***

ОЧЕРКИ О БЕКАСИНОЙ ОХОТЕ.

Шёл 1983 год. Вальдшнепа в том году было много, но прошёл он как-то очень быстро.Уже в двадцатых числах октября можно было найти редкого долгоносика в лесу. Мы с Мартом загрустили,хотя всё равно продолжали с маниакальной настойчивостью прочёсывать ближайшие к городу леса. Мы уже подумывали закончить легашачью охоту и переключиться на уток с гусями.

И тут раздался неожиданный телефонный звонок.Звонил Виталик, егерь из военно-охотничьего хозяйства "Караманское". Срывающимся от азарта голосом он поведал:-приезжай скорее, у нас таких высыпок бекаса отродясь здесь не бывало.Сегодня выехал проверять вентеря, так там на лугу по десятку с каждого пятачка поднимаются. Боюсь, скоро отлетят. Быстро собравшись, я попросил отца отвезти меня на лодочную стоянку, по пути заправив канистры бензином и моторным маслом. Масла М-8 нигде не оказалось,пришлось заехать на другую заправку.

Ну вот наконец-то мы с Мартом отчалили от берега. Вода под свинцовыми тучами отливала какой-то маслянистостью.Казалось,что волны очень тяжело двигаются, лениво перекатываясь поперёк движения лодки. Выехав на фарватер, я дал "Вихрю" полный газ и "Казанка", задрав нос, торпедой понеслась навстречу волнам. Перевалив Волгу, вошли в протоки вдоль левого берега.Здесь вода стояла как зеркало,отражая в себе нависшее хмурое небо.

Миновали Иловатый затон,проехали Комарову гриву. Впереди показалась Собачья дыра. Вот и вход в Чёрные воды. К обеду, слегка заплутав, объезжая поваленные бобрами деревья,загородившие протоку,через речку Берёзовка,прибыли на базу в Усть-Карамане. Виталик встречал нас с большой радостью.Жена его уехала на выходные к матери,охотников на базе не было никого и он скучал в одиночестве.

-Не надо водки-предупреждающе опередил он меня,пока я развязывал рюкзак-у меня самогон отличный есть, на ежевике настоянный. Вечер мы прекрасно провели за столом.Виталик поделился мне обидой на воинское начальство, которое не помогает нисколько, а только требует результативных охот.-Да и вообще,Игорёха, нет среди них правильных охотников, среди этих генералов и полковников-Виталик выпил, немного помолчал и продолжил-я им говорю,давайте с гончими поохотимся по зайцам. А они мне:-тебе сказали лосей на номера выставить,вот ты и выставляй.А на кого и как охотиться, это уж нам решать.

Далеко за полночь, напившись чаю, мы разошлись по своим кроватям. Я долго не мог уснуть.Мне было искренне жаль этого преданного охоте человека, из которого фактически сделали раба для исполнения своих прихотей. Утром, попив чаю с лимоном, Виталик показал мне луговину,на которой он поднимал бекасов. Сам он решил в этом не участвовать,чтобы не мешать мне наслаждаться удовольствием. Подъезжая к луговине я выключил мотор.Лодка ткнулась носом в прибрежную траву.

Мы выгрузились.Пока я заряжал ружьё, Март уже стал в трёх метрах от лодки.
Посылаю.С громким "чмоканьем" поднялись сразу четыре бекаса.Гремит безрезультатный дуплет, после которого рядом срываются ещё четыре бекаса.

Новая стойка.Посыл и опять два промаха. Я горячусь,тороплюсь со стрельбой и как это всегда бывает в таких случаях, безбожно мажу. Наконец первое попадание.Потихоньку успокаиваюсь и начинаю стрелять с переменным успехом.
Через полчаса тридцать взятых с собой с базы патронов расстреляны, а в ягдташе лишь девять бекасов. Беру кобеля к ноге и иду к лодке.По пути он у ноги делает ещё шесть работ, из-под которых улетает без выстрела больше десятка птиц. Виталий ждёт нас на берегу.В руках у него голова большого сома,которую он режет ножом. -Вот рыбаки привезли,будем сегодня уху варить-с гордостью добытчика объявляет мне он.Ну как охота?-Не без ехидства спрашивает он, глядя на мой ягдташ и пустые патронташи.

Вечером стоим зорю на озере Кочкарное. Жалею, что взял с собой мало патронов с утиной дробью.Уток тьма.Расстреливаю двадцать патронов,собрав одиннадцать крякв.Еле дотащил их до лодки. -Что бы отец твой сказал сейчас про фрайера, которого жадность сгубила?-С кривой усмешкой спрашивает меня Виталий. И добавляет-я вот пару стукнул и хватит.Пошли Мартышку вон в те камыши, там где-то упали.Посылаю кобеля и вскоре тот с довольной мордой выносит сначала одного, а потом и второго кряковых селезней. В темноте на малом газу плывём на базу.

Вечером опять ужин под самогончик. Виталик доволен общением.Он достаёт проигрыватель и ставит какую-то старую пластинку на 78 оборотов.
Валенки, валенки
Да не подшиты стареньки
Как бы валенки носить
Да не в чем к милому ходить-звучит из динамиков голос Клавдии Шульженко.-Раритет-авторитетно заявляет Виталик-ещё под грамофоную иглу делалась пластинка.

Утром мы с Мартом опять на бекасиной луговине.Опять прекрасные красивые работы.Кобель как бы плывёт над пожухшей осокой, медленно и высоко поднимая лапы,словно боясь их замочить. Голова его устремлена в небо,ловя дальние запахи.Вот он стаёт, поводя чутьём из стороны в сторону.Я уже знаю, что там как минимум пара.Посыл.Громкое чмоканье с двух сторон.Теперь я не спешу.Я спокоен.Даю бекасам чуть разлететься и делаю успешный дуплет. Из-под следующей стойки второй.

Патроны закончились на этот раз не так быстро, как в первый день.Подсчитываю трофеи.Двадцать одна птица на тридцать выстрелов.Я счастлив.Март с любовью смотрит мне в глаза. Не в силах сдержать восторг, беру его на руки и делаю полукруг по луговине.Спотыкаюсь о кочку и падаю вместе собакой.Целую его в нос,в ответ получаю то же.Грузимся,заводим мотор и едем на базу. Ночью, выйдя во двор, увидел что всё пространство вокруг покрыто чем-то белым.-Снег-догадался я-как бы крыльчатка не замёрзла. Бегу на берег, откручиваю струбцины мотора, кладу его себе на плечо и заношу в прихожую.Здесь теплее, чем на улице.

Утром пришлось вырубать лодку из ледяного плена.Грузимся, прощаемся с Виталием до нового сезона. Он даёт мне в подарок большой кусок сомовьего балыка, я оставляю ему пяток кряковых.Когда я уже почти отчалил,он прибежал на берег и отдал мне пластиковую бутылку с заветным самогоном с ежевикой.-Зимой выпьешь,меня вспомнишь-как-то очень грустно сказал он мне на прощание. Больше мы не встретились ни разу.Виталику надоело хамское отношение к нему больших военачальников и он уволился из "Военохоты".

Ни разу больше на Волге я не встречал в октябре такой обильной высыпки бекасов. "Казанка" моя была смыта с берега лодочной стоянки весенним половодьем и разбита об железные рельсы, торчащие из причала. Мотор пришлось продавать знакомому рыбаку.И до конца восьмидесятых годов я оставался без собственной лодки.Только память возвращает меня в прошлое, кажущееся отсюда таким безоблачным и прекрасным.