Сон. Рассказ

Давно мечтаю восстановить отцовский мотоцикл. “Урал” тёмно-зелёного цвета. Цвета морской волны. В принципе там и делать-то немного: взять со старого гаража, перекатить, перебрать полностью, перекрасить, заранее переварив все ржавые и гнилые места – и всё! Давно хочу. Давно мечтаю. Да всё никак. Житейские проблемы часто не позволяют нам делать то, о чём мечтаем. И лишь во сне такие, самые амбициозные, нет, лучше наверно сказать сокровенные, планы и мечты становятся реальностью. Мнимой реальностью. Но там стираются грани между мнимым и реальным. И там, в снах своих, мы счастливы.
И я... так же...
... Мотоцикл, сверкая свежей краской, стоит перед гаражам. О! Как любил отец свою технику, как за ней ухаживал, пока мог. Пока эта корыстная болезнь не подкралась незаметно и не отняла у него все жизненные силы. Как же так? Почему именно он? И почему именно эта болезнь? Та, от которой нет лечения... Рак... Одно только это слово, когда слышешь, воспринимается не просто как слово – а как удар по голове каким-то мешком, заполненным непонятной твёрдо-мягкой массой, накрывыющей всего и всё, превращая человека в мизерную пылинку. Именно в это мгновение и понимаешь, что ничто не имет смысла: ни деньги, ни положение, ни материальные блага...
И вот стоит он, мотоцикл отца, маня скорее сесть за руль. Отца моего ждёт!!! Да только... Нет оттуда возврата. За руль теперь сесть мне. Мощный мотор подо мной ровно набирает обороты, встречный ветер будоражит душу, свежеасфальтированная дорога бежит навстречу... Ровненькая поверхность асфальтового покрытия – как мечтал отец о такой! Не дожил. Не успел увидеть. И вот я мчусь уже по полевой дороге в сторону леса, где мы когда-то косили сено, ухаживали за саженцами лесопосадки. Отец это место называл своей санаторно-курортной территорией. Сон – на то и сон, что всё самое невозможное там возможно, любые наши мысли сразу воплощаются в эту псевдореальность. Вот и я... Только вспомнил о своём прошлом, как во время тренеровочных заездов, приближенных к боевым, на специальном полигоне, сразу оказался на спортивном “Сузуки”, со свистом пролетал над вагонами движущегося товарняка, находу метал по мишеням сюрикены и ножи. На полном ходу стрелял по движущимся и исчезающим целям из автоматического оружия. Во сне мы всегда попадаем! А в реальности бывало всякое...
В какой-то момент всё исчезает и я вновь оказываюсь на дороге. Не успевая вовремя сориентироваться, ловлю бровку и попадаю в выбоину... Прокувыркнувшись, вновь соскакиваю, бегу к разбитому “Сузуки”. Вдруг...
-Сюда! Скорей!
 Рядом останавливается другой мотоцикл. Из-под шлема вываливаются и колышатся на ветру русые волнистые волосы. Такие знакомые, такие родные!
-Галя...
-Скорей! Ребята ждут!
Мощный “Харлей”, именно о таком мотике и мечтала она кататься, пока была жива, с пробуксовкой трогается с места, набирает скорость. Волосы, развеваясь наветру, касаются моего лица, я чувствую их запах. Запах ромашек и ещё каких-то полевых цветов. Как тогда, много лет назад.  Да, именно так и пахли её волосы. Тогда, ещё давно, когда мы были молоды и не знали, что всё проходит. Что жизнь так скоротечна! Тогда, средь гор, мы были одной семьёй, единым целым. И казалось, что так будет всегда. Вечно.
Дорога остаётся внизу. Мы поднимаемся всё выше и выше. Вот – та дорога, что к лесу ведёт, превращается в тоненькую нить. Поля, леса, реки, озёра... Все они становятся маленькими, крохотными. Островками. Островками памяти, такими заветными и прекрасными, что краше, пожалуй и не бывает.
-Мы же летим... Как? Куда?
-Сейчас... Уже близко...
Впереди, на белоснежных облаках, появляются точки. Сначала такие маленькие, еле заметные. Постепенно, по мере приближения, я начинаю различать фигуры ребят в серо-зелёных маскировочных халатах. Они такие же молодые, какими были тогда. Когда уходили. В вечность. Они всегда останутся 25и летними.
Вот Анвар стоит... Со своим альпинистским компектом. Рядом Серёга. Как всегда в руках антенна... Дальше – два Николая. Ваня. Потом Саня... Ещё Колян... Дальше ребята... Все. Полный состав. Меня только с ними нет. Я смотрю им в глаза и вижу прошлое. Последние мгновения их земной жизни. Вижу горы, душман в клетчатых челмах, летящие огненными снопами трассеры, взрывы... Вижу Кавказ, купола парашютов, снежные шапки гор... И как только посредь этой чистейшей белизны могла зародиться война? Почему там, где такая красота и величие всегда ходит смерть со своей вечно нетупеющейся косой?
Кругом белым бело, будто в каком-то молочном тумане. Есть только я и ребята. И тишина. Такая же, как туман. Чистая и бесконечная. И звенящая. Будто миллионы бубенцов звенят одновременно. Этот звон становится всё сильнее и сильнее. Так постепенно усиливаясь, доходит до своего апогея...
И...
Вдруг...
Молния, гром... Да такой, что не бывает такого! Мгновенно вокруг всё становится темным-темно – что ткни в глаз, не увидеть!
Я проваливаюсь. Падаю. Уже нет ни облаков, ни тумана молочного... Нет и земли подо мной... А я всё падаю. Падаю и падаю. Как в затяжном прыжке. Только намного страшнее. От этого страха становится холодно.
Холодно. Ой, как холодно! Всё тело гусиной кожей покрылось, тресусь весь. Такоё очущение, будто на улице, голый на снегу лежу. Не слушаются руки-ноги, дышать не могу... Пытаясь приложить все силы, хочу двигаться. Наконец просыпаюсь: открываю глаза и с шумом глотаю воздух, выхожу из состояния полной заторможенности. Термометр показывает, что в комнате обычная температура, даже чуть выше: 22 с половиной градуса. Дрожащими руками кое как дотягиваюсь и беру тонометр,что рядом на тумбочке, кое как измеряю давление. Перед глазами цифры прыгают, прочесть не могу. Наконец удаётся. Пульс 19... Сердце что, почти остановилось!? Значит и давление... Смотрю, пытаюсь различить цифры, а зрение подводит. После нескольких попыток, наконец удаётся разлечить... 55 на 48... При таком давлении... Ясное дело, что разлечить не могу! Да при таком давлении вообще странно, что проснулся! Ещё бы чуть-чуть – точно уже было бы поздно. Просыпаться... Надо двигаться, увеличить сердцебиение, этим помочь организму поднять давление! Надо – а сил нет... Хочу – но не могу. Голова трещит – видно от кислородного голодания, кончики пальцев ничего не чувствуют – это тоже от нехватки кровообращения. Хоть мозг и работает как часы – а придумать что-то не могу. Страх задохнуться резко выбрасывает в кровь адреналин, пульс учащается. Сам того не замечая, делаю глубокий вдох. Ох, хорошо-то как! Легко вдруг стало. Так легко, что не чувствую даже тела! В голове молнией проносится единственная мысль – и она же единственно правильная. Скорее принять таблетку аспирина, выпить воды. Побольше. Хотя бы стакан. Лучше 2-3. И периодически контролировать артериальное давление.
Так и делаю.
Становится лучше.
Уже собравшись силами, подхожу к окну. Иней на ветках черёмухи напротив окна поблескивает от лучей полной луны. Отражаясь, этот луч через стекло тянется ко мне. Как линия. Как дорожка. Лунная дорожка, ведущая в вечность. А там, на небесах, мерцают миллионы звёзд. В этом мерцании я чувствую, даже будто вижу, взгляды своих друзей...