Не все евреи одинаково полезны

               
     Этот шустрый и наглый пацан настиг его у фальшборта. Он только пристроился за сутулым стариком с мешком, дремавшим и бредившим сквозь полусон, вынул украденное на камбузе яблоко и перочинный нож дяди Евфима, как чья - то рука легла на плечо. Он поднял глаза и увидел его. Он еще не знал, что эта случайная встреча на корабле, ржавом греческом сухогрузе, порт приписки - Мессина, изменит всю его жизнь.
     - Ты чево тута ?
     Он дернулся. Идиш. Выходит, свой.
     - Тамбовский волк тебе свой.
     А теперь русский. Странный пацан. Он тоже понимал язык черносотенцев, отец недавно читал газету, там хорошо прописали о погромах в Кишиневе. После этого они и решили уехать, подальше, за океан. Мыкались по горам Боснии, пока не пересекли границу Италии, в тот веселый год передвинувшуюся много восточнее, какой - то безумный то ли граф, то ли маркиз, устав от собственных стихов, кликнул клич и отмахнул у короля Александра часть Далмации, где и основал свое государство, непонятный симбиот военного фашизма и аристократического олигархата. Странно, но граф благоволил к евреям. Сунул их на паром до Мессины, и вот они здесь, плывут в неведомое, где, возможно, их никто не станет убивать просто за то, что у них другой Бог.
     - Не ссы, - кривя рот сказал пацан, усаживаясь рядом и доставая из кармана пачку турецких папирос, - держи краба.
     Он пожали друг другу руки.
     - Эдди, - представился он.
     - Мейер, - отрывисто бросил новый знакомец, закуривая. - А в трюме прячется мой приятель, - зачем - то поведал он, настороженно оглядываясь. - Сальваторе. Сицилиец, бля, - вздохнул пацан, тощий и носастый, угощая его папиросой. Он покачал головой, отказываясь. Никогда не имел привычки брать то, за что не заплатил. Это понравилось Мейеру, и через несколько минут они уже спускались в трюм, где прятался какой - то Сальваторе.
     - Кого привел ?
     Из - за кип манильских шпагатов высунулся маленького роста чернявый с трубой в руках. Покачивая трубой, прошелся около них, искоса поглядывая на него. А затем неожиданно обрушил ее прямо ему на голову.
     - На, сука !
     Он упал, а его новые знакомые бросились обшаривать его карманы. Ничего не найдя, они отошли в сторону и немного пошептались. Вернулись. И вот тут - то прятавшийся в трюме больно ударил его в бок ногой.
     - Запомни, сука, - прошипел он, мешая сицилийский диалект и континентальный италийский, - не все евреи одинаково полезны.
     Вот так, моя милая и ударившаяся в производство поганых фотосетов Милена, и познакомились Эдвард Дж. Робинсон, Мейер Лански и Чарли Лучиано, о чем их биографы почему - то предпочли умолчать.