Коленька

В один из дней поминовения усопших выдавшимся солнечным и тёплым, мы с женой посетили кладбище. Застали там многолюдье. Кто-то плакал, кто-то смеялся, а многие пили горькую. Постояв недолго у могил своих родственников, направились домой. Но до того, как покинуть кладбище, обратили внимание  на одиноко сидящую у одного из захоронений женщину. Бросив взгляд на фотографию, что на кресте, почти в один голос выдохнули: "Коленька!" Женщина посмотрела на нас и произнесла: «Да, тот самый. Присядьте, помяните».
 
Коленьку, жившего на нашей улице, «держали» за чудненького. Хотя многие помнили, что в молодые годы был он здоровым, степенным мужиком. Работал на заводе инженером. Вот только с женой ему не повезло: любила она рюмочку поднять и  заглядывающимся на неё не отказывала. Последовал развод. Николай уехал в Ленинград. Вновь устроился на завод. Там же познакомился с серьёзной женщиной имевшей от первого брака двух девочек. Их он привечал, заботился о них. Правда, папой они его так и не назвали. Прожили они с Настей (так звали эту женщину) не расписываясь почти 20 лет. Но случилась беда: заболела она раком. Все совместные накопления пришлось потратить на лечение. Но оно не помогло. До последней минуты Николай был рядом с Настей, ухаживал за ней. После похорон старшая дочь покойницы  Татьяна предложила Николаю Петровичу (так они его звали) идти куда глаза глядят. Квартиру  продали. И тут приключилась беда с самим Николаем. Что - то в нём сломалось. Да так, что он и не помнит, как  очутился в родном городе в доме своей старенькой матери. Его поведение изменилось и стало напоминать поведение ребёнка.
 
Одевался он  непритязательно, но любил яркую одежду. При встречах улыбался и смиренно просил простить его. Хотя прощать то его было не за что. Он не был агрессивным, к алкоголю был равнодушен, любил часами наблюдать за игрой детей. Ребятня  привыкла к такому его поведению и не обращала на него особого внимания. И взрослые, и дети звали его Коленькой.

Был он высок ростом, белокур, с немного вытянутым амимичным лицом, бесцветными грустными глазами. Во время ходьбы сильно размахивал длинными руками: казалось, что марширует. Жили они вдвоём с матерью.

В церковь Коленька не ходил, считая, что не достоин стоять перед иконами, но Бога вспоминал. Часто просил прощение то у детей, то у взрослых: «Простите меня Христа ради, добрые люди».  Иногда ни с того ни с сего говорил встречному несколько бессвязных предложений, от которых последний принимал задумчивый вид, вспоминая свои прегрешения.
 
Как ни странно, умел Коленька задавать неудобные вопросы, имеющие под собой конкретную подоплёку. Например, зачем мужик продаёт разбавленный самогон; или зачем женщина обижает свою сноху; так же мог задать вопрос мальчугану: «Ты зачем у своей сестрёнки конфетку украл?- и тут же советовал -  отдай!». А мог пройти мимо человека молча или даже отвернувшись, демонстрируя своё нерасположение, давая понять, что тот в чём-то виноват.

Однажды, дело было в октябре, Коленька вернулся домой  поздно. Мать, думая, что сын уже дома, заперлась. Коленька, обнаружив дверь закрытой, не стал беспокоить старушку, решив переждать ночь на крыльце. Увы, уснув сном праведника, он не проснулся. Хоронили его всей улицей. Через несколько дней преставилась и мать.

Помянув Коленьку добрым словом, мы покинули кладбище. По дороге я спросил жену: «А что за женщина сидела у  могилы Коленьки?» «Первая жена…»