Глава 24. Трое и женщины

Пивная, тяжёлые дубовые стулья и столы, затухающий свет фонарей, жёлтые отблески на стенах. Сегодня пустовато и хозяин, потирая большое выступающее вперёд пузо, замотанное передником, с заправленным за него полотенцем, зевает за стойкой. Мальчишка-разносчик дремлет в углу, посапывая и почёсывая грязную мордашку.
Открылась дверь и звякнул жестяной коровий колокольчик, подвязанный к косяку.
Зашли трое. С виду обычные, из рабочих или ремесленников. Одеты просто, без излишеств. Если бы им нужно было дать клички только лишь раз взглянув на них, я бы назвала их так: Толстый, Длинный и Короткий. Толстый и Длинный были высокими, примерно одного роста. Один был крупный, с широкими плечами и большим животом, но всё его тело было скорее плотным и широким нежели жирным, хотя лишнего было достаточно. Он басил, был небрит, слегка смахивал на медведя из эверикийских лесов и как будто идеально подходил к колориту дикой сельской местности. Второй был чрезвычайно худ, даже тощ и из-за этого казался выше первого, хотя роста был примерно такого же. Его чрезмерная худоба, осунувшееся лицо выглядели нездорово. Было понятно: он не склонен к полноте, но из-за крупного скелета и широких плечей, ощущалось, что мышц и жира в этом теле явно недостаточно. Длинный был также небрит, всклокочен и как-то потерян. Напоминал больного голубя со слипшимися перьями, сидящего весной на проталинке.
Короткий был низок, неширок  плечах, но с большим плотным животом, крупным телом. Если говорить о животных, то он походил на низкого, но крупного и коренастого бульдога, входящего в трактир с демонстративной уверенностью, и готового в любой момент обернуться и вцепиться в нападающего зубами.
Похоже, что последний чувствовал себя основной фигурой в этой компании, а два других принимали эту роль. Платил Бульдог.
-Эй, хозяин. Пива нам, поживее.
Хозяин нехотя и лениво начал греметь стеклом и пинать мальчишку в углу.
Пиво принесли.
При свете ламп стали видны лица этой троицы. Короткий молча поёрзывал на стуле, ожидая. Толстый сидел у стены в беззвучном блаженном и спокойном предвкушении. А Длинный замер, сгорбившись, смотрел в стену и слегка улыбался, витая в своих, видимо приятных, мыслях. Закурили. Принесли выпивку. Пошел разговор.
-Что у вас там с Королиной вышло? Короткий задал вопрос.
Толстый оторвался от бокала, подумал немного, потом быстрыми глотками допил до дна.
-Да она все не так понимает, придумывает что-то... . Да она вообще ничего не понимает!
Почти выкрикнул он, повышая голос и заливая в себя второй бокал.
Длинный добавил размеренно и философски:
-Да ей мужика надо, ее бы хорошенько отыметь, сразу успокоится.
Толстый глупо засмеялся, а Бульдог ответил:
-Это все понятно, но ты бы держал свои рекомендации при себе, как минимум при ней. Она не твоя девка. В себя что ли поверил?
Длинный еще больше сжался, а Толстый снова захихикал, по-детски, завершая быстрыми глотками третий бокал. За ним как будто гнались и он старался влить в себя как можно больше, чтобы успеть.
Начальник откинулся на спинку стула и уверено развалился. Пошла оживлённая беседа. Обсуждали работу, женщин и
как правильно пить.
Задымилось все. Стоял стойкий запах табака.
-Ну я все же не понимаю, что ей надо, спустя время, не в тему, забубнил Толстый.
-Ты просто не знаешь, что с бабами делать.
-Да че с ними делать, драть их надо! (Быстро и нарочито дерзко).Что тут знать!
А че тогда не попробуешь?
Так она ж... да что пробовать!? Да что на слабо берёшь?!
-Женщины разные бывают. Есть девки, которых драть надо, а есть женщины, к которым на хромой козе не подъедешь. Да забудь ты про нее, она для тебя слишком сложная. Посмотри вон, сколько нормальных баб вокруг. Простых, понятных, роботящих.
Со знанием дела, поучал Виктор, так звали Короткого, и он явно был тут главным.
Длинный, Йен, причмокнул, откинулся с мечтательным видом на спинку, посмотрел в несуществующую даль и с задумчивой улыбкой сказал:
-Ну всё же она хороша, красивая...
Ходор, по совместительству Толстый, тоже расплылся в пьяной улыбке и слегка покраснел, потом как будто почувствовал, что его раскрыли, засуетился и выпалил:
-Красивая, да заносчивая, высокомерная, эгоистичная! Вот! Ставит себя выше нас, постоянно все контролирует!
-Ну что ты хочешь? Она и умнее тебя. Чтоб ей не быть высокомерной. Потом не так уж она и заносчива. Ты уж перегибаешь. Просто тебе до неё не добраться, планка высока. Она красивая, конечно, но не в моём вкусе, заключил Виктор.
Выпивку снова обновили и Йен достал какую-то маленькую коробочку.  Глаза остальных загорелись.
-Оооо, неужели зелье? А какое, горькое?
Длинный довольно и с гордостью привстал и аккуратно открыл свою сокровещницу.
-Н-нее...кислое... .
И расплылся в улыбке.
Все оживились, начали запускать пальцы и собирать по жменьке серого порошка. Забили им трубки и закурили вновь, погружаясь в мир грёз и желаний. 
Прошёл час. Йен сидел с грустным видом в полусне, Виктор был ещё далеко, а Ходор плакал. Такой большой и сильный Медведь, он сидел и плакал отчего-то. Слёзы просто текли и текли, и он вытирал их рукавом, размазывая по щекам.
"Что я могу? Почему она не понимает? Как мне объяснить? Я не могу объяснить... Пытаясь сказать ей, что я силный и не поддаюсь эмоциям, что могу её заменить, если ей плохо, я сказал ей, что то, что она чувствует, не имеет для меня никакого значения. Я имел ввиду, что я не переживаю по таким моментам, а вышло, что мне все равно на неё. Вот дурак... Я видел, как она опустила глаза, сжала кулаки и отвернулась. Я понимал, что обидел её, но я совершенно не это имел ввиду! Но уже был в тупике и ничего не мог сделать. Она просто ушла, не сказав мне больше ни слова.
А вот, на днях, я говорил, что она не должна мне задавать много лишних вопросов, имея ввиду, что она может доверять мне и просто положиться на меня. И что ей не обязательно всё знать: я выберу для неё самое важное, а она сказала: "Какое ты имеешь право решать, что мне нужно, а что нет? Ты что, мой отец? Ты меня ограничиваешь и душишь!"
И вот что теперь делать? Она явно на меня обижена. Мы так давно не болтали по душам, как раньше. А мне это так нравилось! Королина так весело смеялась, и так улыбалась мне задорно! Именно мне и больше никому. С ней интересно. Она всё время что-то болтала раньше, а теперь молчит, и совсем невесёлая со мной. Что же делать?
Может что-то сделать для неё? Что девушки любят? Цветы?"
 Его слёзы закончились, но лицо ещё оставалось мокрым.
"Надо цветов ей собрать! Точно! Подарю завтра же! Вот прям ждать не буду. Прям сейчас пойду и соберу!

В этот момент он не думал о том, что на улице ночь, что в тёмной сырой от росы траве прячутся каракатицы, от чьих укусов потом страшно чешется всё тело, и о том, что нечесть ночью вылезает за пределы болот и ползёт на свет фанарей одиноких пивнушек и трактиров, ожидая пьяных или обкуренных работяг, забывших об опасности.
 Он вскочил в порыве решительности и стукнулся о низкую балку потолка.
-Ух...
 В глазах заискрилось и Медведь грузно осел на стул. Мальчишка обновил бокал пивом и Ходор снова прильнул к посудине, заливая свои страдания, свою мгновенную храбрость, свой пыл.