Отдых в Мюссере в Абхазии

                Отдых в ущелье Мюссеры в Абхазии

        Восточнее Пицунды есть три ущелья, отгороженные друг от друга скалами. Пройти по кромке воды здесь невозможно. Если из Первого ущелья во второй есть дорожка, то из Второго в Третье путь лежит через туннель или пещеру, как её здесь называют. В каждом ущелье симпатичные лагуны с шикарными пляжами, облюбованными многими туристами. Пещера или туннель здесь называют Пицундской или Мюссерской.

        Пицундская (Мюссерская) пещера, открывающая проход через скалу на узкой прибрежной полосе из Второго в Третье ущелье -  одна из главных здешних достопримечательностей. Приводятся различные версии её происхождения, основанные на рассказах местных жителей, повествующих о том, как и когда появился сквозной проход. В том, что «пещера», имеет искусственное происхождение, пожалуй, нет сомнений ни у кого, кто видел вход со стороны Второго ущелья (уютная бухта с современным кемпингом).
 
        Также, известно, что подземная конструкция имеет два уровня, расположенных один над другим, которые примерно на середине соединяются колодцем с двухметровой лестницей. Есть мнение о том, что ход рыли с двух сторон и в силу отсутствия должной инженерной квалификации не смогли соединить уровни. Исходя из всего этого, для разгадки тайны туннеля правильным будет, прежде всего, разрешить вопрос о том, для выполнения какой функции он мог создаваться.

        Чаще всего поясняют, что туннель появился, когда на пицундском побережье строили железную дорогу. Причём, якобы, это было это ещё при Екатерине.  Но, когда Россия могла что-либо строить в Абхазии, кроме военных укреплений?
 
        Предполагают, что прибрежная дорога велась из Мюссерского ущелья, где, как известно, в разное время были построены две госдачи - для Сталина, а позже - для Горбачёва. Там также есть свой небольшой туннель, выходящий из ущелья на побережье. Судя по современному технологическому устройству, его проложили во время строительства горбачёвской дачи «Чайка» для комфортного и скрытного проезда высокопоставленных персон к пляжу на вошедших тогда в моду от американских президентов гольфкарах. Но Мюссерский туннель на момент строительства горбачёвской дачи был давно заброшен.
 
        Наконец, существует версия, что узкоколейку строили монахи мужской обители при Пицундском храме для своих хозяйственных нужд. Сюда органично вписывается предположение о том, что уровни в туннеле не совпали в силу непрофессионализма в расчётах. И возможно неспроста ближайшее от Рыбзавода ущелье – (Первое) стало часто упоминаться как монашеское. Можно с определённостью констатировать очерёдность двух событий - строительства туннеля и введения в обиход названия «монашеское ущелье» - но, как бы то ни было, у монахов Ново Афонского монастыря на горе тоже была в пользовании узкоколейка, которую они сами и построили.

        По моему, вот и ответ на все сомнения. К тому же, в конце XIX в. пустующий Пицундский патриарший собор с частью территории нынешнего Пицундско-Мюссерского заповедника был отдан в пользование Ново Афонской братии. У монахов был прямой интерес соединить обе территории.
 
        В Бзыбской долине также велись работы по строительству грандиозной железобетонной эстакады Черноморской железной дороги (ЧЖД). По первоначальному проекту железная дорога должна была пересечь реку Бзыбь в наиболее узком месте её русла - у входа в ущелье. При этом подходы к мосту по левому и правому берегам должны были выходить из туннелей, пробитых в скалах на большой высоте. Это сооружение – эстакада или виадук.
 
        Казалось бы, самое простое решение – проложить трассу прямо по широкой и плоской долине. Но обеспечить приемлемые геодезические условия на Мюссерской равнине показалось для специалистов Общества ЧЖД сложнее прокладки нагорного маршрута. Это подтвердилось и позже, во время достройки участка под руководством советского инженера А.Т. Цатурова.(Впоследствии начальник строительства ЧЖД на Черноморском участке Абхазии).

        Тем временем, уже через две недели после начала работ Российская империя вступила в первую мировую войну; из-за близости Кавказского фронта начавшееся бурное строительство к осени было заторможено. К концу 1915-го года работы практически остановились. Причиной этого было ошибочное мнение о разразившейся внезапно войне, как о кратковременной. Власти, вместо всемерного содействия для быстрого окончания постройки, начали проводить военную мобилизацию работников и реквизиции имущества.

        Однако уже в 1916-м году военное командование осознало, что была допущена крупная ошибка, и на достройку были брошены большие средства. Предполагалось к концу 1917-го года открыть сквозное движение. Решено было всемерно форсировать достройку дороги с рядом временных сооружений. Жертвой такой практики стала бзыбская эстакада, сооружение которой к тому моменту зашло в тупик: начатые туннели и построенные высокие опоры моста бросили из-за невозможности выдержать допустимый уклон при сооружении подходов.

        До сих пор эти опоры интересуют только туристов. Наиболее рациональным сочли третий вариант – по приморскому маршруту через Пицунду. Но события 1917 и гражданская война вкорне повлияли на дальнейший ход строительства ЧЖД. Общество Черноморской железной дороги прекратило свою деятельность к концу 1918 года. Многие недостроенные сооружения были законсервированы и достроены, спустя двадцать лет, уже в советское время.
 
        Но вернёмся на побережье, к мюссерскому туннелю. Первое объяснение, которое приходит в голову - что, мол, рыли с двух сторон, не рассчитали глубину и не смогли выйти на единый уровень. Поэтому и забросили. Представим себе, что в теперешнем виде эти заграждения были бы как-то полезны для предохранения железнодорожной колеи от разрушения прибоем, особенно во время весенних штормов.

        Но ещё несколько десятилетий назад береговая полоса была шире.  К тому же, нужно учитывать, что линия здесь изначально прокладывалась как временная. Также явно предполагалось соорудить насыпь - издалека хорошо видно, на какой высоте находится портал туннеля.

        Следующим аргументом, выступающим против применения туннеля для строящейся магистрали, было его расположение между Вторым и Третьим ущельями. Но в Абхазии никогда нельзя быть уверенным в том, что чего-то нет «в кустах», если не видишь этого, проходя рядом по дороге. Оказывается, следы строительства есть везде. «Пещера» - это только самый заметный из доступных артефактов.
 
        Прочитав в сети статью кавказоведа под псевдонимом «Записки Гагроведа» с названием «Тайна Третьего ущелья» я окончательно убедился в том, что строили туннель монахи и вспомнил свой давний отдых в Третьем ущелье, куда мы с моим другом пробирались именно сквозь туннели, ибо путь туда по берегу был невозможен из за скал, подступающих к морю.
 
        Из Брянска, где в те годы я работал на заводе, с двухлетним сыном и другом – художником Николаем Стасишиным мы на поезде приехали в Симферополь, оттуда на троллейбусе в Ялту. Нам повезло, в тот же день в Сухуми отправлялся пароход «Адмирал Нахимов», на котором через день мы были дома, у моих родителей. Неделю отдохнули в кругу семьи и оставив сына Пашку на попечение отца и мамы, взяв палатку и спальники, отправились на недельку автобусом в Пицунду.
 
        Не буду рассказывать, как пешком, мимо рыбзавода, через уютную бухту Второго ущелья, где стояли несколько туристских палаток и в море барахталась молодежь, мы пошли (пролезли) через туннель и с другой его стороны спустились в Третье ущелье, где метрах в 20 от кромки прибоя был небольшой лесок и стояли две палатки, а две молодые пары у костерка жарили шашлыки.
 
        Там, недалеко от них мы и поставили свою палатку по всем правилам туристско – альпинистского искусства. Саперной лопаткой, что у меня всегда с собой в рюкзаке, насыпали песчаную подушку см 10 высотой, поставили на неё нашу «Памирку» (перкалевая палатка на 4х человек), прорыли канавки вокруг палатки – водоотводы на случай дождя. Вырубили в лесочке колышки для костра, натаскали сухого валежника, какового было много после штормов на берегу лагуны.

        Наши соседи с любопытством наблюдали за нашими приготовлениями к ночевке, но не подошли и не спросили, для чего всё это. Я попытался было подсказать ребятам, что на всякий случай надо палатки обкопать, но они отмахнулись и ничего не предприняли.
 
        Так прошел остаток дня и после вечернего чая мы улеглись в палатке в своих спальных мешках. Заснули мгновенно – устали за день. Разбудили нас часа в три утра неимоверно громкие раскаты грома, непрерывное сверкание молний в море и через пару минут сильнейший ливень. И вот тут и пригодился наш опыт туристов и альпинистов. Наша палатка оставалась на «подушке» из песка и потоки воды с холмов и леса текли по проделаным нами водоотводам.

        Не успели мы подумать о наших соседях, как они мокрые, прибежали и попросились к нам. Приютили, хотя и было тесно. Так, вповалку и проспали до утра. Гроза и шторм на море прошли и утро было солнечным и ласковым. Соседи развесили свои намокшие вещи на просушку и спешно стали окапывать, по нашему примеру, свои палатки, намереваясь пробыть здесь еще недельку.

        С утра мы с Николаем поплавали в бухте в совершенно спокойном море, наслаждались на песчанном берегу ласковым солнцем. Потом решили приготовить обед, сварили на костре в кастрюльке суп с тушенкой и макаронами. Поставили кастрюлю на камни, камнями придавили крышку и ушли искупаться перед обедом. Каково же было наше изумление, когда прийдя к костру обнаружили, что полудикие поросята, которые паслись вблизи, перевернули камни и кастрюлю и слопали наш обед. Пришлось обойтись бутербродами и чаем.

        Следующая ночь была тихой, весь день мы уже вместе с нашими соседями купались в море, разговаривали, пели туристские песни. На третий день часов в 11 в бухту вошла яхта, в шкипере которой я узнал моего старого друга, с которым когда то вместе учились в Таганрогском радиотехническом институте (ТРТИ) и ходили на швертботах по Азовскому морю.  Он тоже узнал меня, хотя прошло много лет. С ним была его супруга и двое детей 10 и 13 лет, мальчик и девочка. Конечно пир мы устроили на славу. У Леонида на яхте оказалось шампанское. Весь вечер вместе с нашими соседями пели альпинистско – туристские песни и говорили, говорили обо всём…

        На следующий день Леонид с семьёй отплыли по своему маршруту на Батуми. А мы продолжали отдых в Третьем ущелье Мюссеры, иногда ходили через туннель в Пицунду, пополнить запас продуктов. Чтобы пройти весь туннель, приходилось половину его идти по одному уровню, затем спуститься (или подняться) на второй по ветхой лестнице из 8 ступеней и идти к выходу. Всё это наводило на мысль о рукотворном строении тоннелей, о чем и говорится в статье выше.

        На четвертый день отдыха во второй его половине мы с Николаем плавали в море отплыв от берега метров на 40 – 50. Было волнение балла два. Николай нырнул и я его потерял. Нырял, нырял, его не увидел. Нырнул глубже, метров на 8 и не «продулся». Давлением воды пробило перепонку правого уха. Вылетел на поверхность с ужасной болью и кровью в ухе. Случайный взгляд на берег, а там Николай, сидит и наблюдает спокойно за моими потугами. Конечно ему досталось, но мне больше. До сих пор мучаюсь с правым ухом…

        Так мы отдохнули в уютной лагуне Третьего ущелья в Мюссере…Больше попасть туда не представилось возможности, но своим друзьям и знакомым я всегда рекомендовал отдохнуть именно в Третьем ущелье Мюссерских холмов Абхазии.