***

ВОЛГА,ВОЕНОХОТА,ПАМЯТЬ...

Удивительная штука человеческая память.Иногда не можешь вспомнить то, чем занимаешься каждый день, а бывает, что накроет прошлым и как воочию видятся события,которым уже время-целая прожитая жизнь.

-Когда состарюсь, издам книжонку-звучит в ушах до боли знакомая песня Высоцкого. Я сижу перед стареньким ленточным магнитофоном "Маяк". В руках моих стволы ружья без цевья и шомпол.Я старательно снимаю освинцовку обезвоженным керосином.

 -Гошка, не забудь с собой керосин взять и лампу керосиновую со стеклом заверни так, чтобы не разбилась-доносится из другой комнаты голос папы. -Не забуду-отвечаю я,заканчивая чистить ружьё и разбирая шомпол. -Про то, что Ваня,Ваня,Ваня мы с тобой в Париже,нужны как в бане пассатижи-заканчивает куплет Владимир Семёнович и я выключаю магнитофон.

И вот уже моя старенькая "Казанка" с булями под гул двадцатисильного "Вихря" несёт нас с Мартом по осенним протокам вдоль левого берега Волги.
Слегка пожелтевший камыш колышится от волн, расходящихся за нашей кормой.
Жёлтые листья плавают в удивительно прозрачной воде, в которой отражаются
деревья по берегам, захваченные буйством осенних красок. Впереди выход на коренную.Чуть проплыв вдоль берега, сворачиваю в очередную протоку.Здесь начинаются Чёрные Воды. Вот и табличка на дереве: "ПриВО. Караманское охотничье хозяйство.Охота по путёвкам".

-Вот мы и прибыли с тобой куда хотели, Мартышка-говорю я собаке.Март внимательно смотрит мне в глаза.Прут его стучит по бортам нашей узкой посудины. Впереди скошенная луговина со стожками сена.Здесь мы и устроим свой лагерь.Егерь знает о нашем присутствии в угодьях, так что на базу заезжать не надо.Да и ночевать в палатке возле стога душистого сена куда как интересней, чем в домике на базе.

Причаливаю.Кобель выпрыгивает из лодки и первым делом метит территорию, задирая заднюю лапу на ближайшее дерево.Закрепляю лодку отнесёным на берег якорем, выгружаю нехитрые пожитки. Приступаю к обустройству лагеря. Лопатой вырываю небольшую ямку для костра,после чего долго собираю дрова. Корневище дуба я использую для основания стола, положив на неё принесённую из лодки стлань. Между двумя другими кладутся вёсла, которые я накрываю стланью поменьше.Это моё кресло,сидя в нём можно прислониться спиной к широкому, в два обхвата, дубу.

Натаскиваю под палатку сена, расстилаю тяжёлый геологический спальник с набивкой из верблюжьей шерсти. Всё, лагерь готов. Солнце уже склоняется к закату. Становится свежо.Быстро одеваю штормовку, натягиваю патронташ, складываю ружьё. Пересекаем с Мартом луговину. Там, впереди заветное озерцо. Беру собаку к ноге.Заряжаю ружьё. Потихоньку иду вдоль камышей.-Иди поищи-говорю я своему другу и Март послушно заплывает в баклужину.

Всё озеро вдруг взрывается громким испуганным кряканьем и хлопаньем крыльев.Прямо над моей головой летит нарядный кряковой селезень в брачном пере.Стреляю.У селезня повисает отбитая нога, он судорожно машет крыльями над верхушками прибрежного леса.Стреляю второй раз и кряковой тряпкой падает на луговину за моей спиной.Март уже вылез на берег и челночит по луговине. -Аппорт!-звучит команда и я вижу счастливые глаза моего пойнтера, несущего здоровущего матёрого крякаша. -Жаль, что папа нас с тобой не видит-говорю я собаке и кобель восторженно фыркает, отдавая мне добычу.

Становится совсем темно, на фоне леса ничего не видно.Утки где-то пролетают, слышен свист их крыльев, но различить ничего нельзя. Выхожу на луговину и иду к лагерю.Всходит яркая луна и заливает всё пространство фосфоресцирующим мертвенно-бледным светом. Разжигаю костёр, кормлю собаку взятой из дома перловой кашей с мясом. Вокруг так светло, что лампу разжигать не хочется.Сидим у костра, смотрим на окружающую красоту.Наконец закипает повешенный над костром чайник.Перекусываю бутербродами с салом, ем приготовленную мамой тушёную цветную капусту, пью чай.

Март ушёл в палатку и там сладко посапывает, а я всё сижу у костра.Жалею, что отец не поехал со мной. Утрянку мы проспали.Разбудил меня какой-то странный рёв.-Медведей тут вроде бы не было никогда-думаю я, ища в рюкзаке патроны с волчьей картечью. Выйдя из палатки я расхохотался над своими страхами.На той стороне протоки стоял козёл косули.Он очень страшно рявкал, при этом притоптывая передними ногами.Всё правильно, у копытных осенью гон.
-Козлиная рожа, чего орёшь?-прокричал я козлу через протоку. Он ещё раз рявкнул и горделиво проследовал в лес.

После завтрака грузимся в лодку.Дёргаю мотор и надёжный "Вихрь" заводится сразу. Включаю реверс.Пустая лодка летит по протокам как птица.Вокруг завораживающее осеннее великолепие.Берега мелькают с сумасшедшей скоростью.
Наконец я причаливаю к знакомому берегу.Заряжаю девятку. Март уже стоит в десяти метрах от берега.Он как бы задумался над умирающей листвой, чуть склонив голову и подняв переднюю лапу. -Вперёд-звучит команда и вот уже над верхушками клёнов свечкой поднимается вальдшнеп.Ловлю его на планку, жму и мой помощник подаёт мне наш длинноносый трофей.В тот день мы взяли двенадцать штук,расстреляв весь патронташ до конца.

Вечером к нашему лагерю причаливает "Прогресс-4".Из него выходит человек в военной форме с кокардой охотинспекции.Это мой знакомый егерь Виталик.-А чего один, без отца?-спрашивает он меня.И продолжает-не скучно? А то на базе мест в домиках полно. Я как могу, объясняю свою позицию.- На вот тебе щучек парочку и сазанчика с линьками.Хочешь пожарь, а хочешь-уху свари-даёт мне гостинцы егерь.Я благодарю его как могу и в ответ предлагаю взять парочку или даже пяток вальдшнепов домой.Виталик не отказывается.Его жена любит жаркое из лесных куликов.

Через пару дней ко мне подруливает металлическая "гулянка". В ней полно народу. Это оказывается, военные охотники,вертолётчики.Они только что вернулись с боевых действий в Афганистане. У них всё приспособлено для отдыха на природе на высшем уровне.И печка специальная, и коптилка из нержавейки. Они ставят большую армейскую палатку и приглашают меня к себе в гости.Я отказываюсь, поскольку надо идти на вечернюю зорю.Один из них просится со мной, я соглашаюсь.

На этот раз я занимаю позицию между двумя длинными баклужинами на косе,которая вдаётся вглубь острова. Андрей (так звали моего компаньона)забрался в костюме химзащиты в гущу камышей. Утка полетела рано.Сбив пару чирков и широконоску, я умудрился промазать подсевшего на воду прямо передо мной крякаша. -Игорь,помоги двух уток найти-раздался вдруг вопль со стороны Андрея. Март долго плавал в камышах, но наконец нашёл одну чисто битую крякву и подранка серой утки. Пока мы шли назад, я зачерпнул полный сапог довольно холодной октябрьской воды.

На стану ребята сразу же сказали, что если я не хочу простыть, то надо употребить лекарство.И протянули мне кружку со спиртным.Думая, что это водка, я сделал глоток.В следующий момент дыхание моё остановилось, а во рту вспыхнул пожар.-На, водой скорее запей.Это спирт.Чистый-молодцеватый полковник авиации протянул мне кружку с водой. Через несколько мгновений мне стало хорошо.Я переобулся в сухое и повесил у костра сушиться сапоги.
Всю ночь ребята рассказывали с солдатским юмором про ужасы войны, а я внимательно слушал.Оказывается, спирт они возят в канистрах.Это их лётные техники выливают спирт из лопастей вертолётов, куда он заливаетя для предупреждения обледенения винтов.

Утром они уплыли, так и не поохотившись как следует.Надолго осталось ощущение какой-то недосказанности и неудовлетворённости от несправедливости жизни. Через сутки и мы с Мартом сняли наш маленький лагерь, покинув гостеприимное военно-охотничье хозяйство...