Наша жизнь

                Наша жизнь.

   Жизнь каждого отдельно взятого человека, как и жизнь того или иного общества, а
равно и жизнь человечества в целом не что иное, как сплошной детектив и в нём есть
все сопутствующие детективу элементы; война, убийство, насилие, эксплуатация и всё
остальное, что придаёт детективу захватывающий интерес, что увлекает человека, как
говорится, с головой в водоворот жизни, независимо от его желаний, его страстей и
от всего остального - волей или неволей ему приходится барахтаться в пучине этого
самого водоворота и порой барахтаться приходится так отчаянно, что пресловутый
вопрос, быть или не быть, предстаёт перед ним со всей остротой, вовсе не так, как
предстаёт он на сцене перед актёром, играющим роль, а как он встаёт перед солдатом,
например перед Панфиловцем, когда он встаёт во весь рост перед громадой железного
чудища танка, твёрдо сжимая в руке связку гранат и решает сам для себя твёрдо и
бесповоротно: - "Только быть!!!", ибо "Быть" для него в этот момент означает лишь
одно - с честью погибнуть за Родину, за всё то, что содержится в этом величайшем
слове - Родина.

   Тут неминуемо встаёт вопрос, можно-ли данное мгновение, мгновение ярчайшее, с
одной стороны не поддающееся никакому пониманию и объяснению, а с другой стороны
вполне понятное, очень простое, самое элементарное, с пониманием того, что иначе
и быть не может, а быть должно только так и никак иначе, можно-ли такое мгновение
рассматривать, как частицу детектива, или это будет кощунственно. С одной стороны
есть преступник и преступление, это танкист и его страстное желание завоевать,
ограбить, убить и так далее, а с другой стороны есть Судья, выносящий свой вердикт,
не подлежащий обжалованию. И вот, казалось-бы, при наличии как преступника, так
и Судьи, мгновение это назвать детективным ну никак не поворачивается язык.

   А вот можно-ли считать детективом историю о казни Марии Стюарт и если да, то
кто там преступник? Сама-ли Мария Стюарт, родившаяся наследницей трёх корон;
Шотландской, Французской и Английской? Но как обвинять её в этом? Ведь совершенно
невозможно обвинять в чём-либо только что родившегося младенца, ведь он ещё
самый что ни на есть настоящий ангел, но и потом, по прошествии многих лет ей
отрубают голову на эшафоте, непременно нужно отметить, отрубают по-живодёрски,
а именно; сначала палач промахивается и бьёт королеву тупым топором не по шее, а
по голове, отчего голова вся разбита, окровавлена и начинает биться в ужасных
конвульсиях от причинённой ей боли, а потом палач опускает своё неотточенное
орудие поганой своей профессии вновь помимо цели, ударяя зазубренным лезвием по
королевскому затылку, отчего голова сдвигается со своего места, но ещё продолжает
быть прикреплённой к шее, то тут, Господи, прости меня грешного!!!, я хочу в
который раз как можно дальше отбросить от себя своё иезуитское перо и больше не
браться за него никогда, но всё-же мне необходимо закончить мысль о том, что
Марию Стюарт лишили головы с третьего замаха палача именно за то, что она была
рождена наследницей трёх корон и не захотела отречься ни от одной из них.

   Конечно-же, это самый что ни на есть исторический детектив, где судьями
выступили гнуснейшие преступники, начиная с палача с затупленной донельзя секирой
и заканчивая тогдашней королевой Англии Елизаветой. А что если правосудие всегда
свершается именно так, кто у власти, тот и судит на своё усмотрение. Тогда да,
наша жизнь - сплошной детектив. Тут перед глазами проплывают бесчисленные
злодеяния власть имущих, зафиксированные Пером Истории и их такое множество, что
нет никакой возможности их перечислить, поэтому я позволю себе остановиться ещё
только на одном из них, чтобы не утомлять случайно зашедшего сюда Читателя и не
портить ему радужного настроения, если оно может у кого-то ещё присутствовать в
настоящее время хотя-бы изредка.

   Вот Пётр Первый сажает на осиновый кол любовника своей бывшей жены и больше
суток наслаждается муками казнённого, заставляя при этом присутствовать и свою
бывшую супругу. Ну чем не детектив. Детектив. Самый настоящий.

                ***

   Мой детектив куда скромнее вышеприведённых и пришло время заняться именно им,
для чего, собственно, я и затеял вновь давно заброшенное дело, то есть писанину.
Кое-что из нижеследующего может быть сочтено иным Читателем за мистику, но сразу-же
со всей ответственностью заявляю: - "Ни капли выдумки и лжи! Только факты и правда!"

                ***

   Сейчас я понимаю, что сам накликал на себя беду, в которой оказался. Будто-бы
кто-то свыше решил так: - "Ах! Вот ты о чём мечтаешь! Так на - получи!"

                ***

   Однажды, в порыве негодования и обиды я сочинил стихотворение, выдавив из себя
всю желчь, какая во мне находилась на тот момент и на этом успокоился, а вскоре
и вовсе забыл об том стихотворении и вспоминал об нём лишь изредка, в тягостные
минуты скуки и безделья, то есть, попросту говоря - в минуты праздной жизни. Вот
оно, это стихотворение, его непременно нужно воспроизвести, иначе повествование
моё может оставить Читателя в полнейшем недоумении, как это здесь иногда бывает.

                ***

     Мне красной тушью был подписан приговор,
   Стереть нельзя его, таков был договор,
   Лишён свободы я и права на любовь,
   От туши красной в венах стынет кровь.

   Я на суде лишён последнего был слова,
   Хотел раскаяться, мне рот закрыли снова,
   Промчится месяц, приговор палач исполнит
   Под красной тушью чёрной бланк заполнит.

   Февраль завьюжит, занесёт мою могилу,
   Пишу последние стихи я через силу,
   Кричу : - " Я невиновен! ", мне не верят,
   Нотариально скоро смерть мою заверят.

   Что за законы, что в любви нельзя признаться,
   Суд присудил мне с головой моей расстаться,
   Великодушно предоставил смерть на выбор,
   Между расстрелом, виселицей, дыбой.

   Конечно, выберу свинцовую я пулю,
   Перед расстрелом лоб зелёнкой намалюю,
   Потребую, кто судит - тот стреляет,
   Пусть кровью свои руки обагряет.

   Нет-нет, постойте! Это будет так жестоко,
   Судья-палач не сможет выстрелить мне в око,
   Душа судьи не выдержит такого,
   Пусть подбирают палача другого.

   Но самым лучшим будет этот выход,
   Кусунгобу пусть сделает свой выпад,
   Пусть кровь моя из вен моих прольётся
   И с красной тушью навсегда сольётся.

                *****

   А теперь пришло время платить по счетам. Нечего было каркать. Придётся ложиться
под скальпель. Если всё обойдётся, то я сообщу Читателю подробности. А если нет,
то на нет и Суда нет. А без Суда не будет и детектива. Так будем надеяться, что
всё-же наша жизнь - сплошной детектив и продолжение непременно последует.

                ******