Стопятый

           «Стопятый»

Первое моё знакомство с электричкой состоялось в июле 1966 года. Я ехал из Ленинграда в Красное село, где располагался летний лагерь Военно-медицинской ордена Ленина Академии имени Кирова и в который мне надо было попасть в определённую дату. В это время там проводились вступительные экзамены в Академию, которые мне предстояло сдавать. День был жарким, в вагоне электрички была духота, которая усугублялась тем, что вагон был набит людьми и все стояли плотно друг к другу. Я стоял возле одного из сидений, рядом со мной стояла девушка в совсем лёгком платье и с сумочкой. Перед ней на сиденье располагался крупный мужчина, в белой рубашке, который читал газету. Раньше в электричках пассажиры, в основном, проводили время за чтением. Этой девушке что-то потребовалось в сумочке, она её раскрыла и начала искать необходимое. Роясь в сумочке, она выронила из неё маленький белый платочек, который упал и оказался лежать между ног сидящего перед ней мужчины. В это время мужчина начал разворачивать новый, нечитанный лист газеты, немного для этого приподнял её и увидел в прорези между газетой и штанами белую ткань. Подумав, что это вылезла его рубашка из ширинки брюк (ширинки застёгивались на пуговицы), мужчина прикрыл ширинку газетой и под ней начал заталкивать платочек себе в ширинку. Увидев это, девушка покраснела и начала пробираться поближе к выходу из вагона. Мужчина, покончив с неопрятностью своей одежды, продолжил читать свою газету. Это произошло настолько быстро, что никто, кроме меня и девушки, не увидел случившееся.

Так получилось, что продолжить знакомство с электричкой мне пришлось более чем через 50 лет. В этом знакомстве тоже будет фигурировать девушка, но здесь она будет сидеть в вагоне, а не стоять.

Современные электрички мало чем отличаются от электричек полувековой давности в части внутреннего обустройства вагона. А вот пассажиры, так сказать контингент людей, которые пользуются этим видом транспорта, сильно отличается от шестидесятых годов. Я имею в виду одежду, причёски, культуру поведения, общения. Это и естественно – пол века прошло. Иногда кажется, что сидят в вагонах не люди, а роботы. Особенно молодёжь. Причём, почти все сидят, уткнувшись в телефоны, или с наушниками. Радует только глаз, когда наблюдаешь за пассажирами преклонного возраста. Мой маршрут, в основном, проходил по остановкам, расположенным по большому массиву дач, с названиями, соответствующим километрам железной дороги: «106», «107», «113», «116» и т.п. Редко кто из старушек и стариков сидели молча. Некоторые из них имели простые кнопочные телефоны, но встречались и особи с крутыми смартфонами. Но всё равно они предпочитали беседу на самые разные темы: о болезнях, лекарствах, народных методах лечения, как садить цветы, овощи, саженцы, кое кто делился семейными проблемами и радостям. Никакой политики, обсуждение мировых и внутренних новостей не услышишь в этих беседах.  Особенно летом интересно было наблюдать за женщинами – это демонстрация шляп и вееров. Даже если в вагоне и не очень было жарко, всё равно доставали из сумочек веера и начинали ими обмахиваться.

Вся молодёжь, и девушки, и парни, молчаливая и одноликая. Только одно занятие - смартфоны: игры, просмотр видеороликов, фильмов и фотографий, переписка с абонентами. Но как при этом работают пальцы на клавиатуре – это блеск: двумя руками держит телефон и большими пальцами отстукивает по клавиатуре с такой скоростью, что глаза не успевают следить за пальцами. Как-то зимой, после одной из остановок зашёл парень в шапочке и сел напротив меня. Я жду, думаю, что сейчас достанет телефон и начнёт с ним работать. Проходят пять, десять минут – ничего не наблюдаю. Сидит тихо, поглядывает по сторонам, на лице никакой мимики не отражается. Ну, думаю, слава Богу, хоть один попался не такой как все. Так ехали мы с ним почти полчаса, что всё больше подтверждало моё мнение о нём. Когда объявили его остановку, он встал, снял с головы шапочку, потом вытащил из ушей беспроводные наушники, положил их в карман и направился к выходу. Мне про себя оставалось только сказать: «Тьфу! И этот такой же».

Да, но были, конечно, и редкие исключения, и только у девушек – это чтение книги. Надо это видеть: как грациозно достаётся книга из сумки, пакета, портфеля; достаётся таким способом, чтобы ближайшие попутчики сразу увидели название книги; больших размеров закладка; принятие позы для чтения; само чтение. По её глазам можно было определить, что в содержание книги она даже не вникает, одна страница читается неимоверно долго, после перелистывания, - длительный взгляд в окно, поправка причёски, одежды, взгляд на себя в камеру смартфона и потом чтение новой страницы. Названия книг самые современные, в основном, иностранных писателей. Ни одного случая не видел, чтобы книги были наших русских, советских знаменитых писателей.

Отдельные категории – это рабочий класс - мужчины, женщины с детьми и женщины без детей среднего возраста. В принципе это были одни и те же люди, то есть постоянные пассажиры, которые годами пользуются электричкой, потому что для них это удобно или дешевле, чем другой вид транспорта.

Рабочий класс заходил в вагон быстро, сразу искал свободные места и устраивался обычно по сложившимся компаниям. Если получалось, что для всей компании не было место для размещения на сиденьях, то по мере освобождения мест они пересаживались и объединялись. В основном вели беседы между собой, редко кто из них занимался с телефоном. Некоторые из них были «навеселе», тем красноречивее были их беседы.
 
Женщины с детьми, которых забрали с детских садов, устраивались на сиденьях по тому же принципу - знакомых, подруг. Между собой вели беседы, дети между собой общались, часто раздавался смех и сильный хохот. А в некоторых парах было тихо, дети «тыкали» в телефоне игры, мамы вели спокойные беседы. Как-то одна молодая женщина села напротив меня с дочкой лет пяти, достала телефон, нашла какую-то игру и передала дочке. Я понял, что так было всегда, когда они ехали, потому что как только они сели, дочка молча уже ждала телефон. Заняв девочку делом, женщина начала смотреть прямо перед собой. Но по взгляду было видно, что перед глазами у неё не то, что перед ней, а совершенно другая картина. Глаза начали наполняться слезами и так в глазах они и оставались. Когда дочь её отвлекала, она поворачивалась к ней, что-то поясняла, нажимала какую-то клавишу на телефоне и дочь продолжала своё занятие. Когда разъяснение дочери заканчивалось, женщина входила в то же состояние: опять в глазах слёзы и взгляд в никуда. Я хотел ей сказать: «Не переживайте, всё будет хорошо». Но меня всё время останавливала неопределённость её реакции на мои слова. Трудно было представить, как она среагирует на это, тем более при ребёнке. Мало ли с каким характером окажется человек.

Женщины без детей ехали тоже после работы, обычно с сумками с продуктами. Какие из них также занимались с телефоном, какие начинали дремать, какие вели беседы со знакомой, подругой.

Садился я в вечернюю электричку около 18 часов на первой от железнодорожного вокзала платформе, всегда во второй от головы поезда вагон. Время в пути у меня составляло 1 час 20 минут. Когда я садился, пассажиров в вагоне было мало, кроме пятницы. Обычно садился с правой стороны по ходу движения поезда, во втором или третьем ряду сидений с конца вагона. Так что передо мной был виден почти весь вагон. Наблюдал за пассажирами, которые раньше сели и за входившими. Всё время хотелось увидеть кого-то, кто выделялся бы из всей массы ехавших людей. И на такого человека я обратил внимание. Он сидел через один ряд от меня, у окна вагона, лицом ко мне. Это был мужчина, возрастом, наверно, лет пятидесяти с небольшим, телосложением больше среднего, не богатый седыми волосами. Напротив него сидела женщина и он ей что-то рассказывал. Больше всего я обратил внимание, и это привлекло, - как он говорил. Даже не слыша их разговора, можно было понять, что это очень интересный собеседник, хорошо излагающий свои мысли, очень редко прибегающий к жестикуляции во время разговора. Иногда он переставал говорить, переводил свой взгляд в окно, немного задумывался, а потом опять начинал говорить. В первый раз, когда я обратил на него внимание, он всё время вёл разговор с этой женщиной. После того, как по динамику прозвучало: «Следующая остановка стопятый», он стал собираться. Положил на колени свою сумку, достал из сумки связку ключей, переложил их в карман, что-то положил ещё в сумку. Когда уже было пора идти на выход, он встал, попрощался с женщиной, перед самым проходом между рядами сидений оглянулся на то место, где сидел (очевидно проверить, не осталось ли что на сиденье), и пошёл к выходу в передние двери вагона, повесив на плечо свою сумку на длинном ремне. Так продолжалось несколько месяцев, иногда его попутчицы не было и тогда он был занят телефоном. На протяжении всего этого времени я пытался угадать, чем занимается этот человек (дальше я его буду называть - «Интеллигент», хотя бы потому, что на мой взгляд он отличался своим поведением от остальных пассажиров), где работает. Почему-то больше всего подходило к нему то, что он является преподавателем какого-нибудь учебного заведения с техническим уклоном.

Когда знакомой «Интеллигента» не было, и потом, когда она совсем перестала ездить в электричке, и было свободное место возле него или напротив, я садился на это место и мы ехали рядом. Всё происходило как всегда: при звучании - «Следующая остановка стопятый», он также собирался, вставал, осматривал своё место и шёл к выходу. В окно я решил понаблюдать – куда он идёт, выйдя из вагона. Выйдя, он всегда шёл медленно, чуть ссутулившись и немного приподнятым левым плечом, на котором висела сумка. Остановка «Стопятый» - это была не «километровая» платформа (по названиям), а небольшая станция, и электричка стояла здесь иногда больше минуты. На этой остановке было большое одноэтажное техническое здание железной дороги из белого кирпича. И однажды мне удалось увидеть из окна электрички, как он подошёл к тыльной стороне здания, достал ключи, открыл дверь и через некоторое время выкатил из помещения велосипед, сел на него и поехал по тропинке перед зданием по направлению поезда. После этого случая стало ясно, что он работает на железной дороге. Потом я в этом убедился, когда увидел его на нашей станции утром, где стояло такое же здание и он, в спецодежде железнодорожника, очевидно приехал проверять электронное оборудование в этом здании. А вот куда он ехал на велосипеде – выяснится намного позже.

В одну из поездок получилось сесть напротив него. Как всегда, в таких случаях, появилась у меня мысль познакомиться с ним и поговорить на какую-то тему. На такой вариант у меня были придуманы разные темы для разговора. Но раньше всегда сдерживало то, что он был занят телефоном, а в данный момент он сидел и просто смотрел в окно. Я уже собрался заговорить, посмотрел в его глаза и передумал. Нетрудно было прочесть в этих глазах страдания и какую-то неимоверную боль. В окно он, конечно, ничего не видел, перед его взглядом стояло какое-то, может ужасное, трагическое событие, которое он пережил и теперь вспоминает. Этот взгляд усугублялся тёмно-синими кругами под глазами, которые говорили о какой-то болезни. Так он смотрел в окно долгое время, которое мы ехали вместе. Когда объявили: «Следующая остановка стопятый», он, как всегда, проделал те же действия и пошёл к выходу.
 
Это произошло в пятницу, 6 марта 2020 года. Предпраздничный день, да ещё и пятница, естественно вагон был почти полностью забит. Однако мне удалось устроиться третьим на своей скамье с обзором правой части вагона – левая сторона была не видна из-за стоящих в проходе пассажиров. Когда возле меня образовался просвет между стоящими людьми, с левой стороны сидений через два их ряда я увидел девушку в темно-сером осеннем пальто с шалевым воротником и с небольшими прядями волос под седину. Она сидела и плакала. Слёзы текли по её лицу, она не пыталась их утирать или закрывать лицо руками. Она плакала, иногда улыбалась или произносила какое-то слово. Кто - то сидел напротив неё и держал её руки у неё на коленях. Спину этого человека не было видно из-за технического шкафа в середине вагона, который являлся спинкой скамьи, где он сидел. Потом, очевидно, кто-то попросил подвинуться этого человека, он оказался на краю скамьи возле прохода, и я увидел его спину и затылок. По этому затылку я его сразу узнал – это был «Интеллигент». Он продолжал держать руки девушки, немного наклонившись к её коленям, и постоянно что-то ей говорил. Изредка она отвечала, улыбалась и продолжала плакать. Всё это длилось на моих глазах наверно минут двадцать. Когда прозвучало: «Следующая остановка стопятый», он продолжал сидеть в такой же позе и говорить с ней. Только когда электричка начала тормозить, он быстро поднялся, взял за ремни свою сумку и пошёл к выходу. Пассажиров уже было намного меньше в вагоне. Сделав шага три, он вернулся, взял в руки голову девушки, поцеловал в затылок и направился к выходу. К этому времени моя скамья опустела, я передвинулся к окну, чтобы увидеть «Интеллигента». Он шёл быстро с высоко поднятой не покрытой головой, в его взгляде отражались взволнованность, чувство свершившегося и пережившего важного момента в его жизни, из которого он достойно вышел и был доволен собой.

Я перевёл взгляд на девушку. Она достала телефон, взглянула на него, потом обняла его руками, прижала к груди и почти сразу уснула. Оставалось мне ехать до своей станции сорок минут. Спала она крепко, так, что голова заваливалась набок и тогда она на миг просыпалась и снова засыпала. Когда объявили мою остановку, она проснулась, посмотрела в свой телефон, опять прижала его к груди и снова уснула. Проходил я на выход мимо неё – она спала.
 
Конечно, всё увиденное 6 марта потрясло меня. В следующие дни, когда приходилось ехать на электричке, всё время эта «картина» вставала перед глазами. Ну а «Интеллигент» по-прежнему, сидя в вагоне на том же месте, сосредотачивался на своём телефоне, иногда заглядывая в окно посмотреть: какой участок дороги проехали. Все те же сборы после «Следующая остановка стопятый», тот же велосипед. Смотря на него, у меня продолжали возникать вопросы по той девушке: кто она, кем приходится «Интеллигенту», от чего всё время плакала, ехав с ним. Все мои размышления привели к двум вариантам, другие почему-то не просматривались. Первый: что это его дочь, возможно от первого брака, которая его очень любила, всё время поддерживала с ним связь и в последнее время что-то случилось, что он разорвал эту связь, а тут они встретились в электричке и он ей стал объяснять почему он перестал общаться с ней, а она это не воспринимала. Второй: что это брошенная любовница с аналогичными выяснениями отношений. И в обеих случаях вину за то, что она плакала, я возлагал на «Интеллигента».

(После этого абзаца предлагаю читателю немного остановиться от дальнейшего чтения и подумать, может у читателя возникнет ещё третий, четвёртый вариант..., и не заглядывать в конец рассказа, где будет дано объяснение самого «Интеллигента»).

Продолжим. С увиденным и своими размышлениями я решил поделиться со своим другом, который тоже прожил достаточно долгий период жизни. После подробного рассказа ему об обстоятельствах случившегося в электричке, описания «Интеллигента» и своих выводах, друг попросил некоторое время подумать. Потом перезванивает и говорит, что он полностью согласен с моими двумя вариантами и в добавок к этому «культурно» обругал «Интеллигента». Потом мы ещё несколько раз обсуждали этот случай, но других вариантов так и не нашли.

Со временем «злоба» на «Интеллигента» постепенно начала проходить, и я принял решение поговорить с ним о 6-ом марта 2020 года. Решил, что при разговоре я не буду задавать ему вопросы: ни, кто эта красивая девушка, ни почему она плакала. Просто расскажу ему что происходило с ней после того, как он вышел на «Стопятом». Я выучил наизусть текст своей речи, выбирая различные варианты, и стал ждать удобного случая. Но этот случай представился только спустя больше, чем через год. Причины: не каждый день я ездил на электричке; зимой, в снег, «Интеллигента» не появлялся в электричке, так как последующий транспорт у него был велосипед; не получалось сесть рядом; а если получалось, он был занят телефоном; иногда не хватало духа, чтобы заговорить с ним. Потом он переменил своё местоположение в вагоне и садился в начале вагона, где места для детей, или недалеко от первого ряда.

Но всё-таки такой случай выпал. Зная в принципе, где он будет сидеть, я зашёл в вагон с передних дверей и сразу увидел «Интеллигента» слева на первом сиденье. Он сидел лицом к дверям, справа от него, возле окна, было свободное место. Перед ним на детском сиденье никого не было. Я протиснулся перед его ногами и сел на свободное место. Получилось, что мы сидим вдвоём, как бы в кабинете, перед нами только стенка вагона с переговорным устройством с машинистами. В это время он читал какой-то технический журнал по электронике, с разными схемами и изображениями на страницах. Я подумал: «Вместо телефона теперь этот журнал, опять не удобно затевать разговор». Но минут через пять «Интеллигент» закрыл этот журнал, положил его и очки в сумку, сложил руки на сумке и стал спокойно сидеть. Ехать до «Стопятого» оставалось ещё минут двадцать. И я решился, набрал в лёгкие побольше воздуха и обратился к нему, чуть затронув его за рукав.

- Я конечно, сильно извиняюсь, но хочу Вам рассказать… Вы можете мне ничего не говорить, я просто Вам буду рассказывать и всё, - он молчал, смотря перед собой, я продолжил, - 6 марта 2020 года Вы ехали в этом вагоне, сидели в середине вагона за шкафом. Перед вами сидела девушка и всё время плакала. Когда Вы вышли на «Стопятом», она почти сразу уснула. Просыпалась только один раз, посмотрела в свой телефон и снова уснула. Потом я вышел на своей остановке.
Молчание «Интеллигента» длилось не долго. Смотря перед собой, он произнёс,
- Вы ошиблись, это был не я.
- Нет, это Вы были, когда Вы стали выходить Вы поцеловали её в затылок.
Чтобы дальше понять отпираться ему или нет, он сказал,-
-  Повторите, когда это было, и как выглядела девушка.
Я повторил ему дату, подробно описал внешний вид девушки, прибавив, что она очень красивая. Он немного помолчал и говорит,
- Вы наверно подумали, что это была моя любовница и я довёл её до слёз. Так, сказать, бес в ребро мужику. Знаете, у меня уже внуки, не до любовниц. Эта девушка дочь моего хорошего знакомого, её отец в тяжёлом состоянии попал в больницу, она ехала из больницы домой, и мы с ней встретились. Она после больницы сильно расстроилась, всё мне рассказала, сильно переживает за отца и не может сдержать слёз. Я всю дорогу её успокаивал как мог.

Всё. Для меня этого было достаточно, и я выдохнул. Потом мы перевели разговор на другую тему. Когда прозвучало «Следующая остановка стопятый», до которого оставался один километр, он немного посидел, потом встал, протянул мне руку на прощание и стал выходить. До дверей было всего два шага. Он раскрыл раздвижные двери, повернулся ко мне, и стоя в проёме, с улыбкой сказал,
 
- Спасибо, что сообщили о ней. Потом отпустил раздвижные двери и встал у выходных дверей вагона ждать остановки поезда.

После разговора с ним я позвонил своему другу и подробно изложил о состоявшемся общении с «Интеллигентом». Не задумываясь, друг сказал, что это всё фигня, она не дочь знакомого, а любовница, что столько времени по поводу больного отца не успокаивают, что он в разговоре сразу сослался на любовниц, и друг мне предложил, чтобы через некоторое время я поинтересовался у «Интеллигента», как чувствует сейчас отец девушки, поправился он или нет.

Встречаясь потом много раз и сидя рядом, мы ни разу не заговори о дочери его знакомого. С моей стороны было бы неприлично поднимать эту щепетильную тему, а сам он решил не говорить об этом только по известным ему причинам. Когда сидели порознь, увидев друг друга, кивали головами в знак приветствия, проходя мимо меня к выходу на «Стопятом» он подавал мне руку для пожатия на прощание. Бывало, сидя и рядом, за всю совместную поездку просидим молча. В основном, это когда он занят был телефоном и не хотелось отвлекать его от этого занятия.

За время бесед, кроме прочих тем, «Интеллигент» рассказал и о себе, ответив на мои вопросы.  Его дом находится в посёлке, в 10 километрах от «Стопятого», и он ездит на электричке потому, что большая экономия денег по сравнению с другими видами транспорта, порядка восьми, десяти тысяч рублей в год. Для этого он использует велосипед. Дорога в один километр на велосипеде просёлочная, рядом с железнодорожной линией, а потом асфальт до посёлка, но не очень хорошего качества. Я спросил: «А как же дождь, снег, холод, темнота?». Он сказал, что от дождя накидка, когда много снега или сильно холодно, тогда ездит на автобусе, от темноты есть фонарик.

Последнее время намного реже приходится ездить на электричке. Но как только состоится такая поездка, захожу в вагон и обвожу взглядом занятые места, чтобы увидеть знакомое лицо «Интеллигента». Всегда, когда его не оказывалось в вагоне, возникает чувство под названием «чего-то или кого-то не хватает». И до настоящего времени никто из нас не предложил познакомиться друг с другом. И предстоящая встреча не будет отличаться от предыдущих: разговор или молчание, когда прозвучит «Следующая остановка стопятый», он обычным порядком соберётся, с улыбкой попрощается и пойдёт к выходу, закинув на плечо ремни сумки и оглянувшись на оставленное им место. Ну а в окно я увижу, как он медленно идёт к двери здания из белого кирпича, и, если электричка простоит дольше, - как он едет параллельно вагонам по тропинке на велосипеде.

P. S. Распечатал этот рассказ, внизу написал свои фамилию, имя, отчество (такой будет метод знакомства) и номер телефона и передал его «Интеллегенту». Так что, уважаемый читатель, если ты сейчас читаешь этот рассказ, значит, что мы с «Интеллегентом» познакомились и он дал добро на его публикацию.