Черныш

Часть вашей души так навсегда и останется спящей, если вы не любили кошек.
(Анатоль Франс)

...Кот лежал на диване, громко мурча и щурясь. Его подслеповатые глаза то и дело посматривали куда-то вверх, словно он что-то видел на белом потолке. Шерсть кота, когда-то черная, как вороново крыло, посеребрела на морде проседью, а подшерсток на брюхе высветлел до цвета молочного шоколада.

Коту было много лет... Сколько? Да он сам не знал. Его жизнь круто поменялась примерно полгода назад, когда добрые руки подобрали его немощного, слабого, истощенного и принесли в этот дом...

…Тогда, осенним погожим днем, забредя в поселок, Кот искал место, где можно было бы мирно и, хотя бы с минимальным комфортом, окончить свои земные дни. Уютные густые кусты на придомовом участке пенсионерки Галины Романовны вполне соответствовали представлениям о последнем приюте для его уставшего жить тела.

Кот залез под куст, лег на теплую траву, закрыл глаза и стал ждать конца. Пролежав примерно час, он почувствовал, что не один. Воздух рядом вибрировал, задевая чувствительные волоски на морде. Кот открыл глаза. На веточке куста, каким-то чудом не сгибая ее своим весом, сидел странный КОТ.

Он именно сидел, оперевшись на хвост и свесив задние лапы. Мало того, он болтал ими в воздухе туда-сюда. Именно это болтание и породило воздушную вибрацию, обеспокоившую Кота. Передние лапы КОТ сложил на животе, заправив одну за другую, как обычно делают люди, а носом тянулся к крупному соцветию с явным намерением его понюхать. Окрас шкуры КОТА все время менялся, как будто переливался, от кипельно-белого до цвета липового меда. Ярко-зеленые глаза скосились на лежащего под кустом Кота, а явно улыбающаяся пасть, оголила длинные и очень белые, острые клыки.

- Помереть торопитесь, уважаемый? – обратился КОТ к Коту. – И чего ж день такой неподходящий выбрали? Неужели так зажились, что нет сил подождать своего истинного часа? Видок у вас конечно не очень, признаю. Голодали? Болели?.. Понимаю, устали… дома нет… как-то не вышло с домом… И тяжко бывало, да? Болели всю прошлую зиму… помню, помню… Ну что ж, батенька вот так сразу стремиться «в ящик» сыграть? Нехорошо поступаете, уважаемый! И себя мучаете бесполезно и меня подставляете! Мне за ваши преступные намерения покончить жизнь в неположенное время чин понизить могут, а то и вовсе крылья отобрать! А я их только недавно получил – веку не прошло еще! И не истрепались почти! Гляньте – как новенькие! А в каких только переделках я в них не побывал! Ооооо! Долго рассказывать! Да вы и не интересуетесь этим вовсе, вижу… Ну так что? Дальше помирать будем, или совесть в вас проснется, и вы согласитесь не портить мне репутацию?

Кот давно не ел и уже много часов не пил. Он с трудом глотнул сухим горлом и тихо муркнул:

- Ты кто, болтун? Зачем нарушаешь мой покой? Не даешь в мои последние часы свою жизнь припомнить и успокоиться навеки… Ты как на ветку влез, попугай? Чего тебе вообще от меня нужно?..

- Постойте, постойте, - перебил Кота КОТ, - вы что, меня не узнаете, что ли? Ну это уже совсем обидно… Правда не понимаете кто я?

- Да я и вовсе не хотел бы тебя знать! – прошипел Кот. – Хороший день говоришь? В хорошие дни разные пришлые наглые КОТЫ планы другим не ломают, болтаясь на ветках, как яблоки! Шел бы ты своей дорогой, мышь летучая!

- А вот это уже оскорбление! – обиженно мяукнул КОТ. – За это я вам баллы снизить могу и устроить большие проблемки в момент «перехода». За что это вы меня мышью обозвали?

- Кто ты, крылатый кот? – почти рыча от злости снова спросил Кот.

- Ну и темнотаааааа… - покачивая задними лапами и щуря изумрудные зенки протянул кот. – Ангел же я! Неужели не понятно по моему виду?

- Этого мне еще не хватало… - мотнул головой Кот, отгоняя наваждение, – перед смертью галлюцинации видеть и слышать. От обезвоживания видать… Напекло мне сильно…

- Сам ты галлюцинация! – стал грубить КОТ. – Ну почему так трудно поверить, что ты меня видишь? Это же нормально! Кошки живут во всех мирах одновременно и могут видеть всех их обитателей! А потом мы бы и так скоро встретились! Ты же, вроде, помирать хотел? Ну вот… Хотя знаешь, ты все же давай, держись! Говорю тебе, твой срок еще не пришел! Мне за твою безвременную кончину самому срок будет светить за несоответствие ангельскому статусу. А это ссылка в земную жизнь с вечным отбыванием на помойке… Понял? Ты это… Давай… Не безобразничай…

- Никогда не думал, что ангелы тоже коты… - удивленно рассматривая КОТА сказал Кот. – Да еще и наказания земной жизнью боятся… Между прочим я на помойке не один год прожил… За что ж это меня так наказали?

- Это частность, которая к общему делу не имеет никакого отношения! – отмахнувшись от неудобного вопроса отрезал КОТ. – А что касается моего внешнего вида, то мы не обязательно выглядим котами. Каждый нас видит в меру своих представлений и ожиданий. Для тебя я КОТ, а вот для той женщины, которая сюда идет, я буду выглядеть по-другому, когда придет ее срок…

- Какая еще женщина? – спросил Кот на секунду отвернувшись.

Но ответа он так и не получил. Крылатого КОТА больше не было на ветке…

- Глюк, точно глюк… - устало вздохнул Кот. – Ну, что ж, пора кончать эту бодягу…

Он снова закрыл глаза, лег на бок и затих…


…Галина Романовна, активная, моложавая женщина лет шестидесяти, обрезая кусты перед концом дачного сезона, заметила под одним из богато разросшихся кустов гортензий, застывшего в неудобной позе кота. Он лежал на боку, вытянувшись, странно выгнувшись и тяжело дышал. Глаза его были полуприкрыты нагнаивающимися веками, из носа текло…

- Ты чего это здесь! - окликнула его женщина. - Чего улегся? Куст развалил! А ну вставай!

Кот с трудом разлепил глаза и тяжело поднял голову. На Галину Романовну глянули совершенно отрешенные глаза. Даже тоски уже не отражалось в них. Только бесконечная усталость длинной жизни. Кот снова положил голову на землю и тяжело вздохнул.

- Помереть спокойно не дадут... - проворчал он. – То КОТ тот непотребный на ветках висит, то она… Ну вот чего ко мне пристала? Я ж ничего плохого не делаю. Территорию не мечу, на нее с когтями не бросаюсь, есть-пить-пожить не прошу...

- Эй, чернявый, эй! - не отставала от него женщина. - Давай, давай, уходи отсюда, мне куст обработать надо. Мешаешь ведь!

Кот понял, что в покое его не оставят и с натугой поднялся. Тощие бока со свалявшейся шерстью втянулись, выпячивая острый хребет. Медленно ступая неверными лапами, пошатываясь, он побрел прочь...

У Галины Романовны вдруг защемило в груди, когда она увидела до чего истощен и слаб Кот.

- Эй! - снова окликнула его женщина. - Постой! Подожди! Прости, не разглядела сразу! Ты болен? Голоден?

- Я стар! - мяукнул Кот полуобернувшись. - Просто стар, понимаешь? Стар и слаб! И голоден, да! Потому что стар! Добыча уходит от меня! Таким как я пора на Радугу. Оставь уже меня в покое, женщина! Я ведь ушел из-под твоего куста!

Кот остановился и присел на мощеной дорожке спиной к Галине Романовне, пытаясь сообразить куда теперь ему податься, если и под кустом не удалось найти покоя и последнего пристанища...

…Галина Романовна никогда не имела желания заводить животных. Всю жизнь она проработала геологом, моталась по бесконечным командировкам от месторождения к месторождению. Ей все равно не с кем было бы оставлять возможных питомцев. Ее личная жизнь не сложилась по той же причине. Когда живешь по графику «день дома - месяц в палатке», сложно иметь семью. Профессию свою Галина Романовна любила безумно, никогда не стремясь сменить бешеный ритм жизни на спокойное сидение на одном, пусть даже высокооплачиваемом, месте.

Вот уже пять лет как женщина ушла на пенсию и ужасно скучала по прошлой жизни геолога. Она быстро осваивалась на новых местах, не концентрировалась на особых удобствах, готова была работать в любых условиях, лишь бы чувствовать этот пульсирующий ритм новизны и неожиданностей.

Галина Романовна и сейчас оставалась весьма деятельной. Купила в поселке участок с домиком, завела огород, насажала кустов, обзавелась обязательными клумбами. Это занимало много времени в теплый сезон, но поздней осенью, зимой и ранней весной оставалось много свободного времени, которое женщина не знала чем заполнить. Часами сидеть в кресле, накрывшись теплым пледиком и читать, она не привыкла, поэтому ходила на лыжах, посещала музеи, выставки и театральные премьеры, иногда бывала в гостях у своих подруг, ездила по стране уже в качестве туриста. Сейчас она уже совсем другими глазами смотрела на знакомые места, замечая то, чего не удавалось разглядеть за работой. В общем, молодая пенсионерка не вешала носа и жила на полную катушку своей небольшой пенсии. И снова в ритм ее жизни никак не вписывались животные. За ними нужно было следить. С ними нужно было гулять. Кормить, лечить, да Бог знает, что еще нужно было бы делать! Постоянно общаться, наконец! И главное – больше никуда не поездишь! Ведь одно дело, когда у тебя рыбки, канарейки или, на худой конец, черепашка. Всегда можно попросить соседей или друзей покормить питомца, но другое дело, когда ты завел кота или собаку, или даже морскую свинку, да даже крысу! Это умные, коммуникабельные и высокоразвитые животные, требующие внимания и постоянного общения.

Галина это понимала и, хотя вечерами ей бывало невыносимо одиноко, не торопилась завести себе хвостатого собеседника ценой безответственного отношения к его потребностям.

...А тут этот Кот...

«Боже, какой же он тощий... - думала женщина, разглядывая выпирающие ребра и торчащий хребет. - Похоже недолго ему осталось... Неужто он так выглядит только от старости?.. Или болеет и больше не может охотиться?.. И чего я его прогнала... Могла бы что-то другое пока поделать... Пусть бы отдыхал... Ему и ходить-то тяжело, не то, что бегать за добычей... Вот бедняга... Надо покормить его хотя бы, что ли...»

- Эй, Черныш, - решилась позвать кота женщина, - погоди! Сейчас поесть тебе вынесу! Как раз курицу разморозила! Подожди! Не уходи! Я быстро! Я сейчас!

Галина Романовна вдруг засуетилась, заторопилась, почему-то опасаясь, что тощий, облепленный репьями, кот не станет дожидаться, пока она отрежет кусок от курицы, и уйдёт восвояси навсегда, унося в сердце досаду на бездушие людей и горькое разочарование.

Женщина чуть ли не бегом заскочила в дом, рывком открыла холодильник, вытащила размороженную курицу, отрезала большой кусок из самой середины грудки, быстро располосовала его на маленькие кусочки, выложила на блюдце и выскочила на двор.

Кота нигде не было видно…

Галина Романовна чуть не заплакала от обиды.

- Черныш! Кис-кис-кис! Ты где, дурачок? - сквозь вдруг подступившие слезы стала звать кота женщина. - Не бойся! Я тебе курочки вынесла! Иди, поешь! Кис-кис-кис! Да куда же ты спрятался?!

Галина пробежала по участку, заглядывая под каждый куст, выбежала за калитку и нос к носу столкнулась с соседом, несущим пятилитровые баклажки с водой от общественной колонки.

- Ты чего, Романовна? – игриво хохотнул он. – Меня обедом встречаешь, что ли? Только я сырое мясо не ем!

- Да сдался ты мне, Михалыч! - оборвала его женщина. - Ты кота здесь случайно не видел? Черного такого! Тощего! Хотела покормить его, а он ушел, не дождался!

- Это доходяжный такой? В репьях? Бродил тут с вечера… Да ты что, Романовна! Да он уже не жилец вовсе! Сдохнет со дня на день! На кой тебе эта дохлятина? Обрати внимание лучше на меня! Я вот еще вполне ничего по сравнению с этим котом! И от куриного шашлычка не отказался бы, если бы ты меня пригласила! Давно же говорю тебе, давай соединим наши судьбы! Да и участки объединим! А то кто тебе стакан воды подаст перед смертью? А? Кот что ли? А я бы подал...

- Да иди ты своей дорогой, Михалыч! - разозлилась Галина. - Подашь ты, как же! Вот поддаешь точно хорошо! И участок твой – чисто помойка! Чего ты только туда со свалки не натаскал! Да и растет там хорошо лишь бурьян, да крапива! Ты ж только и делаешь, что глаза с утра заливаешь! Вот и сейчас уже хорош! Отстань от меня! Куда говоришь кот пошел?

- Да пес его знает, куда... - окрысился обиженный Михалыч. - Не ценишь ты человеческого отношения... А у меня может душа горит... Поэтому и руки ни к чему не лежат... Один я... Не прегретый никем...

- Трубы у тебя с перепоя горят, - покачала головой Галина. - Не прегретый он... Зато подогретый хорошо! Вон как несет от тебя! Хоть спичку поджигай! Иди водицы попей, охолонись, может дури-то поменьше в башке будет!..

Галина Романовна махнула на мужика рукой и пошла по поселковой улочке, подзывая кота, заглядывая под кусты на обочине. Полчаса спустя, донельзя расстроенная и плачущая от досады на свою нерасторопность и несообразительность, она вернулась к участку. Курица на тарелочке заветрилась. Галина оставила блюдце перед воротами. Авось какой прохожий зверь не побрезгует съесть...

…Заперев калитку, женщина надела рукавицы, взяла секатор и вернулась к необрезанному кусту.

Под кустом лежал тощий черный кот, обреченно положив седоватую голову на лапы и тускло смотрел на Галину.

- Ну как же! - всплеснула руками женщина. - Я тебя по всему поселку ищу, а ты здесь оказывается! Где ж ты прятался, мой хороший?

Кот вздохнул и прикрыл глаза.

Галина сняла рукавицу, протянула руку и осторожно погладила крутой мохнатый лоб.

Кот снова вздохнул и тихо замурчал.

«Надо же, - думал кот, - смотри-ка, перед смертью даже ласку человеческую испытать довелось! Никто никогда не прикасался ко мне с такой нежностью. Бывало самочка какая потрется о бок или в нос лизнет... А так, чтобы погладить, почесать... Никогда! Пинка, вот,  получал, и не раз... Приятно, однако... Когда между ушей гладят... Подольше бы это длилось... Под такую приятность и помирать способнее...

Кот открыл глаза и благодарно лизнул пальцы Галины.

Женщина всхлипнув, осторожно провела рукой по костлявой спине и ребристому боку.

- Черныш, давай сделаем так, - начала она, - сейчас я тебя возьму на руки, а то ты опять спрячешься куда-нибудь, и отнесу в дом. Не бойся, я просто тебя там покормлю и покажу, где можно полежать. Поживешь у меня пару дней, подкормишься немного, а потом сам решишь, оставаться тебе или нет... Насильно держать не стану. Понимаю, непривычно это для тебя... Но... Все, что могу... Ну как? Лады? Позволишь тебя взять?

Кот напрягся, когда рука Галины подсунулась под его брюхо и тихо зарычал, но потом решив, что перед смертью бессмысленно сопротивляться, обмяк и безропотно позволил отнести себя в дом.

- Вот молодец! Вот умный котик! Черныш! - приговаривала Галина Романовна, поглаживая коту загривок. - Вот поешь, молочка попьешь, поспишь в тепле на мягком, немного сил наберешься, а потом мы с тобой может и шкуру твою в порядок приведем... Блох повыведем, репьи вычешем, помою тебя... Уж больно грязен ты, мой друг... Ни тебе, ни мне это на пользу не пойдет, смекаешь?

- Думаешь мне это приятно? - мяукнул кот. - В репьях ходить и блошиных расчесах... Стар я, говорю же! Сил нет шкуру вычесывать... Чтобы шкуру как следует чистить тоже силы нужны... А я не помню когда и ел-то... Напачкаю я тебе тут... Выгонишь ведь... Не оставишь...

- Ты потерпи, Черныш, - продолжала уговаривать кота женщина, - полежи вот тут, а я сейчас мяска тебе настригу... Вкууууусного! Сырого! Одни витамины! Вот я сейчас!

Галина ушла на кухню и загремела тарелками. Через пару минут вернулась с блюдцем и подсела к коту, подсунув мелко нарезанную куриную ножку прямо ему под нос.
Кот принюхался и стал медленно есть. Желудок уже давно перестал ощущать голод, но запах крови и мяса заставил его проснуться. В животе громко заурчало.

- Ешь, ешь, - приговаривала женщина, поглаживая коту загривок, - не торопись, ешь потихоньку, тебе сразу много нельзя... Живот разболится... Я тебя каждые два часа кормить буду, как маленького. По чуть-чуть. Чтобы желудок привык. Корм тебе куплю. Окрепнешь. И заживееееем мы с тобой! Хорошо заживем! Ты еще у меня ого-го какой красивый котище будешь! На зависть! Ешь, мой хороший, ешь! Поправляйся!..

Кот медленно жевал, слушая тихий голос женщины, благодаря за ласку пытался мурчать, тут же давился от спазмов, перехватывающих горло, и на его глазах выступали и катились по грязной морде крупные слезы...


...Прошло полгода...

Черный кот лежал на диване, прикрытый флисовым пледиком, мурчал и лениво щурился. Рядом сидела Галина Романовна и читала. Рука ее то и дело почесывала и поглаживала густой загривок, спину и гладкие бока кота.

- Нет, ну ты слыхал?.. - обратилась она к нему. - Что тут пишут! Ну ведь совершенно люди не разбираются, а все равно пишут! Как такое вообще можно писать? Не понимаю! Как это у животных нет души? Что за глупость? Это у тебя-то нет души?! Да у них у самих ничего внутри нет, кроме тупого самомнения! Тот, кто такое пишет, и не человек вовсе! Робот какой-то бесчувственный! Души нет! А ты что думаешь по этому поводу, Черныш? Ведь у тебя наверняка есть на этот счет собственное мнение? Кому, как не тебе, коту, знать есть у тебя душа или нет?

- Мяу! - подумав ответил кот. - Мррр-мяу!

Он перевернулся на спину и подставил Галине свое брюхо.

- Совершенно с тобой согласна! - подтвердила женщина. - Ты так глубоко это подметил! Даже мне не приходило это в голову, представляешь? А ведь это же так очевидно... Просто лежит на поверхности... И никакого другого доказательства не требуется... Ты большой философ, Черныш! Я так рада, что ты согласился остаться у меня! Приятно, знаешь ли, поговорить с мудрым… котом...

Черныш умиротворенно мурчал, перекатываясь с боку на бок под ласковой рукой хозяйки и исподтишка подмигивал уже давно сидящему на торшере и болтающему лапами Котангелу.

Шерсть Черныша вычесанная, отмытая и избавленная от паразитов, загустела и лоснилась. Проплешины заросли, бока округлились, мышцы обрели силу. Даже подслеповатые глаза стали более зоркими.

- Ну так вот, - продолжил рассказывать Котангел последние новости, - Радуга решила, что ты еще поживешь... Она сказала, что у каждого есть право на свою долю земного счастья. Кто-то исчерпывает эту долю в молодости, кто-то растягивает на всю жизнь, а у тебя возможность счастья появилась лишь сейчас. Поэтому несправедливо забирать твою жизнь, не позволив отжить положенное тебе счастье... Это нарушит равновесие мира... Ведь Радуга – это, по большому счету, просто огромные Весы Мира, и даже крошечная крупица, каковой собственно и является твоя жизнь, положеная не на ту чашу, сломает равновесие и отклонит стрелку. А этого происходить не должно. У нас там строго за этим следят...

Котангел вздохнул, зевнул, оголив белоснежные клыки и почесал за ухом задней лапой.

- Ну ладно, - махнул он хвостом, - пойду наверное, что-то засиделся я тут с тобой! А у меня еще дел важных невпроворот! Будь счастлив, Кот! Еще встретимся!..

- И тебе не хворать! - муркнул кот. - Ты здорово мне помог, друг... Не забуду... Ты там Радуге передай, что эта женщина не должна знать печалей. Если нужно будет для равновесия, пусть Радуга заберет взамен мое счастье и жизнь. Я готов ее отдать ради нее. Передашь?

Ангел недовольно и косо посмотрел на Черныша своими изумрудными глазами, осуждающе махнул хвостом и, совершив пару длинных прыжков по воздуху, исчез…

Кот облегченно вздохнул, прикрыл глаза и громко запел-замурчал долгую песнь о бесконечности вселенных, множественности миров, мудрости любви и теплоте человеческого сердца…

Кошки - это видимая душа дома, потому что время, проведенное с ними, никогда не теряется зря.
(Жан Кокто)