрать котёнка! Котята и сами уже любят меня.

И я убежала в лес ночью, прихватив лампу.

Я хорошо знала путь к норе, но в тот раз никак не могла его найти. Сначала то и дело возвращалась к тому месту, откуда вошла в лес. Потом несколько раз оказывалась в знакомых местах, но тех, которые находились на другом конце от места, где я вошла.

Потом стала бродить по совсем незнакомым местам и уже не встречала ни одного знакомого.

Я потерялась.

С рассветом лучше не стало. Места были незнакомые, выход из леса не находился, и я всё брела, брела, брела незнамо куда. 

Прошло ещё пару дней. Лампа уже не горела, и ночью я отдыхала. Днём без передышки искала выход. Хорошо, что в волшебном лесу нет холода, все ягоды съедобны и всего лишь роса здорово избавляла от жажды... Хотя не сильно это поменяло дело, в моём-то случае.

Я страшно устала: ноги горели, мысли путались. Изорвала одежду, потеряла обувь.

Отчего-то не встречались ни звери, ни птицы. Тишина казалась мне уже не упоительной, а неземной, желающей чтобы меня здесь не было, пытающейся прогнать меня: я чужая, чужая, чужая в её доме. А я бы и рада сбежать, но не могу. А тишина всё равно давит, толкает вон… Я сходила с ума?

Мне уже не нужна была никакая память о мучителе-лесе, я хотела только домой, к маме, папе, к другим людям… 

Вдалеке показалась нора! Та самая! Невероятно! Я бежала изо всех сил. 

Теперь я знаю, где выход!

И котёнка заберу, назло лесу заберу! Я столько вытерпела не для того, чтобы вернуться с пустыми руками!

Споткнулась, упала, ударилась лбом о землю... 

Когда поднялась, впереди больше не было знакомого пейзажа. В метре от меня оказалось болото.

От неожиданности я попятилась… и ноги погрузились во что-то и застряли. Увязла в болоте! Я оказалась окружена им со всех сторон. Страшные чудеса.

Вот уже болото забрало меня до колен, вот до пояса, вот до груди, вот до подбородка… Я не осознавала до конца, что происходит. 

"Как быстро..." - только мелькнула мысль, когда оставались одни глаза.

Темно...

Несколько секунд темноты - и я стою среди осин и  яблонь. Погода - изумительная, солнечная, воодушевляющая, я слышу щеглов и соловьёв, чувствую тёплый ветерок.

Я посмотрела вниз… и не увидела своего тела. 

Я могу ходить, что угодно брать в руки, но себя не вижу. Не вижу! Поразительно.

Я убедила себя, что у меня появилось какое-то нарушение зрения, а болото приснилось или привидилось, и снова отправилась на поиски выхода.

Вскоре заметила, что меня сопровождает птица, похожая на жаворонка: то перелетает с ветки на ветку, то идёт следом по траве. Это доказало мне, что идея с нарушением зрения и сном верна. Меня видят! 

"Здравствуй!", - радостно сказала я птице. Птица… поклонилась.

"Надо же! Какая ты умная!" 

Птица… покачала головой.

"Скромничаешь!", - засмеялась я. Птица опять покачала головой.

Я немного растерялась, но предположила:

"Ты - не она, а - он? Ты мальчик? Не умная, а умный? Умник, Уник..."

Уник кивнул. Так началась наша дружба.

Позже Уник стал понимать более сложные фразы, мы научились угадывать настроение друг друга...

После знакомства с Уником нашёлся и выход. Я спустилась в деревню, узнала что ни моих родителей, ни родственников там больше нет, что прошло несколько лет и что я невидима.

Постепенно выяснилось, что родители, убитые горем, уехали из деревни только спустя год после моей пропажи. Всё надеялись…

Продали наш старый дом, полный саднящих воспоминаний, купили новый далеко-далеко.

Все родственники также уехали спустя год. Они считали себя виноватыми и попытались с помощью переезда хоть немного успокоить совесть.

Ох, я одна виновата в своих бедах! И в чужих - отравила жизнь стольким бедным родным… 

Я хотела лишить дикое животное воли. Наверное, богиня посчитала это злым умыслом. Воля - не меньшая удача, чем жизнь.

***

- У меня несчастная судьба, Нормал? 

Богиня оставила меня навечно среди волшебства и беспечности. Я люблю людей, и поблизости есть хорошие люди. Была ли она чересчур жестока со мной?

Нормал бросил топор, сел на пенёк, опустил голову и задумался о чём-то. Неужели слышал?..

Поднял голову, улыбнулся, прикрыл глаза.

Он слушает птиц! 

Неподалёку поют дрозды…

Я даже рассмеялась над своей наивностью.

Но сейчас равнодушие Нормала не ранило.

Страшное позади: что может со мной случиться хуже, чем уже случилось? 

Я обернулась и увидела, что Уник сидит совсем рядом на ветке старого дуба. Слышал?... Наверное.

Смотрит с любопытством, будто мы впервые встретились и… ласково-ласково.

Удивительная птица. Уникальная.

Часть 3.

Нормал женился.

Однажды он попросил руки юной, хрупкой и смешливой дочери вдового кузнеца.

Как мило девушка выглядела рядом с высоким, крепким, серьёзным Нормалом, как восторженно на него смотрела, когда они вечерами перед свадьбой прогуливались по деревне! 

Я чувствовала себя отчаявшимся мотыльком, прилетевшим к горящей свече, когда наблюдала за прогулками. Сгорала от стыда, если замечала, что обычно сдержанный, строгий Нормал нежен с невестой: я лишняя, и всегда была лишней. Тревожно гадала, любит ли уже он её.

Зачем приходила в деревню, зачем терзала себя! Не хотела отпускать вместе со своей сиротливой влюбленностью хлипкую возможность чувствовать себя человеком: желать нравиться полюбившемуся мужчине, надеяться на будущее с ним, ходить на свидания как обычная девушка. Пусть и своеобразные, где я невидимка, а он увлечённо работает...

И стремительно упускала Нормала, и никак не могла на это повлиять, и маялась, маялась, маялась.

Я не ходила на свадьбу. 

Не ходила больше к местам работы Нормала, не ходила вообще никуда.

Почти оцепенев, сутками лежала около всегда бодрого, счастливо бездумного родника. Шевелиться не хотелось абсолютно. Наверное, боялась. 

Картина, на которой застыл кошмар, кажется безопасней событий, следующих после замершего на ней мгновения.

Слова не произносились, застревали внутри, накапливались, тяжелели, ржавели, и я думала, что скоро вовсе разучусь говорить. 

Зато воспоминания непрерывно проносились в голове, не отпускали усталого сердца: сколько силы в трудолюбивых руках Нормала, сколько доброты в его обращении с дочерью кузнеца! 

Его жена, наверное, чувствует себя с ним как за каменной стеной.   

Я не могла даже разозлиться на Нормала, чтобы злость затуманила боль и хоть немного полегчало. Разве он в чём-то виноват, разве он знал обо мне, о моих чувствах?

А если бы знал… Увидел бы меня, и что тогда? Зачем я, призрачная, ему нужна? С удовольствием дружит с призраком только мой замечательный Уник. Неизвестно, захотел бы кто-то ещё.

Если бы снова стать человеком! Вдруг бы Нормал тогда полюбил меня. Или теперь подло так думать из-за его ни в чем неповинной жены?

Никто ни в чём не виноват, а трогательные цветы моих робких надежд погибли…

Рухнувшие воздушные замки оставляют после себя намного больше несчастья, чем имелось у бездомных строителей до их создания.

Ох, я столько всего не успела как человек! Что можно узнать о жизни за семнадцать лет? В семнадцать есть только родители, их власть и порядки, а на что способна я самостоятельно, какие у меня принципы, как могла бы радовать других людей, какой бы меня запомнили дети и внуки?

Стать бы человеком, бросить наивную мечту о Нормале, общаться с людьми, но поселиться на краю леса, чтобы не оставлять Уника.

Уник часто ложился рядом, прикрывал умные грустные глазки, прижимался головкой к щеке... В эти моменты я переставала ощущать себя застывшим навеки персонажем картины и снова чувствовала, что жизнь ласкова и заботится обо мне.

Птица и я, и никто нам больше не нужен, не важен...

А ещё Уник пел. Казалось, быстрая звонкая песня напористо вытесняет грусть и наполняет целительной энергией моё существо.

Я и не думала, что Уник может так восхитительно петь: медово и утешительно, бойко и захватывающе. 

Понемногу скованность отступала, появились силы ходить и разговаривать.

Через некоторое время я услышала неподалёку звук резко трескающихся брёвен, вдруг осмелела и пошла к дровосеку. 

Уник удивился и не хотел меня отпускать. Взъерошил перья, кричал, махал крыльями, угрожающе преграждая путь. Но я упрямо шла, и он, негодуя, улетел в противоположном направлении.

Я шла, покорная сладкой памяти о воздушном замке, за новой порцией боли.

Внезапно вокруг поднялся переполох. Птицы взволнованно кричали, заполонили собой потемневшее небо, звери в панике разбегались кто куда.

Я безумно испугалась. Неужели снова?... О, нет!

Где Уник, где же он, где?

Где ты, любимая птица?!

Часть 4.

***

"Здравствуй, Рэд!

Молодец, что решил стать Охотником за удачей и спасибо, что обратился ко мне.

Моя семья единственная, кто помогает Охотникам. Мы с вами уже восемнадцать поколений.

В последние пятьдесят лет все обратившиеся ко мне храбрецы возвращаются домой. Честное слово, Рэд! 

Мудрые мужи вроде тебя не сомневаются во мне.

Высылаю яд, который настаивался пять лет, как и положено. Его сокрушительные свойства с годами только крепчают, поэтому можешь решаться зачёркнуто отдыхать перед охотой, сколько пожелаешь. Силы всегда нужны героям.

Помни, каждое убитое животное прибавляет Охотнику несколько лет жизни. Моя семья выяснила это столетия назад.

Впрочем, ты умён и сам всё знаешь. У меня не получится обмануть таких проницательных воинов, к каким ты, несомненно, принадлежишь.

Именно эту баночку с ядом я берёг для собственной охоты, потому что стар, и лишние годы не помешали бы мне. Но я ещё и слишком немощен и труслив. Знаю, смелость - твоё второе имя.

Также на обороте письма ты найдёшь несколько заклинаний, которые помогут в борьбе с болотом.

Ты толковый парень, слышал о болоте, думал, как спастись и кроме яда, оплатил три лучших старинных заклинания. 

Ещё три, которые придумал я лично, высылаю тебе в подарок.

Советую выучить заклинания наизусть, приноровиться произносить их быстрее быстрого, а также взять письмо с собой, на случай, если забудешь какие-то слова перед входом в лес. 

Неустрашимые люди вроде тебя не должны переводиться на земле, поэтому я бережно забочусь о своих отважных воинах.

Буду рад, если немедленно станешь рекомендовать меня таким же славным парням, как ты. Я слышал, у доблестных людей щедрая душа, и они делятся с друзьями своими открытиями.

С пожеланием побед,

Вайл IV, чёрный маг"

***

За два столетия моей призрачности Охотникам за удачей удалось спастись из болота всего дважды. 

Оба раза я спешно уводила Уника и немногих, кого успевала, в деревню.

Деревенские жители быстро узнавали, что по лесу бродит кто-то чужой, и мужчины отправлялись на помощь животным.

Первый раз Охотников было сразу трое. Поймать удалось всех. Их передали суду, а после посадили в тюрьму за воровство. Немногие верят в чудеса, поэтому Охотников обвинили всего-то в попытке обокрасть деревенские дома.

Но некоторых животных подлецы всё же убили, и деревня долго горевала. 

Второй раз приходил только один Охотник. Он бежал от деревенских, но бед натворить не успел.

***

История повторяется: в лесу началась охота.  

Я бросилась искать Уника. Кружила, кружила, кружила по опасному лесу и звала птицу как можно громче. Тщетно.

Может быть, Уник сам улетел в деревню? А если он не стал улетать один? Если он повсюду ищет меня, непослушную, глупую, несносную девчонку?

О том, что могло случиться самое худшее, я не смела и думать.

Прошли сутки. Деревенские наверняка уже отправились на помощь. Это обнадёживало.

Вечером же мне встретился Охотник. Сальные каштановые волосы, собранные в хвост, чёрные усы, одежда по пояс в засохшей грязи... Он хромал и хрипло разговаривал сам с собой. 

"Не обманул, льстивый чёрт, - ухмылялся он злобно, - облезлый шакал… Последнее заклинание подействовало. Надо же, последнее...  Хорошо, что я произносил его вторым, ёлки-мухоморы. Успел! Догадался! Какой же я молодец… Герой! Ну где вы, живчики, гы-гы.... Фьють-фьють, кис-кис, цып-цып, пора делиться жизнями… хе-хе-хе… Всё равно найду, никуда не денетесь, куть-куть-куть, гы-гы…"

Ах, Уник, свет мой, солнце, жизнь моя!

Не хочу больше и мечтать, что когда-нибудь стану человеком, с радостью вечность проведу в лесу, лишь бы ты жил в нём, лишь бы вечно. 

Далёкими, пустыми и нелепыми кажутся теперь мои страдания по Нормалу! Разве это была потеря? Что я вообще по-настоящему знала о нём? Придумала его характер от скуки и тоски. 

Уник - моя семья и преданный друг. Да, не человек. Но ведь я и сама не человек. Часто ли люди вообще познают тёплую долгую дружбу! Мне всего достаточно, достаточно Уника.

Я думала об этом и медленно брела за Охотником, который всё повторял бредни про какие-то заклинания и хвалил себя, молодца. 

Не найду Уника, так может, найду большой камень, или упавшую ветвь… и обрушу на негодяя… Соберусь с духом, поднатужусь, и... 

Охотник наконец наговорился и уже некоторое время шёл молча.

Ой, а может, попытаться отнять толстую сумку, которую он несёт на плече? Конечно, как сразу в голову не пришло. Он только и увидит, изумлённый, как она торопливо уплывает по воздуху.

Это я молодец, слышишь, "мухомор"?

Я подошла к плечу Охотника, брезгливо дотронулась до сумки...

И тут мы вышли к роднику, возле которого я недавно скорбела.

Всё произошло неожиданно и молниеносно. Если бы я поторопилась схватить сумку или сообразила толкнуть Охотника!

Взмахи крыльев впереди...

Охотник наклонился, достал из сапога нож, метнул… 

Птичий крик!

Уник! Уник лежал около родника с раненым крылом и тяжело дышал!

Охотник достал из кармана другой нож, и я инстинктивно бросилась между ним и птицей. 

"Как бесполезно!" - только и подумала с отчаянием. Снова не сделать ничего лучше!

Охотник прицелился уже не спеша, метнул нож, но тот… не долетел до птицы. Нож повис в воздухе там, где раньше находилось моё сердце. 

Я сильно ослабла, зашаталась, всё поплыло перед глазами. 

Яд против вечной жизни, которым пропитано оружие… Ну конечно. Моя жизнь тоже вечна. Была.

Охотник поначалу опешил, видя, что нож застрял в воздухе.

- Меня ничего не удивляет! Не с тем связались! - заявил он вскоре грубо и полез в сумку.

Ноги подкосились, и я упала, слабо слыша противный хохот, сквозь туман видя натянутую тетиву и стальную стрелу, отпущенную в сторону Уника...

Темно.

***

Несколько секунд темноты - и я открыла глаза. Переливчато пели соловьи, умиротворяюще журчал родник, стоял ясный солнечный день.

Часть 5.

Вокруг никого. Я начала вставать и поняла, что ясно вижу своё тело.

На мне всё, в чём я пришла в лес, когда была человеком: светлое домашнее платье, белые туфли, бисерный браслет,  жёлтая лента в волосах.

У меня по-прежнему тонкие запястья, длинная коса, родинка на плече, шрам на коленке…

Но сбывшаяся мечта не радовала ни секунды. Родной Уник! Маленький, беззащитный… не уберегла, не отстояла… пустоголовая, бестолковая… хороший, лучший...

Боль стучала в висках, я навзрыд плакала.

Лучше бы мне не возвращаться из темноты. 

***

Из-за рыданий я не сразу услышала, что к роднику приближаются голоса, мужской и женский.

Мужчина говорил прерывисто, словно поднимал тяжести и сильно уставал:

-  А… вдруг… у… меня… не… получится…

- Брось! - бархатно отвечала ему женщина. - Справишься. Проведём эксперимент. Кто, если не ты? Ты всегда был любознательным, особенным, стремился только к людям и уже многому у них научился. 

Женщина перешла на шёпот и загадочно добавила:

-  Похоже, тааам ошиблись, послав тебе не ту судьбу.

Пора возвращаться, кажется, преобразование закончилось, наша девочка очнулась, и мы ей больше не помешаем.

Из-за деревьев показались две фигуры, остановились неподалёку и стали радостно меня рассматривать.

Видят, видят меня! Это настолько непривычно, что я смутилась.

Ослепительной красоты брюнетка в пышном зелёном платье держала под руку миловидного молодого мужчину со светло-русыми волосами.

Неужели он в одежде, которую носил Охотник? Я испуганно отпрянула.

- Ну что ты, - ласково сказала женщина. - Одежда больше не по размеру настоящему хозяину. 

Женщина указала на место, где ещё недавно стоял мерзко ухмыляющийся Охотник с ножами и стрелами. Там рос облезлый низенький мухомор.

-  Первый несъедобный гриб в лесу. Он здесь навечно, и всё живое будет обходить его стороной. Я так сказала, я так хочу! - серьёзным повелительным тоном отчеканила она и добавила ласково:

- Не бойся нас, Мия.

Мия… Что-то далёкое… Меня так зовут! Когда исчезла необходимость в имени, мало-помалу я совсем его забыла.

Парень осторожно подошёл ко мне:

- Мия… Какое… красивое… у… тебя… имя… И… глаза… ярче… чем… всегда… чудесные… голубые…

Он протянул мне руку:

- Уник.

Я встрепенулась. Где, где Уник? Откуда он его знает?

И вдруг поняла, что парень представился. 

Я совершенно изумилась. Он глядел на меня ласково, внимательно, заговорщицки... Так не смотрят чужаки.

- Не может быть! О, великая богиня!

- Что, Мия? - спросила женщина.

Я ещё более изумленно уставилась на неё. Эта женщина... богиня До?!

- Прости меня, Мия, - сокрушенно сказала До, - ты случайно угодила в ловушку, которая работает без моего участия. Ну дался тебе этот котёнок!

Я и понятия не имела, что ты здесь. Души людей обычно не задерживаются в лесу, улетают дальше, - показала она на небо, - наверное, ты безмерно полюбила моё творение и несмотря ни на что не смогла его покинуть.

Я прихожу забирать души своих питомцев, но сейчас обнаружила и замершую твою.

Охотник на этот раз оказался таким наглым, что не только не стал от меня скрываться, а ещё и пытался за мной ухаживать. Фи!

Уник мне всё рассказал о тебе.

Мия, я дарю вам обоим ещё по одной жизни на земле. Тебе второй шанс в прежнем теле, а талантливому Унику дарю жизнь человеческую. Думаю, он способен распорядиться ею лучше многих, кто родился человеком изначально.

Уник обнял меня. Я положила голову на его широкую грудь и почувствовала неимоверное счастье и покой.

*** 

- А не разобраться ли нам с чёрными магами? Похоже, с них начались безобразия! - задумчиво произнёс Уник. 

Мы грелись перед камином, и он вертел в руках письмо, когда-то найденное в кармане Охотника.

- Знаешь, я тоже об этом думала. Обязательно надо действовать! - решительно ответила я.

Прошло уже несколько лет наших новых жизней.

Мы поселились в заброшенном доме в деревне. Свою человечность я вспомнила довольно скоро. Уник тоже быстро освоился. 

Я пишу детские сказки, Уник же помогает ветеринарному лекарю. А ещё он превосходно вырезает из дерева сувениры-крылья, много читает и мечтает стать учителем.

И вот теперь предлагает отправиться в путешествие и разыскать магов. 

С ним меня ждут приключения и волшебство, как и всегда.

Ах, Уник, благородный, мечтательный, независимый, увлекающийся, любимый мой муж, человек с душою птицы...