Хватит

История, которую хочу рассказать, случилась лет десять назад. Не знаю, как потомки назовут эти годы. Смутные, контрастные, переломные или еще какие-нибудь времена. Но уже сейчас, они кажутся далекими и несуразными.

Шикарные машины разъезжали по дорогам, преодолевая не просто ямы, а дыры и наросты-заплаты. На недавно отреставрированной вокзальной площади валялись и сидели прямо на асфальте бомжи. Мимо них, а по-другому пройти нельзя, проскальзывали в брендовых костюмах всевозможные менеджеры, спешили прорваться сквозь неприятные запахи, чтобы вальяжно войти в вагон, сесть на мягкие диваны и с умным видом раскрыть ноутбуки.

Один из кусков вокзальной площади был захвачен бурой массой женщин без возраста. У них на груди картонки с надписями от руки: квартиры, жилье. Конечно, уже были интернет-сайты, на которых можно было забронировать апартаменты. Я даже не могу вспомнить, почему, удобней было снять жилье на короткий срок у них, у этих, бормочущих: не нужна ли квартирка, женщин.

***

Серым мрачным осенним днем Тереза, топ-менеджер консалтинговой компании, вышла из такси и направилась в сторону вокзальных тёток, сдающих квартиры посуточно. В легком белом пальто, в черных туфлях на тоненьком каблуке, с аккуратным кожаным саквояжем, она ощущала себя светлой сущностью невзрачного мира. Хорошо, что я – не они, думала она, высматривая в тусклой толпе Галину.

–  Галя, здравствуйте. В этот раз я прилетела раньше Сергея. Отдам деньги за сутки. Вечером он подвезет остальные. Мы еще не решили сколько дней поживем здесь.
– Хорошо, – ответила Галина, – адрес помните?
– Да, конечно, спасибо, – сказала Тереза, и связка ключей, весом маленького счастья легла в её ладонь.

Так случилось, что счастье её смогло затаиться, пережить боль тяжёлой разлуки и, вопреки любым доводам разума, снова притягивать к ней Сергея, устраивая им встречи в разных странах и городах.

Тереза скрывала от родных, что встречается с бывшим мужем.  Никто бы не понял, как смогла она простить человека, который два года назад так подло предал её.

Однажды, таким же серым осенним днем она узнала: у неё нет жилья, почти нет на счетах денег, на кредитках смешные остатки, а он спит и везде появляется с её лаборанткой. Тереза ушла с работы и уехала в никуда. Как в никуда? Проехала по Европе, пару месяцев погостила у родственников в Израиле и почти на год зависла в Индии. Просто потому, что там дешевле жить и приятней искать новую работу.  Сидеть на берегу океана, завернувшись в яркую тряпку. Накинуть сверху легкий пиджак. Проводить собеседования по скайпу.

Сейчас никто бы не мог понять её. Она это знала. Шло время. Боль затихла. В столице другой страны она снова нашла работу.  И мужчины встречались на её пути, но все не такие, не те. То пахнет не так, то сопит, то потеет. Ни с кем она не могла засыпать как с Сергеем.  Он был, наверно, её наркотиком. Может, причина в его повышенном тестостероне? Сутулый ворчун. Вечно подвыпивший. Казалось бы – ничего в нем особенного. Но он был как раз тем, что надо.  Близость с ним доводила ее до полного растворения. Такая страшная и прекрасная химическая зависимость.

***

Тереза открыла дверь уже знакомой квартиры. До прилета Сергея еще два часа. Можно принять душ, выпить кофе и даже немного поваляться.

Струи воды, сбегая по спине, по плечам, по волосам уносили с собой проблемы, неудачи, обиды.  Спокойствие свежестью разливалось по телу. Тереза, не спеша, придерживая рукой полотенце, закрученное на голове, вышла из ванной, открыла шкафчик и почему-то решила вытащить нижнюю в стопке ярко-зеленую простынку.

Идиллия рухнула на пол кучей белья.

– Ёжкин дрын, – с досадой сказала Тереза и попыталась одной рукой собрать и затолкать все обратно в шкаф. Но, что это? У задней стенки сложены друг на друга пачки денег, перетянутые банковскими лентами. Взяла одну пачку. Похоже, настоящие.

Сердце заколотилось. Она бросилась к двери, проверила, закрыто ли на предохранитель. Начала складывать простыни, потом снова вытащила, села на пол напротив шкафа, прижалась спиной к стене, закрыла лицо руками.  Мысли как пчелы роились в голове, и ни за одну из них не удавалось зацепиться.

Беги, беги, – стучало в висках.
Она поднялась. И куда только делась медлительная Тереза? С невероятной скоростью вытряхнула все из саквояжа, переложила вещи в плотный пакет для мусора – другого под рукой не оказалось. Несколько пачек растолкала между вещами, остальные уложила в саквояж. На всякий случай проверила другие шкафчики. Сложила развалившиеся простыни, ярко-зеленую, самой нижней. Влажные волосы затянула в узел. Надела тончайшее белье, французское платье в мелкий горошек, туфли, белое пальто. Повязала легкий платок. Надела очки со слегка затемненными стеклами. Взглянула на себя в зеркало. А что? Красива. Почти Мендоса, наркобаронша с обложки книги Переса-Реверте.

Она доехала на такси до автовокзала, оставила в камере хранения пакет со своими вещами и частью денег, поехала в аэропорт.

***

Тереза окликнула Сергея, махнув рукой.

– Привет, я рад, – удивился он, – не рассчитывал, что будешь встречать. Шикарно выглядишь. Прямо как миллионерша.

– Исправлюсь. Буду выглядеть как дешёвая лаборантка, – слишком спокойно и серьёзно сказала она.

– Тереза, опять?  Не сплю я с ней уже давно. Что она покоя тебе не даёт. Не ревнуй. Поехали. Или может быть мне покурить и сразу лететь обратно?

– Покурить в любом случае. Пойдём скорее на выход, – и, немного отдалившись от толпы, сказала:

– Серёжка, сейчас без эмоций. Слушай. Надо думать, что делать.

Тереза говорила тихо. Внешне ничто не выдавало ее волнения.

Она рассказывала о том, как нашла деньги, как собиралась, как волновалась, а в это же время, в её голове нелепым фоном мелькали мысли-картинки:

Зря я с ним, однажды предавший, – лицо Сергея распадалось на пиксели, осыпалось мелкими квадратиками, превращаясь в ничто.

Но он любит меня, – лицо снова собиралось.

Любит? Да он приезжает назло этой кобыле. Она ж теперь спит с его начальником, – полупрозрачная лошадь в женских сапогах процокала перед глазами.

Я была с ним счастливой двенадцать лет – маленький самолётик чертил белой линией слово счастье на синем небе.

Была. Это прошлое – самолет не успел дописать. Слово счастье растаяло.

***

Тереза закончила свой рассказ:

– Серёжа, я не знаю, что делать. В квартиру возвращаться опасно.
– А сколько там?
– Не считала. Евро. В основном пятисотками, есть две пачки по двести.  Зачем я их взяла? Наверно, надо вернуть на место. Или сдать. Но я боюсь и того и другого. Представляешь, принесешь их, а объявится кто-то и скажет – денег было в три раза больше. Возвращай.

– Не бойся. Я же с тобой. Пока пусть будут у нас. Что-нибудь придумаем. Я люблю тебя, – Сергей приобнял Терезу. Она почувствовала дрожь в его теле.

***

Сергей осмотрелся, подошел к одному из таксистов:

– Шеф, отвези нас в какую-нибудь неприметную гостиницу. Такую, где паспорт не требуют. Но чтоб чисто, тепло и горячая вода.

– Знаю такое местечко, – ответил таксист, давая понять, что он не из тех, кто лезет в чужие тайны, – только там, кажется, телевизора нет.

– Без проблем. Кино мы себе сами устроим, – пошутил Сергей.

***

В бывшей советской гостинице почти все номера были отданы под офисы; остались только два, которые, скорее всего нелегально, сдавали в аренду с почасовой оплатой.

Выходной день, офисы закрыты, в коридорах тишина. Охранник, получив деньги, провёл Терезу и Сергея в комнату. Сергей закрыл дверь, дважды провернул ключ и оставил его изнутри. Аккуратно поставил на стул свой полупустой рюкзак. Обнял Терезу и прошептал:

– Всё. Думать будем потом. Сначала в постельку. Я в душ. Раздевайся.

Время исчезло. И только пространство вбирало в себя движения, впитывало ощущения.

А в коморке охранник менял изображение на своём мониторе. Теперь в одном из квадратов появилась комната новых постояльцев. Так работала его личная микрокамера. Он стащил её на прошлой работе, установил на сгибе старого трюмо и кое-как умудрился настроить.

– Ох, молодцы, какие быстрые, – сладострастно шептал, расстёгивая брюки.

Пожалуй, это было его единственное развлечение в жизни, тайное, запретное. Бог не дал ему ни большого ума, ни удачи, поэтому всегда прощал этот грех. А начальство ничего не замечало.

– Ах, жаль без звука, – прохрипел охранник, закончив свой тайный акт одновременно с героями видеофильма.

Постояльцы исчезли с экрана, а через некоторое время изображение комнаты пропало совсем – Тереза набросила полотенце на угол трюмо. Охранник вздохнул с досадой, махнул рукой и прилег на свою кушетку.

***

Точно так, как вскрывают конверты в ночь после свадьбы, Тереза с Сергеем, разложив деньги на кровати, считали их, срывали банковские ленты. Для конспирации хотели ленты сжечь, но вовремя заметили противопожарные датчики. Поэтому просто порвали, помяли, размочили их, замотали куском туалетной бумаги, сверху завернули в цветную обёртку от женской прокладки и выбросили в мусорное ведро.

Освобождённые от банковских оков, деньги взлетали вверх и осыпались то ли листьями, то ли шелестящим дождём. Супруги, а теперь они точно знали, что снова распишутся, подставляя головы, руки, плечи, купались в деньгах. Потом пили виски, целовались, смеялись. Смех Терезы вдруг вылился в слезы. Она уткнулась в плечо Сергея и, всхлипывая, шептала:

– Серёжка, родной мой, ведь мы когда-то об этом мечтали. Зачем же, зачем ты тогда так со мной поступил?

– Тереза, хватит. Я тысячу раз просил твоего прощенья. Ну, дурак, виноват, – он целовал её руки, плечи, колени. Следы от слезинок стали слегка подсыхать.

– Надо что-то с ними делать, – сказала Тереза спокойно, по-деловому, и начала собирать купюры.

Пока она ровными стопками складывала деньги, Сергей сбегал в ближайшую палатку купил большую упаковку сока и две коробки конфет.

– Тереза, похоже, мы здесь одни, я даже охранника не видел.

– А нам никто и не нужен, – ответила она.

Деньги складывали, не пересчитывая. В саквояж поместилась, набитая купюрами, упаковка из-под сока и одна из двух коробок из-под конфет. Вторую спрятали в рюкзак Сергея.

Когда все было упаковано, Тереза решила прилечь отдохнуть. Сняла с трюмо полотенце, постелила его на подушку. Фена не было, а её густые длинные волосы ещё до сих пор не просохли. Она накрылась одеялом и задремала. Сергей для храбрости выпил ещё немного и отправился на встречу с Галиной.

Перед выходом, он присел на диван в холле гостиницы, отправил какие-то сообщения. Стал набирать номер телефона Галины, и в этот момент раскатистый храп прорвал тишину. За одной из дверей Сергей обнаружил спящего охранника.

– Ни хрена себе, – пробурчал Сергей, – не фиг спать на работе. Он вошел в коморку и только приготовился резко разбудить нерадивого работника, как с ужасом увидел на экране спящую Терезу.

Сергей вихрем влетел в номер, шёпотом разбудил её, затащил в ванную, включил воду, и в шуме воды на ухо сказал:

– В комнате камера. Одевайся быстро. Не мельтеши. Бежим.

Убегали они осторожно, не привлекая к себе внимания. Действовали слаженно, понимая друг друга с полуслова, с полувзгляда, как разведчики в старом советском кино. Они ехали, меняя маршрутки на троллейбусы, шли сквозь дворы и снова ехали, запутывая следы. Один раз даже поцеловались, когда мимо проезжала милицейская машина. И только когда убедились, что никто их не преследует, начали действовать разумно.

Перекусили в маленьком кафе. Вызвали такси. Сергей позвонил, договорился о встрече с Галиной. Из такси пересел на троллейбус за одну остановку до места встречи. Вернул ключ Галине и заплатил за двое суток вперед, как договаривался с ней заранее.

– Извините, Галя, что так получилось, но мы жить в квартире не будем, уезжаем.
– Поссорились что ли? – небрежно спросила Галина.
– Да. Она уже уехала в аэропорт.
– Так ты оставайся. Я тебе девочку приглашу. Не дорого.
– Я уже билет поменял. И настроение не то.
– Ну, как хочешь. Спасибо, что за все дни заплатил. А то мне на прошлой неделе пришлось хозяйке свои деньги отдавать и замок менять за свои.
– Так это не ваша квартира?
– Да нет, конечно, я с несколькими хозяевами работаю. Может, останешься?
– Спасибо, Галя, но не могу, – Сергей, ссутулившись, поплёлся было в сторону троллейбусной остановки, но вдруг вернулся:
– Может как-то помочь найти этих людей? Телефон, паспортные данные остались?
– Да не люди это. Сволочь одна командировочная. И ключ спёр и не заплатил, скотина. Телефон недоступен. А паспорта мы не проверяем. Хрен его найдёшь теперь. А приличный такой, умный типа. По-английски по телефону: ес-ес, офкос, – Галина выдохнула шумно, – да бог ему судья. Считай, что ты меня выручил. Если найду кого завтра, хоть часть верну. А то я уже и убираю эту неделю в квартире сама. И останавливаются все, как назло, на один-два дня. Уже с ног валюсь. Ну, ладно. Давай, счастливо.

– И вам удачи.

Сергей вошёл в троллейбус, а на следующей остановке пересел к Терезе в такси.

Пока шли к автовокзалу, он рассказал, что, скорее всего, это деньги командированного, что исчез с ключом. Что в последние дни в квартире останавливались разные люди, а Галина, похоже, ничего не знает об этих деньгах.

На автовокзале забрали вещи из камеры хранения. Все, что было в пакете, положили в рюкзак и саквояж. С трудом все поместилось. На маршрутке поехали в сторону границы. Почти всю дорогу спали, свернувшись клубком вокруг драгоценной ноши.

Под утро пара неприметных любовников тайно поселилась в невзрачном отеле небольшого городка. На всякий случай выключили свет в комнате и даже залезли под одеяло.

Смеялись, представляя, как кто-то смотрит на мониторе фильм об одеяле, вздымающемся в бледных лучах уличного фонаря.

Тереза чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Сергей шептал ей на ухо:

– Тереза, я люблю тебя. Ты моя. Столько лет, а у меня с тобой никогда не бывает обломов.

– В смысле?

– Ну, знаешь, вот девочка молодая: и попка, и грудки. А не стоит, блин. Ну, или то стоит, то падает. А с тобой за всю жизнь ни разу такого не было.

– Серёжа, зачем ты мне это говоришь. Мне надо этим гордиться?  Я не хочу ничего знать о каких-то там девочках.  Я же не рассказываю о своих мужиках.

– А ты расскажи.

– А что о них говорить? – и помолчав, добавила – Мне, наверно, пока везёт. Обломов ни у кого не бывает.

– Ааа-а, правда, давай завяжем тему. И вообще, секс не главное. Я засыпать с тобой люблю, – он обнял ее. Тела сплелись, удобно совпадая. Такая вот осталась привычка.

Спали не долго. Вели себя осторожно. О деньгах не говорили. Вызвали такси.  Присели на дорожку, готовясь пересечь границу на электричках.

***

А в это время грустил охранник в том, другом городе и, неистово молилась в церкви уборщица – она нашла под тумбочкой пятьсот евро, и в придачу целую вазочку вкусных конфет.

Спасибо тебе господи, – молилась и причитала.

– Не жалей, не жалей, деточка, этих денег, – обращалась она мысленно к женщине в белом пальто, – ты ещё заработаешь много, много денег. Ты спасла меня. Дай тебе бог здоровья. Мне полгода надо работать, чтоб получить столько. Я ж так плакала. Мне деньги нужны. Доехать к сестре. Болеет она. А у меня нет ни копейки.

Красной большой рукой смахивала уборщица слезу с рыхлого лица:

– Теперь мне на все хватит. И на билет, и на лекарство. Счастья тебе, деточка.

***

В этот же самый момент Сергей успел произнести:

– Ну что, вздрогнули, такси уже должно подъехать, – и вдруг резко схватился за живот – подожди, подкрутило. Он на ходу сбросил куртку и забежал в туалет.

Тут же пропищало смс сообщение. Тереза вытащила из кармана Сергея телефон, сдернула легким движением кольцо на экране и... Это не такси.  Лаборантка.  Она называла Сергея нелепым прозвищем Нос.

– Нос, я жду. Кисонька уже мокренькая.

Тереза сдвинула экран: что это?

Вчера Сергей отправил смс, и закрутилась переписка:

– Привет, моя пандочка, у меня есть денежки. Мноооо-го. Будешь со мной? Нос.
– Нос, нос! А на шубку хватит?
– И на шубку, и на новую машинку, и на сапожки-сандалики.

– Бред, – Тереза отложила телефон. Быстро вытряхнула все из рюкзака Сергея. Схватила коробку с деньгами и, не хлопая дверью, сбежала вниз. На удачу к подъезду подкатило такси.

 – Это Вы вызывали? – спросил водитель.

– Да, на вокзал, – на выдохе сказала она, села на заднее сиденье. Такси отъехало от гостиницы. Через пару минут зазвонил телефон. Она сбросила вызов. Отправила смс:

– Ты сделал свой выбор.

В ответ прилетело:

– Не понял.
– Залезь с головой в её мокрую кисоньку.
– Сука. Верни деньги. Я сдам тебя в милицию.
– Я уже подъехала к милиции. И сама их сдаю, – соврала она.
– Дурааааа!

Тереза выключила телефон.

Мутная пелена обволакивала ее. Ни думать, ни действовать не было сил. Она просто не сопротивлялась. Таксист привёз её вместо железнодорожного на автовокзал. Она расплатилась, вышла. В белом пальто, обхватив расстёгнутый саквояж, медленно шла по краю автобусной платформы, пытаясь поймать хоть какой-то ответ на вечный вопрос: что делать?

Водитель междугородного автобуса притормозил, открыл дверь и крикнул:

– Быстро садись, есть одно место.

Она забралась в автобус, даже не взглянув на картонку с маршрутом. Сказала спасибо. Села. Прижалась к спасённым деньгам, и мир вокруг нее стал исчезать. Одна. В никуда. В руках полмиллиона. А вокруг пустота.

Где-то глубоко в отголосках сознания Тереза боялась пересечь границу. И к счастью, случайный автобус увез ее в противоположном направлении. Она тогда еще не знала, что пересекла другую границу. Свою собственную. Оставляя прошлое позади.

Постепенно мир вокруг Терезы стал проявляться, наполняться красками, звуками. За окном замелькали деревья, поля, проявилась спинка впередистоящего сиденья, синяя шторка. Появились какие-то люди, шум мотора, запах чьей-то надкушенной булки. Разум аккуратно отодвинул пелену и дал прорваться простой мысли: бог отвел.

Внезапно пошел дождь, крупные капли косыми линиями потекли по стеклу. Капли, капли. Сколько было этих последних капель? Терпела. Пожалуй, хватит. Хватит. Решила Тереза.

***

Спустя десять лет можно смело сказать, слово хватит удивительно ёмкое.

Ведь, действительно, на все хватило. И дочке на обучение, и на жилье, и на путешествия. Даже на маленький бизнес хватило.

Только мужчины. Какие-то всё не те. То жуют не так, то сопят, то храпят, то потеют.

*  римейк рассказа Миллионерша, участвовал в конкурсе Последняя капля на страничке Мария Шпинель