Стрелецко-казацкое войско Белгородской черты

/краткая история/

История должна быть злопамятной.

Н.М. Карамзин

В 1593/1596 годах, когда были заложены крепости Белъ Городъ, Курск, Валуйки, Оскол, вокруг них в уездах было поселено казацкое войско из детей боярских и приборных служилых казаков, которым давались земельные наделы для «кормления», и чтобы «были кони добрые». О поселенном служилом сторожевом войске на Белгородской черте писали историки XIX века, наиболее обстоятельный труд принадлежит Дмитрию Беляеву,

который пишет в своей книге «О сторожевой, станичной и полевой службе на польской украйне Московского государства до царя Алексея Михайловича» (Москва, 1846): «Для совершенного покорения Крыма было одно только единственное верное средство – постепенное заселение степи и постоянное содержание сторожевого войска на границе; и прозорливый Иоанн VI принялся за эту мысль со всем усердием человека, убеждённого в верности задуманного расчёта». Эта стратегия осуществляется допетровской Москвой последовательно весь XVII век, и позволяла противостоять в Диком поле и крымским татарам и черкасам, противодействуя их набегам и постепенно продвигаясь к Крыму.

Советская историческая школа, движимая марксистской классовой теорией об антагонизме господствующих и угнетённых классов (в XVII веке!) в изложении историка-марксиста М.Н.Покровского, сводила историю к истории развития материального базиса общества - экономики, и переписала допетровскую историю по-покровскому: «История — это политика, опрокинутая в прошлое».

Покровского продолжил академик М.Н.Тихомиров своей «чудесной» теорией о мирном продвижении России в Диком поле за счёт беглых крестьян, которые спасались в степях от угнетения господствующих классов, где становились через несколько лет «казаками»: «Есть что-то… чудесное в заселении обширных южнорусских степей, подвергавшихся постоянным набегам татар».

Вот что говорит постфактум о советской исторической школе Вадим Егоров, доктор исторических наук, заместитель директора Государственного исторического музея по научной работе: "История у нас, как гулящая девка, с которой все что хотят, то и делают. Раньше мы говорили, что такое возможно только при советской власти..." /Журнал «Огонёк», «Юбилейная лихорадка», 2004/.

Так появляются в Диком поле «донецкие казаки» и некое местное население, хотя нигде в документах о строительстве городов Черты они не замечены. Потом якобы на эти земли приходят московские стрельцы и ставят города, в том числе Белъ Городъ, закрепляя уже как бы занятые земли. Но защитить местное население они не могут или даже не хотят - эксплуататоры! - и мирное сельское население как-то самоорганизовывается и даёт отпор набегам крымских татар, и черкасов, впрочем, о черкасах говорится при случае и вскользь, больше о татарах, из чувства дружбы к братскому славянскому черкасскому (украинскому) народу.

Служилые казаки, приборные и боярские

Воронежский историк В.П. Загоровский в своей «Белгородской черте» (1969) применяет взгляды Покровского и Тихомирова на местности: полностью вымарывает казацкое служилое войско, да и стрелецкое, Белъ Городъ при нападениях черкасских полков с польской артиллерией защищают непонятно откуда взявшиеся собранные впопыхах стрельцы, жилецкие люди, окрестные крестьяне и немного неких «городовых казаков», «полковые казаки» просто исчезают. Однако при необходимости, когда нужно как-то объяснять известные исторические факты, простые «25 белгородцев» вдруг возьмут и разгромят в степи «казачий черкасский разъезд» (у историка Е.В.Дворецкого).

"Белгородская черта" В.П. Загоровского

Подразделения стрелецко-казацкого войска трансформируются Загоровским, фактически, в «сословия-классы», между которыми возводятся соответствующие социальные барьеры. «Приборные казаки» в массе своей объявляются как бы «крестьянами», а «боярские казаки» — господствующим классом, помещиками, потому что они имеют иногда по одному-двух «крестьян» на дворе. Да, «боярские казаки», с давней историей службы, были в привилегированном положении, были «казацкой старшиной», имели иногда «подпомощников», на случай отлучек по службе, так и донские казаки много позже имели таких же «подпомощников». Однако «боярские казаки» точно так же трудились на своей земле, как и «приборные», что мельком признаёт даже Загоровский, вот такой был «господствующий класс».

Почему «дети боярские», «боярские казаки», откуда они взялись? Всё просто: военачальники полков в XVI веке были из «бояр», отсюда их войско - «дети боярские», можно назвать их и «боярскими казаками» по роду своей казачьей службы и образу жизни на своих земельных наделах.

В документах эпохи фиксируются переходы стрельцов в казаки, в солдаты, в дети боярские и наоборот: служилые люди, по разным обстоятельствам службы, переходят в другие подразделения стрелецко-казацкого войска. То есть «стрелец», «приборный казак» или «боярский казак» — это вид службы, это воинское звание при зачислении в соответствующий полк, но Загоровский, по Покровскому-Тихомирову, вымарывает поселенное служилое войско на Черте, чтобы сочинить требуемое марксистской теорией сословно-классовое деление населения, и заявляет после этого, что это население было оставлено на границе (!) без военной защиты, и только с возведением земляного вала Черты к 1640-х годах положение меняется.

Документы, в том числе с черкасской стороны, говорят, что стрелецко-казацкое поселенное войско под Белъ Городом составляло где-то 5.000 сабель, и было примерно равно противостоящим черкасско-польским силам, поэтому черкасы при нападениях никогда не пытаются закрепиться на белгородских землях, но уходят восвояси, а белгородская конница совершает не менее успешные походы на Полтаву, впрочем «Полтаву» вы у историков вряд ли встретите, её прячут часто за «Полатов городок», так называли Полтаву в XVII веке.

Крымско-татарская конница обычно подходила к Черте ордами в несколько тысяч сабель, старалась использовать эффект внезапности при нападениях и быстро уходила с добычей, чтобы не попасть под ответный удар. Эти набеги поселенное казачье войско, в целом, успешно отражает, хотя не без промахов и потерь: на войне как на войне. Собственно, земляной вал возводится на Черте в местах удобных для прохода конницы, чтобы лишить татарскую конницу фактора внезапности и возможности оперативного манёвра.

Но были и вторжения масс татарской конницы до 20.000 и более тысяч сабель, которые пограничное войско остановить не может, эти набеги достигают центральных уездов страны, именно на них делает упор Загоровский, рисуя нам безысходную картину в своей «Белгородской черте». От таких крупных набегов и никакой земляной вал защитить не может, что наш крепкий задним умом историк опускает.

История через экономику

История Белгородской черты даётся Загоровским также по Покровскому-Тихомирову, и сводится к описанию «складывания уездов» вокруг городов Черты, повествованию об экономическом развитии этих уездов, успехах сельского хозяйства и ремёсел. И получается невиданная вещь: города-крепости ставятся в Диком поле, на границе для... развития поселенцами-сведенцами сельского хозяйства, для своего рода «освоения целины» в XVII веке, которое нарушат вдруг своими набегами крымские татары, то нападут ни с того ни с сего на Белъ Городъ черкасы. Однако мирное население всё это мужественно превозмогает, и продолжает заниматься сельским хозяйством, как это обосновал в своей «чудесной теории» академик Тихомиров.

Новая "Белгородская черта" А.И. Папкова

Поразительно, что эта «чудесная история» по Покровскому-Тихомирову продолжается до сих пор. Белгородский историк А.И Папков, в соавторстве, выпустил свою, но одноимённую с В.П.Загоровским книгу «Белгородская черта», видимо, не случайно. Это, фактически, отредактированная и дополненная «Белгородская черта» Загоровского, из которой убраны ставшие одиозными марксистские догмы и восхваления «творческой энергии народа», дана современная подача материала, но по сути, она повторяет все основные схемы Загоровского, также вымарывает поселенное стрелецко-казацкое войско на Черте и сводит историю Черты к экономическому «складыванию уездов», освоению поселенцами-сведенцами «белгородской целины».

Исторический парк «Белгородская черта»

Единственным достижением наших историков и краеведов является, пожалуй, создание парка «Белгородская черта». Основное внимание уделяется быту XVII века, историческим костюмам, обрядам, кухне, в военной истории главное место у стрельцов, пушкарей, экзотических драгун и рейтар, затем идёт историческое оружие, пушки и устройство крепостей, иногда мелькают даже казаки.


И на этом спасибо, но главное в истории - причинно-следственные связи имевших место событий до сих пор игнорируются. А без этого история распадается на фрагменты, которыми можно манипулировать, превращается в некую коллекцию исторических предметов, которой можно любоваться, но и только.

Исторический парк

Откуда взялась эта конница - «драгуны» и «рейтары»? Уже допетровская Россия делает большие закупки в Европе, в основном в Голландии, новейшего по тем временам огнестрельного оружия, в том числе крупнокалиберных «драгунских мушкетов». Некоторые «боярские полки» перевооружаются, обучаются «новому строю» - применению нового для них европейского оружия, и получают название «драгунских» и «рейтарских». Однако такие полки с тяжёлым огнестрельным оружием в условиях маневренной «степной войны» на Белгородской черте оказываются неэффективны, и есть документальные свидетельства, что «драгуны» на Черте возвращаются к старому проверенному «казачьему строю» с русскими малокалиберными пищалями за спиной, то есть возвращаются в «казаки». Для Черты «драгуны» и «рейтары» не очень актуальны.

В общем, история Белгородской черты до сих пор представляет собой сумму исторических фрагментов и коллекцию исторических предметов, которые поданы по Загоровскому, так что из них невозможно собрать единую историческую картину XVII века, а потому невозможно её понять, а значит, и полюбить. Историк Л.Н.Гумилёв заметил об этой проблеме советской историографии: «Создание концепций лежит в основе любой исторической интерпретации, чем и отличается история «поиска истины» от хроник или простого перечисления событий».

Из «боярских казаков» в «линейные» на Кавказе

Куда же подевалось наше стрелецко-казацкое войско? Как вымарала его наша историческая марксистская наука, так до сих пор и не могут найти его следов в истории. Хотя найти их несложно: потомки этого служилого войска до сих пор в значительной части живут в Белгородской области.

Автор этих строк нашёл свою фамилию в списке сотни боярских казаков, прибывших под Белгород при основании города в конце XVI века и поселившихся в Сажном стане, ныне село Сажное с окрестностями, в статье белгородского историка Е.В.Кривцовой («Село Сажное — самое крупное поселение...» во 2-ом выпуске сборника «Белгородская черта»), предки которой были в этой же сотне. Там перечислены 50 фамилий боярских казаков, прибывших из рязанского в те времена города Ливны, многие из них встречаются и сегодня в Белгороде. Собственно, поэтому история Белгородской черты несколько и моя личная история.

Фамилия «Каменев», и другие наши «боярские» фамилии, имеют преимущественное распространение только в двух регионах России: рязанском и курско-белгородском, согласно исследованиям ареалов распространения русских фамилий. Это говорит о том, что русское казачество, берущее истоки в Рязанских землях, распространялось по двум основным направлениям: в низовья Дона (беглыми казаками) и на границу с Диком полем (служилыми казаками).

Вся допетровская Русь представляла из себя, в общем, служилое войско, в которое, при доукомплектовании войска, мог записаться при желании практически любой крестьянин или «гулящий человек», и служить стрельцом (в пехоте) или приборным (простым) казаком. Поэтому, кстати, Россия выжила в тяжёлое Смутное время: служилые войска из дальних уездов пришли и освободили Москву, наши же историки по марксистской схеме всё приписали творческой энергии народа. Ополченцы в этих служилых войсках, конечно, были, но как дополнение к ним: одно ополчение, само по себе, не имело шансов против профессионального войска в XVII веке.

Рязань же славилась тогда своей конницей, закалённой в боях с казанскими татарами в XVI веке. Из Рязанских земель вниз по Дону «без спросу» уходили или бежали удобной речной дорогой порой целые казачьи станицы, где смешавшись с местными племенами, и образовали в XV-XVI веках в низовьях Дона Донское казачество, а потом Войско Донское. Оно широко известно и хорошо изучено.

Втором направлением миграции рязанского казачества была официальная передислокация служилых казачьих полков на южную границу в Диком поле, в том числе в район главного степного Муравского шляха, где была поставлена крепость Белъ Городъ. Так появилось на границе Дикого поля служилое стрелецко-казацкое поселенное войско Белгородской черты. Его история и судьбы нашими историками преданы забвению.

После русско-польской войны 1654-1667 годов, когда к России была присоединена Левобережная Украина, Белгородская черта теряет своё стратегическое значение и становится резервным войском для Изюмской черты, которая постепенно строится на Украине на новых южных границах России. На новую Изюмскую черту переселяются значительные контингенты Белгородского казачьего войска, так что краеведы фиксируют в конце XVII — начале XVIII века вдруг опустевшими целые сёла под Белъ Городом.

Петром I войска с Белгородской черты используются в Северной войне со шведами, два белгородских полка сражаются в Полтавской битве в 1709 году, причём Пётр I неоднократно отмечает их и удостаивает выдающейся награды: по его указу Белгородский территориальный полк получает на своё знамя белого орла с петровского штандарта и шведского жёлтого льва со штандарта Карла XII. На знамени Белгородского полка белый орёл преследует убегающего жёлтого льва по синему полю шведского флага. Однако, почему так высоко был оценен Петром I вклад белгородских полков в Полтавской битве, у наших историков узнать невозможно, они отделываются общими фразами о доблести и храбрости. Сейчас эти символы Полтавской победы на знамени Белгородского полка являются официальным гербом Белгорода.

Герб Белгорода

В Послепетровскую эпоху, на оставшейся в глубоком тылу Белгородской черте, боярские и прочие служилые казаки теряют службу, можно сказать, их демобилизуют, они записываются властями в «однодворцы», в государственные крестьяне. Но «однодворцы» продолжают широко привлекаться к военной службе: в Белгородской губернии формируется до 20 территориальных «милицких» конных полков, полк - это где-то от 500 всадников.

Бывшая Белгородская черта становится резервуаром для формирования конногвардейских имперских полков, здесь набирает солдат в свою армию Суворов. Ещё в начале XIX веке однодворцы с бывшей Черты частично переселяются на Северный Кавказ, где становятся «линейными казаками» и заканчивают свою службу только с окончанием кавказских войн в конце XIX века. (Смотри «Историю рода Растегаевых, детей боярских, однодворцев, казаков». Они также вышли из Ливен, служили на Белгородской черте, а закончили службу линейными казаками на Кавказе.) Однако и сегодня в каждом белгородской районе можно найти казацкие села, слободы и названия.

История «раскидала» Белгородское стрелецко-казацкое войско по территориальным, конногвардейским полкам, новым оборонительным «линиям» вплоть до Кавказа, а «собрать» воедино хотя бы его историю некому...

(продолжение следует)

Виктор Каменев

03.10.2023