А если это любовь?

С возрастом все меньше остается времени на то, что не есть любовь.
На ссоры, упреки, доказательства, возражения, выяснение отношений, на злобу дня и ум веков, на критику и прогресс – ни на что не остается времени.

Успевай любить, обнимать, прижимать к себе, распространять вокруг себя тепло, купаться в тепле другого, слушать его сердце и дыхание, делиться и главным, и сиюминутным так, чтобы все это немедленно становилось общим ... Входить в сплоченность тайны, переполняться нежностью и выплескивать ее из себя, сочетаться, сродняться каждой клеточкой, льнуть, приникать, вникать, воплощаться в ближнем ...
И спешить, отчаянно спешить с этой любовью, пока не угас в тебе ее источник, пока не растеряны средства ее воплощать, пока еще есть глаза, чтобы любоваться, и руки, чтобы ласкать, и сердце, чтобы мучиться и блаженствовать.

Потому что ад, как сказано у Достоевского, – это осознание невозможности любить, чувство навсегда утраченных, не воплощенных возможностей любви.

Михаил Эпштейн

Мы всё узнаём со временем...
И скрытую ложь, и фальшивых друзей, и правоту прописных истин...

А мысли нас имеют как хотят.
                ***
Моментов в жизни будет много,
Но самый важный лишь один,...
Когда встречаешь ты от Бога -
Того, кто так необходим!

               ***

Представьте, всё это потухнет,
К чему такая красота?
Надежда на спасенье рухнет,
И да прибудет суета!

Я не хочу для них худого,
Но нужно, нужно показать.
Что мы держать умеем слово,
Чем они будут отвечать?

***
 Салехард.

Ух! Какая красота!
Салехард, зовёт сюда,
От противной суеты,
Где зимой идут дожди,
Где народ потупя взор,
Не верит власти до сих пор,
За Полярный Круг податься,
Там где Северное братство.
Лучше в холоде сидеть,
Чем законы те терпеть.

- Бесполезный разговор, -
.Нужна плаха и топор.

           ***

Фотка чудо, ты прекрасна!
Хоть и говорят друзья:
Не уповайте, всё напрасно,
Ведь закат придёт всегда.

На что я тут же отвечаю, -
У неё наоборот,
Она как ночь рассвет встречает,
И закат не признаёт!!!

***

      Она любила меня очень

Good morning, - дама прошептала,
Я улыбнулся ей в ответ.
Она всю ночь меня ласкала,
Претензий у меня к ней нет.

- Хочу продолжить, то что было,
Чувства мои воспалены.
Она похоже полюбила,
Мы ночью перешли на "Ты!"

- Да что ты милый, я согласна,
Владей как хочешь, я твоя.
Желаю быть с тобою часто,
Твори со мною , как вчера!

- Желаю, кровушки напиться,
Сейчас соски я прокушу.
Прошу, не надо, только злиться,
Я так хочу, я так люблю.

- Ой, что ты, что ты, будет больно,
- А ты терпи, любовь моя,
Сейчас ты будешь всем довольна,
Сначала я войду в тебя.

Ты не стесняйся, ноги шире,
- Ой, чувствую уже вошёл.
Соски прокусывай мой милый,
Ты молодец что не ушёл!

- Всё, прокусил, кровь возбуждает,
Вкус бесподобный у неё,
Она мне силы прибавляет,
Ты вся в крови, я пью её!

- Я скоро кончу, всё чудесно,
Он прямо в шейку мне вошёл.
А моя клетка, как невеста,
Уже подняла свой подол.

- А вот и мой летит к невесте,
Мгновенье милая, - лови.
Надеюсь в матке хватит места,
У них для девственной любви!

А кровь твоя всё возбуждает,
Наверно литор выпил я.
- Пей милый больше, разрешаю,
Сегодня залетела я!

- Чудесно всё, давай смелее,
Входи в меня ты до конца.
Давай, давай кончай скорее,
Я не могу жить без тебя.

Я чувствую, я всё умею,
Мой клитор полюбил тебя.
Будь для меня теперь злодеем,
Возьми ка плёть, - стегай меня!

Ну что ты медлишь, видишь таю,
Какая сперма у тебя.
Течёт по самому по краю,
Стегай сильней, ведь я твоя!

          ***

Его шальные перспективы,
Вчера свели меня с ума.
Порвав мои презервативы,
Он без всего достал до дна.

Я даже вскрикнуть не успела,
Одежда порвана была.
Мгновенно боль пронзила тело,
Он резко весь вошёл в меня.

Мне прошептал:" Терпи подруга,
Невинность радует меня.
Приобрести такого друга
Ты вряд ли б где- нибудь смогла".

В крови увидев мои бёдра,
С восторгом начал целовать.
И я уже почти покорно,
Ему вдруг стала помогать.

Боль подзатихла, я терпела,
Меня достало естество.
Он лихо делал своё дело,
Ему со мною повезло.

Потом я кончила похоже,
Он начал всю меня ласкать.
Тут я воскликнула: "О Боже,
Я не хочу тебя терять!"

Он был безумно интересен,
Он мне читал свои стихи.
Номер гостиницы чудесен,
Шли разговоры о любви.

Потом мы ели бутерброды,
С икрою паюсной в ночи.
Коньяк армянский был там вроде
И продолжение любви!

***

Закат алел, уже смеркалось,
Через мгновенье будет тьма.
Она красиво, улыбалась,
Зачем - то глядя на меня,

А в далеке пейзаж не очень,
Его ведь с Ниццей не сравнишь.
Она б смотрелась в Каннах очень,
Я улыбнулся крикнув:"Бис!"

Такие формы между прочим,
Лазурный берег не встречал.
И я воскликнул: "Аве Отче,
Пошли меня с ней на причал!"

Чтоб рай земной смогли увидеть,
Во всём благодаря Тебе,
Чтоб нас никто не смог обидеть,
На грешной матушке Земле!

***
Священник у дамы от ливня укрылся.
Она предложила сухое бельё.
Он раздеваясь перекрестился,
Но снял с себя рясу стесняясь её.

Мысли его, оказались безмолвны
Самые сильные чувства — крепки....
Она обнажаясь успела промолвить:
- Ну что же ты медлишь?
Ко мне подойди.

Сердце его с замиранием билось,
Он тихо с волнением всё наблюдал.
Она говорила, как будто молилась,
Священник свечу аккуратно держал.

Воск медленно стекает в руку,
Ладонь не чувствовала боль.
Он не испытывал с ней скуку,
Огарок был ещё большой.

- Ну что же ты стоишь как Сергий,
Может топор тебе подать?
Ты у меня сегодня первый,
Настало время приступать.

Он понимает, что тут скажешь,
Отца бы Сергия сюда.
Сейчас со мною рядом ляжет,
Палец рубить не буду я.
            ***
Толстой писал тогда под Пасху,
Священник дело разумел.
Графиня вымокла ужасно,
Он у печи её раздел.

Подал хитон, чтобы одела,
А сам в переднюю прошёл.
Без крика тяпнул очумело,
Зажав обрубок, к ней зашёл.

Она желала его быстро,
Но кровь увидев замерла.
Священник не был атеистом,
Обняв, повёл под образа!

***
   Ялта! Берег моря!

Я познакомился с ней в Ялте,
На пляже местном это было.
Она в красивом модном платье,
Где - то по берегу ходила.

Юг, Ялта, - масса впечатлений,
Гора Ай Петри, всех манила.
Я не искал здесь приключений,
Дева купаться предложила.

И я, скромнейший по натуре,
Вдруг оказался не у дел.
Платье сидело по фигуре,
Я плавки у скалы надел.

Она нырнула, я за нею,
Волна приветствовала нас.
Мне нравилась её затея,
Но чтобы в платье, - первый раз!

С горы спустились музыканты,
Стали чего - то исполнять.
Смешные голые таланты,
На берег начали нас звать.

На берегу все улыбаясь,
Дева похоже шла за мной.
Без платья, груди колыхались,
Им в такт подыгрывал прибой!

А платье было то бумажным,
Про это фильм снимали там.
И я как человек отважный,
Взял на руки сию мадам!

***

Священник у дамы от ливня укрылся.
Она предложила сухое бельё.
Он раздеваясь перекрестился,
Но снял с себя рясу в углу всё равно.

Мысли его, оказались безмолвны
Самые сильные чувства — крепки....
Она обнажаясь успела промолвить:
- Ну что же ты медлишь?
Ко мне подойди.

Сердце его с замиранием билось,
Он тихо с волнением всё наблюдал.
Она говорила, как будто молилась,
Священник свечу аккуратно держал.

Воск медленно стекает в руку,
Ладонь не чувствовала боль.
Он не испытывал с ней скуку,
Огарок был ещё большой.

- Ну что же ты стоишь как Сергий,
Может топор тебе подать?
Ты у меня сегодня первый,
Настало время приступать.

Он понимает, что тут скажешь,
Отца бы Сергия сюда.
Сейчас со мною рядом ляжет,
Палец рубить не буду я.
***
Толстой писал тогда под Пасху,
Священник дело разумел.
Графиня вымокла ужасно,
Он у печи её раздел.

Подал хитон, чтобы одела,
А сам в переднюю прошёл.
Без крика тяпнул очумело,
Зажав обрубок, к ней зашёл.

Она желала его быстро,
Но кровь увидев замерла.
Священник не был атеистом,
Обняв, повёл под образа!

***