Золотое сияние

    Поздние осенние рассветы. Шагреневая кожа времени съёживается с каждым днём. Восемь утра, а за окном пасмурно и безвидно. Кажется, день будет ненастным, солнце не глянет на землю. Но нет. Стыдливо и спросонья розовеет восток. Свет такой же нежный, алый, как  и вчера. И золота в нём с каждой минутой всё больше. Стена соседнего дома ещё стоит преградой между светом и тьмой, но наливающееся яблоко утреннего сада едва сдерживает сияние. А соки его уже брызжут сквозь завесу рассветных сумерек,  захватывая всё большее пространство. Вот уже разливаются тихой музыкой по небесному полотну, заполняют собой весь безграничный океан воздушной тверди и, наконец, разливаются неслышной музыкой наступающего дня. Звуки ангельских труб поют о торжестве жизни.
 
                ;;;

    Увы, после полудня солнце скрылось, небо померкло. Серая  облачность заволокла небо. И вот он, сквозь пасмурное сито пошёл мелкий дождь, не холодный, но всё же неприятный своею влажной изморосью. Излюбленная пора для лягушек, хотя они и квакают осенью, но, кто знает, не нападёт ли морок на какую-нибудь их сестру, не помстится ли ей, что вернулось начало года. Лягушки – такие мечтательные особы, как девушки на выданье.
    Воздух оставался тёплым до вечера, да и к ночи не слишком остыл. Густая пелена скрыла золото солнца, голубизну холста – и выступила безрадостная подмалёвка, серая пелена рабочих кулис. Всё словно застыло в дрёме. На закате не вспыхнула прощальным блеском жёлтая полоса прощания. И день тихо угас, растворился в ничего не обещающих сумерках.
    Но блистательное начало дня всё же осталось в моей памяти, в золотистом солнце зрачка, в радужном цветке глазного яблока.