Меркантильная смекалка. Записки снабженца

Не припомню, чтобы Кишиневский поезд не опоздал. И вот опять!

Городок этот мне не нравился и, отвечая взаимностью, всякий раз встречал непогодой. Проводники нехотя открыли двери вагонов и, переминаясь с ноги на ногу, ютились в тамбурах, не решаясь ступить на платформу. Перрон был пуст. Кроме нас здесь отважилась сойти лишь маленькая старушка с мальчуганом лет десяти.

Ёжась от мокрого снега и задирая воротники, мы с моим новым начальником Виктором выбрались на привокзальную площадь. Таксисты разъехались, а единственный калымщик, знамо дело, взвинтили цены:

- В Кондратьево вряд ли кто повезет! Разве что по пятерке с рыла. Либо ищите попутчиков, чтобы на «чирик» выйти. Иначе себе дороже, - обрисовал он ситуацию, проявив к нам вялый интерес.

- Где ж их искать-то? Народу никого, - возразил мой шеф, прикидывая допустимые пределы наших трат.

- Поспрашайте, может, кто присовокупится, - посоветовал барыга, крутя на пальце брелок с ключами.

Мы огляделись. Кроме старушки с внучком, копошившихся с поклажей у выхода, никого не наблюдалось.

- Чем черт не шутит, может, поинтересуешься, куда им? – предложил Виктор. Я одобрительно кивнул и направился в их сторону.

- Простите, вам случайно не в Кондратьево? Не в том направлении? Водитель велел искать попутчиков, - пояснил я, подойдя поближе.

- Нет, сынок. Нам совсем в другую сторону.

Мы покрутились еще немного у входа и нырнули в зал ожидания. Здесь было пусто, лишь гремя ведрами у касс копошилась уборщица. Она то и пояснила, что до самого утра никаких поездов не ожидается, вот вокзал и обезлюдел. А автобусы начнут ходить с семи утра, поэтому самое время определяться с ночлегом.
 
В Кондратьево нас ждал уютный номер в служебной гостинице при заводском общежитии. А на утро были намечены встречи. Планировалось за день решить все вопросы с подрядчиками и вечерним поездом отчалить домой. Теперь намеченное было под угрозой. Шеф не проявлял никакого рвения и, судя по всему, растерялся. Кинув сумку на пол, он плюхнулся в вокзальное кресло, причитая: «Черт знает что!» Я пристроил свой чемодан рядышком и предложил: «Пойду прогуляюсь, может, что выгорит!»


У самого выхода меня встретил всполомошённый водила:

- Ну, вы куда запропастились? Я вам попутчиков сыскал. Там, правда, старушка с мальцом. У них всего два рубля. Если добавите восьмерик, то -тронулись!

Я озвучил предложенное Виктору. Он что-то прикинул и согласился.

Водитель учтиво распахнул багажник «Волги». Мы кинули в него свою поклажу и огляделись. Переднее сидение было свободным, и шеф на правах старшего направился к нему. Я дернул ручку задней двери, но старушка, держа оборону, наотрез отказалась разблокировать ее. Пришлось обойти авто с другого боку и устроиться за водителем.

В нагретом салоне авто пахло бензином и куревом. Водила оглядел нас и негромко скомандовал: «Ну поехали!» Скрипя ледяной коркой, дворники смели снежную крупу, очистив скудную амбразуру, и мы неспешно тронулись. Старуха сидела нахохлившись, крепко ухватив ручку двери. Я не решился уточнять, отчего она не призналась, что нам по пути. Всякое бывает. Возможно, просто испугалась.

Прихваченный морозным ветром снег похрустывал под колесами. Ледяная крупа била в стекло. Мы выбрались на развилку и остановились, ожидая зеленого сигнала светофора.

- Сынок, ты никак дальней дорогой нас везти собрался? Через Окулиниху? - протирая варежкой запотевшее окно двери, справилась старуха.

- Зачем же, бабуля, такой крюк? Через Русановский мост и направо.

- Через мост, знамо дело, не крюк. Ты то по нему когда последний раз ездил? - не унималась она.

- На прошлой неделе и ездил.

- То-то и оно. На прошлой всякий дурак там мог ездить, а с понедельника его на ремонт капитальный закрыли. Не уж то в газетах не читал?

- Что-то ты путаешь, бабуля! Его года два назад ремонтировали. Да и в газетах ничего не попадалось. И среди мужиков разговора не было.

- Как не попадалось? Читаешь, небось, всякую муру! Черным по белому: «на заметку водителям». Зять у меня, батька евойный, - она сдвинула шапку со лба пацаненка, - в этом мостоотряде крановщиком работает. С понедельника на вахту заступил, уже разбирать начали. Сережка, скажи дядям, я ведь ничего не путаю?

- Так и есть! Я и по радио слыхал про ремонт, - буркнул мальчишка, потирая нос.


Водитель тут же прижался к обочине и включил в салоне свет:

- Ну что? Сложившуюся ситуацию стоит обсудить. Выходит, нам теперь туда только переправой через Лиски?

- Знамо дело. Я думала, ты в курсе, поэтому на такую деньгу и согласилась, - оживилась бабка.

- Это же километров в двадцать крюк?

- Точно. Двадцать с гаком! – со знанием дела подтвердила она.

- Так не пойдет. Нужно доплатить. Я с такими крюками без портков останусь. Бензин не окуплю.

- У нас, милок, нечем доплачивать. Скажи спасибо, что предупредила, а то возвращался бы потом, круги мотал.

Водила смекнул, что с бабки взять нечего, и уставился на шефа.

- Ты думаешь, я эти деньги печатаю? - огрызнулся Виктор, - сами в командировке. На суточные не разгуляешься.

- Прикидывайте. Решайте. Без доплаты не повезу, - уперся водитель, заглушив для убедительности мотор.

- Денег нет! Могу предложить бутылку коньяка из представительского фонда, - поежившись, выдавил шеф.

- Хоть приличный? – поинтересовался барыга.

- Молдавский. Три звезды, - зашмыгав носом, констатировал Виктор.

- Ладно, все лучше, чем даром. Сопьешься с вами. Честное слово!

- С коньяка не сопьешься, - недовольно парировал шеф.


Всю дорогу водитель бубнил себе под нос, причитая: «Пока туда- обратно. Это ж я только за полночь дома окажусь». Песня недовольного акына продолжалась, пока не въехали на переправу. Здесь он огляделся по сторонам и присвистнул. Русановский мост, что справа, в километре от нас сиял огнями, киша бурным движением транспорта.

- Сдается мне, ты нас, бабка, провела на мякине со своим зятем? Ты в какой газете про ремонт читала то? – не сдержался он.

- Какую у кумы в сортире нашла, ту и читала. Ты за дорогой лучше следи, а то кувыркнемся, - нисколько не смутившись, огрызнулась старуха.

- А зять тебе что наплел? – не успокаивался водила.

- Он у меня редкий день трезвый. Может, что и наплел. Ты, сынок, тут тормозни. Мы вроде как и приехали. Держи свой рупь, - старуха на ходу открыла дверь и протянула между сидений заготовленную купюру.

- Совесть-то есть? Мы ведь на два договаривались! – законно возмутился водитель.

- Так то до Клинцов, а мы не доезжая сходим. Вылазь, внучок. Приехали. Дома отогреемся.

- А ведь небось, пионер? И батя у тебя человек рабочий, можно сказать, пролетарий. А потакаешь обману, - попытался пристыдить мальчугана водила.

- Я батю своего отродясь не видал, а в пионеры не вступил. У нас теперь туда не под общую гребенку, а по желанию.

- Как вам такое? – толкнув по-свойски плечом шефа, в надежде заручиться поддержкой, уточнил водитель.

- Ну, хорошо хоть организацию не запятнал, - усмехнулся в ответ Виктор, когда захлопнулась дверь.


Остаток дороги ехали молча. Не знаю, как они, а я почему-то улыбался.