Донской след в кубанском действе часть 2. 5

Донской след в «кубанском действе» часть  2(5)
 Автор: А.В. Венков НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ: ПЕРЕГОВОРЫ КАЗАЧЬЕЙ ДЕЛЕГАЦИИ С БОЛЬШЕВИКАМИ Примерно в это же время, в октябре 1919 г., казачьи представители за границей идут на контакт с советской властью. Политбюро ЦК РКП(б) 26 октября рассмотрело "предложение северокавказских казацких (Дон, Кубань, Терек) республик, переданных через Ф. Лорио" , что позволило В.И. Ленину заявить 28 октября 1919 г.: "В тылу у Деникина восстания. Сейчас против него идут даже зажиточные казаки". Подобная постановка вопроса и мирные переговоры с казачьими правительствами не были неожиданностью. На них делало определенную ставку советское военное ведомство. В июне-июле 1919 г. такую возможность рассматривал главнокомандующий Красной Армии И.И. Вацетис. Разрабатывая новый план наступления на Деникина, он рассчитывал, что "для достижения поставленных им целей необходимо, чтобы на помощь стратегии пришла бы политика, а именно чтобы правительство предложило бы всем казачествам, начиная с донского, форменный мир. Главком Вацетис полагал, что донское казачество было склонно выйти из рядов активных контрреволюционных вооруженных сил под условием оставаться нетронутыми нами". Вацетис сетовал, что не успел доложить свои предложения правительству, так как 8 июля 1919 г. был арестован. Однако уже в сентябре 1919 г. новый главком С.С. Каменев, сменивший Вацетиса, докладывал в реввоенсовет республики: "...Так как главным источником сил Деникина являются казаки, то возникает вопрос о желательности отделения их от Деникина хотя бы путем серьезных уступок со стороны советского правительства, имея в виду, что при отделении казаков победа над Деникиным будет несомненной и быстрой, а после таковой явится возможность создать с казаками более нормальные отношения, чем те, которые пришлось бы принять в настоящее время". Предлагая план наступления через Донбасс в конце сентября 1919 г., Л.Д. Троцкий тоже исходил из возможности мира с Кубанью: "Удар на Харьков - Таганрог, который отрезал бы деникинские украинские войска от Кубани, дал бы временную опору кубанским само¬стийникам, создал бы временное замирение Кубани в ожидании развязки нашей борьбы с деникинцами на Донце и Украине". Как видно, мир с казаками рассматривался как явление временное ("пока не разобьем Деникина"). Получив предложения от казачьих представителей, большевистские вожди обратились за разъяснениями и рекомендациями к специалистам. Известно заявление в ЦК партии от 3 ноября 1919 года от И.Т. Смилги, долгое время бывшего членом РВС Южного фронта: "..
4) Предложение казачьими радами мира является следствием роста советского движения на Северном Кавказе, Кубани и Дону, с одной стороны, и откровенно монархического уклона Деникина, с другой, и должно нами учитываться как начало разложения казачьей демократии.
5) Ведение мирных переговоров с этими радами не должно ни в какой степени мешать организации и укреплению подлинно советских элементов в этих областях (крестьянство, советское казачество). Главной задачей этих переговоров является разлагание тыла противника, но отнюдь не проведение положительной программы (незави¬симость и др. глупости).
6) Немедленно провести самую широкую кампанию в связанных с казачьими областями войсках (корпус Буденного и др.), чтобы они не почувствовали себя оставленными и брошенными, что может повести к печальным последствиям.
7) Немедленно обновить состав казачьего отдела ВЦИК и превратить его в боевое орудие казачьей политики". ПОПЫТКА СИЛОВОГО РАЗРЕШЕНИЯ КОНФЛИКТА В начале ноября кубанские "самостийники" активизировались. На военный переворот они не решались, всё хотели сделать через Раду и по ее постановлению. Линейцы считали, что их оппоненты мобилизовали все силы. Из Франции прибыл член кубанской делегации А.И. Калабухов. Между атаманом Кубанского казачьего войска А.П. Филимоновым и Краевым правительством разгорался очередной конфликт, министр внутренних дел Краевого правительства К.А. Бескровный подал в отставку, а на Кубани стали распространяться слухи о возвращении из Парижа лидера черноморцев Л. Быча, до этого претендовавшего на пост кубанского атамана. В это время (начало ноября 1919 г.) Деникин решил нанести удар. Совпадение по времени показывает, что Деникину, по всей вероятности, стало известно о переговорах казачьей делегации с Г.В. Чичериным, наркомом по иностранным делам большевистского правительства. Странно, что впоследствии ни черноморцы, ни линейцы о переговорах с большевиками никогда не упоминали, кубанский атаман Филимонов считал, что причиной рассматриваемого в статье конфликта были "резкие политические разногласия в оценке методов и способов борьбы с большевиками". Поводом к обострению ситуации послужил договор, подписанный кубанской делегацией с враждебным Деникину Меджлисом горских народов в Париже в июле 1919 г., о котором Деникин якобы узнал из тифлисской газеты. На самом деле упоминание о договоре появилось в екатеринодарс- кой печати в середине октября и кубанцы сами на него отреагировали: Калабухову, вернувшемуся из Парижа, правительство послало запрос о разъяснении ситуации по договору, опубликованному в "Кубанском пути". Деникин в свою очередь нанес удар Калабухову. Кубанскому атаману Филимонову Деникин также направил запрос: "В газете "Свободная речь" 226 приведен договор между Кубанским правительством и горским Меджлисом точка Благоволите телеграфировать подписывал ли подобный договор Калабухов Таганрог 20.10 Деникин". 24 октября (6 ноября) Филимонов ответил, что ему и правительству ничего не известно, а затем пояснил: "По объяснению Султан-Шахим-Гирея договор с Горской республикой был заключен и подписан Калабуховым и другими как проект, подлежащий утверждению Законодательной Радой на случай, если бы Антанта признала власть большевиков". Телеграмма Деникина и ответы Филимонова совпали со временем открытия Рады и обострили противоречия между черноморцами и линейцами. 24 октября (6 ноября) открылась Рада, но кворума не было (при кворуме 400 делегатов собралось 250), и практически работа началась только 26 ок¬тября (8 ноября). Пока не произошел "обмен ударами", линейцы заявили, что молчание правительства "вызывает мысль о молчаливой санкции договора", что правительство знало о договоре с Меджлисом. Распространялись сведения, что черноморцы готовят переворот и уже подобрали кандидатуру нового атамана (Л. Быч) и состав нового правительства (премьер Ф. Воропинов). Черноморцы в ответ организовали запрос 39 членов Рады об экономической блокаде Кубани и выдвинули идею собрать для совместного решения два круга (Донской и Терский) и Раду и решить, наконец, вопрос о об объединении казаков Юга России в Юго-Восточный Союз. 25 октября (7 ноября) в Екатеринодар поступила телеграмма Деникина с приказом: "В июле текущего года между правительством Кубани и Меджлисом горских народов заключен договор, в основу которого положена измена России и передача кубанских казачьих войск Северного Кавказа в распоряжение меджлиса, чем обрекается на гибель Терское Войско. Договор подписан: Бычем, Савицким, Калабуховым и Намитоковым, с одной стороны, и Чермоевым, Гайдаровым, Хадзагаровым, Бамматовым с другой. Приказываю при появлении этих лиц на территории Вооруженных Сил Юга России немедленно предать их военно-полевому суду за измену. Таганрог. 25 октября 1919 г. Деникин". Телеграмма была неожиданной и для готовивших переворот Врангеля и Покровского и спутала им карты. Неожиданность и надуманность обвинений и дали повод назвать эти события "кубанским действом". Продолжение следует...