Литературные курьезы. 2. Кто же убил Ф. П. Карамаз

Среди русских писателей-классиков упорным нежеланием вторично обращаться к своим произведениям и править их отличался  Федор Михайлович Достоевский. После прочтения его романов, у меня сложилось твердое убеждение, что он никогда не перечитывал их, а рукопись, после ее написания,  сразу же отдавал в печать. Торопился, Федор Михайлович, очень торопился получить деньги!.. Как следствие этой торопливости и сюжетный сумбур, и сюжетная рыхлость, и, зачастую, отсутствие логики в поступках его героев, и явные нелепости в повествовании. И, даже, целое нагромождение подобных нелепостей. Гнался Федор Михайлович и за количеством страниц  (а это снова деньги!), поэтому в ущерб качеству своих текстов растягивал их до нелепой величины. Достаточно вспомнить монолог князя Мышкина в доме генерала Епанчина - этот монолог занимает в современном издании около 40-50 (!) страниц. Монолог почти ни о чем, который быстро утомляет читателя и вызывает у него  желание просто перелистать скучные страницы.
Остальные герои  сидят и выслушивают князя не проронив ни слова почти час времени (примерно столько длится чтение этих сорока страниц). Возможно ли такое в реальной жизни? Конечно же,  нет.  Подобные детали, которые в его романах встречаются во множестве, откровенно указывают на... как бы сказать деликатнее?..  отсутствие литературного чувства меры. Или же писательский цинизм: мол, читатель все проглотит и так. Поскольку я велик, то могу себе позволить и небрежность в текстах. 
Как пример того, как небрежно Федор Михайлович подходил к построению сюжета, я приведу лишь один эпизод с убийством Федора Павловича Карамазова, отца героев романа.

2.Кто же убил Ф.П. Карамазова?
 
После прочтения "Братьев Карамазовых", я пришел к твердому убеждению, что первоначальный  вариант романа предусматривал то, что  убийцей Федора Павловича станет его старший сын, Дмитрий. Возможно, Достоевского привлекла эта тема, которая начала пользоваться в это время популярностью в Европе.*

* Как пример распространенного внимания к этой теме, я могу привести огромное культурологическое сочинение Джеймса Фрэзера (1854-1941)- Золотая ветвь, в котором исследователем была затронута и эта тема. Фрэзер выводил культ предков из факта распространенного обычая отцеубийства в ранний период формирования человеческого общества и последующего раскаяния отцеубийцы.

 Здесь было все, что могло привлечь болезненное воображение писателя: и сам процесс убийства, и ужас от содеянного, и последующее безмерное раскаяние, и приход к Богу и к Евангельским ценностям. Возможно, писателя подтолкнул  к этой теме   "Царь Эдип" Софокла или  "Гамлет" Шекспира. Тема отцеубийства и там присутствует, дополненная  высоким психологизмом. И Федор Михайлович стал выстраивать сюжетную линию, подготавливая читателя к подобному исходу событий: Дмитрий требует от отца денег, не получив их, избивает его, неоднократно высказывает желание убить отца, ревнуя его к Грушеньке. И перед читателем начинает представать весьма несдержанный, буйный и импульсивный человек, способный на любые безрассудства. Конечно, такой человек в порыве гнева способен и на убийство. И в первоначальном варианте, как я думаю,  Дмитрий убивает отца.  Но в ходе написания романа Федор Михайлович  поменял свой замысел  и решил сделать убийцей Смердякова. Но при этом не удосужился более тщательно отредактировать текст, и в нем остались некоторые детали, указывающие на  то, что убийца - все же Дмитрий.

Как мог бы развиваться сюжет романа, если бы Достоевский  остановился на первоначальном замысле и сделал  отцеубийцей Дмитрия? Дмитрий, пусть и человек больших страстей, но все же в определенной степени привлекательный персонаж. Похоже, автор готовил ему путь Раскольникова- от преступления до глубокого покаяния. Возможно, пройдя каторгу,он мог бы стать неким мучеником, если не святым. Именно такой путь проделал в "Повести Смутного времени" Алексея Толстого поп-расстрига Наум: из церкви он ушел в разбойники, затем стал самым кровавым приспешником Дмитрия-самозванца. В конце повести Наум  уже в монастыре и известен как человек большой святости.
Видимо, первоначальный замысел Достоевского и предусматривал подобное развитие  сюжета. Но потом Достоевский отказался от него. Посудите сами, если Дмитрий преодолеет свои страсти и станет монахом, человеком праведной жизни и великим подвижником веры, то зачем в этом случае нужен в романе Алексей Карамазов, которого автор выписывал очень тщательно? Двум праведникам было бы тесно на страницах одного романа.

Сохранились одно интересное свидетельство. Алеше готовился путь из монастыря в революционеры и, возможно,  цареубийцы.
Незадолго до смерти Достоевского с ним виделся крупный книгоиздатель А.С. Суворин, долго с ним беседовал, и в своих дневниках оставил такую запись:
"Тут же он сказал, что напишет роман, где героем будет Алеша Карамазов. Он хотел его провести через монастырь и сделать революционером. Он совершил бы политическое преступление. Его бы казнили. Он искал бы правду и в этих поисках, естественно, стал бы революционером…"
Если бы Достоевский написал роман, посвященный Алексею Карамазову, в том духе, как об этом писал Суворин, то семья Карамазовых полностью превратилась бы в неких монстров...  Старший брат убивает отца, младший убивает царя. Видимо, и средний брат Иван в этом случае должен был кого-то убить. Не  Христа ли ? Недаром же он сочинил поэму о Великом инквизиторе! Видимо, в душе у него (по замыслу автора!) зрел некий протест против Бога. Реально убить Христа он вряд ли мог, но вот в своих болезненных видениях он это сделать мог. Или убить некоего постороннего человека, в припадке безумия решив, что перед ним Христос.
 Кажется немыслимым, чтобы в одной семье родилось столько человек, одержимых духом ниспровергательства и разрушения! И все это воспринималось бы как некий фантастический сюжет. Но давайте вспомним семью Ульяновых: старший брат Александр готовил покушение на Александра III, средний брат, Владимир,  убил не только царя и всю его семью,но и разрушил  великую империю и церковь! Пожалуй, жизнь иногда дает такие примеры, перед которыми бледнеет любой вымысел.
На ПРОЗА.РУ  мне встретилось интересное драматическое произведение на тему возможной судьбы Алексея и Ивана Карамазовых. Называется "Великий Инквизитор 1918", автор Лео Корсо (не совсем понятный псевдоним). Автор превращает Алешу (уже преклонного годами)  в высокопоставленного масона сатанинского толка, который выше по своему статусу всех большевистских вождей. Он тот, кто тайно руководит переустройством мира, подчиняясь лишь воле Люцифера.   А Иван - всего лишь рядовой священник. Похоже, что Лео Корсо не читал дневников  Суворина и не знал о дальнейших замыслах Достоевского, но, что поразительно, мысль у него движется в том же направлении - диаметрально поменять мировоззрение Алексея и Ивана, и диаметрально поменять их судьбы.

Но, вернемся к Дмитрию и Алексею Карамазовым.
Если бы  Достоевскмй осушествил свой замысел, то  эти два персонажа (Дмитрий и Алексей) нравственно двигались бы в противоположенных направлениях: беспутный Дмитрий - от преступления к праведности, праведный Алексей - от праведности к страшному преступлению. Получается какая-то  путаница в нравственном облике героев. Персонажи  полностью меняют свои духовные ориентиры.   Если же оставить Алексея тихим послушником, то  получится ненужное дублирование высоконравственных персонажей.  И Достоевский  меняет сюжет:  Дмитрий не преступник, а всего лишь жертва судебной ошибки. 
Полностью переписывать одну-две главы он не стал (видимо, жалко стало потраченного времени и умственных усилий на их написание), а просто вымарал десяток строчек с описанием того, как Дмитрий убил отца. И стал неловко нагромождать одну нелепость за другой, добиваясь того, чтобы читатель поверил, что убийца - Смердяков. Возможно, он и дурочку Лизавету, и ее сына Смердякова вписал в текст задним числом и наделил последнего  мерзкими качествами. И получилось у него нечто запутанное и в крайней степени невразумительное: полу-детектив с драмой, разбавленные пространными рассуждениями о религии и Боге.
Не заметно в Дмитрии и особых душевных перемен, способных привести его к Богу, и он даже обдумывает план бегства в Америку. Таким образом, стезя нравственного перерождения остается пустой и, скорее всего, именно по ней должен был пойти или Алексей (от душевной чистоты до преступления), или же Иван (от цинизма и душевной пустоты к святости). И снова все перемешалось бы на страницах романа и в сознании читателей. Как в доме Облонских.