Спасибо, музыка, за то...

Спасибо, музыка, за то...


"Когда-то давно я вышла из парадной и увидела на лавочке скрипку. Её корпус был разбит, гриф сломан, порванные струны торчали в разные стороны. Будто скрипка из последних сил тянула руку в надежде на помощь...

Она весь день не выходила у меня из головы. Кто же так обошёлся со столь трепетным инструментом?.. Кто убил тонкую душу лирической натуры?.."*

Вера Дмитриевна медленно закрыла книгу. В душе всколыхнулись воспоминания и защемило сердце.

Осень 1991 года. Она и муж - преподаватели консерватории. Подрастающие сыновья, студенты, концерты, куча друзей. Шикарная квартира в центре города, в которой почётное место в зале отдано роялю. Тогда она приближалась к полтиннику. Какая-то другая женщина, возможно, решила бы, всё устоялось, жизнь идёт к закату. Другая, но не она.

Старшему сыну Андрею почти 20 и он только-только окончил музыкальное училище. Казалось бы, вот она дорога по стопам родителей, ан нет - впереди армия. И не просто армия. Афганская компания уже закончилась, но началась другая. И Вера Дмитриевна решила, что надо уезжать. Как ей, чисто русской по происхождению, внучке поволжских православных крестьян и сибирских баптистов, это удалось, знала только она. Главное, удалось.

Провожали, будто навсегда прощались. Родственники, их друзья, друзья детей. В толпе прыгала возбуждённая Альма - огромная собака-сенбернар с характером милой домашней кошки. Что её берут с собой, на семейном совете даже не обсуждалось. А вот рояль - душу и голос дома - с болью в сердце пришлось продать, везти его с собой было абсолютно нереально.

Первое время в Германии было особенно трудным. Дом - своего рода общежитие для таких же эмигрантов. Соседи стали бунтовать против собаки, высказывать недовольство. Выручал первый этаж, ум и воспитание Альмы и смекалка фрау Веры. К окну, выходящему во двор, приставляли длинную доску и собака выходила гулять вместе с хозяйкой. Шли на ближайший пустырь. И там Вера, уже не фрау, а просто Вера, ревела белугой или обычной русской бабой. Альма горячим шершавым языком лизала лицо и руки хозяйки. А проревевшись возвращались домой и Вера вновь тараном решала проблемы: мужа, старшего и младшего сыновей, свои.

Она выбрала мудрую стратегию жизни - осваивать язык и внедряться в немецкую общину. Не только брать и брать, как делают в большинстве своём эмигранты, но и отдавать. На каждом празднике они с мужем участвовали в концерте. А сколько было благотворительных выступлений!  "Будто скрипка из последних сил тянула руку в надежде на помощь..." И люди рядом поняли и откликнулись советами и поддержкой. Вера устроила всех: мужа в колледж - преподавать технику игры на фортепьяно, старшего сына - продолжать музыкальное образование, младшего - в школу, себе нашла учеников. Только не стало Альмы - третьего ребёнка и дружочка. Сын, который гулял с ней последнее время, не обратил внимания на первые тревожные звоночки. Сгорела как-то очень быстро. Рыдать в одиночестве на пустыре стало ещё горше.

Но время шло, жизнь налаживалась. Работы было много: ученики, концерты. Вот уже стали приезжать в родной город: ребята - иногда, Вера - почти каждый год. Да и не только в Россию, объехали Европу и Азию. Потом появились внуки.

Принесла ли финансовая стабильность душевный покой? Вряд ли. Она с юности привыкла жить по фразе из "Чародеев": "Вижу цель, не вижу препятствий". Брала новые и новые вершины. Только, приезжая в родной город, гуляя по главному проспекту и глухим старым улочкам, Вера никогда не заходила в здание консерватории. Но дома, в Баварии, среди документов лежала давняя, бережно свёрнутая афиша их с мужем ещё русского концерта. С надписью, сделанной её рукой:
Спасибо, музыка, за то,
Что ты единственное чудо,
Что ты душа,
А не причуда...**

___________________
* Использован прозаический отрывок Марии Пановой
** и фрагмент стихотворения Д.Григорьева.

02.10.2023