Домовой филька - 10

ЕВГЕНИЙ  САРТИНОВ

ДОМОВОЙ ФИЛЬКА - 10

ДОМОВОЙ ФИЛЬКА И ДЕД МОРОЗ

История эта началась в классически тихом, морозном, чисто русском декабре. Снега в том году выпало как никогда много, даже во дворе дома Кольки Скокова сугробы выросли до самих окон, и это сыграло свою роль во всей нашей истории.
Деревня Домовёнково потихоньку начала готовиться к Новому году. Колька уже зарубил пять гусей. Трёх отвезли в город и продали, а два морозились в сенях, в ожидании фарширования их яблоками и черносливом. В тот вечер Колька Скоков и его жена Валентина Кобылина мирно пили чай с сушками, да обсуждали планы на новогоднюю ночь.
Колька спросил: - На площадь то пойдём? Там обещают горку построить, фейерверк запустить.
Валька зевнула: -  И ч-что с горкой? Нашёл чем удивить.
- Так раньше-то ты любила с неё кататься.
-  Ага, так это раньше. А в позапрошлом годе…
 Колька засмеялся: - Да, в позапрошлом годе ты чуть главу деревни не убила. Так врезалась в Глота, что того потом всем селом откачивали.
   Валька была сама невозмутимость:  Так  М-матвеич сам виноват. В-видел же, что я качусь, уходить надо. А он встал… как б-баран на льду, и всё.
-  Да где ж ему тебя увидеть? Он уже  литр в каждый глаза залил, еле на ногах стоял. Зато в прошлом году он на горку ни ногой! Дома просидел все праздники.   
Валька отмахнулась: -  Не п-пойду я на эту горку, не залезу я на неё, артрит проклятый достал, коленки, вон как р-распухли.
- А фейерверк?
- Так его и отсюда в-видно будет…
И тут раздался дикий грохот, о крышу дома ударилось что-то объёмное, тяжёлое, да так, что весь дом содрогнулся. Хозяева сначала онемели, а потом, толкаясь и чертыхаясь на ходу, выбежали на двор, накинув на себя, кто что успел.
То, что они увидели там, заставило их онеметь. Во дворе дома стояла пара самых настоящих оленей, впряженных в лежащие на боку сани. Кроме того, у саней лежал громадного роста мужчина с длинной белой бородой. Хотя головной убор у него отсутствовал, и зияла большая лысина, но наличие красного кафтана и красных же сапогов подвигало к мысли, что это был  Дед Мороз. Рядом, подтверждая это, валялся большой, и весьма затейливый посох. 
Валька выдавила из себя: - Это ч-что такое?
Колька так же спросил: - Это кто такой?
Тут сзади раздался тонкий, почти детский голос: - О!  Дедушка приехал.
 Валентина и Колька обернулись и вздрогнули. Рядом с ними стояли домовой Филька и жена его Вельда. Не то, чтобы Валька или Колька боялась их, не раз и видели уже. Но что-то каждый раз срабатывало в человеческой генетике, страх так и наплывал на тело и душу. Люди всегда боялись леших, домовых и прочих хранителей. Хотя сами домовые выглядели безобидно – два небольших, пушистых шарика, да два лица, оба курносые, с большими глазами, с фигурными губками. Ушки только были большими, и утончёнными вверху. Кроме того у голубоглазой Вельды на кончиках ушей имелись кисточки, прямо как у рыси.
Но, ещё большее испытание ждало их впереди. Со стороны бани отделилась тень, и в свете луны они увидели невысокого, по колено человеку, худощавого старичка с сердитым выражением лица. Длинная рубаха у него была настолько грязна, что это было видно даже в этом скудном свете.
Валька вспомнила: «Банник, Венькой зовут»
 С этим персонажем у ней были связаны столько неприятных событий, что не только волосы, а и руки Валентины сами приподнялись наподобие крыльев у пингвина. Это у Валентины встали дыбом волосы под мышками.
Венька сказал: - Дед прибыл? А где Снегурочка?
Филька подтвердил: - Да, а где Снегурочка?
Вельда предположила: - Может её найн? Не было?
Но Снегурочка отозвалась сама: - Здесь я, здесь.
   Прозвучало это глухо, словно из-под земли.
Ближайший к ним сугроб зашевелился, и на поверхности показалась девушка в типичном костюмчике снегурочки – голубая дублёночка, такие же сапожки, длинная, белая коса. Пошарив руками в сугробе, Снегурочка извлекла на свет и свою шапочку. Затем она сказала фразу, словно топором вырубленную в её мозгу: - Вот и я. Здравствуйте, дети!
    Между тем Филька исследовал тело сказочного персонажа.
-  Он, что, пьяный?
Снегурка подтвердила: - Конечно.
В этот момент распахнулась калитка и во двор ворвались Егор и его жена Дашка. Жили они в соседнем доме, так что бежать им было не так далеко. Дашка открыла рот, чтобы спросить, что произошло, но, увидев такую странную компанию, слегка онемела. Филька же призывно махнул Егору.
- Егорка, пошли, надо его отнести домой.
Грузчиком пришлось выступить и Кольке. Подхватив сказочного персонажа под руки, он крякнул: -  Однако…дедушка хорошо весит. Вкусно ел, много спал.
Егор подтвердил: - Центнера полтора в нем есть, прямо как в разделанном кабане.
- Ну, этот ещё не разделан. Так что… потащили!

Деда отволокли в дом, уложили на диван и начали раздевать. Делали это Дашка и Валентина, а вот Снегурочка стояла сзади, и по русской традиции, жаловалась на жизнь.
- Вот так всегда! Как связался он с этим Ку-клус-к… ой, как его там? С Санта Клаусом! Так каждый раз такая история. Ездим к тому на католическое рождество, а тот так деда напаивает, что он, то из санок вывалится, то промахнётся и мимо Москвы махнёт то в Хабаровск, а то в Томск. Один раз даже в Сингапур нас занесло. Я там от жары чуть не растаяла.
Егор тихо спросил Кольку: - Так это что, самый настоящий Дед Мороз?
-  Да бог его знает. Но он своими санями нам чуть крышу не снёс.
Филька подтвердил: - Настоящий он.
Мужики обернулись. Филька сидел на своём любимом кресле, лицо у него было суровое и даже хмурое.
- То есть он…
Филька кивнул головой: - Да, он Дед Мороз. Самый настоящий.
 - И что он?!..
Филька пожал плечами: - Он? Он Дед Мороз …
Между тем от дивана послышались причитания Снегурочки.
- Нет, я так и думала! Вот этим всё должно было кончиться! Стыд-то, какой! Боже мой!
Колька спросил: - Что там у вас?
Валентина развела руками: - Похоже, д-дедушка ногу сломал.
Дашка нашла ещё причину скорби: - И руку тоже.
Филька сдвинул брови: - Да, всё плохо, очень плохо.
Колька не понял: -  Что плохо?
Голос Фильки звучал торжественно и даже как-то зловеще: -  Если Дед Мороз не пролетит вовремя над нашей страной, то зима задержится неизвестно на какой срок.
Колька был любопытен? - На сколько большой?
- Про ледниковый период слышали?
Егор припомнил: - Ну да, в школе проходили. Нас даже на экскурсию возили. Тогда лёд снёс тут всё нафиг. Одни валуны остались.
  Филька назидательно поднял вверх большой палец: - Так вот, это его дед тогда запил на два года и вообще никуда не полетел. И тысячу лет тут был ледник. 
Колька крякнул: - Язви тебя! Чтобы мы в запой уходили, это ладно. Но чтобы они…
- А что мы, не люди, и запить нам нельзя… - начал было Банник, потом понял абсурдность своего тезиса и прикусил язык.
Колька не видел во всем этом большой проблемы: - Ну, Филя, ты ведь можешь это всё исправить? Ты же у нас ого-го! И америкосов под орех разделал, и в космос летал.
Филька по прежнему был насуплен, как прокурор при вынесении приговора: - Хренушки. Я туточки пас. Мороз и не из наших, и не из ваших, не человек он и не хранитель. Он, как бы это сказать… промежуточное звено. Ничего я с ним и за него сделать не могу.
Егор спросил: - Так что тогда делать то? Нафиг нам нужен этот ледниковый период! Тут уже эти мультики достали, с этой дебильной белкой, а если в натуре всё будет, это ж кранты всему! Ни посадить ничего, ни выкопать. На что жить будем?
Вельда была сама германо-испанская рассудительность: - Прежде всего, надо наложить больному на переломы гипс.
Венька спросил: - И кто это будет делать?
Валька замртала головой: - Я… я н-не могу. Я боюсь этого всего. 
Дашка хмыкнула: - Я не пробовала.
Зато Вельда была само спокойствие: - Я. Я есть училась это делать в колледже ведьм.
Колька озаботился: - А где же нам взять гипс? Это зимой то?
Егор подсказал: - Как где? У нас в сарае. У нас он с ремонта остался.
Вельда припомнила ещё кое что: -  Ещё нужны эти, как их… длинные такие… тонкие…
Валентина поняла: - Б-бинты?
-  Да, гут.
Дашка кивнула головой: -  Найдём. Когда муж тракторист, в доме приходиться  держать целую аптеку.

В течение часа в доме Кольки Скокова стояла дикая суматоха. Женщины искали, в чём развести гипс, а Вальке было жалко каждую чашку и плошку. Еле-еле вырвали у ней старый ковшик, развели в нём гипс, положили в него бинты. В последний момент Филька вмешался в ход действия, и вправил поломанные кости пациента в нужное положение. При этом дедушка чуть очнулся и пробормотал что-то похожее на ругательство.
- Собака дикая ты в колпаке…
Вельда сама руки не пачкала, только командовала: - Обматывайте пятку крест-накрест, и от пятки вверх, да плотнее. Опухоли нет, и это есть хорошо.
Снегурка, скинувшая от жары дубленку, занималась своим прежним делом, то есть причитала и возмущалась.
- И как вот с ним жить после этого!? Всё лето в рот не берёт, не мужчина, а золото! Траву косит, огород поливает, за оленями ухаживает! А как у евреев новый год настает в сентябре, так и начинается! Кто придумал все эти командировки!? То Индия, то Вьетнам, то Папуа эта, где людоеды живут. Везде он почётный гость, все с ним выпить хотят, а то, что у него печень пошаливает, и поджелудочная ни к чёрту, никого не волнует. И так чуть не до самого лета!
Пока бабы возились с больным, на кухне за столом собралась странная компания. Напротив Кольки и Егора расположились Филька и Венька. Трое при этом курили, и только Филька отмахивался от дыма и морщился.
Колька предложил: - Надо бы как-то стресс снять. Не кажинный день вот так тебе на голову Дед Мороз сваливается. 
Егор согласился: - Можно.  Только чем?
Колька огляделся по сторонам: - У Вальки то есть, я точно знаю, только где она это прячет, я не знаю.
Филька хмыкнул: -  А чего тут знать? Вон в том шкафчике, под иконой.
Колька оживился: - Счас проверим! О! В самом деле! А вчера я проверял, ничего там не было. Вот хитроумная баба!   
Егор нетерпеливо махнул рукой: - Наливай! За хорошую находку! 

Так что, когда женщины закончили свои процедуры, и вошли в кухню, мужская половина присутствующих пребывала в приподнятом настроении и травила анекдоты. Ораторствовал Венька.
-  …Заходит поп в дом, а Ванька матушку оприходует. «Матушка, я же велел ржи, ржи!» - Орёт поп.  Матушка и заржала! «Иго-го!»
  Дашка возмутилась: -  Вот как они тут! Весёлые уже! Пока мы там с дедом возились, они тут квасить начали! 
Валька насторожилась: -  И г-где взяли то? Неужели из-под б-божнички?!
Она проверила шкафчик и всплеснула руками: - Вот аспиды! Ничего святого для н-них нет!
Вельда свела на переносице брови: - Филья! Как ты мог?!
Филька всё отрицал: - Я не мог, это ж божничка.  Я там прав не имею.
Колька отмазал друга: - Да, он не брал, он нам только место подсказал.  Нам-то можно.
Дашка вскрикнула: - Вот как вас после этого не лупить!
Мать её подтвердила: - Д-да!
Вельда так же была настроена по-боевому: - Филья! Я вас есть побью!
Тут на кухню протиснулась Снегурка.
- Ой, мне бы хоть грамм пятьдесят накатить, - простонала она, -  А то такое пережить без водки невозможно.
Валька посмотрела на конфискат.
- Ничего, н-нам хватит. Ну-ка сдвиньтесь. Хотя…
Она отдала бутылку мужикам, потом скомандовала: -  Н-у-ка, отвернулись в-все, аспиды!
Мужики отвернулись, а Валентина из одного из многочисленных шкапчиков достала свою самую заповедную  заначку.
- Пусть они свою водку л-лакают, а нам, девушкам, вот это больше подойдёт.
Дашка расцвела: - Мама, неужели это твоё «Шерри»!?
- Она самая, п-последняя бутылка. Теперь до июля не будет.
Дашка предположила: - Ты утаила её даже от Анны-Марии?
- Д-да.
- Ну, за это надо выпить! Чтобы от лучшей подруги утаить, а нам выставить! Это круто!
 Валентина разлила настойку по рюмкам, при этом Вельда отказалась.
-  Нет-нет, я есть беременна, мне нельзя.
Валька согласилась: -  И это верно. Ну а мы, б-бабоньки, вздрогнем!
Снегурка расцвела: - За знакомство!
 Рюмку она опрокинула как солдат второго года службы. Правда, после этого у ней из глаз полились слёзы, а сами глаза стали чуть меньше открытого в поисках воздуха рта. Дашка, знакомая с изделием мамки не понаслышке, подсунула даме ковшик с холодной водой. Та опустошила его полностью.
- Тут сколько градусов? - Прохрипела Снегурка, опустив ковшик.
За мать ответила Дашка: - Да градусов шестьдесят будет. А то и все семьдесят. На перваче эта «Шерри» настояна.
Снегурка одобрила: - Хорошая штука, на вишне. - Её мгновенно бросило в жар, щёки раскраснелись. – Вон как прогрело! Как от хлористо укола! От горла до попы! Давай ещё наливай.
Через полчаса компания разделилась на две части. Дамы судачили о чём-то своём женском, а мужиков выгнали курить на крыльцо. Тут они увидели ещё пару живых душ.
Филька: - Эх, а про оленей то мы забыли!
Колька почесал затылок: - Это да. Ну-ка, Егорша, давай распряжем рогатых.
Егор спросил: - А потом куда их гнать? В тундру?
- В сарай запрём, какая ещё тундра?
- Так у нас ягеля нет. Чем кормить будем?
- Бамбуком! Ну, ты, зятёк, меня удивляешь. Совсем, что ли, в мире животных не смотришь?  Это тебе не панды, они и сено схарчат. Берись, говорю!
При свете фонарика, смекалки и цветистых ругательств олешек распрягли и загнали в стойло, рядом с коровами, дали сена. Долго рассматривали санки, вертели и так и этак, но никакого двигателя в них не нашли.
Егор недоумевал: - И как Дед на них передвигается по воздуху? Ни двигателя, ни топлива.
Колька рассмеялся: -  Ха, двигатель! Баба-Яга вон вообще в ступе летает, да помелом рулит.
Филька слегка окосел: - А давайте, и мы… ик… прокатимся.
После этого он хихикнул и сильно икнул.
Венька замотал головой: -  Не надо, я высоты боюсь. Я на свою баню то еле-еле залажу, голова так и кружиться. 
Филька отмахнулся: -  А ты не летай. Ик…Счас мы посмотрим, как это делается. Сначала без нас.

Домовой сосредоточился, вперил взгляд в санки. Все заворожено смотрели на средство передвижения, но оно оставалось на месте.
Егор спросил: - Что, не хочет?
Филька недоумевал: - Странно. Должен он был подняться.
Колька предложил: -  Оленей надо впрячь, и они тогда запустятся. Я сейчас за ними…
Колька метнулся, было, к сараю, но Егор его тормознул.
-  Погоди ты с оленями, папа Коля, тут другая проблема есть. Бутылка сейчас кончится, а надо бы продолжить банкет.
- Так денег надо. Баба Маша, она в любое время суток, как пионер, только тугрики гони. А вот в кредит она как-то не верит, не сбербанк.
Его отмахнулся: - Деньги у меня есть. Я вчера площадь перед сельпо очистил от снега.
Колька восхитился: - Вот, за что я люблю трактористов, это за то, что у них завсегда есть колым и деньги!  Но есть проблема. Нас не отпустят. Валька уже два раза из дверей выглядывала, а это гестапо насквозь нас видит.
Мужики, было, пригорюнились. Тем более, что дверь снова открылась и в нём показалось лицо Дашки.
- Чего-то вы долго курите.
- А ты время засекала? Может, нормы какие ещё установишь?
- Ой, дурак! – сделала вывод Дашка и закрыла дверь. 
- Что там, Даш? Н-не побёгли к Машке? – Спросила Валентина.
- Нет, стоят, санки рассматривают.
А Егор нашёл выход из положения: - Надо их послать.
 Егор кивнул в сторону Фильки и Веньки. Те в это время оседлали собаку Дурку и пытались научить её верховой езде.
Колька одобрил: - Это идея. Эй, ковбои, сюда рулите! Дело есть.
 Мужики пошушукались с хранителями, отдали им деньги, и те добрым аллюром поскакали со двора. Колька аж залюбовался: - Как в седле то сидят! Джигиты, одно слово!

Женщины, готовя ужин, по ходу дела  в это время говорили о своём, женском.
Валька: - Так, Снегурка…
-  Можно просто Снежка, как друзья зовут. Я так-то по паспорту Снежана Айсберговна Холодок.
Дашка задала свой вопрос: - Снежка, сколько тебе лет-то?
Та отмахнулась: - Да много. У меня уже правнуки растут.
Дашка удивилась: - А ты хорошо выглядишь, лет на пятьдесят, не больше.
Снежка возмутилась: - На пятьдесят? А должна - на тридцать! С такой работой год за два идёт. Мотаешься по всему свету, с этим алкашом. А нервы то они не железные. Ну, мне ещё сто лет потерпеть, и всё.
Дашка опечалилась: -  Что, умрёшь?
-  Р-растаешь? – Спросила валька.
- Да типун вам обоим на язык! На пенсию я выйду.
Валька поразилась: - У вас и п-пенсия есть?!
 - А как же! Маленькая, правда, социальная. Пару раз в магазин сходишь, и всё.
Дашка, катая тесто, недоумевала: - А как же вы тогда живёте?
Снежка призналась: - Хозяйство выручает. Двадцать два гектара земли, там и олени, и кабаны наши пасутся, и картошку сажаем, соток сто ещё прирезали втихаря.
Валька была поражена: -  С-сто соток?! Куда ж столько? Мы вон десять прирезали к нашим двадцати, и то еле огориваем её. 
Снежка пояснила: - Так и народу то сколько у нас на хуторе живёт! Если всех посчитать, душ двадцать за стол садятся. Отец этого деда ещё жив, а у него сыновей трое, у всех дети. Мои дети, их дети и уже их дети. А там и внуки и правнуки. Всех и не сосчитаешь сразу!
  Валька же думала о своём
- И все эти сто соток п-полоть, с жуками бороться – ужас!
- Полоть да, окучивать тоже проблема, а вот с жуками проблем нет. Дед по осени своим посохом пару раз ударит по земле, и всё, вымораживает полосатых напрочь.
Валька восхитилась: - Вот это вы хорошо придумали! Нам бы так, а то д-достали американцы эти п-полосатые.
Дашка была нетерпелива: - Постой мама со своими жуками. А как ты попала в эти, в Снегурочки? Кастинг проходила, или по блату?
- Нет, это наш наследственный бизнес. Сколько лет Дед Мороз существует, столько и мы с ним по свету мотаемся. Мужиков же нельзя одних отпускать на праздники. Упьются и про работу забудут. Вот, мою пра-пра-пра-бабку и подписали на эту службу. А был там конкурс, или, как сейчас говорят, кастинг, я не знаю.
Валька спросила: - А Дед тоже с тобой на пенсию уйдёт?
Снежка отмахнулась: - Ещё чего! Ему ещё  пахать и пахать. Нам, Снегуркам, просто ещё вредность идёт. Да и женщины должны уходить на пенсию раньше мужиков, разве не так?
- Так должно быть! На нас нагрузка больше. 
Валька подтвердила слова дочери: - Именно т-так!
Снежка просветила: - У нас, снегурочек, двойной стаж должен идти. Первый это за работу на государство, а второй, это за домашнюю каторгу.
Дашка хмыкнула: - Ну, тогда у нас это всё втрое должно увеличиваться.
Валька аж засмеялась: - Тогда мы как эти, б-балерины должны уходить, в тридцать лет на пенсию.
 Затем бы ужин, мужики пришли поддатые не по разрешённому, но им простили. Разговоры и веселье затянулись допоздна, спать расползлись уже под утро, но спали недолго.

Зычный голос Деда Мороза разбудил всех обитателей дома ровно в шесть утра.
- Снежка, рассолу тащи!
Снежка подняло голову с подушек: - О, проснулся, старый пень.
Она осмотрелась по сторонам и обнаружила, что лежит на кровати в объятьях Валентины Кобылиной. На ту вопль Мороза вообще не оказал никакого влияния, как храпела производительница «Шерри», так и храпела. Для того чтобы выбраться из-под руки могучей хозяйки дома гостье пришлось приложить немалые усилия.
Мороз же уже бушевал: - Снежка, где рассол, выдра?! 
- Да иду я, иду, господи!
Пробормотала Снежка, борясь с другой проблемой. Когда гостеприимные хозяева надели на неё сорочку Валентины, она не помнила. Проблема была в том, что в этой ночнушке могли поместиться шесть Снегурочек, так что гостья чувствовала себя бабочкой, завернутой в кокон.
А дед продолжал бушевать: - Снежка, дочь кикиморы и осла, ты где?! Рассол тащи!
В конце концов, Снежка просто упала с кровати, и, поёрзав по полу,  обрела власть над телом и даже встала на ноги, но, сделав шаг,  наступила на подол и снова упала.
-  Да что ж такое!? Где эта профессионалка по части секса?! Какого чёрта я говорю? Что за слова? Ты… мамаша лешего и водяного, сестра кикиморы! Где рассол, мать и мачеха всех невзгод и потрясений?!
 В Домовёнково даже на Деда Мороза действовал запрет на матершину.
Снежка подобрала подол, свернула в кухню. К её удивлению, на столе стояла трёхлитровая банка с мутной жидкостью.
  Снежка обрадовалась: - О! Россол! Друг человека, враг похмелья. 
 Снежка отхлебнула из банки не меньше литра, а с остальной жидкостью поспешила в зал.

За полчаса до этого на чердаке проснулся и Филька. Он обнаружил, что лежит не на кровати, а на половичке рядом. Домовой приподнялся, но в голову ударили словно молотом, его стошнило, всё тело казалось отлитым из свинца.
Филька прохрипел: - Вельда, россолу!
- Очнулся, алкач проклятый! -  Донеслось сверху, с кровати.
   Тут же перед домовым появился напёрсток полный долгожданной жидкостью. Пока Филька пил, жена продолжала его пилить.
-  Боже, как мне вчера было есть стыдно! Ты выпил целых пять капель этого шнапса! Больше тебя выпил только этот алкач Венька. Вы травил похабный анекдот, пел жуткие частошки, потом вы закрутили пьяному Кольке бигуди, а когда вас выгнали на улицу, отвязали Дурку и катались на ней, пока не упали в сугроб. Хорошо, ещё, что ничего не сломали себе, как этот дед.
Филька простонал: - Ой, потише, Вельда! О-о! Как мне плохо!
Вельда была правильна до ужаса: - И это есть хорошо!
Филька не понял: - Что хорошо?
Вельда торжествовала: - Что тебе сегодня есть так плохо. А то вы бы пили непрерывно, алкачи.
 Тут сбоку раздалось какое-то шевеление, и из-за трубы показалась лохматая голова Веньки.
- А мне там… россольчику не осталось?
Вельда удивлённо вытаращила глаза: - И ты тут?! Как ты то тут очутился, балда старый?
Венька покаялся: - Да не дошёл я до бани после вчерашнего. Что-то я слабеть стал.
Вельда снова вошла в облик прокурора: - Как тут не ослабеть с десяти капель шнапса! Это есть возмутительно!
Венька настаивал: - Так у тебя россол есть, хозяйка?
Вельда молча подала баннику напёрсток с россолом.
- Вот спасибо. Теперь я выживу.
Вельда подвела итог: - Алкаши. С кем я живу! Как была права моя мама! «Они все там в России есть алкачи!»...
Венька шепнул Фильке: - Все бабы одинаковы. Любого народа. Как в одном стаде паслись.
 
А дом продолжал просыпаться. Встала Валька, пошлёпала на кухню. К её удивлению там было чисто, посуда помыта, более того, на столе стоял чугунок с кашей и большая тарелка с пирогами.
Валька расцвела: - Вельдушка, душа моя. Как хорошо, когда хоть кто-то в семье не пьёт.
Она взяла в руки кусок пирога, но, поднеся ко рту, выронила его. Все из-за мужа, так же появившегося в дневном проёме. Глаза Кольки были закрыты, зато голосовые связки уже работали.
- Похмелиться есть чем?  - Пробормотал Колька. Фраза была обычной, но вот внешний облик хозяина дома не совсем. Валька слегка опоздала со стрижкой мужа, все как-то было ей некогда, так что волосы у Скокова отросли до плеч. Но сейчас перед ней стоял совершенно кудрявый человек. Это и было шуткой Фильки и Веньки над спящим Колькой.
Шутку оценил и зять Кольки, Егор. Войдя в кухню из другой комнаты и увидев тестя, он  заржал во всю глотку.
-  Папа Коля, вы сейчас на пуделя похожи.  А где эта моя… трёхчетвертинка?
 - Домой ушла. Т-там же Никитка один остался.
- А меня чего не взяла с собой?
Валька возмутилась:- Что она т-тебя, на себе тащить должна? Как-то вас странно растащило с одной-то б-бутылки? Поди, к Машке ещё бегали?
Егор перевёл стрелки: - Да это вы, мама Валя, виноваты. Нельзя такой крепкий самогон гнать. Нас всех пятерых вырубило. Да и когда нам бегать?
Колька подтвердил: - Да, ты же с нас глаз не спускала.

На самом деле к бабе Маше за самогоном два раза на собаке ездили Филька и Венька. Заикаться бабка не стала, но волосы у ней дыбом стояли ещё месяц.
Егор кивнул головой в сторону зала:  -  Как там этот дальнобойщик? 
Валька отмахнулась: - Не знаю. Снежка его россолом отпаивает. – Затем она обратилась к мужу. - Господи, смотреть на тебя не могу. Не то пудель, не то Киркоров в старости.
Колька не понял: - Чаго ещё?
Он нахмурился и наконец-то открыл глаза.
- Д-да ты на себя посмотри! Чудо кучерявое!
 Валька ткнула пальцем в начищенный бок самовара. Колька с минуту пялился на свое расплывшееся в стороны изображение, потом провёл рукой по голове.
- Это ж… кто ж меня так?
Валька сдала извергов: - Кто-кто! Собутыльники твои п-пушистые! Мои бигуди не пожалели!
Колька пригрозил пальцем: - Ну, Филька, ну зараза! Это я тебе ещё припомню!
Егор засмеялся: - А вам идёт, папа Коля. Вы теперь у нас самый гламурный чел в деревне.
Валька разлила по чашкам горячий чай, но он шёл как-то туго. Тут и Филька с Вельдой нарисовались. С ними был и Венька. Суровое лицо банника приобрело страдальческие черты.
 -  Привет всем. Чем бы похмелиться? - Прохрипел банник.
В этот момент в кухне с пустой банкой появилась Снежка.
- Н-ну, что там у него?   - Спросила Валька, кивая в сторону зала.
Снежа показала бутылку: - Всё выпил. Пять минут, и он отойдёт. Пивка нет?
Колька буркнул: - Откуда.
Филька повернулся к жене.
-  Ну, Вельда!
- Нет! Вы так есть все уйдёте в запой. Мы это уже есть проходили! 
Филька умолял: - Нет, Вельдушка, мы по кружечке и всё.
Венька поддержал друга: - Да.  Ты сама будешь разливать этот самый эль. Каждому по не многу.
Присоединилась даже Валентина: -  Вельдушка, душа моя, мы на тебя м-молиться будем. - Простонала Валентина. - В-вот те крест!
Вельда подалась назад.
- Найн! Крестить меня не надо.
Общий хор голосов.
- Вельда! Вельда! Вельда! Шайбу!
Вельда сдалась: - Ну, хорошо. Нате!
Предмет, извлечённый ею из воздуха, показался несерьёзным – сувенир в виде бочонка размером с напёрсток. Но из груди всех страждущих вырвался восторженный вопль. Филька поставил игрушку на стол, провел рукой по крышке, и тот тут же превратился в полноценный двадцатилитровый бочонок. Это и был знаменитый свадебный подарок ирландского леприхона молодоженам Фильке и Вельде – неисчерпаемый бочонок с пивом. Через пять минут все наслаждались дивным ирландским элем.

- Снежка! Ты где?  - Громогласно донеслось из зала.
На этот зов пришли все, и люди, и хранители. При виде такой обильной толпы  дедушка Мороз как-то даже напрягся. Стоят трое людей, и четверо хранителей, все с кружками, стаканами, баночками, что-то отхлёбывают из своей тары и глазеют на старика. Те так же с интересом разглядывали этого громадного мужика в одних кальсонах.
Снежка занялась основным своим хобби – начала пились своего мужика: - Очухался? Как тебе не стыдно, а! Ты зачем вчера набил морду Кыш Бабаю? Ну не мог он с тобой на брудершафт пить, вера не позволяет! А зачем ты Пэр Ноэлю, этому французскому коллеге шляпу натянул по самый кадык?
Мороз пояснил: - Сам он виноват. Он же тебе подмигнул.
Снежа возмутилась: - А ты мне кто?! Муж? Мы вообще в разводе. Подмигнул он мне! Может, у меня был шанс устроить личную жизнь, а тут ты со своими причудами!
Мороз рявкнул: - Молчи, расщеколда! Так и смотришь, как гульнуть на стороне. Ей хоть с кем! А французы, они вообще, эти, бабники.
Снежа пропела: - Ой, кто бы мычал, курощуп проклятый.
Мороз не понял: - Чего!? Чего ты?
 - Того! Вспомни, что ты творил с этой индийкой, Лакшми? Думаешь, что вас в зарослях лотоса никто не видел? Ага!  Еврейский дед мороз там билеты продавал и бинокли. Полкамасутры нам показали за полчаса!
Мороз скривился: - Да не тарахти ты, куёлда! Лакшми… когда это было!? Да и неправда это. Да, а где это я?
Егор пояснил: - В России, - и почему-то добавил, -  рашен федерейшен.
Мороз повеселел: - Уже хорошо. До Москвы далеко?
Колька просвятил: - Нет, пару часов на автомобиле.
- Совсем хорошо. Ну, значит мне пора.
Жестом нормального человека с часами Мороз поднял левую руку к глазам и опешил.
-  А… это что?
Вельда своим менторским тоном пояснила: - Это есть гипс. А ещё у вас есть закрытый перелом руки.
Снежка добила: - И ноги.
Мороз был сражён: - Как ноги?!
  Вот теперь Дед озаботился. Он попытался сесть, но удалось это сделать только с помощью  Егора и Кольки. Рассмотрев новоприобретение на левой ноге, дедушка выразился цветисто и с большим чувством.
-  Да жизнь всю мою запихните в сумку кенгуру! Это что же за ремиссия у меня такая с  префицитом и дефицитом образовались?!
Колька рассказал: - Этот префицит вы об крышу нашего дома долбанули. Как она ещё устояла, непонятно.
Снежка подтвердила: -  Да, Мурзик, ты врезался в этот дом, упал с саней и сломал себе ногу и руку.
Мороз был убит:  - А как же я теперь… как? Что ж теперь делать?
 - Снимать штаны и бегать,  - буркнул мрачный Филька.-  Вы управлять санями теперь сможете?
Снежка отмахнулась.
-  Да куда там! Он же этими, вожжами правит, а там руки ой как нужны. Они у него к концу дня просто отваливаются.
Егор был истинный тракторист: - Там что же, коробки скоростей у саней нет?
Снежка: - Олени у него как коробка скоростей. Хлестанул сильнее – прибавил ходу. Натянул на себя – убавил.
Колька заметил: - Я ж говорил, что оленей надо было туда впрягать, тогда бы мы и полетали.
Пока Вельда отвлеклась, он уже три раза сбегал на кухню к заветному бочонку.
Филька подвёл итог: - То есть ходить и вести сани вы не сможете?
Мороз сознался: - Мне бы сейчас хотя бы до туалета сходить. Очень надо бы, люди добрые. Прямо невтерпеж!

Дальше была эпопея с проходом гостя в туалет. Отхожее место у Скоковых по русскому обычаю находилось на улице. Декабрьский мороз Деду Морозу был не страшен, но вести его туда пришлось Егору  и Кольке. И если Егорка как раз проходил у деда под мышками, то Колька вообще чуть возвышался над поясом.
Пронаблюдав всю эту картину Валентина позвонила старшей дочери.
- К-катерина? Ты, вроде, к нам сегодня в гости собиралась? Вот и хорошо. Будешь проходить мимо медпункта, возьми у Насти костыли. Я знаю, что там остались самые большие. Нам как раз такие и нужны. Да нет, не Колька. И не Егор. И не Дашка. И не я. Да господи, придёшь – сама в-всё узнаешь! Всё, жду. Приходи! 

Проблемой стало, и одеть Деда Мороза. Эта процедура подходила к концу, когда явилась Катерина со своим сорванцом Кольчей. Один из костылей тащил сын Катьки. В кого он только не играл с ними по мере продвижения: и в пирата, и человека паука, и просто расстреливал из костыля всё, что попадало на глаза.
- Мама, что случилось?! Кто что сломал!? -  С таким вопросом старшая дочь  ворвалась в дом.
Валентина, стоящая на пороге зала, только глазами показала вперёд. Катерина ещё не верила своим глазам, а протиснувшийся из-за её могучей спины Чертёнок провозгласил: -  О, Дед Мороз! А он настоящий?
Дашка подтвердила: - Ещё какой настоящий. Самый что ни есть настоящий-настоящий. Супернастоящий! 
А её сынок Никитка, уже дёргал деда за белую бороду.
- Деда, дай подарку!
Но деду было не до этого. Теперь причитал он.
- Что теперь будет, что будет! Премии лишат, тринадцатой зарплаты тоже. Отпуск вполовину урежут, выговор с записью в трудовую книжку. А это и минус почётная грамота, а значит, пенсия будет обычная, а не ветеранская.
Филька возмутился: -  Ага, а то, что ледниковый период настанет, это ничего?
Но Мороз отмахнулся.
- Да бог с ним, сколько их было и сколько ещё будет! В свете грядущего потепления это даже плюс. А Норвегия и Швеция вообще в последнее время козлят против нас, нехрен им больше существовать.
Филька хотел возмутиться, но тут Мороз заорал на Чертёнка.
- Не трогай посох!
Катька испугалась: - Что, им можно заморозить?! Прямо как в кино, в этом, в «Морозко»? 
 - Сейчас нет, просто в нём батарейка быстро садится. Дай посмотрю, какой там уровень.
Мороз повертел в руках посох.
- Она уже села. Странно, когда успела?
Снежка помнила всё.
- Конечно, села, как ей не сесть. Ты же в Папуа мороженого захотел, помнишь? Хотел вазу с фруктами заморозить, а невзначай полстраны выстудил. У них впервые в истории на экваторе снег выпал и океан застыл. Тогда ещё вождя какого-то еле-еле отогрели. Вспомнил?
- Н-нет. Хотя… ладно, отвлекаешь! Что делать то? Чтобы все срослось нужно месяц, как минимум!
Снежка хмыкнула: - А в твоем возрасте ещё больше.
- Какой возраст? Мне и тысячи лет ещё нет! Что делать?
Валька предложила: - Идёмте п-позавтракаем. А п-потом покумекаем. 
Колька поддакнул: - Да! На голодный желудок мысля не клюнет. Это я вам как рыбак говорю!

«Производственное совещание» продолжилось в кухне за столом. Все уже ели кашу и пироги, запивая огненным чаем. 
Колька спросил: - И сильно нас заморозит? Что, в самом деле, ледники полезут?
Дед не обнадёжил.
- Зависит от времени опоздания. Я как-то лет четыреста назад опоздал на два часа, так неурожай был три года.
Венька подтвердил: - Помню я это. Лед в июле на полях лежал. Тут пол деревни с голода вымерло, а Годунова с царей попёрли.
В это время мимо них промчался Чертёнок с младшим братом на плечах. Никитка хохотал так, что все замерли, любуясь этой картиной. Филька невольно вспомнил, что в деревне поговаривал, что Кольчу Катерина зачала при явном участии местного лешего - Кольши. Внешне Кольча полностью походил на паспортного отца, Кольку Лопухина, а вот в повадках и способностях много перенял у лесного хозяина.
Филька прищурился: «Сын Лешего…лешего… лешего».
- Вспомнил! - Филька даже вскочил на стол.- Я знаю, что надо делать. Нам  нужно найти Кольшу.
Венька не понял: - Зачем нам тут нужен леший?
- Зачем? А помнишь, как он время ускорил для тех лесорубов, что Глот привозил его поляну срубить? Для всех прошло три дня, а у них три месяца.
Колька подтвердил: - Было такое!  Сам их видел на той поляне. Они там все чуть с ума не сошли от такой временной загогулины.
Венька скривился.
- Ну и где его искать? Он же в это время залазит куда-то в дупло и спит до весны.
Филька настаивал: - Надо найти.
Колька:  -  Да как!? Его летом то не найдёшь. Я когда велосипед в роще посеял, оборался на его. Кричал, кричал! А он молчок. На третий день только вернул, бородавчатый. Накатался и вернул.
Венька предложил: - Приманку ему надо послать. Так, чтобы он сам на неё вылез.
Валька нахмурилась: - И к-какую такую приманку ему надо послать? Червя или опарыша? 
Венька зашёл издалека: - Ну, надо послать то, что он больше всего любит.
Тут уже все местные повернулись в сторону Катерины. Та доверие не оценила.
- А чего это я? Пусть вон Дашка в лес идёт.
Егору это не понравилось: -  Ага, я сейчас  кому-то схожу! Граблей по хребту! - Пообещал Егор, показав жене свой пудовый кулак.
Егор всё возмущался: -  Приманку нашли!
Дашка нахмурилась: - Да я и не собиралась я никуда идти! Чего стращать-то? Очень надо в декабре по сугробам ползать.
Снежка недоумевала: - А чего надо то, я не поняла?
Колька  пояснил: - Да лешего нам надо из своей берлоги выманить. А он, как бы это помягче сказать… - Колька даже щёлкнул пальцами, подбирая слова,-  женщин любит. На женщину он непременно клюнет.
   Снежка оживилась.
- Ой, может, я тогда в лес схожу? У меня секса уже лет сорок не было. С самого развода.
Мороз нахмурился:  - Куда это ты!… 
Грозно начал Мороз, но Снегурка его резко прервала.
Снежка: - Я тебе жена?
Мороз скис: -  Нет.
Снежка припомнила всё: - Сам подал на развод, ревнивец! Так что молчи. Я согласна быть приманкой.
Но Колька отрицательно покачал головой.
- Нет. Для того чтобы найти лешего, надо на Кольшину поляну пробиться, а ты её не найдёшь. Придётся, Катерина, всё же тебе туда идти.
Катерина возмутилась: - Ну почему я?! Что, других баб нет? 
   Тут возмутилась уже её мать.
- Да т-ты не строй из себя девочку, Катя! Кого тогда т-три дня с МЧС по лесу искали? В кого у тебя Кольча вышел?
Катерина сразу озверела.
- В отца, в отца он вышел! В отца! У него даже родинка на заднице такая же, как у Лопуха, в форме земляники.
Валька отмахнулась: -  Да ладно тебе, земляника на жопе! А вся д-деревня знает от кого у тебя Кольча.
-  Знает потому, что ты, маменька, язык за зубами не можешь держать! И Чертёнок мой весь в моего Кольку Лопуха!
Колька ехидно хихикнул: -  Да? А кто у нас коробок спичек взглядом поднимает?
Валька подтвердила: - Кто птиц на л-лету останавливает?
Дашка дополнила: - У кого глаза в ночи красным светятся?
Но Катерина нашла ещё одну причину.
- Да и как я туда пойду? Там же сейчас сугробы по пояс!
Дашка аж подпрыгнула: -  Ха! Так ты ж у нас в школе чемпионкой по лыжам была. На соревнования в область ездила.
- И даже в-выигрывала их, - припомнила Валька. - Грамоты твои вон до сих пор в серванте храню.
Но Катерина ерепенилась:
- Ага, и с тех пор я на лыжи и не вставала. Я сейчас и шагу в них не сделаю!
- Ноги сами вспомнят, стоит только лыжи одеть,  - отмахнулся Колька, затем почесал свою кудрявую голову. - Где-то я их недавно видел, лыжи то твои. Не то в ближнем сарае, не то в дальнем.
Валька подтолкнула мужа так, что тот свалился со скамейки: - Иди, ищи. А мы пока пойдём ей к-костюм соображать будем. В юбке-то неудобно на лыжах. Где-то у нас были её с-старые свитера и штаны.
-  Да не влезу я в них, сколько лет уже прошло!
Дашка рассмеялась: - Влезешь! Мы впихнём её, да, мама?
- Ага.
- У-у! Изверги! Палачи! А не родня!
Когда Колька вернулся из сарая с лыжами, Катерина была готова к спортивным подвигам. Колька даже крякнул от такого зрелища. Катька в свои тридцать лет сохранила талию как у модели, а вот задницу и грудь наела весьма значительно. Старый спортивный костюм, когда-то болтавшийся на ней как балахон, ныне был в обтяжку. Это было возбуждающе зрелище даже с точки зрения обычного мужика, не то, что сексуально озабоченного лешего.
Колька выразил общее мнение: -  Да, Катька, Кольша точно перед тобой не устоит. Тебя в лесу хоть кто встретит из мужиков, считай, одним маньяком в мире больше станет.
Катька была сурова: - Убила бы всех вас, предателей, да сидеть в тюрьме не охота! Сына надо поднимать.

Провожать лыжницу в её странный поход вышли почти все ходячие обитатели дома. Катька действительно давно не стояла на лыжах, и вспоминала свои спортивные подвиги с трудом.
Катерина, одевая лыжи, бурчала: -  И чего я к вам пришла? Сидела бы дома, дура. Щи Лопуху варила.
Она попробовала идти, лыжи проскакивали.
- Господи! Как это делается то? Вспомнить бы ещё!
Она всё-таки пошла. Все в умилении наблюдают за этим странным соревнованием со снегом и временем. 
Дашка припомнила кое-что  ещё: - А зря она лыжи бросила. Может, Олимпиаду какую бы выиграла. Помнишь, мам, к нам даже тренер какой-то приезжал, упрашивал Катьку в спорт отдать?
- Н-ну, помню.
Дашка вздохнула: - Зря ты не отдала. Сейчас бы какой-нибудь чемпионкой была, медали бы в комоде лежали, и «Мерседес» от президента в сарае стоял.
- Ой, совсем отвыкла Катька от спорта. Еле идёт. 
Колька был настроен оптимистично: - Ничего, тут недалеко, дойдёт,  (невольно повторил слова Штирлица Колька Скоков (под музыку из «17 мгновений весны»). - Надо за это дело выпить. Чтобы дорога была короткой, а лыжи прочными.   
Валька сразу засуровела: - Нечего делать!
- Да я пивка!
Дашка пояснила: - Всё, Вельда уже бочонок убрала.
- Вот ведь… скоростная как электричка.
Колька тут же поскользнулся и упал. Нельзя хранителей ругать, даже в малом.
- Так т-тебе и надо!  Нечего ругать х-хранителей.
В довесок на Кольку какнула пролетавшая мимо ворона.
- Да провалиться мне!.. Сразу к кенгуру, в Австралию. 

Когда они вернулись в дом, Кольча на кухне показывал Морозу и Снежке фокусы. Он положил на стол коробок спичек, поднес сверху ладонь и тот послушно поднялся в воздух и прилип к ней. Новогодняя бригада удивлялась и радовалась этому как дети дошкольного возраста – хлопала в ладоши и смеялась.
- Здорово! – Восхищался Мороз. 
Снежка так же была всему рада: - Молодец! Ты этому сам научился?
Кольча признался: - Нет, мне это Филька показал. А ещё я умею птиц на лету останавливать и собак завораживать. Вот я думаю, куда пойти после школы, в фокусники или дрессировщики.
Снежка спросила: - А тебе сейчас сколько лет?
- Семь. Я в первый класс хожу. Только там неинтересно.
Мороз: - Что так?
- А я и так всё знаю, без них, без этих учителей. И грамоту эту, и счёт. Хотите, я сейчас спички на стол высыплю, и она у меня сами в коробок залезут?
Все хором
 - Хотим!
- Смотрите.

Катерина пришла из леса, когда темнота уже спустилась на землю. Была она предельно уставшей, замёрзшей. Стянув с ног дочери  сапоги и сунув в руки стакан с чаем, Валентина спросила: -  Н-ну, как? Нашла его?
Катька только  кивнула головой.
Филька: -  И где он?
Катерина смогла ответить, только отхлебнув горячего чаю.
-  Сказал… скоро… придёт. Дела свои… доделает и придёт. Сегодня же.
Филька одобрил: - Хорошо.
А вот матери было интересно другое. Когда все ушли на кухню, она спросила дочь.
-  Ну, Катька, к-как, было у вас это?
-  Что это?
- Ну, с-секс, что же ещё. Как это на морозе-то? Бодрит?
Катерина показала матери кукиш.
- Вот я тебе, что ещё скажу! Хоть иголки под ногти загоняй, молчать буду.
- Ну, К-кать! Ну, интересно же!
Но лыжница была непреклонна.
- Отстань!
- К-катя!
-  Да иди ты… в попу к Зорьке!
Перспектива путешествия в задницу любимой коровы Валентину обескуражила.
- У-у, злыдня бесстыжая. Р-родила тебя, неблагодарную. Лучше бы к-котёнка какого подобрала, или щенка.

Леший появился в доме как раз после ужина, все уже пили чай. Первой это почувствовала Снежка. Словно кто-то провёл губами по её шее, так, что она сразу вспотела и засмеялась. Филька тут же понял в чём дело.
- Кольша! Кончай свои фокусы, появись.
 -  Чаю нальёте? - Донеслось из пустоты.
- А как же.
- Ну, наливайте.
Леший тут же проявился на самом краю стола, уже с чашкой  в руках. Увидев знаменитого сердцееда вживую Дашка и Валентина подумали про себя совершенно одинаково:  «Какой ужас!»
Хилый старичок ростом чуть выше метра, на лице перекошенная бородёнка и многочисленные бородавки, на голове плешь. Как и говорили все, кто его видел, пиджак на нём был застегнут на женскую сторону, а два здоровенных ботинка были на левую ногу. Даже Снежка, которому прорекламировали знаменитого сердцееда, при виде местного Казановы подавилась куском пирога, да так круто, что выбивать его из неё пришлось кулаками и даже табуреткой. За этим спасением все как-то даже забыли про лесного гостя. А тот времени не терял. Налил себе чаю в самую большую кружку, выбрал с блюда самый большой кусок пирога и с аппетитом его уничтожил.
- Хорошо! - Сказал он, когда хозяева и гости вернулись за стол.- Тепло, светло, людей много.
При этом он так посмотрел в сторону женщин, что все поняли, что он имеет ввиду.
Филька нахмурился. Он и сам разок Вельду приревновал к этому бородавчатому метросаксаулу.
- Ты, лешенька, на баб сильно не зырься, не до этого. У нас проблема большая. Дед Мороз ногу сломал. А если он своё дело не сделает, то тут знаешь, какие морозы обрушаться?
Леший кивнул головой: - Знаю. Мне дед рассказывал. Он ещё тот ледник застал. Что делать-то надо?
Филька предложил: -  Время остановить. Чтобы за эти три дня три месяца прошло. Чтобы у Деда всё срослось. Можно так сделать?
Леший пожал плечами.
- А почему нет. Сейчас запустить моё времечко?
Филька подтвердил: - Да, немедленно.
Кольша сощурился, щёлкнул пальцами. Вроде бы ничего не изменилось. Но хранители переглянулись, и дружно кивнули головой.

Венька подтвердил: - Пошло. Всё как надо пошло.
Тут о себе дала знать Катерина.
- Ну, всё, мы с Кольчей пойдём?
Колька не понял: - Куда это вы?
- Домой, куда. Сейчас Лопух мой должен с работы прийти. Его кормить надо, скотину кормить, и варить, опять же скотине и Лопуху. Свиньи, поди, уже орут, жрать хотят.
Егор согласился: -  Мы тоже пойдём.
При этом он бросил в сторону Дашки такой взгляд, что так покорно поднялась и стала одевать Никитку.
В прихожей Чертёнок начал теребить Катерину за рукав шубы.
- Мам! Можно я тут останусь?! Тут так интересно!
- Одевайся!
- Мама!
Катерина была непреклонна: - Одевайся.
- Ну, мама!
А Чертёнок продолжал бомбить мать.
- Мам!
- Одевайся, говорю!
Кольча выкатил главный козырь: -  Мам! Я хорошо буду себя вести!
Катерина взорвалась: - Да что тебе тут надо?! Тут взрослые дела! Только под ногами мешаться будешь.
- Да мама же! Тут же будут каникулы на три месяца! Это же круто!
Но Катерина знала своего сына: - Ага! За эти три месяца ты либо дом сожжешь, либо тебя убьют за твои проказы. Что я, тебя, не знаю что ли? Да и бабушка с дедушкой против.
Но те неожиданно согласились
- Правда, К-катя, оставь Кольчу.
Колька жену поддержал: -  Да, что мы его, не прокормим? Прокормим.
Катерина напомнила о главном:
-  А шкодить он будет? Вы же его знаете.
Колька был строг: -  Накажем.
Катерина засмеялась: - Да вы накажете! Вы его и поймать не сможете. Все углы и пороги головой и ногами обстучите.
Валька нашла выход: - А мы в этом д-домовитых попросим. Тут вот сколько их. Они п-поймают и отшлёпают.
Колька настаивал: - Да оставь, Катя, пусть поучиться у этих.  Ему это полезно. Я сам за ним присмотрю.
Этот аргумент подействовал.
-  Хорошо, я тогда пошла. Когда прийти то?
Колька пожал плечами: - Да бог его знает, спросим этих. А то уж больно время тут круто завёрнуто.
Валька нашла  выход: - М-мы позвоним.
-  Ладно, я ушла.

Катерина ушла. Когда же Валька и Колька вернулись в кухню, там уже вовсю шла весёлая жизнь. На столе стояла запотевшая четверть с чем-то круто коричневым, а Кольша, Снежа, и Мороз подняли уже второй стакан.
Мороз: - Ну, познакомились, значит можно теперь выпить и за здоровье!
Леший подтвердил: -  Это обязательно. Без здоровья нам никак нельзя.
- Вот это хорошо! Вот это здорово!  - Восхитился Колька, потирая руки.
Валентина возмутилась: - А ты то, ч-чего, чего обрадовался? Так я т-тебе и дам пить!
-  Да мать, ты чего?
- Да ты так с-сопьешься, нафиг!
Колька нашёл аргумент: -  А ты на что? Ты же не дашь.
Валька подтвердила: - Вот я тебе и г-говорю – не смей пить.
- А чего так сразу?
- А когда? Когда начать-то?
- Ну, завтра, или после святок.
В это время из зала раздался какой-то подозрительный треск. Дед Мороз изменился в лице, а Снежка со всех ног кинулась на звук.
 Вслед за ней последовали и все остальные, за исключением временного инвалида. В зале они застали несколько обескураженного Кольчу с посохом в руке.
-  Он заработал.
Подтверждением его слов была кошка, Мурка. Она стояла на полу как живая, вот только уши слегка покрылись инеем.
Снежка удивилась: - Ты как его запустил то, посох?  Он же разряжен был?
Кольча отмахнулся: - Да тут батарейка стоит, типа «Крона», а я «Кроны» на раз заряжаю. Ненадолго, правда, на пару минут. Вот, смотрите.
Он поднял  посох, и все человекообразные шарахнулись в разные стороны, а перед Кольчей остались Филька, Вельда, да появившийся невесть откуда Венька. Правда и они сделали шаг назад.
Филька посоветовал: - Ты это, Кольча, посох опусти.
Леший: - Да, и лучше ни к чему его не прислоняй.
Чертёнок недоумевал.
- Да чего вы боитесь? Я же его отключил. Вот, тут выключатель.
   С некоторой опаской все подошли поближе.
-  А что ты с кошкой сделал? – Спросил Филька. - Зачем ты её заморозил?
Кольчина логика была железной: - Мне же надо было на ком-то проверить зарядку. Да я её сейчас разморожу, вот тут переключатель.
   Кольча чем-то щёлкнул, все снова кинулись врассыпную, а чертёнок ткнул в Мурку остриём посоха. Кошка, действительно, ожила, но сначала у ней подкосились ноги, а потом она встала, и начала нелепо тыкаться во все препятствия.
Колька спросил: - Что это с ней?
Кольча пояснил: - А это она ослепла. Но скоро это пройдёт.
Валька не поняла: - А т-ты то откуда это знаешь? Кто тебе сказал?
- Как откуда? Из «Звёздных войн», эпизод шестой,  «Возвращение джидая». Там Хан Соло когда его отморозили ни фига не видел первую половину фильма. А потом ничего, оклемался, да еще вовсю махался этим своим  световым мечом.
Колька предложил: - Ну, выключай эту штукоковину. Пошли ужинать.
   Кольча оживился, щёлкнул чем-то на посохе, сам поставил его в угол. При этом Чертёнок несколько расслабился, так что дедушка успел схватить его за ухо, а бабушка за второе.
- Ты зачем чужие вещи без спроса берёшь?! – Орал дед. 
Валька поддержала: - Да, без с-спросу!
- Да ещё и такие страшные!
- А если бы ты нас всех тут з-заморозил?
Кольча орал: - Да не хотел я вас морозить! Ай, отпусти!
Колька был непреклонен: - Я тебе отпущу! Я тебе ухи совсем откручу! Я уже жалею, что тебя тут оставил!
Валька поддержала его: - Д-д-а! Может, вернём Катьку то?
- Поздно. Она, поди, уже дома. Щи своему Лопуху варит.
- Ничего, позвоним и в-вернём!
Пока шёл воспитательный процесс, Филька и Венька начали разбирать  посох с целью изъять батарейку из замораживающего аппарата.
- Сейчас батарейку вытащим. Так надёжней будет.
- Шустрый парень. Глаз с него спускать нельзя. Как это работает?
 Тут что-то должно откручиваться.
Филька тоже ничего не мог понять: - Да, но где?
-  Да Перун его знает.
Филька сказал Веньке: - Ты отверни его от меня! А то заморозишь.
- Так мне  неудобно.
-  Да отверни ты его!
- Тогда я на себя его направлю!
-  Ну и ладно.
- Тебе ладно, а я заморожусь? Ну, уж нет.
- Да отверни ты его от меня! Сколько можно говорить.
Венька всё не мог понять: -  Нет, как оно раскручивается?!
Филька думал только об одном: - Я откуда знаю! Не направляй ты его на меня! Сколько говорить можно!

Кольча всё же вывернулся из цепких пальцев деда, но отомстил тут же. Колька запнулся и упал, заходя в кухню. А там уже восседал всё тот же кворум: Мороз, Снежа, Леший.
Колька тут же нашёл недостаток сервировки: -  Эх, а что ж на столе ничего солёного нет? Не по-людски как-то, перед гостями неудобно,  Валя.
- Ну, сейчас! П-принесу.
Пока Валентина ходила в сени за квашеной капустой, Колька нашел себе кружку и засадил соточку настойки на самогоне.
 - Эх, хороша, собака! Продирает! Чувствуется, что на перваче! -  Похвалил Скоков, наливая себе вторую рюмку. -  На чем он только настоян, не пойму.
Мороз так же поднял кружку: - Ну, за выздоровление!
Все подняли стаканы и кружки.
Леший рассказа истину: - Можжевельник тут, и беличьи какашки. Они цвет красивый дают. Коричневый, как у коньяка. Я эту настойку «Белочкой» называю.
Мороз, Снежка, и сам Колька одновременно поперхнулись уже налитой в глотку жидкостью.
- Вы ч-чего это тут? - Спросила Валентина, входя в кухню с миской капусты.- Чего плюётесь все?
Колька просипел: - Крепок больно первач-то. Хлебни сама.
  Валентина выпила стаканчик, даже не поморщилась, похвалила.
-  Хорошая н-настоечка. С-самогон отменный, на коньяк похож по цвету и в-вкусу.
- Ага, особенно по вкусу, - подтвердила Снежка, с отвращением на лице рассматривая жидкость в стакане на свет.
Ужинали долго, ели варёную картошку, закусывали огурцами и той же капустой. Настойка шла плохо. Пил в основном, сам хозяин и Валентина. Леший, кстати, оказался компанейским парнем, вовсю травил анекдоты, пел почти похабные частушки, раз даже сплясал, чем удивил всех. Вальке, после первой рюмки, как-то даже показалось, что у того и бородавки куда-то исчезли, и сам он как-то похорошел. Вроде и ростом леший стал выше.
«Нормальный мужик. Только маленький очень. Чего я к нему придиралась? А какой он в постели? Чем он там баб так тешит, что они к нему сами потом бегают?»
После второй рюмки, выпитой Валентиной,  Леший заметно подрос, волосы почернели, а лицом он начал напоминать какого-то киногероя, правда, с дурацкой козлиной бородкой.
Затем к людям присоединились другие хранители. Чтобы разобраться с посохом Мороза, Веньке и Фильке так и пришлось просить помощи Кольчи. Тот не только показал, как посох работает, но и вытащил батарейку.
- Я её к утру ещё больше заправлю, - пообещал он. - Будет работать как новая.
Вельда появилась за столом как раз в тот момент, когда Филька приготовился лизнуть свои три капли «Белочки».
-  Так, ты опять у нас есть пьёшь? - Строго спросила супруга домового.
Филька нашёл как отмазаться: - Зачем пью? Пробую. Это вон Венька пьёт.
Пока Вельда оглядывалась на банника,  Филька успел проглотить свою дозу алкоголя.
- Алкач! Я тебе больше пива с утра не дам.
- Да ладно тебе, Вельдочка. Ну, лизнёт он эти свои три грамма, так что будет? Ребёночка то вы уже з-зачали. Правда, ведь? – Спросила Валька.
-  Да. Меня есть опять подташнивать. Где есть мой ужин?
Филька слегка замялся.
- Мурка сегодня вечером не смогла ловить. Её замораживали. Вот, тут только три.
Домовой подал жене небольшую коробочку. Та открыла её и восхитилась.
- О-о! Какие они маленькие, прелестные!
Валька, так же сунувшая свой нос в коробку, взвизгнула, отскочила  в сторону, а потом одним прыжком взвилась на стол. Так бывало только тогда, когда Валентина видела мышь, не важно, живую или мёртвую.
А Вельда вытащила за хвост маленького мышонка, явно ещё подростка. Тот был живой, активно извивался, но это не помешало Вельде  отправить его себе в рот.
- Ой, он так смешно щекочет горло своим хвостиком, там забавно бьётся в животе. Ха-ха-ха! - Веселилась беременная брауни.
Женщинам стало дурно, Снежка даже кинулась к раковине, а Филька начал оправдываться: -  Это с ней с тех пор, как она стала беременной. Ну, это ненадолго, ещё лет сорок, и всё пройдёт.
Валька была не в себе: - Ужас какой! Как мне теперь спуститься?
 Леший не позволил даме самой спуститься со стола, подхватил её на руки и даже закружил. Это было забавно, метрового роста старичок и на его руках Валька, с её могучими габаритами. При этом Валька хохотала так заразительно, что любой другой мужчина бы озаботился по поводу приобретения рогов. Но Колька уже был хорош, и если видел своих гостей, то даже не в двух, а даже в трёх экземплярах. Ну, так он сам был виноват. Он так боялся, что Валька перекроет ему кислород, что в течение минуты накидал в организм четыре рюмки дедушкиного шнапса на беличьих фекалиях.
Дальше всё было весело и хаотично. Люди, хранители, все пили, ели, хохотали, рассказывали анекдоты, пели песни. Валька уже в соседней комнате вовсю целовалась с Аленом Делоном, бывшим хранителем лесов и полей.
Хор людей и хранителей: - Владимирский централ, ветер северный, этапам из Твери, зла немеренно!...
Доносилось из окон дома по улице Степана Разина 127. Но даже Катерина, застывшая с поднятой ногой в шаге от крыльца, этого не слышала. Слишком разное у них было время.

Старшая дочь Валентины ещё до дома не дошла, а внутри дома уже прошла целая неделя. За эти дни жизнь внутри дома устаканилась. С утра все хором призывали Вельду к милосердию, потом дружно похмелялись, затем круговоротили вокруг кухни, хозяйства, бани, а к вечеру хитрый леший доставал очередную бутылочку с новой настойкой. Чего за эти дни не перепробовали обитатели дома! И настойку на лягушечьих лапках и смородине, и наливку на малине и крови гадюки. Удивил он самогоном на полынке и болотной сныти. Предоставил он и самую противную штуку, от запаха которой, как сказал Кольша, медведи убегают со всех своих мохнатых лап.
- Что ж ты такую дрянь делаешь, Кольша? – Спросил Колька. 
-  Э-э, брат, не думай, что раз она такая противная, то бестолковая. Знаешь, как она мужских сил прибавляет. Хоть гарем заводи! Налить?
   Но Кольку от предыдущей дозы кривило и корёжило: - Нет… хватит. Ну… этих баб!  Жуть какая!
Вторую рюмку этой настойки Колька пить отказался, а зря.
К утру его так пробило на выполнение супружеских обязанностей, что он начал будить Валентину. Та же огорошила его ответной фразой,
- Да ну тебя, К-кольша, сколько можно. Я устала уже. Вон, к С-нежке иди, она всегда секса хочет, - пробормотала, не открывая глаз.
  С утра Колька устроил спутнице жизни допрос. Начал он высокопарно, в стиле Людовика тринадцатого.
-Итак,  мадам, я так понял, что ты за моей спиной тут во всю… якшаешься с этим карликом? Ну, отвечай!
- Да ну тебя, д-дурака, - ответила та в своём стиле. Но при этом несколько порозовела, и в глаза дознавателю не смотрела, а старательно резала морковку.
Колька настаивал: - Нет, ты мне это, не дуракорься! Изменяешь мне, выхухоль переношенная? Волочайка пятигузная!
Валька включила свой лексикон: - Молчи, фуфлыга! Да когда мне изменять-то? Только и делаю, что стираю да г-готовлю. Хорошо ещё, Снежка посуду моет за вами, с-свиньями, а Дашка п-полы трёт.
    Колька про себя подумал: «В самом деле,  когда им этим заниматься? Ведь всё время на виду, всё время как на подводной лодке, ни всплыть, ни утонуть».
- Коли так, чего же ты брешешь во сне фиг знает что?
Валька хмыкнула: - Я, может быть, во сне мечтаю. 
Колька был неумолим: - Ты мечтай про что-нибудь другое. Чтобы мы в лотерею выиграли, или морковка уродилась крупной, а не как в этом году. 
- Чтобы выиграть в л-лотерею нужно её сначала купить. А если я морковку во сне увижу, - она откусила у морковки нос,- то ты у меня точно фиг выспишься. Иди, баню топи! Суслик-следователь!

Удивительно довольной выглядела и спутница Деда Мороза. Она словно помолодела, в глазах, движениях и голосе стало столько томного, что и дедушка ощутил на своей лысой голове нечто костяное и витиеватое. Так что в соседней комнате так же шёл допрос.
Мороз: - Ты…эскимо недоделанное! Ты мне что тут, над моей лысиной кружева плетёшь? Рога мне строишь? Хочешь, чтобы у нас в коллективе тройка рогатых была?
На все претензии Снежка отвечала точно так же, как и хозяйка дома:
- А ты это видел? Или ты свечку держал? Изменяла я ему! Да и когда мне этим заниматься, я от раковины не отхожу, посуду за вами мою круглые сутки! Где мне с ним…это… уедениться-то? Всё ж на людях круглые сутки. 
Мороз бормочет: - Что-то тут не то. Нутром чувствую – рога растут, а где,  как и отчего - не пойму.
Дед покряхтел, но отступил, а Филька с Венькой посмеивались. Они-то знали, что и внутри этого времени можно устроить еще несколько замедлений или ускорений. Вот и резвись там, сколько хочешь и с кем хочешь. Правда, Филька старался не упускать из виду лешего и Вельду. Мало ли чего может прийти в голову беременной почти что женщине. Пойдёт налево, и не предъявишь ничего – прихоть беременной леди.
Кому было лучше всего, это Кольче. Он оборудовал себе в огороде такую классную горку, от калитки в огород, до другого берега пруда! Одному, правда, было кататься не так интересно, но временами ему доверяли Никитку, а частенько и все остальные члены «команды подводной лодки» часами катались по этой горке.
Дед Мороз между тем постепенно приходил в себя. И на больную ногу начал наступать более уверенно, и левой рукой вовсю рулил костылями. Но тут обнаружилась новая проблема.
Как-то полусказочные персонажи вышли на улицу подышать свежим воздухом. С ними, увязался, конечно, Кольча.
Филька, Венька и Кольча рассматривали сани Мороза, а тот давал пояснения.
Мороз: - Как они работают, я сам толком не знаю. Они у нас передаются по наследству. Инструкций нет, чертежей тоже. Так, от отца к сыну устно команды передаются. Посохом завожу, оленями управляю. Ну-ка, юнга, сгоняй за посохом!
Кольча тут же принёс посох.
- Ты его зарядил?
Кольча кивнул головой: - Да, тут сейчас заряд, о-го-го какой! Корову можно заморозить.
- Вот, смотрите! Поднимись!
Дед Мороз поманипулировал со встроенным пультом, потом коснулся саней. Они чуть приподнялись над землёй, но, тут, же рухнули на землю.
Мороз не понял: - Что такое? Всё, заряд кончился?
Кольча глянул: - Да нет, вон горит зелёный индикатор.
Дед несколько секунд смотрел на зелёный огонёк, потом пожал плечами пошёл в сторону собаки. Дурка, до этого интенсивно облаивающая всех гостей, почувствовала что-то неладное, попятилась назад, но так и застыла в странной позе, после прикосновения посохом.
Мороз был в недоумении: - Да нет, работает посох.
Филька попросил: - А обратно её разморозить?
Мороз отмахнулся: - Да ну её, надоела, лает и лает.
Филька напомнил: -  Колька обидится. Всё-таки его собака.
- Не заметит.
-  Да как же не заметит?! Сразу прибежит с разборками. Я его хорошо знаю.
Мороз сдался: - Ну, хорошо. Счас мы её, так и быть…
Деда всё-таки заставили разморозить Дурку. Эта встряска пошла ей на пользу. При виде гостей она уже не пыталась их облаять, а со всех ног неслась к будке и забивалась в неё.
Филька спросил: -  Так что с санями?
- Не знаю. Странно как-то. Ну-ка, переверните их.
Санки перевернули и рассмотрели щель по всей длине санок.
Мороз был потрясён: -  Да, вот это беда! Похоже, сани вышли из строя. Лопнули.
Филька поинтересовался: - А как их ремонтировать?
Мороз пожал плечами: - А я почём знаю. Я водила, а не слесарь. Они у нас не ремонтировались никогда. Так, лаком покрывали и всё.  Кто их сделал и когда я не знаю, даже название фирмы не знаю.
 - Днище то из дерева, - подсказал Венька, постучав по нему.
Кольча подтвердил: - Ну не из пластмассы, ясен пень.
Филька решил: - Если из дерева, то это лешего надо тормошить. Он на счёт деревьев все знает. Ну-ка, Кольча, сбегай за Кольшей.
Тот рысцой побежал в дом. Кольша вышел не так скоро, а когда рассмотрел санки, озадаченно покарябал свой плешивый лоб.
- Странное дерево. Я таких и не видел никогда. Это что-то из того, что сейчас и нет уже. Вымерло.
Филька спросил: -  Может, из Африки что?  Баобаб или пальма какая?
Леший отрицательно покачал головой: - Да я все породы деревьев мира знаю. Я же на семинары лесных хранителей регулярно летаю, на всех ярмарках бываю. Один раз даже на мировой съезд лесовиков и полевиков посылали. Может, эту лопину заклеить удастся?
Филька спросил: - Чем?
Леший развел свои короткие руки: - Да Перун его знает. Смолой какой-нибудь.
Кольча знал: - Эпоксидкой. У меня батя всё эпоксидкой клеит.
Мороз: - Эпоксидкой мы всегда успеем. Может – пошаманим? 
Над санями поколдовали все, и Филька, и Кольша, и даже Кольча. Вышла даже Вельда, но от неё толку не было уж совсем никакого.
-  Меньше надо всем пить, вот такого бы не был, – торжественно заявила она.
- Может, ты, Филя, сам его пронесёшь над страной?- Предложил Венька. 
Филька не понял: - Кого?
Венька пояснил: - Деда Мороза. Ты же обалденно летаешь. Самолёты обгоняешь, сам рассказывал.
Филька передразнил его: - Ага, я, такой маленький, а на мне сани, в них Мороз, Снежа и два оленя.
Вельда хихикнула.
- Это смешно!
- Это вообще не будет считаться. Я тут кое-что понимаю, но не до конца.
   Мороз чуть не плакал: -  И что теперь делать? Что, всё пропало? Всё зря?
Филька был задумчив: - Ну, не совсем. Мне надо обратиться к старому другу. Леший, снимай защиту, мне надо позвонить.
 Кольша щёлкнул пальцами, ничего, вроде, не изменилось, но Филька кивнул головой. Он подошёл к кусту сирени, отломал от неё кусок ветки, и, поднеся к уху, начал разговаривать, как по телефону.
- Алло, это Самсон?
Далеко-далеко от Домовёнково, на подмосковной даче, действительного член академии наук Андрея Андреевича Самсонова наряжали ёлку. Филька знал его ещё тогда, когда все звали учёного просто Самсоном и бывший студент помогал телевизионщикам поймать домового в придуманные им ловушки. Та встреча привела к взаимному обогащению знаниями. Самсон стал самым засекреченным учёным в стране, а Филька не только досконально познал ядерную физику, но и даже слетал в космос на МКС.
Самсону помогали наряжать ёлку жена и маленькая дочь. Он, стоял на стремянке, как раз взял в руки очередной шар, когда тот начал мигать, и раздался тот самый вопрос Фильки. Сначала Самсон от неожиданности  выронил шар, но тот, упав на пол, не разбился, а отскочил обратно в руки физика.
Жена не поняла: -  Это что? Спецсвязь? Ты мне про неё никогда не говорил.
- Я про неё и сам не знал. Это что-то новенькое.
- Кто это звонит? Из правительства?
- Не знаю, но голос знакомый. Кто это?
- Привет из Домовёнково!
Самсон возликовал:
- Ба, кого я слышу?! Неужели это тот самый мохнатый трусишка, что боится уколов?
Филька обиженно шмыгнул носом. Звук от его самодельной трубки был хорошо слышен всем присутствующим во дворе. А Самсон продолжал:
- Это тот самый домовой, что удирал от наших врачей со скоростью звука?
Вельда расплылась в улыбке.
- Филья, ты, что, действительно боишься уколов?
Домовой от неё  отмахнулся.
Самсон настаивал: -  Так это он, или нет?
-  Я это, Филька.
- Привет, симулянт, как дела?
-  Хреново.
- Что так?
Филька сознался: - Работа есть для твоих мозгов.
Самсон предположил: - То есть, я должен приехать в Домовёнково? Помочь  тебе?
- Ну да.
Самсон торжествовал: - Я знал, я знал, что это случиться! Я сразу это сказал, когда ты от нас сбежал.
- Ну, Самсон… Кто старое помянет… 
- У того диссертацию отберут.  Пробовали мы приехать, сразу после твоего дезертирства. Три раза! Даже дорогу туда не нашли. На карте есть Домовёнково, ГЛОНАСС показывает, GPS показывает,  едем, а деревни нет. Я три раза чувствовал себя самым большим дураком на свете. 
- Я сниму защиту. Только мне нужен будет ещё рентген, переносной желательно.
- Это срочно? Может, после Нового года?
- Очень срочно. Если мы не решим эту проблему, то Нового года не будет. И, вообще, Россия может исчезнуть с лица Земли.
- Одна Россия?
- Нет, Норвегии, Швеции и Финляндии не будет. Плюс не будет Канады и половины Америки.
- Что, потоп?
-  Нет. Ледник.
- Это как?
- Так.
-  Но по прогнозам у нас должно быть потепление…
-  Так ты приедешь, или нет? Я тебе на месте всё расскажу. Можешь взять с собой того министра и конструктора. Им тоже будет очень интересно.
Самсон решился: - Хорошо, мы приедем. Что мы будем иметь взамен?
Филька принял решение: - Ты хотел решить проблему левитации?
- Да.
- Есть конкретный прибор, который делает это с лёгкостью. Вернее, делал. Надо его починить.
- Починим. А что ещё? У тебя ведь что-то  ещё в загашнике, мохнатый коллега?
- А проблема управления временем тебя интересует?
В ответ Самсон как-то странно замычал.
- Это возможно?
Филька напомнил: - А ты вспомни тех лесорубов…
- Которые за три дня прожили полгода?
-  Именно.
- Хорошо, вылетаю. Но у меня тоже свои условия. Я привезу с собой и врачей.
Филька сердито засопел, но академик его успокоил.
- Да не бойся ты, сейчас они изобрели аппаратуру бесконтактного забора крови. Специально для тебя.
- Хорошо, привози. Тут тоже будут для них проблемы. Когда ждать тебя?
- Через сутки будем.
- Жду. Только позвони сначала, мы снимем временную защиту.
 -Какую защиту?
- Временную. У нас тут своё время идёт.
Самсон понял: - А-а…
Филька: - Б-б! Всё, жду!

Тут Фильку кто-то дёрнул за руку. Это был Кольча. Он показал руками что-то небольшое и квадратное. Домовой понял.
Филька: - Да, чуть не забыл, Самсон! Привези батарейку «Крона».
-  Зачем?
- Очень нужно.
- Хорошо, привезу.
- Пока. Ждём.

Дом на улице Разина под номером 127 жил своей жизнью. Из-за временного разрыва телевизор не показывал, радио у них никогда не было. Чтобы хоть как-то развлечь гостей и отвлечь от выпивки Валентина вытащила из дремучего запаса Лото. Она ни как не думала, что это вызовет такой ажиотаж. Чтобы никто не имел преимущества, а хранители могли манипулировать предметами лучше любого Гудини, бочонки вытаскивал кто-то из людей. Бочонок и монет не хватало, тогда Леший сгонял в лес и откопал клад времён революции. Теперь номера на билетах закрывали золотыми червонцами с профилем Николая второго. Выигрыш же сопровождался таким всплеском эмоций, что Колька всерьёз опасался за сохранность дома. Особенно буйствовал леший. Он умудрялся с места вскакивать на стол, и отплясывать в своих чудовищных бахилах чечётку. Даже скромница Вельда в случае выигрыша топала ногами и визжала так, что у всех закладывало уши, а у Кольки волосы вставали дыбом.
- Ты, мать, потише можешь визжать?
Но Вельда безумствовала: -  Я есть выиграла! Выиграла! Все вы есть теперь дураки!
Банник в случае выигрыша показывал всем кукишь, Снежка порывалась показать стриптиз, Мороз ругался как сапожник, и даже рассудительный Филька всплывал к потолку и оттуда показывал всем язык.

Через сутки у ворот дома просигналил автомобиль. Вышедший на этот звук Колька аж крякнул от удивления.
- У нас во дворе столько машин не поместиться.
В самом деле, на улице стоял целый кортеж. Кроме пяти здоровущих легковых автомобилей прибыл грузовой монстр с жилой будкой на громадных колёсах, большая медицинская машина, ещё какие-то спецавтомобили с хитроумными антеннами на крыше. А из первого «Геленвагена» уже спешили три человека, в первом из которых Колька без труда узнал старого знакомого.
- Самсон, ядрёна кочерыжка! Ты всё пухнешь от голода?
- Здравствуйте, Николай Иванович. Вы всё такой же шутник? Это Михаил Аркадьевич Зотов, главный конструктор космических аппаратов. А это заместитель Премьер министра по вопросам обороны и космоса Виктор Тимофеевич Курятников.
- Какие люди в нашем доме! Проходите-проходите, все уже ждут вас на крыльце.
Зрелище, открывшееся гостям из Москвы, было впечатляющее. На крыльце в самой середине стоял Дед Мороз. Он находился на нижней ступеньке крыльца, но всё равно возвышался над всеми остальными. Рядом, на ступеньку выше стояла Снегурочка, Валентина, а уж по бокам на самом крыльце расположились все хранители. Выглядели они довольно забавно: кругленькие Филька и Вельда, тощий банник и совсем уж несерьёзный лешак. Но при виде такого обилия нечисти, у всех троих гостей по спине пробежал нешуточный озноб. Даже иней выступил на их шубах и куртках.
- Да, вот это кворум. - Шепнул за спиной Самсона Главный конструктор Министру. При этом у него зуб на зуб не попадал.- Морозит жутко.
Министр согласился: - Ага, меня тоже обдало как из ведра на крещение. Это как в Магадане я на прииск поехал без кальсон…
- Ты уже рассказывал!
Филька был за экскурсовода: - Знакомьтесь. Это Николай Иванович и его жена Валентина Ивановна. Это наш гость, настоящий  Дед Мороз, Снегурочка, банник Венька, леший Кольша, моя жена Вельда.
- Гутен таг!
 Филька только представил прибывших, как от калитки снова донеслось привычное: - Здравствуйте!
Ашот: -  Как давно не виделись!
Елена махнула рукой: -  Филя, привет!
Виктор: - Как здоровье?
Увидев этих людей, Филька нахмурился, но так, же представил:
-  Это наши доктора: Иван Иванович, Виктор Викторович, Ашот Ашотович и Елена Мироновна.
- У дедушки перелом ноги и руки? Давно? – сразу спросил Иван Иванович. 
- По земному времени - два дня, по нашему – двадцать пять.
Виктор: - Ого! Можно осмотреть?
Филька отмахнулся.
- Потом. С ногой и рукой мы справимся, тут проблем нет. А вот сани сломаны безнадёжно. Смотрите сюда.
Академики дрожа от холода, уставились на дно саней.
Филька разъяснял: - Тут вся проблема в этой лопине. Такого дерева сейчас уже нет, оно из доледникового периода. А если дед не проедет вовремя над страной, то нас может накрыть ледник. Да, Самсон, ты «Крону» привез?
Самсон вытащил из кармана целую пригоршню батарей. Их с радостным воплем тут же реквизировал Чертёнок. Он лихо раскрутил посох, вставил новую батарейки.
- Это кто? - Тихо спросил Самсон Фильку.
Валентина ответила: - В-внучёк это мой, Кольча. Золотой ребёнок! Кольча, осторожней там, а то з-заморозишь кого-нибудь невзначай.
   Внучёк собрал посох так, словно это был автомат Калашникова. Нажав на почти невидимую кнопку, он убедился, что зелёный огонёк горит, и огляделся по сторонам. Наученная жизнью Дурка носа не казала из будки, побрёхивая лишь изредка. А вот Мурка оказалась полной дурой. Она крутилась возле ног прибывших, мурлыкая со всей возможной силой звука. Этот звук застыл у ней в горле, вместе со всем организмом.
Валька взорвалась: - Кольча, с-собачий внук!  Т-ты зачем Мурку опять заморозил?! Не ребёнок, а изверг какой-то. В-выродок просто!
   Кольча был неумолим в своей логике: - Мне же надо на ком-то проверить работу посоха, счас я её разморожу.
Иван Иванович его остановил: -  Погоди!
 Он подхватил на руки кошку, начал её рассматривать.
-  Как живая.
- Дай посмотреть!
Виктор Викторович вырвал у него из рук кошку, повертел её в руках и передал хирургу.
- Что, за секунду и полная заморозка? - Спросил тот Чертёнка.
- Ну да.
- Ни фига себе! Как при погружении в жидкий азот. А разморозить её можно?
- А как же. Поставьте её на место.
Доктор поставил кошку на землю, Кольча покрутил что-то на посохе, коснулся кончиком её Мурки. Та тут же ожила, дернулась, взревела истошным голосом, а потом начала тыкаться в ноги академикам и докторам.
- Она сейчас слепая, - Важно заметил Кольча. - Минут через пять отойдет. Я её уже третий раз замораживаю и размораживаю.
Иван Иванович понял главное: - И обратите внимание - никакой проблемы с разрушением клеток.
Виктор  Викторович вообще был в шоке.
 - Да, удивительно. А мы бьёмся с этой проблемой уже лет пятьдесят. Заменяем воду в организме глицерином и всякой другой дрянью. И никакого толку.
Самсон взмолился:  Д-давайте п-пройдём в дом. А то как-то х-холодно.
Министр поддержал: - Д-да…  з-задачу мы поняли, а как бы теперь с-согреться.
В самом деле, прибывшие из столицы гости выбивали зубами всю азбуку Морзе, приплясывали и махали руками.
Колька расплылся в улыбке: -  Прошу, гости дорогие! Сейчас мы вас согреем и накормим. 
Валька поддержала:  Д-д-да, да-да-да, заходите господа!
Все проследовали в дом, на крыльце остались только два рослых  товарища в штатском. Гости сразу прилипли к стенкам русской печи.
Вот теперь мест за столом в кухне едва  стало хватать. Так как гости просто дико замерзли, Валентина выставила бутылку настойки, той самой, недопитой – «Белочки». Пили все гости, включая врача-психотерапевта. Настойку московские гости одобрили, она так быстро разогрела их и привела в хорошее расположение духа. К выпивке Валентина подала всё, что нашла в доме съедобного – гречку на гусином сале, пироги с крольчатиной, соленые огурцы и помидоры. Под такую хорошую выпивку и закуску все плохие новости воспринимались добродушно.
Министр уточнил: - Значит – ледниковый период?
Филька подтвердил: - Да, именно так.
Иван Иванович: - Но с травмами Деда мы справимся?
- Да, ему гораздо лучше.
Иван Иванович кивнул головой.
- Мы это проверим. Мы привезли с собой переносной рентген, Узи, МРТ, да и вообще, всю лабораторию. Там столько нового, и всё благодаря вам, Филька.
В это время Министр вспомнил про ещё одну проблему.
- Да, кстати, если у нас тут время идёт по-другому, то, что у нас со связью с внешним миром? Кто у нас заведует временем?
Леший скромно ответил: - Я.
 До этого он молчал, и всё присматривался к врачихе. Елене Мироновне было как-то не по себе от этих взглядов. Она испытывала какие-то непонятные, давно забытые эмоции - мурашки по спине, и если не бабочки, то одна живая саранча точно царапалась в её животе.
Министр:  -  И что с ним?
Леший спросил:  - С кем.
Министр: - Со временем. 
- Да ничего. Я просто остановил то время.
Министр начал понимать: -  То есть мои парни из охраны…
Леший подтвердил:  - Они будут стоять до тех пор, пока я не сниму защиту. Для них время остановилось.
Самсон спросил: - Можно посмотреть?
Леший подтвердил: - Конечно.
Главный, Министр и Самсон, выскочили на крыльцо. Два телохранителя в самом деле сейчас больше походили на двух каменных атлантов. Один смотрел в сторону Дашкиного дома, второй поднёс руку к уху, лицо было сосредоточено. Ни один из них не отреагировал на появление руководства.
Министр: - Куликов!
 Охранник не отозвался. Самсон даже потрогал руку Куликова.
- Как статуя. Словно из камня.
Министр закивал головой: -  Да, круто. Андрей Андреевич, если вы и в этот раз не решите проблему управлением времени и телепортации, то все ваши звания и награды – фуфло.
- Я постараюсь. Плохо то, что они,  - он мотнул головой в сторону дома, - могут, но не знают, как это делается.  А мы теоретически знаем, но не знаем, как всё это воплотить в жизнь.
Министр: - Ладно, возвращаемся, а то холодно.
По возвращению все снова выпили «Белочку».
Министр оценил: - Интересный напиток. По вкусу как коньяк, но прогревает как перцовка. Спишете рецепт, милейший.
«Милейший» - то есть Кольша, открыл, было, рот, но кулак показанный Филькой из-за спины гостей, заставил его прикрыть его, и закашляться.
-  Он спишет. Обязательно, - пообещал Филька.
Главный Конструктор был настроен конструктивно: - А что конкретно с этими санями? Что там не так?
Филька начал рассказ: - Они сделаны давно, принцип работы непонятен, чертежи утрачены. Само днище сделано из сплошной плахи странного дерева, которое уже не существует. И вот оно как раз и лопнуло.
- А как они работали? - Спросил Самсон хозяина повозки.
- Я садился, посохом включал сани, дергал вожжи оленей, и сани трогались.
Главный: - Какая у них скорость?
Мороз: - Ну, близкая к скорости звука.
Министр: - Ого!
Филька пододвинул к Самсону лист, густо исписанный какими-то формулами.
-  Я предполагаю, что днище было как конденсатор, и тут важна структура. Я тут кое-что набросал чистой математики. Надо бы над этим подумать.
Самсон всмотрелся в частокол формул, написанных Филькой, крякнул.
-  Так, нам пару пирогов, кофе, бумагу, всё, что может писать и отдельную комнату.
Их проводили в самую дальнюю спальню, отдали всю бумагу и все авторучки, те, что нашли в доме и те, что привёз с собой академик.
А на кухне атмосфера становилась всё более раскрепощенной. «Белочка», наконец-то, кончилась, достали «Медвежий ужас». Почему-то этот напиток всех развеселил. Пошли анекдоты, а отпочковавшаяся группа женщин с Валентиной во главе даже начала петь любимую песню хозяйки дома – «Зачем вы девочки, красивых любите». Закончилось это традиционно – все уснули там, кто, где упал.
 
Поутру встала традиционная, уже ежедневная проблема – похмелье. Как обычно, все старожилы атаковали Вельду. Вновь прибывшие ничего не понимали в этом хоре «страждущих», но по достоинству оценили целебную силу волшебного бочонка.
Виктор Викторович: - Вот что надо клонировать, а не всякие там санки.
Ашот был в шоке: - Да, это волшебно. Ещё бы такой же бочонок с коньяком.
Елена была любителем другого напитка: - Кагор бы сюда налить. Или минералку.
Она выглядела совсем невыспавшейся, зевала.  Время от времени она поглядывала в сторону Лешего, да и тот как-то странно глядел на докторшу. Вот кто ещё изменился, так это именно Кольша. Под глазом у него сиял свежий фингал, и выглядел он весьма недовольным.
Венька спросил друга: - Это что у тебя такое?
Леший буркнул: - С печки это я упал.
Венька: - Печку-то как зовут?
-  Да иди ты…
-  Куда?
- В дупло к кикиморе!
Венька поморщился: - Ну, нет, я с ней еле развёлся и больше туда ни ногой!
Завтрак был по-деревенски обильным и сытным. Глазунья из домашних яиц, каша с мясом, соленья.
Колька был озадачен: - Однако, народа много, мяса мало, придется еще парочку курочек зарубить.
Валька не одобрила: -  А яйца кто нам нести б-будет? Ты, что ли?
- Не умею и не хочу.  Слушай, а не пора нам кабанчика завалить?
Валька оживилась.
- Это да. Сколько его к-кормить можно, вон какой здоровый. Никогда  ещё такого не отармливали. Да и народу как раз
м-много, помогут, чай.
Колька обратился к гостям: - Мужики, тут такое дело. Кабанчика надо бы помочь завалить.
Гости - Министр и Конструктор, переглянулись и крякнули. Колька успокоил: - Да вы только ноги держать поросю будете. Там делов-то на пару минут. Только Егорку надо позвать, зятя  моего. Он колоть  будет, я порося никак не могу забивать. Сил нет. Кур и гусей – это запросто. Рубанул и всё. Кольча, сбегай за дядькой.
- А чего бегать, вон он идёт. И Дашка с Никиткой. Санки несут. 
   Кольча ткнул пальцем в глухую стену. Вскоре, в самом деле, вошли Егор, Дашка и Никитка.
Колька обрадовал зятя: - Егорка, у нас тут помощники нашлись, так сказать, добровольцы. Желают помочь Ваньку завалить.
Егор обрадовался: - О, вовремя! Морозы как раз хорошие, да и мясцо у нас кончается.  Счас поедим, и пойдём его колоть.
  Дашка взялась за швабру, Никитка бегал по комнатам, изображая самолёт. В самой дальней комнате Дашка обнаружила двух спящих физиков. При этом Самсон использовал коллегу вместо подушки, и Филька, похоже, не испытывал никаких неприятных ощущений.
В зале Кольча показывал фокусы новеньким зрителям – докторам.
Егор выпил стакан «Медвежьего ужаса» поел, подточил свой фирменный кинжал.
-  Ваньку сегодня кормили? – Спросил Егор. 
Колька замотал головой: - Нет. Зачем?
-  Это хорошо. Ну, пошли. Только двое это мало. Вдвоём вы его не удержите.
Министр напомнил: - Доктора ещё есть.
-  Где там эти доктора? Что за доктора? Ухо, в горло и в нос?
Иван Иванович отозвался, выходя из соседней комнаты:
- Мы тут. Мы не только доктора. Я и Виктор академики, а Ашот профессор. 
Министр: - Мы с Аркадием тоже академики.
Егор подсчитал: - Сгодиться. По академику на каждую ногу, профессор за хвост - нормально. Пошли.
Кольча: - Я с вами!
Никитка: - Я тозе!
 Дашка отрезала: -  Нет! Тебе ещё рано на это смотреть.
Озаботилась и Валентина. Осмотрев дорогущие шубы гостей,  она отрицательно замотала головой.
-С-снимайте это всё. Т-только запачкаетесь вы в этом. Надо в-вас переодеть во что похуже.
Бригаду одели в чё пострашней: старые ватники, тулупы, душегрейки, валенки. Так, как Колька был роста небольшого, все эти  вещи были женские, Валькины и её дочерей.
Очутившись на крыльце в образе божедомов, мужики, прежде всего, осмотрели «статуи» охранников, потом пошли к сараю.
- Давненько я так не одевался, - шепнул министр конструктору.-  По-моему со времён студенческой картошки.
Главный: - А я вообще никогда так не одевался. Мы виноград собирали под Одессой. В шортах и шлёпанцах.
В загоне перед свинарником с истошным визгом металась будущая жертва. Увидев то, что им предстояло держать, академики и профессор слегка струхнули. Они ожидали увидеть поросёночка, а тут металось нечто, размером с доброго бегемота.
- Чем вы его только кормили? - Спросил Кольку  Иван Иванович.- Это же… носорог.
Ашот так же был в шоке: - Может, его пристрелить лучше? Сейчас вон охрану позовём…
Егор отмахнулся: - Нет, мясо тогда плохое будет. Надо именно колоть, чтобы кровь быстро сошла.
Колька был настроен благодушно: - Да тут всё просто. Накидываем на ноги по петле,  - Колька роздал учёным по самодельному лассо,- и растягиваем их в стороны. Потом переворачиваем его на спину, а дальше уже дело Егорши.
Ашот спросил, с сомнением разглядывая своё лассо.
-  А… вы часто это делали?
 - В этом году будет первый раз.
Виктор Викторович: - А до этого?
Колька пояснил: - До этого у нас сосед бил свиней, Валерка.  Но сейчас он в больнице лежит. Аппендицит. Не повезло мужику, под новый год загреметь в больницу. Ни выпить, ни закусить.
 -  Пошли, - скомандовал Егор, выбрасывая окурок.
Ванька встретил их нехорошо. Мало того, что он был голодный, а это всегда доводило свиней до знаменитого «поросячьего визга».  Как и все звери, Ванька был слегка телепатом, и чувствовал смертельную опасность для его жизни. Так что, увидев непрошеных гостей, свин взревел совсем уже по-звериному и бросился на них с дикой яростью. Те кинулись врассыпную. У всех ученых и министра был лишний вес, никто из них давно не занимался спортом, но сейчас все бегали и прыгали как чемпионы олимпийских игр. Минут десять Ванька гонял загонщиков по загону. Те уворачивались от разъярённого кабана как профессиональные тореадоры, прыгали на забор как спецназовцы.
Войти-то, учёные вошли, но вот калитку они не закрыли. Так что, погоняв загонщиков по углам, а Министра даже загнав в свинарник, и слегка покатав его в навозе, Ванька вырвался во двор. Это было для него новое пространство, так что он даже остановился, и начал осматриваться по сторонам. Из раздражителей тут была одна собака, рвавшаяся со своей цепи вся в пене и лае. Развернувшись, он побежал было в сторону калитки, но тут ловко наброшенное Колькой на шею лассо, развернуло свина в другую сторону и даже сбило с ног. Профессора и академики с воплями кинулись на порося, стараясь захомутать и ноги жертве. Кому это удалось, кому нет, но Ванька сумел подняться и поволок своих палачей, куда глаза глядят. А глядели они в сторону огорода, вернее, санной трассы имени Кольчи Лопухина. Уже через секунду громадный кабан с удивлённым визгом нёсся вниз по горке. За ним, с такими же невольными воплями катились все остальные участники «охоты». Кольча, увидев это, почему-то побежал в дом.
И если кто-то держался за верёвки, кто за ноги, а министр даже за хвост кабана, то хозяин жертвы с выпученными глазами сидел на ней верхом, ухватившись за уши. Было это символически, хотя и получилось случайно. Егор и Ашот катились вниз отдельно, но и они присоединились к общей свалке уже на льду пруда.
Ванька отбивался совсем уже как дикий кабан, но и у академиков вступил в силу закон самосохранения. Ванька долго таскал по льду пруда лежащих докторов наук и академиков. Потом он слегка утомился, и команде загонщиков удалось повалить кабана на землю. Схватка перешла, как говорят спортсмены, в партер. Прошло получаса, и Ваня лежал на спине, на каждой его ноге лежало по академику. Егорша вытащил из-за голенища свой тесак. Правда, он чуть не выронил его от смеха, так как хозяин свиньи ни в чём не помогал маститым помощникам, а только бегал вокруг и причитал: - Ваня-Ваня, успокойся, Ваня! Ваня, потерпи! Всё скоро кончиться, Ваня! Это совсем не больно!
- Ой, умора!
-  В самом деле, Николай Иванович, вы бы лучше мне помогли ногу держать, а то он сейчас у меня вырвется, - прохрипел Ашот.
Егор управился быстро, хотя и пришлось ему бить свинью двумя ударами.
- Ты смотри! Сала, что ли много наел, еле до сердца таким тесаком  достал?
Когда кабан перестал брыкаться и хрипеть, все отвались в сторону. Лежали кто как, кто лицом вниз, кто на спине и переводили дух.
Министр сделал свой вывод из прошедшего боя: - Нет, надо увеличить финансирование сельского хозяйства. Животноводство - такая тяжёлая работа.
Главный спросил: - За счёт чего?
Министр нашёл что ответить: -  Да хотя бы за счёт вас. Когда вы только сделаете фотонный двигатель?
- Если урежете финансирование, то вообще не сделаем.
- Главное в вашем деле мозги, а не финансы.
Тут на конструктора, лежащего лицом вниз, то есть в лёд, взглянуло другое лицо, большое, с круглыми глазами и кривым ртом. Аркадий Михалыч даже не рассмотрел у подлёдного гостя жабры, ему хватило и того, что водяной ухмыльнулся, и подмигнул ему. Заикания конструктор космической техники избежал, но зато обильно описался. Так и лежал в желтоватой луже. 
В это время из-за туши кабана раздался стон. Все вскочили на ноги. Стонал Виктор Викторович.
Иван Иванович: - В чём дело, Витя?
-  Я… кажется…  плечо выбил.
Физиологу помогли подняться. Выглядел он плохо. Не сильно красивыми смотрелись и остальные учёные. Возня на снегу вперемешку с навозом и кровью  превратили изысканное общество лучших умов России в кучку маргиналов.
- Фу, я весь перепачкался в крови и навозе, - скривился Министр, рассматривая и нюхая свои руки.
Конструктор промолчал, зато потрогал мокрые штаны.
«Барак обама! Мать его за чёрную жопу! Этого ещё не хватало! Хоть бы никто не заметил», - мечтал он. 
Но всем было не до мокрых штанов академика, никто этого не понял, все и так были помяты и запачканы.
Тут Колька озвучил ещё одну проблему.
- Так, кабана то мы запороли, а вот что мы дальше с ним делать будем?
   Все оглянулись по сторонам и присвистнули. В борьбе с Ванькой они отдалились от дома метров на триста.
 - Что ж его, туда тащить? - Спросил Иван Иванович, кивая вверх по склону.
Егор предложил свой путь: - Да зачем, сейчас тут его опалим, разделаем и перетаскаем наверх частями.
Колька был против: - Во, дурна голова – беда для дома. Как ты его на льду будешь палить? Ты же вместе с ним и лёд растопишь. Вовчу и Ваську хочешь мясом накормить?
Егор почесал затылок: -  Да, верно. Может, его к берегу перетащить?
- Да ладно, сейчас я его вверх отправлю, - Раздалось рядом.
Все обернулись. Это был Кольша. Он был в своём неизменном пиджачке, и по нему не было видно, что леший сильно замёрз.
Колька удивился: - А ты откуда взялся?
- Кольча позвал. Прибежал, сказал, что вы с ума сошли, кабана на горке катаете. Так что, отправить его наверх? Во двор?
-  Конечно. 
- Ладно, тогда.
Громадная туша кабана мгновенно исчезла.
Министр: - А мы?!
Иван Иванович: - А нас?!
Ашот Аштович: - Мы тоже хотим!
Но лешего уже не было рядом
Колька сплюнул: - Вот, торопыга! И куда спешил? Не к моей ли Вальке? Так, мужики, вы тут сами, а я поскакал. 
И Колька шустро-шустро побежал наверх.
Пришлось всем ковылять вверх на своих измученных ногах. Ашот придерживал своего раненого коллегу, Министр, Главный и Иван поддерживали друг друга.
Наверху их ждал Кольча. Он огляделся по сторонам и восхищенно воскликнул: - Какой хороший каток вы мне расчистили! Надо с мамки коньки стребовать.
Академики оглянулись. В самом деле, на пруду появился идеально расчисленный огромный круг синего льда.
Иван Иванович: - Ну, вот ещё одно доброе дело невзначай сделали.
- Грязный, как свинья, - продолжал переживать Министр. - Я спиной прямо в навоз упал.
Егор обнадёжил: -  Ничего, сейчас всё рано баню топить будем. Мыться надо да стираться.
Главный подтвердил: - Стираться – это обязательно. 
И он снова потрогал штаны. Они начали подмерзать.
 Наверху их ждал довольный Колька. Валька оказалась при деле, то есть у плиты. 
- Вы сейчас как фрицы под Сталинградом – побитое войско.
Егорша,  Ваньку опалишь один?
- Само собой.
Колька спросил: - Кто мне поможет воды и дров натаскать баню?
Иван Иванович: - Мы сейчас Виктора будем обследовать.
Ашот подтвердил: - Да. Я бы помог, да вот…
Министр: - Мы поможем. Да, Аркаша.
Главный: - Конечно, Миша.
Вызвались самые  здоровые: Министр, Главный Конструктор. Доктора же повели коллегу в медицинский бокс. Пришлось, правда, снимать временной заслон, так что ожили и охранники, и пар выхлопного газа из труб снова начал активно вываливаться в морозный воздух.
Впрочем, Ашот Ашотович быстро вернулся, и взялся помогать Егору. Тот уже опалил кабанчика паяльной лампой.
- Я к тебе на помощь, я, всё-таки, хирург.
Егор спросил: - А как там этот, ваш коллега?
- Виктор? Нормально. Вывих я вправил, Елена сейчас ему делает тугую повязку. Что делать, резать? С чего начнём?
- Нет, резать ничего не будем. Я щетину опалил, сейчас мы кабанчика прожаривать будем. Чтобы сало было вкусным и мягким.
Ашот восхитился:  А-а! Вон оно что. Интересный процесс!  А чем вы его кормили?
- В основном картошкой. Ну и зерна запаривали, комбикорм, как без этого. Зелень он любит, траву всякую, и даже мелкий уголь жрал.
- Как интересно!
Два академика к этому времени натаскали в баню воды и по очереди меняясь, нарубили дров.
Министр восхитился: - Хорошо-то как! Чистый воздух, физический труд. У меня дача под Москвой, но там как-то не так дышится.
   Колька объяснил всё по-своему.
- А у нас тут хорошо дышится, потому что тут ничего нет, никакой промышленности, ничего тут нет. Раньше и хлебокомбинат тут был, и сковородки мы делали. А сейчас ничего. Только вон, дым из печных труб. Так что воздух чистый, леса кругом, бор сосновый  за прудом. Дыши, не хочу! Ну, чего, баню разожгли, через часок будет готова. Может, по сто грамм?
Министр оживился: - А есть?
 - Само-собой.
Колька достал из-за печки заначку, налил по очереди всем помощникам.
Министр выпил первый: - Ах, крепка, зараза! На буряке?
Колька:  - Ага! Знакомо?
- Приходилось. Детство вспомнилось.
Колька спросил внука: - Кольча, сбегай в дом за огурцами.
Главный вдогонку крикнул: - И хлеба там возьми!
С прибытием закуски разговоры в предбаннике затянулись на битый час.
Министр жаловался: - Как вот счас жить? Кругом одни жулики. Вот, космодром строили, так столько уворовали! А казались такими честными, солидными людьми. Сталин бы расстрелял всех, начиная с меня. И ведь сказать было бы нечего, прав был бы на сто процентов.
  Колька предложил: -  Ну, тогда выпьем за Сталина!
Главный кивнул: - За его, дорогого Иосифа Виссарионовича.
До сих пор на его наследстве  живём!
К выходу троицы из бани разделка кабанчика шла полным ходом. Кольча, как древний бог путей сообщений Меркурий сновал между домом, свинарником, баней и даже магазином, успевая везде и всюду. Он уже отнёс домой печенку, сердце и вырезку для приготовления праздничной жарёхи. Заняли и службу охраны, она привезла в дом из сельпо двадцать булок хлеба, пять килограммов сахара, чай и кофе. Все остальное было собственного производства семейства Скоковых-Кобылиных.
На печке в громадной чугунной сковороде уже шкворчала жарёха – смесь из картошки, печенки, свиного мяса, сала и лука. Первая партия гостей пошла в баню, за ней готовилась вторая. Всё это походило на подготовку какого-то праздника. Люди партиями шли в баню, оттуда сразу за стол. Выпили все запасы лешего, пришлось Кольке бежать к бабе Маше. Финансировал забег Министр и Конструктор.
Колька постучал в знакомую дверь. В ней открылся лоток навроде тюремного. 
 - Баба Маша, у вас это есть? – Спросил Колька.
- Есть. Одну, две?
Колька был настроен решительно: - Мало. Сколько всего туту у вас?
 - Ну… литров двадцать есть, а что?
- Давай всё!
Хозяйка удивилась: - Куда это столько?! Родился кто, или помер?
-  Гости приехали. Из столицы. Министр, конструктор какой-то по космосу, вроде Королёва. И куча врачей, все академики!
Баба Маша удивилась: - Ба, я и не знала, что у вас такая родня знатная!
- Это новая родня. Но приятная.
Колька шмякнул на прилавок пачку денег. Баба Маша немало удивилась: - Ого, откуда столько?!
- Я ж говорю – гости приехали. Вот, Министр спонсировал, персональный, так сказать, грант. Какая у вас причёска сегодня красивая, баба Маша. Дорогая?
На голове у бабушки было нечто, вроде застывшего ядерного взрыва, только кудрявого.
- Да нет. Бесплатная. Приезжали тут двое… на собаке, сделали. Так, это что ж мне теперь, ещё бражку ставить?
- Ставь, баба Маша, и побольше. Оно так верней будет.

Позже всех с улицы вернулись Егор и Ашот Ашотович.
Егор доложил: - Всё, разделали мы кабанчика. Сало засолили, мясо вывесили морозить. Кишки вон, Дурка жрёт.
Валька похвалила: - М-молодцы! Как раз к жарёхе.
Иван Иванович предложил: -  Ну-ка, наградную передовикам!
   Ашот был в восхищении:
 - Нет, вернусь домой, по весне на даче заведу кабанчика. Я давно о свинине мечтал, а тут всю технологию узнал. Откормлю под новый год, а вас, коллеги, приглашу держать его за ноги.
Иван Иванович пообещал: - Приедем, приедем. Хорошее дело, взбадривает!
А вот физиолог замотал головой.
-  Я пас. Мне сегодняшнего приключения хватило.
Когда за столом собрались большинство, Колька вспомнил ещё кое-что.
- А где наши физики? Филька с Самсоном? Они там ещё не засохли без пирогов и самогонки?
Иван согласился: - Да, надо проверить! В баню бы их сводить.
   Елена Мироновна и Снежка поскакали в дальнюю спальню. Вернулись они быстро.
Елена доложила: - Требуют пожрать чего-нибудь, чаю и не трогать.
Снежка восхитилась: - Бумаги исписали – школе на год бы хватило. Да цифры и буквы всё мудреные!
Девушки отнесли учёным пищу, два бокала чаю и продолжили отмечать неожиданный праздник свежего мяса. Тосты и песни перемежались друг с другом. Истории из жизни и анекдоты сменяли друг друга. Дашка еле утащила мужа и сына к себе домой, при этом уговорила пойти ночевать к ним Виктора Викторовича и Снежку. Ближе к полуночи Иван Иванович спросил: - А время вернули на своё место?
Леший хлопнул себя по плешивой голове, а потом щёлкнул пальцами.
- Полдня потеряли. Вот я косой, с головой пустой! 
 Дольше всех засиделись Колька, Мороз, Министр и Иван Иванович. Они там и уснули, прямо за столом, опустив лица в пустые тарелки.

Проснулись они от того, что Валентина начал готовить завтрак.
Хороший самогон не гарантия от похмелья. Министр толкнул в плечо главного доктора.
-  Иван. Ваня.
- А, чего?
-  Утро уже.
- Да? И что?
Министр спросил: - Мы работать то будем?
Иван не понял: - Мы?
Министр пояснил: - Ну, я в смысле вы.
- А, ты про нас.
- А про кого же ещё.  У нас пока всё зависло, пока эти физики разберутся. Так вы то работать будете? У вас-то вот, все объекты под боком, изучай не хочу.
- Будем.
Министр озаботился: - Что-то мы расслабились. Мы сколько тут уже? Два дня?
- Ага. А что?
- Так ник-то ничего не делает.
- А что делать?
- Ну, вы хотели исследовать кого-нибудь из этих.
Иван кивнул чугунной головой: -  Счас соберёмся, поправим здоровье и метнёмся исследовать.
Далее всё шло почти по извечному плану. Хор страдающих голосов в сторону голубоглазой брауни, долгожданное наслаждение шотландским элем, сытный завтрак, после которого хотелось только откинуться на спинку дивана и полежать. Но слово «работа» было сказано, и доктора собрались на производственное совещание в одной из дальних спален.
Иван Иванович: - Ну, что, коллеги, надо приступать к работе. А то мы как-то… - он хохотнул.
Виктор Викторович согласился: - Да, пора.
Ашот вздохнул: -  Куда деваться.
Елена была на удивление бодра: - С чего начнём?
Иван: - Надо выбрать объект исследований. Что, продолжим работать с Филькой?
 Елена Мироновна даже фыркнула в ответ на такое предложение.
- Какой Филька? Вы что тут, совсем нюх потеряли? Самогон мозги размягчил?
Виктор не понял: - А что? У нас столько данных по Фильке. Осталось немного узнать.
Елена настаивала на своём: - Какому Фильке?! Какая у нас цель всего исследования?
Ашот припомнил:  -  Создать гибрид человека и хранителя.
Елена ждала: - Ну?
Ашот не понял:  - Что ну?
Докторша ткнула пальцем в сторону промелькнувшего в дверном проёме Кольчи.
- Вот он, уже готовый гибрид.
Иван Иванович не поверил коллеге.
- Кто? Кольча?!
 - Да! Вы что, ничего не знаете?
-  Про что?
- Да, что мы должны знать?
- Ты конкретно нам что-то скажешь? 
- А вы ничего не замечаете? – Настаивал психиатр. 
- А что мы должны замечать?
Елена окончательно огорчилась: - Ну, вы! Тупые… Рассказываю для всех незнающих. Катерина восемь лет назад заблудилась на какой-то там «Кольшиной поляне». Три дня блуждала там, у ней за это время была связь с этим старичком…
Ашот удивился: - С лешим?
- Ну да! А потом она вышла замуж за человека.
Иван Иванович по-прежнему ничего не понимал: -  И что?
- А то, что у него, Кольчи, тело от официального отца, а возможности – от Кольши! Вы видели его манипуляции с коробком спичек?
   Иван Иванович кивнул головой.
-  Ну да, но я думал, что это фокус такой.
-  Какой фокус!? А ворону он на лету взглядом сбил, это тоже фокус? А собак гипнотизирует? А видит сквозь стену?
Виктор вспомнил: - Это да, лично наблюдал.
Иван спросил:  - Откуда такая информация про связь Катерины с лешим?
- Из личных источников. Я хорошо вчера посидела с местными женщинами. Валентина и Дашка всё и рассказали. У Кольчи даже глаза в темноте красным светиться, как у Фильки и всех этих! Он в темноте видит как днём!
Иван, наконец-то, проникся: - Да? Как интересно. Надо тогда с ним познакомиться поближе.
Виктор: - Где он? 
Ашот: - Да тут только что бегал.
Доктора вышли в зал, но Кольчи там уже не было.
- А где Кольча?
 Спросил Ашот Ашотович у моющей полы Дашки.
-  Он с дедом, Никиткой и Кольшей пошёл кататься на горке.
Иван Иванович предложил: - Значит, пойдём и мы кататься. Вперёд, академики!
Доктора оделись, вышли во двор. Все трое тёзок – Колька, Кольша и Кольча с азартом катались на санках с горы. Никитку они по очереди брали к себе на коленки. Врачи ещё раздумывали, как приступить к своей работе, но тут Елена Мироновна сделала неудачный шаг, поскользнулась, вскрикнула, и полетела вниз по горке. Но перед этим она успела ухватиться за Ашота, Ашот за Виктора, а Виктор за Ивана. Так что через секунду вся четвёрка докторов с воплями неслась вниз по горке. Старожилы местного аттракциона встречали их внизу полным одобрением.
-  Ну, молодцы! Вот это я понимаю, свои люди, а то пугали – доктора, да со званиями! – Порадовался Колька. 
Иван засмеялся: -  Да, я как в детстве очутился! Лет сорок так не катался.
Ашот:-  А я с внуком катался, но горка у вас замечательная! С московской не сравнить.
Елена вздохнула: - Вот только карабкаться теперь долго.  Во всяком плюсе есть свой минус.
 Колька засмеялся: - Зачем карабкаться? Кольша, где там этот твой лифт?
Леший улыбнулся: - Поехали.
 И уже через секунду все любители быстрого спуска оказались наверху.
Доктора не поверили своим глазам и прочим органам чувств.
Иван: - Не может быть… Тут же метров сто будет?
Колька подтвердил:  - Больше. Двести. Ну, прощай душа! Прокатимся, молодка, до первого куста!
Колька подхватил за талию Елену Мироновну, завалил её к себе на колени, и под визг академика понёсся вниз с горки. Кольша же просто толкнул докторов в спину, и те с воплями понеслись догонять своего психиатра.
Дальше всё было в сплошном угаре. Вся компания каталась на горке до конца светового дня. Только когда все выбились из сил и повалились на снег, Иван Иванович осмотрел коллег по работе и развлечению, и спросил:- А где леший?
Колька ответил: - Кольша то? Так он давно ушёл.
- А кто же… лифтом руководил?
Колька пожал плечами: - Ну, точно не я.
Все дружно посмотрели на Кольчу. Тот взгляда не понял, и по привычке начал оправдываться.
- А чё я то? Я не виноват. Чуть что, так сразу Кольча! Я ничего такого не делал.
Елена начала его успокаивать: -  Да мы не против. Кольча, а ты кем хочешь стать, когда вырастишь?
-  Я ещё не знаю.
- А как ты учишься?
Кольча махнул рукой: - Да ни как! Нам оценки ещё не ставят, я ведь в первом классе. Да, и не интересно там. Вот они эту таблицу умножения талдычат! Или алфавит. Раз бы сказали, и хватит. А то каждый день, одно и то же, одно и то же! Дважды два! Четыре! А и Б сидели на трубе!  Задолбали! 
Иван предложил: - Может, во врачи пойдёшь?
Кольча пожал плечами: -  Не знаю. А это интересно?
Виктор: - Очень. Хочешь посмотреть наш спецавтомобиль?
-  Это этот, белый такой? С крестом? Хочу!
- Пошли. Елена Викторовна, зайдите в дом, сделайте там какие-нибудь бутерброды и пусть Кольша отключит от общего времени наше авто.
   Елена Мироновна прибежала на место работы с бутербродами и термосом минут через двадцать. И очень вовремя.
Виктор как раз спросил: - А ты уколов боишься?
- Не знаю, мне их никогда не делали.
Ашот не понял: -  Почему?
Кольча пояснил: - А я не болею ничем. В школе вот все грипповали, на карантин даже закрывали, а мне хоть бы что. 
Виктор настаивал: - А прививки? Прививки тебе делали?
- А мать мне их не разрешает делать. Я же не болею, зачем мне их тогда делать?
Иван согласился:  - Логично.
Чертёнок  с восторгом рассматривал многочисленную аппаратуру бокса. Все светилось, сверкало, пикало.
Иван: - Тогда мы сейчас мы у тебя возьмём кровь на анализ. Виктор Викторович - прошу.
- Сейчас сделаем.
- А зачем укол? - Шепнула Елена Ашоту. - Есть же бесконтактный метод.
Ашот ответил: - Он хочет посмотреть цвет его крови.
- Понятно.
Кольча на укол в палец отреагировал спокойно.
- О, я так сто раз малиной накалывался. Это и не больно совсем.
Иван согласился: - Это хорошо, а то вот твой друг Филька так боится таких процедур. Удирает со всех ног. Можно сказать – улетает.
-  Слабак!
- Давай посмотрим, что у тебя внутри. Этот прибор называется УЗИ. Ложись. Вот, смотри, это твой желудок, это твои кишки.
- Прямо как у Ваньки. А они так же воняют?
Ашот подтвердил: - Так же, и мы вообще мало отличаемся от свиней. Ближе к нам только обезьяна. А вот это твоё сердце.
Кольча: - А вы и сквозь кости смотреть можете?
- Да, тут у нас рентген есть. И даже МРТ.
- Как интересно!
Вернулась вся компания медиков в дом уже ближе к полуночи. Кольча был доволен, а ещё больше были довольны доктора.
Министр спросил: - Ну что? Как поработали?

Он, как обычно, восседал во главе стола. Иван Иванович показал большой палец и принялся за еду. А когда Кольча поел и убежал спать к соседям, поделился подробностями.
-  Кристалла как у Фильки в голове у него нет, но в крови десять процентов меди. Когда же он начинает показывать свои фокусы, все эти десять процентов начинают вибрировать, - доложил Иван Иванович.
Ашот восхитился: - Он даже легче становиться!
Виктор подтвердил: - Да! На полкилограмма.
Министр спросил главное: - Генетический материал удалось собрать?
Ашот: -  Да. Он просто идеальный пациент.
Елена снова начала выговаривать коллегам: - Вы все не говорите о главном. Кольча - явный вундеркинд. Уникальная память, запоминает всё с первого раза. При этом он не просто запоминает, он мгновенно осмысливает всё новое.
Министр не понял: - Это как?
Елена начала рассказывать: -  Буквы алфавита и таблицу умножения он запомнил за один раз. Мы немного поучили его медицинским терминам. Латынь он запомнил влёт, функции каждого органа, взаимодействие с другими. Завтра проверим его долговременную память. Если он вспомнит всё, чем мы его загрузили, а загрузили мы его хорошо, то это гений. Оставлять его в этой деревне – преступление.
Виктор озадачил главную проблему: - Осталось узнать совсем немного. Как производить таких суперлюдей.
Ашот предложил: - Надо допросить его мать.
Елена фыркнула: - Допросить!? Может ты ещё пытать её собрался? Иголки под ногти загонять?
Ашот пожал плечами: - А что такого? Ради науки всё возможно. У нас же и полиграф есть. Заставим говорить правду.
-  Ну не скажи. Мне про неё мать родная и сестра столько наговорили. Ради науки она и рот не откроет. Мне с ней нужно поговорить, с глазу на глаз.
Иван был согласен: - Да кто же против? Только как же это сделать?
- Я, пожалуй, схожу к ней в гости.
Министр: - Просто так?
- Ну, не просто так, но повод я найду. Завтра мне нужен будет автомобиль, и надо ещё заехать в сельпо.

Наследующее утро Елена уехала на одном из «Геленвагенов» в гости к Катерине Лопухиной. Поводов было два – нужно было свежее бельё для Кольчи. А ещё Елена должна была уговорить отдать Кольчу на воспитание в спецшколу Москвы. В качестве аргументов она взяла в сельпо бутылочку самого дорого коньяка и коробку конфет. Сколько они проговорили никто из обитателей дома по ул. Степана Разина 127 не понял. Уехала она, приехала через пару минут. Чёрт её знает!
Единственное, волосы у ней были такого вида, словно не мылись неделю. Сама Елена похудела, кожа стала землистой. А на вопрос Ашота Ашотовича: - Как дела? – Елена ответила странно: - Какая гадость, этот ваш армянский коньяк. Особенно третья бутылка. Спать. Спать.
    После этого она бухнулась в кровать.

Поутру, за завтраком, Елена как-то внимательно присматривалась к лешему. При этом бормотала нечто странное:
- Нет-нет, я не смогу. Это выше всех сил. Я столько не выпью.
   Ещё активизировалась физики. Они впервые вышли к общему завтраку.
Самсон вещал, наворачивая ложкой из тарелки: - Мы поняли принцип движения саней Деда Мороза.
Филька, жуя сушку: -  Нужно проверить кое-что. Нам бы рентген.
Иван просветил: - У нас есть рентген. В том, большом кунге. 
Самсон спросил: - А вытащить его можно из вашего кунга?
Министр пообещал: - Не вытащим, так разрежем его нафиг.
Виктор замотал головой: - Нет-нет, ничего резать не надо, он переносной.
-  Всё, договорились.
За суматохой этого бесконечного дня многое терялось из вида. Колька, как всегда, топил баню. Валентина с Дашкой и Снежей готовили бесконечные кушанья. При этом самый большой вклад в поварское искусство производила Вельда. Она, порой и пальцем не прикасалась к продуктам, но стоило ей посмотреть на начинку пирога, или свеклу, потушенную к борщу, как все становилось гораздо вкусней.
Перед тем, как вытащить рентген, просветили переломы Деда Мороза. Оказалось, что рука зажила окончательно, а вот нога чуть отставала.
Ашот удовлетворённо кивнул головой: -  Рука зажила, ещё неделька, и гипс можно будет снимать и на ноге. Сколько времени прошло с момента аварии?
Мороз не сразу, но подсчитал: - Тридцать шесть дней.
Виктор подтвердил: -  Нормально, особенно для вашего возраста.
Мороз юмора не понял: - Какой у меня возраст? Мне ещё трубить и трубить до пенсии.
Виктор закинул удочку: - Нам бы кровь ещё вашу посмотреть. Ради научного интереса. 
- Да, пожалуйста! У меня её много.
 Под это дело удалось взять у Мороза и мочу и кал. В крови тоже оказалась значительная примесь меди, но и ещё какая-то субстанция, определить которую удалось только с помощью догадки Виктора. 
- Тут тоже присутствует медь, но не в значительном количестве. А вот это что такое? Я такое не встречал. Какое-то сложное химическое соединение.
Ашот был истинным кавказцем: - Может коньяк? Сколько он его за жизнь выпил.
Иван был настроен скептично: - Ты ещё скажи армянский и назови год изготовления. Шутник. 
Догадался Виктор: -  А я, кажется, понял, что это такое.
Иван: -  Что?
-  Это антифриз. Он же не мёрзнет на морозе, причём совершенно.
   Сначала это посчитали чушью, Ашот даже покрутил у виска пальцем, но, расспросил повелителя морозов, пришли к выводу, что это, в самом деле, так и есть.
Иван: - Дедушка, а вы на морозе мёрзнете?
Виктор  засмеялся: - Какая глупая фраза. Спрашивать Деда Мороза, мёрзнет ли он на морозе.
Иван был суров: - Что ты имеешь против?
Виктор: - Я? Я ничего. Просто чисто лингвистически этот вопрос – нонсенс.
- А чисто по-медицински он точен. Так вы мёрзните на холоде? Какие минусовые температуры вы выдерживаете?
Мороз расплылся в улыбке: - Милые вы мои, как же я могу мёрзнуть? Я же Дед Мороз! Я в Туруханске нагишом купался при минус  семидесяти. Я и в Антарктиде был, при минус восьмидесяти. Нормально! Снегурка, правда, чуть не околела, но ничего, отогрели полярники. Еле её оттуда увёз, простихвостку.   
Виктор: - И что, вы ничего не чувствовали в это время?
Мороз: - Не, я ревновал, конечно, сначала. Но они меня так опоили спиртом, что я через неделю только очухался.
- Мы не про это, мы про морозы. Кстати, а как вы переносите жару? 
- Да ничего! Мне что в Индии, что в Гренландии – всё едино.
Иван задумался: - Хм. Ты знаешь, Виктор, а это действительно может быть антифриз. Ты этот анализ сохрани как можно тщательней. Если нам удастся создать антифриз для человека, то это нобелевская премия, не меньше!
Удалось и то, на что врачи даже не рассчитывали. Банник Венька сопровождал Мороза в лабораторию врачей, и очень удивился способностям рентгена. Он долго рассматривал снимок руки Мороза. Виктор это заметил.
-  Веня, а хотите, мы и вас просветим, а вам сделаем на память фото вашего организма?
-  В смысле – костей?
Ашот подтвердил: -  Ну да.
Как ни странно, но идея Веньке понравилась. Он даже разулыбался.
-  А чаго? Делайте. Повешу у себя за печкой. Ни у кого такого не будет, а у меня будет. Будет чем гостей удивить.
Виктор, пока пациент раздевался, спросил: - У вас и гости бывают?
- А как же! Сын со снохой. Он у меня в Сандунах банником работает.
А сноха в женском отделении. Приедут, бывалоча, притащат мыла импортного, шампуней дорогих. Только мне это ни к чему, я всё равно мыться не люблю.    
- Пойдёмте. Вот сюда встаньте. Не дышите.
 Отдавая снимок самому странному пациенту Виктор Викторович слегка того напряг: -  Знаете, а легкие у вас не совсем хорошие. Затемнения в бронхах. Курите много?
- Ну, есть такое дело. Но я только докуриваю за Колькой и Егором.
Виктор предложил: - Надо бросать. Вам сколько лет?
Венька напрягся,  долго шевелил губами.
- Шестьсот шестьдесят шесть…  Нет, шестьсот семьдесят два. Точно!
   Доктора чуть слюной не подавились от зависти.
Иван, с плохо скрываемой завистью спросил: - А сколько живут ваши… эти…
Венька дополнил: - Родственники?
Ашот подтвердил: - Ну да.
-  Это всё по-разному. Отец у меня чуть-чуть да двух тысяч не дотянул. Пару сотен лет не хватило. Мать, та поменьше прожила, восемьсот с копейками. Он же её бил не по божески, он омшаник дремучий  был, а она из дворовых, при поместье росла. Выдали то её насильно, губернский ведак на неё сильно осерчал за что-то. Видать не далась ему, мы так думали. Отец то у меня дремучий был, один класс образования. А мать и по-французски лопотала. За это он её и ненавидел. Вот и бил он её, болезную.    
Иван спросил: - А ваш отец вас во сколько родил? 
Венька почесал голову: - За тысчонку ему тогда уже перевалило.
Ашот был впечатлён: - Какая удивительная репродуктивность.
Венька не понял: - Чаго?
Иван: - Ну, в смысле, как долго вы можете поддерживать репродуктивную функцию. Детей производить.
Венька развёл руками: - Ну, это по-разному. Лешему вон скоро девятьсот стукнет, а он во всю по бабам бегает. А меня на них не тянет. Я со своей Кикиморой пожил триста лет, потом еле развелся. Алименты ей ещё двести лет платил, чуть сам с  голоду не загнулся.
Ашот спросил: - А кровь вашу можно на анализ взять?
Венька сморщился: - Не, не хочу колоться.
Ашот улыбнулся: - Зачем колоться!  Можно и без этого. Положите вот сюда руку.
Кровь сдавать Венька не хотел, так что применили прибор бесконтактного забора.
Виктор удовлетворённо кивнул головой: - Всё, готово и без укола. А как насчёт УЗИ? Нас всё-таки волнуют ваши лёгкие, да и печень надо бы посмотреть.
Венька спросил: - А больно будет?
Виктор: - Нет, если только щикотно.
- Тогды давай! Когда я ещё такую диспертизацию пройду?

Но самое интересное для врачей было с Кольчей. Парень  проверку на память прошёл исключительно. Он «шпрехал» на латыни так, словно был уже интерном-отличником.
- Ин вино, веритас! Что значит – истина в вине.
Иван был поражён: - Да, память у тебя хорошая. В Москву тебе надо ехать, парень, в Москву.
Кольча удивился: - Зачем?
Иван пояснил: - Там специальные школы для таких, как ты, особо одарённых. Никаких зубрёжек, диктантов, всё строго индивидуально. Школу кончишь лет за пять.
Кольча восхитился: - Класс! А спортом там можно заниматься?
Иван подтвердил: - Конечно. Каким ты хочешь спортом заняться?
-  Боксом. Только мамка меня не отпустит одного в Москву.
Иван махнул рукой: - Отпустит. Мы с ней уже почти договорились.
Кольча подпрыгнул, и начал скакать по кунгу как кенгуру: - Ура!

В это время около саней развивались очень серьёзные события. Сначала их просветили рентгеном. Потом притащили ещё какой-то аппарат уже из закромов Самсона.
Министр спросил Самсона: - Это что?
- Это специальный сканер. Что-то вроде электронного микроскопа. Только он ещё определяет состав материала. Вот она, Филя! Как мы и думали. - Сказал он, тыкая пальцем в экран ноутбука.
Филька восхитился: -  Иридиева сеточка?
- Она. Именно так, как мы и рассчитали. Это катализатор всего действия.
Филька озадачился: -  И как её починить?
Самсон нашёл решение: - Надо сделать точно такую же, и покрыть ею сани сверху. Эффект будет тот же.
Главный переспросил: - Иридиевую сеточку? 
Самсон подтвердил: - Ну да.
Главный: - На молекулярном уровне? 
Филька был беспощаден: - Естественно.
Главный покачал головой: - Это дело небыстрое. Тут штук десять НИИ надо будет подключить, да с десяток просто институтов. Эффект-то будет, но пока её изготовят, тут знаешь, сколько времени пройдёт? Правда, Виктор Тимофеевич?
Министр кивнул головой.
- Иридий дорогой металл, но для этого не жалко. Как только создать такую сеточку?
Все задумались. Самсон первый нащупал верное решение.
- А…может и не надо ничего изготовливать? Филл, а этот ваш Кольша может повернуть время вспять?
Филька пожал плечами.
- Не знаю. Надо его спрашивать.
Министр оглянулся по сторонам: - Кольша… А, кстати -  где он?
Колька так же оглянулся: - Тут вот стоял. Может, в дом ушёл. Я счас схожу, узнаю.
Колька убегает, бормочет на ходу: - Ну, если он там с моей Валькой! Убью обоих! И два раза! 
 Колька заскочил в дом, сунулся в кухню, но там никого не было. Он в зал. Тоже никого. Слышит приглушённый женский смех, какое-то рокотание на низких тонах.
- Ну, гад, удавлю!
Со свирепым лицом он врывается в спальню. Там почти голые  Валька и Снежка примеряли эротическое бельё.
Снежка прикрываясь: - Ой!
Валька: - Эй, ты чего, с-старый, обалдел что ли?! Стучаться надо!
Колька же оглядывался по сторонам: - Где этот?!
Валька не поняла: - Кто этот?!
Колька показывает на лицо.
- Этот где?!  Бородавчатый?
Снежка поняла: - Леший, что ли?
- Ну да!
Валька возмутилась: - Да не было его тут! Мы тут б-бельё меряем, а ты тут припёрся, мешаешь. Уйди, гад!
И Кольку взашей вытолкали из спальни.
Валька: - Во дурак-то!
Снежка: - Так, мы на чём остановились?
- Вот на этом комплекте.
Снежка запела: - Валечка, только для тебя всего пятьсот рублей. Это из самого Милана, без всяких таможен. Я тебе по своей цене отдаю, только чтобы не быть в убытке.
Валька одобрила: - Хитро ты это придумала, подруга, в мешках для подарков таскать к-контрабанду.
Снежка: - Ну, с нашей зарплатой надо же как-то выживать. А вот это тебе тоже очень пойдёт. Не тебе, так Дашке. Надо же ему как-то мужа возбуждать.
Валька была конкретна: - Ну, если ей уже надо, то мне сам б-бог велел. Беру всё! Дашку тряхну, Катьку, лосиху эту неблагодарную, ограблю, но куплю! 
Колька вернулся из дома недовольным.
- Нет его там. 
Начали искать лешего, но его нигде не было. Стали кричать.
Филька: -  Кольша! Ты где?
Самсон: -  Леший! Выходи!
Министр: - Кольша! Дело есть срочное! Хватит прятаться!
Главный: - Да где же он? Кольша!
Кричали все на разные голоса, и люди, и хранители. Помалкивал только Венька. Потом он боком-боком начал двигаться к своей бане, а потом и совсем пропал.
Колька предположил: - Может он того, ушёл на свою поляну? Надоели ему мы тут все.
Филька покачал головой: - Да нет, на него не похоже. Он мужик ответственный. Пока дело не доделает, не уйдёт.
Впрочем, Кольша скоро появился, откуда-то со стороны бани. Фильке показалось, что дверь за ним закрыла женская рука, но Вельда была рядом с домовым, а остальное его не волновало.
- Кольша, вот ты где. Слушай, а ты можешь запускать время назад? – Спросил Филька. 
Леший удивлённо поднял брови:  - Назад? Не знаю, не пробовал.
Самсон молитвенно сложил руки: - Попробуй, очень нужно.
Леший не понимал: -  Что, всё вернуть назад?! И вас тоже?
Министр:- Нет, нет, не всё и не всех, а только эти сани.
Леший: - Сани?
Филька подтвердил: - Ну да!  Вернуть их в то время, до столкновения. Чтобы они снова стали целыми.
Пока лешего загружали новой задачей, дверь бани снова приоткрылась, выглянула Елена Мироновна. На плечи её был накинут чей-то полушубок. Поискав кого-то взглядом, она махнула рукой хирургу.
Ашот спросил, ткнув себя пальцем в грудь: - Меня?
 Елена кивнула головой, и хирург пошёл в баню.
Когда он вошёл в предбанник, психиатр требовательно приказала:
- Раздевайся!
Сама она сбросила полушубок, и оказалась в костюме хорошо распаренной Евы. Ашот попятился к выходу.
- Зачем?!
-  Затем. Детей будем делать.
- Ты что, хочешь отбить меня у моей Наири?
-  Нужна мне твоя Наира. Пошли, я узнала точно, что после такого же секса у Катерины появился Кольча.
Ашот ничего не понимал: - Какого секса? Кто появился?
Елена чуть не взвыла: - Господи, я же вам всем уже не раз рассказывала! Ну, сначала у Катерины был секс с лешим, а потом с человеком.
Ашот ничего не понимал: - И что?
- А то, что на свет появился Кольча. Надо попробовать сделать то же самое.
- Что, то же самое?
- Господи, какой же ты тупой! А ещё профессор! Я только что ради науки совершила подвиг - отдалась лешему. Он свою работу сделал. Теперь твоя очередь.
Ашот беспомощно замахал руками: - Но… это как-то…
Елена подбоченилась: - Ашот, ты учёный или что!?
-  Ну да. Я учёный, я… я профессор! Меня вот-вот должны на членкора выдвинуть.
- Ты знаешь, что учёные всегда проводили эксперименты над собой? Чумой себя заражали, тифом?
- Естественно. Это ещё я в первом меде проходили…
- Естественно! - Передразнила его Елена. - Тебе что, госпремия не нужна?
-  Да нет, неплохо, было бы её получить. А за что?
Елена покачала головой: - Какой же ты… тяжёлый. За методику производства сверхлюдей дадут как минимум государственную премию.
- Ты думаешь?
Елена: -  А в максиме – Нобелевку. Ну, пошли, что я с тебя должна портки стягивать! Ты кавказец, или нет? Перед тобой стоит красивая голая женщина, а он мнётся, как прыщавый гимназист!
Этот довод сломал оборону хирурга, но, уже входя в парную, Ашот спросил: - А Наири точно ничего про это не узнает?
- Если сам не расскажешь, то не узнает. Пошёл!
  И Елена, дав профессору пинка, втолкнула коллегу в парную.

Пока доктора решали свои локальные медицинские задачи, все остальные московские гости с трепетом смотрели на Кольшу. Тот же стоял перед санями, вперив в них свой взгляд. Минут двадцать ничего не происходило, потом они дернулись, затем перевернулись.
Главный облегчённо выдохнул: - Похоже, процесс идёт. 
Шепнул  он Министру.
Министр: - Поплюй.
Главный: - Тьфу-тьфу-тьфу.
Министр утёрся: - Да не в меня же! Я справа стою. В Ивана вон плюй.
Главный: - Тьфу!
Иван глянул очень выразительно, но утёрся молча. 
Сани Деда Мороза несколько раз сменяли своё положение, один раз дёрнулись так, что сбили с ног Фильку и Самсона. Время шло, все замёрзли, но никто не уходил. Колька шепнул что-то внуку, и тот в три приёма  притащил из дома самовар, чашки, заварник, и всё остальное, что нужно для сугрева.
Колька сморщился: - Эк, дура-баба! Я же про другой сугревательный метод Кольче говорил. – Он даже сплюнул. -  А Валька самовар прислала.
Министр одобрил: - Ничего, и это подойдёт. Ну, кому чаю? 
Иван: - Всем.
Самсон подтвердил: - Это точно! Сегодня снова похолодало. 
  Расчистили от снега стол под навесом, водрузили на него самовар, сушки, сахарницу. Вскоре с горячими пирогами подошли женщины, а от соседнего дома Егор и Дашка. Вскоре из бани подошли и Елена с Ашотом.
Валентина: - Горячие пироги, с гусиной п-печёнкой.
Главный, попробовав блюдо: - Изумительно! Вот, Аркадий,  в каком ресторане мы бы попробовали такую прелесть?
Министр: - Ни в каком. Тут ещё один воздух пьянит.
Колька предложил: - Может по сто грамм?
Министр отрицательно покачал головой: - Не сейчас! После. Вот чайку можно! 
 Пир пошел в гору! Один Кольша стоял перед санями, практически неподвижно. К нему даже боялись подходить с чаем, настолько он выглядел сосредоточенным. И спустя три часа произошло то, во что уже мало кто верил. Санки поднялись вверх и улетели за дом.
-  Ура!!!
 Дружно прогремело над всей деревней.
Иван предложил: -  Качать его!
 И леший полетел в воздух, уже с помощью мужских рук. Подбросив раз пять, лешего опустили на землю.
Министр оглядывается по сторонам: - Где они теперь?
Колька ткнул рукой: - Да вон, за домом висят в воздухе.
Чтобы спустить санки на землю так же пришлось поколдовать и лешему и Фильке. Сани притащили снова во двор, перевернули. Днище саней находилось в идеальной целостности.
Дед Мороз ликовал: - Целое! Целое! Я уж про такое и думать не смел! 
 Он даже поцеловал сани.
Министр: - Ну-ка, дедушка, пробуй!
Дед Мороз торжественно приковылял к своему транспорту, принял из рук Кольчи посох. Подняв его, он прикоснулся острием посоха к саням и торжественно заявил: - Ну, колода, давай! Поднимайся!
И сани очень ровненько поднялись вверх. Крики «ура» снова огласили воздух. Теперь попытались качать Мороза, но тот был слишком тяжёл, да и Снежка начала вопить так, как будто деда пытались зарезать, а не качать.
- Да вы уроните его сейчас, снова что-то сломаете! Идиоты! Поставьте его на место!
Министр согласился: - В самом деле, не надо рисковать. Ставим, осторожно.

Торжество как-то плавно перетекло с улицы в дом. Теперь уже проставились учёные.
Министр махнул рукой: - Всё, Кольша, отменяй своё время и зови охрану мне сюда.
Появляется охранник.
- Так, Куликов, махом в сельпо, купи ящик самого лучшего спиртного. Сам попробуй, отвечаешь за это головой, чтобы не угробить лучшие умы России. И закуски.
Охранник: - Какой?
Министр: - Всякой! Скупи там всё к чёртовой матери. От селёдки до бескозырки!

К сельпо подъехал «Геленваген», три сотрудника в штатском зашли в магазин. Видны полные полки магазинов, скучающая продавщица. Вскоре охранники вышли груженые ящиками, коробками, пакетами. За ними с безумными от радости глазами выскакивает продавщица.
Продавщица: - Приезжайте ещё! С Новым вас Годом! Дай бог вам хороших невест. 
За ней в открытую дверь видны пустые полки. Продавщица вытаскивает из кармана кипы денег.
- Выручку за полгода сделали! А я уж хотела закрывать магазин. Вот бы ушла, дура!  Даже коньяк забрали, что со времён Горбачёва стоит. Дорогой страшно!
Подходит бабушка.
- Валь. Мне бы хлебца две булочки и кефира бутылочку. Да конфеток каких-нибудь сладеньких.
Продавщица: - Опоздала, баба Нюра. Ни кефира, ни хлеба нет. Всё скупили благодетели!
Бабка озаботилась: - Ой! А когда же теперь будет?
Продавщица: - Двенадцатого января приходи. Так и быть, хлеб я вам  привезу. 
И захлопнула перед носом бабки дверь.

А в доме Кольки Скокова начался банкет.
Министр сказал, скручивая с бутылки пробку: - Ну, теперь это дело можно хорошо отметить! Кольша! Останавливай внешнее время!
Тот крякнул, щёлкнул пальцами: - Это я люблю! Это мне по нраву!
Министр спросил: - А что? Кто против? Я в отпуске три года не был, имею право немного оторваться? Ну, подняли бокалы за отлично проделанную работу! За единение людей и хранителей! Ура!
Все дружно крикнули: - Ура!
  Качество напитка подтвердил свежевымытый Ашот.
- Где они его нашли? Этого завода давно уж нет. А главное – вкус настоящий!
Он выглядел довольным, хотя временами подходил к Елене Мироновне и всё о чём-то её допытывался. Та после этого просто зверела.
-  Господи, как ты меня уже задолбал! Ну почему я отдалась именно тебе?! Надо было согрешить с Виктором или Иван Ивановичем.
Ашот прижимал к груди руки: - Нет, Лена, просто я с Наири уже тридцать лет…
-  И ещё столько проживёшь, если раньше не крякнешь!
Ашот признался: - Да? А мне понравилось и с тобой. Так всё ново. Может, как-нибудь ещё в баньку сходим?
Елена хмыкнула: -  Да ни за что на свете! Даже и не мечтай!
Ашот настаивал: - Ну, Лена, Лена. Эксперимент надо повторить.  Ты же знаешь, что один эксперимент не идёт в расчёт, нужна серия экспериментов.
- Отстань!

Доблестное решение проблемы отмечали три дня.
У министра в кармане нашлась потёртая колода карт, и азартная жизнь в доме Скокова поднялась на другой уровень. Играли в дурака, козла, покер. Мухлевали безбожно. Порой оказывалось, что после розыгрыша в отбое лежало двести карт вместо тридцати шести. Фальшивые карты уничтожались, и снова шёл розыгрыш.
Казино перемежалось с рестораном. Ели много, сытно и даже изыскано. 
Колька спросил: - Мидии? И по чём это они? 
Егор прикинул: - Двести рублей сто грамм.
- Две тысячи кило? Это мы, выходит, когда прошлый раз для курей ракушек с реки притащили, скормили им тыщ на сто? 
- Не меньше.
- Ну, давай, зятёк, выпьем за нас, миллионеров.
- За нас, папа Коля!
В дальней спальне на диванчике сидели хорошо поддатые Леший и Елена. У Лешего в руках початая бутылка коньяка, психиатр же кормит лешего шоколадными конфетами.
Елена: - Ешь, вот «Белочка», очень вкусные конфеты. И не уговаривай меня, не надо.
Леший чуть не плакал: - Ну, Лена, оставайся! Я в последнее время только о тебе и думаю. После того, как ты мне врезала по морде, ты – королева в моих мыслях.
Елена не поверила: - Ага, а потом были Валя, Снежа.
- Они сами напросились. Это ж бабы!
- И я тоже баба.
- Нет, ты другая, ты особенная. Они просто бабы, а я же тебя замуж зову! Будешь моей кикиморой.   
Елена подняла высоко брови: - Да? Так меня муж называл, когда мы  расходились. Прямо в зале суда, представляешь?
Леший: - Я с ним полностью согласен! Ты идеальная кикимора!
Елена была категорична: - Нет, не уговаривай.  У меня в Москве дом, работа, карьера. И вообще, я  хочу получить если не Нобелевскую, то хотя бы государственную премию. 
Леший аж зарычал: - Зачем тебе эта премия?! У меня  в округе пять кладов зарыто! Пять! Там одного золота шесть пудов!
Елена удивлённо посмотрела на собеседника: - И тебе этого золота не жалко?
- Нет.
Елена переспросила: - Ради меня?
Леший подтвердил: - Ради тебя!
Елена: - Ух, ты мой, золотой! Вот - всё отличие от мужа. Тот оттяпал у законной кикиморы  квартиру, а ты готов свою кикимору озолотить. Дай я тебя поцелую, маленький ты мой!
 Она целует лешего.   
- Но с тобой я всё равно не останусь. Но приезжать буду. Вдруг эксперимент не удастся. Да и так. Для души. Давай ещё по рюмочке, и ты снова станешь Аленом Делоном. 

За праздничными гуляньями еле вспомнили, что пора снимать Морозу с ноги гипс.
Иван: - Слушайте, я с этим вашим календарём совсем запутался в днях. Нам не пора дедушке гипс снимать? 
Виктор согласился: - Пора. Должно уже срастись. Ножницы в доме побольше есть? А то в бокс идти неохота.
Пару минут поковыляв по дому, Дед признал, что боли не чувствует.
Мороз: - А нормально. Ничего не болит.
Колька: - За это надо выпить. Вообще, этот ваш коньяк странный какой-то. Чем больше пью, тем сильней трезвею.
Ашот был по кавказски цветист: - Так и должно быть. Хороший коньяк не пьянит, он убирает горе и обостряет радость.
Главный: - Хорошо сказал! По-кавказски! Дай я тебя поцелую! 
Иван: - Тогда давайте выпьем за гостеприимных хозяев этого дома!   
   После того, как все выпили, Министр сказал: - А я ещё одну карточную игру знаю. Бура называется. Показать?
Больше всех обрадовался Кольча:  - Давай.
Министр погрозил пальцами: - Но не мухлевать, малой! У меня и так уже комплекс неполноценности! Ну, теперь я у тебя точно обыграю!
Через час Главный бросил карты на стол: - Всё надоело, и бура и подкидной. Кстати, вы снова, господин министр, дурачёк
Кольча подтвердил: - Ага, и с погонами.
Министр повертел в руках шестёрку бубей: - А не пора ли нам по домам, господа? Мы уже так надоели хозяевам.
Иван: - Пора,  - тасуя колоду. - Сколько там до Нового года осталось?
Колька: - Всё столько же. Два дня.
Министр махнул рукой: - Всё! Сворачиваемся! Где Самсон?
Колька махнул рукой в пространство: - Они с Филькой всё там что-то решают.
Оказалось, что физики решили заодно махнуть и решение управления времени. Еле их опустили на грешную землю.
Министр положил руку на бумагу: - Всё-всё-всё! Хватит формул, пора домой.
Самсон сморщился, сказал Фильке: - Я подъеду после Нового года, всё дорешаем.
Вельда предложила: - Вы жену и дочку привозите. У нас тут такая горка, такой воздух!
Самсон оценил: - А это хорошая идея! А то они у меня деревню только на картинке видели.

Сначала решили проводить Мороза и Снежку. Запрягли в сани оленей, Снежка уселась на своё место. Мороз приготовился занять своё. Подошёл Министр.
- Дедушка, одна просьба, пожалуйста, больше так не пейте. А то ведь ещё раз и не спасём.
Мороз качнул головой: - Всё, завязываю с этим. Кодироваться хочу.
Министр согласился: - Надо-надо. Ну, с богом!
 Потом  Валентина что-то нашептала на ухо Морозу. Тот кивнул головой, вышел в огород, едва избежав горки. Три раза он хорошо приложился посохом к земле.
- Всё, жуков этих американских теперь точно у вас не будет.  А под следующий новый год заеду, и снова их уничтожу.
Колька расцвёл: - Вот это спасибо! Вот это настоящий подарок, вот это по-королевски!
Стартовал Дед шикарно. Сани плавно поднялись вверх, Мороз важно помахал всем рукой, Снежка прокричала своё традиционное:
Снежка: - Всего хорошего, дети! Счастья вам всем!
Мороз: -  С Новым годом! Дай бог встретиться через год!
А потом весь кортеж рванул с места, всё больше увеличивая скорость. Через несколько секунд это была только тёмная точка на горизонте. Все снова невольно закричали «Ура».
После этого хозяева дома долго прощались с учёными.
Министр: - Ну, теперь и нам пора. Так, Валентина, ты как хозяйка. Вот, прими.
Он передал Валентине толстую пачку денег.
Валька замахала рукой: - Ой, куда это с-столько?
Министр: - Это за постой. Мы сколько за эти дни съели и выпили? Орда целая на постое была. Или мало?
Валька: - Так вы и так сколько н-навезли всего!
Министр: - И почти всё съели.
Колька: - Куда с добром! Теперь точно крышу обновим. Приезжайте все к нам просто в гости! Летом приезжайте, у нас тут такая рыбалка на пруду! А грибы! Грибы какие хошь! Я все заветные места покажу. Там белые – во! Размером с голову!
Министр: - Приедем обязательно! Я хочу попробовать эту вашу рыбалку на пруду. Да, Аркадий Михайлович?
Конструктор рыбачить не хотел. Ему хватило взгляда водяного и мокрых штанов.
Главный: - Нет уж! Я на пруд ни ногой. Я лучше по грибы пойду. Это как-то безопасней. 
Затем Министр отвёл Кольку в сторону.
Министр: - Николай Иванович, мне бы самогочика, того на буряке. Литров пять.
Колька кивнул головой: - Сделаем! У бабы Маши как раз поспело! 

Доктора задержались дольше. Больше всего обговаривали судьбу Кольчи.
Иван: - Мы приедем за ним после Нового года. Числа пятнадцатого.
Елена: - Да, надо обговорить  с руководством спецшколы процесс обучения в Академии наук.
Катерина была в нерешительности: - Может не надо его в Москву? Что он там один делать будет? 
Виктор настаивал: - Надо! Такой талант нельзя закапывать в деревне. Ты забрал тот учебник по физиологии?
Кольча кивнул головой: - Да, и уже его прочитал.
Виктор спросил: - Всё понял?
-  Почти.
Иван был доволен: - Молодец, что почти. Вот это главное – не врать. Ладно, тогда до встречи!
С Кольчей прощались как со взрослым, за руку. Когда звук  двигателей машин кортежа окончательно затих вдали, все оставшиеся ощутили себя так, словно оглохли и ослепли.
Колька вздохнул: - Тихо-то как. Мать, нам не пора ещё пару гусей забить?
Валька согласилась: - Н-надо. А то тех-то съели. Надо быстро их, а то до Нового года не успеем их ощипать.
Егор спросил: - С чем будете делать? С капустой, или с яблоками?
-  С яблоками. И ч-черносливом. Пошли в дом, что ли?
Колька качнул головой: - Пошли
Дома все  уселись за стол. Кроме Кольки, Вальки, Дашки, Егора, Катерины, присутствовали и Филька с Вельдой, да Венька.
Колька попросил: - Мать, плеснула бы нам что-нибудь из московских запасов.
Валентина, к удивлению многих, молча выставила на стол запечатанную  бутылку коньяка. Колька разлил все по ёмкостям, только начал говорить тост: - Ну, большое мы дело сделали…
И тут по крыше дома ударилось что-то тяжелое, объёмное.
-  Как!? Опять!?
Филька вытаращил глаза: - Он же только что улетел?!
Егор: - Не может быть! 
 Одевшись как можно быстрее, все толпой вывалили на улицу. Но во дворе никого не было. Тогда все развернулись в сторону крыши. И тут сзади раздался знакомый ехидный голосок: - Что вы там такое нашли? Или звёзды считаете?
Венька взревел: -  Кольша, собака! Ты чего нас пугаешь!?
Филька чуть не лопнул: - Я тебя сейчас убью! Чучело лесное!
Вслед за ними возмутились и остальные жители деревни. Лешего тут же повалили в снег, натёрли его лицо снегом, а Филька даже содрал с ног ботинки и их тоже набил снегом. Кольша орал как полоумный, но вырваться не мог – держали его коллеги по избранности. А потом всё плавно переросло в снежную войну всех против всех, действие сместилось в огород, с неизбежным падением с горки, общим хохотом и визгом. Тем более что подниматься вверх не надо было. Невидимый лифт  работал бесперебойно!

4 марта 2023 г.